Документальная ретроспектива Бой у Плайя-Ларга

Документальная ретроспектива

Бой у Плайя-Ларга

Среди хранящихся у меня материалов, связанных с Кубой, есть несколько информационных и литературно-художественных сборников, выпущенных в 1962–1963 годах политуправлением Группы советских войск на Кубе для наших солдат и офицеров. Один из них, под названием «Кубинские встречи», мне особенно дорог. Наши боевые товарищи – политработники, командиры, солдаты и сержанты группы – выступили в качестве авторов рассказов, стихотворений и даже поэм, посвященных Кубе, ее тревожным будням, ее героическим защитникам.

Один из материалов, написанный И. Корбачем и Е. Оводковым, посвящен славной странице истории революционной Кубы – разгрому интервентов в заливе Кочинос в апреле 1961 года. Рассказ так и называется «Бой у Плайя-Ларга». Написанный, как говорится, по горячим следам тех событий, он отразил не только свободолюбивый дух защитников героической Кубы, но и передал с большим пафосом чувства и настроения советских воинов, вставших на защиту Острова свободы от новых посягательств врагов революции. Может быть, профессиональные литераторы сочтут это произведение слабым с художественной точки зрения, даже наивным, но давайте не будет забывать, что его авторами были не выпускники литинститута, а наши боевые товарищи. И писали они от сердца…

По сути дела, этот рассказ сегодня сам стал историческим документом, достойным того, чтобы его привести полностью. В нем, в частности, упоминается имя нынешнего кубинского вице-премьера Хосе Фернандеса, а тогда – капитана Хосе Фернандо, командовавшего в ходе операции по разгрому интервентов курсантской ротой.

Тогда, 40 лет назад, читая политуправленческий сборник, я не мог даже предположить, что судьба сведет меня с товарищем Хосе Фернандесом в Гаване в октябре 2002 года на юбилейной конференции, посвященной Карибскому кризису. Как иногда странно все переплетается в этой жизни…

Бой у Плайя-Ларга

(И. Корбач, Е. Оводков)

На бой, на бой!

Пусть ваша воинская доблесть будет

Щитом тебе, о Родина моя!

X. Марти

Куба жила в опасности. Куба ложилась спать и вставала с оружием. Куба ожидала боя.

И он настал.

Рассвет 17 апреля 1961 года принес весть о высадке вражеского десанта у прибрежных поселков Плайя-Хирон и Плайя-Ларга…

Гул возмущенных голосов курсантов Матансасской школы командиров революционной милиции выплеснулся на улицу. Отрывистые команды строили бойцов в колонны. Суровое выражение лиц. До хруста в пальцах сжато оружие.

Перед курсантами выступает начальник школы капитан Хосе Фернандо:

– Компаньерос! Враг напал на Кубу! Получено сообщение о высадке отряда наемников на юге страны. Нам приказано срочно выступить. Патриа о муэрте! Венсеремос!

Родина или смерть! Этот боевой лозунг поднял на ноги шесть курсантских рот, проник в сердце каждого кубинского патриота.

Машины одна за другой выходят из ворот школы. Позади, в утренней дымке, остается длинное, почти трехсотметровое здание. Два месяца тому назад пришли сюда бывшие батраки тростниковых плантаций и рабочие Гаваны, чтобы овладеть военными знаниями, стать офицерами. Вероломное нападение контрреволюционеров прервало учебу.

Матансасская школа выступает навстречу врагу.

Рядом с молодым курсантом сидит в машине пожилой рабочий. Он создавал на своей фабрике первый отряд милиции. Фидель сказал: «Революции нужны свои офицеры». И коллектив направил рабочего в школу командиров. О чем он думает, опершись на плечо товарища? О том, что фабрики сейчас стали народными, сахарные заводы – народными, земля отобрана у латифундистов и тоже передана народу. И вот контрреволюция хочет все это отобрать у народа, возвратить прежним владельцам, американским компаниям. «Не выйдет! Мы победим!»

Бегущие навстречу автомобильной колонне поселки, несмотря на ранний час, давно проснулись. Репродукторы передают: «А лас армас!» («К оружию!») Мужчины и женщины в зелено-оливковой военной форме заполнили улицы. Формируются отряды народного ополчения. На стенах домов и столбах появилась броско написанная клятва Кубы: «Но пасаран!» («Не пройдут!»)

У города Перико автомобильная колонна свернула с центральной дороги на юг, в сторону полуострова Сапата. Всего несколько десятков километров оставалось до встречи с врагом.

Сахарный завод «Аустралия». Еще издали в дымном облаке заметны две кирпичных трубы. Они похожи на руки, поднятые в гневе к небу. Тут и там горят плантации сахарного тростника. Слышен далекий самолетный гул, взрывы бомб. Это американские бомбардировщики Б-29 творят свое черное дело.

У заводских ворот – маленький каменный домик, укрытый веером невысоких пальм. Здесь штаб руководства по борьбе с интервентами, рвущимися со стороны Плайя-Ларга в глубь полуострова Сапата.

Капитан Хосе Фернандо, приказав курсантам занять оборону, поспешил в штаб уточнить обстановку.

События развивались стремительно. Как стало известно, в три часа ночи противник начал высадку морского десанта, одновременно интервенты выбросили в нескольких местах полуострова парашютистов, перерезали дорогу к побережью.

Замысел контрреволюции был ясен: создать в районе высадки морского десанта плацдарм для наступления в глубь Кубы, срочно доставить сюда контрреволюционное правительство и от его имени обратиться к империалистам США за помощью. Таким фиговым листиком они надеялись обеспечить «законность» вмешательства США в кубинские дела.

Гусеницами американских танков «Шерман» интервенты уже топтали землю Кубы, поливали ее свинцом крупнокалиберных пулеметов, секли осколками бомб. А на рейде стоял линкор военно-морских сил США, готовый поддержать интервентов своим огнем.

339-й батальон милиции имени Камило Сьенфуэгоса, находившийся на заводе «Аустралия», двинулся по дороге на Плайя-Ларга. Но в это время американские наемники выбросили воздушный десант, который оказался в тылу сьенфуэговцев. Капитан Хосе Фернандо получил приказ: «Курсантам Матансасской школы командиров народной милиции ликвидировать заслон парашютистов, овладеть дорогой на Плайя-Ларга, а затем и прибрежным поселком, расположенным у бухты Кочинос».

Роты на машинах двинулись в путь. Тонкое лезвие шоссейной дороги делило сапатские болота надвое. Свернуть некуда. Кругом – топь.

При подъеме к деревушке Пальпити курсантов встретил ливень свинца. Горохом посыпались люди с машин, бросились за дорожную насыпь.

Высокий революционный дух курсантов, их организованность и дисциплина дали возможность командирам создать плотный огонь. Хотя болото ограничивало маневр, курсанты быстро сближались с противником.

Вот и дощатые домики Пальпити. С почерневшими от времени крышами из гуано – пальмовых листьев – они примостились к шоссе. Здесь живут угольщики. Они создали свой кооператив. Символом их труда возвышались на окраине деревни черные холмы. В них – зажатый в земляную оболочку огонь превращал дерево в ноздреватый уголь.

Контрреволюция хотела лишить угольщиков радости коллективного труда, опять превратить их в жалких бедняков. Нет, этому не бывать! Жители деревни ушли в народное ополчение, черные холмы стали их крепостями.

На помощь вражеским парашютистам пришел американский бомбардировщик. Но это не спасло их. Трехчасовой бой за Пальпити окончился победой курсантов Матансасской школы. В болотной жиже, под вонючими кустарниками остались лежать в грязно-зеленой форме убитые наемники. Часть их утонула в болоте, часть отступила.

Появились первые жертвы и среди курсантов. От пуль и осколков погибло пять человек. Среди них был лейтенант милиции Клавдио Аргуэлес Камехо, курсант первого набора Матансасской школы. Клавдио был руководителем профсоюза телефонистов Гаваны. Он страстно мечтал о поездке в Советский Союз. И вот в середине апреля было получено разрешение на вылет в Москву для участия в Первомайском празднике. В кармане лежал билет на самолет.

Узнав о высадке интервентов, офицер сказал: «Я должен быть на боевом посту. Туда меня зовет долг патриота».

…К четырем часам дня курсантские роты, обстреливаемые противником сильным артиллерийским и пулеметным огнем, выдвинулись к развилке дорог, одна из которых вела на Плайя-Ларга. В просвете деревьев показались красные крыши поселка, гладь залива Кочинос. Здесь сосредоточились главные силы интервентов, получившие задачу наступать в глубь острова. Завязался бой. Курсантам Матансасской школы и батальону сьенфуэговцев не удалось с ходу сбить противника. Танкам, артиллерии и висевшей над головами авиации они могли противопоставить только легкое стрелковое оружие. Пришлось занять оборону, сдерживать наемников до подхода главных сил кубинской революционной армии.

Несмотря на трудность обстановки, кубинские воины цепко держали оборону. Противник несколько раз пытался сбить их, но безуспешно.

Раненые оставались в строю. Пример мужества показывали молодые офицеры, преподаватели школы, революционные инструкторы.

23-летний Ибраим Риберо был ранен в горло осколком бомбы. Но он отказался идти в тыл. И пока товарищи перевязывали рану, перед мысленным взором Ибраима прошла вся его прежняя жизнь. Он родился в семье рабочего-поденщика сахарного завода. Семья большая – 13 человек. Во время батистовского режима нужда не покидала старой хижины бедняка, единственным богатством которой была высокая королевская пальма. В жаркие дни она давала жидкую тень. А вокруг домика стеной стояли тростниковые плантации, принадлежавшие американской компании.

Сейчас завод, земля, тростник стали народными. Семья получила постоянную работу, уверенность в завтрашнем дне. Дети пошли в школу.

Семь братьев Ибраима взяли оружие для защиты революции. Ибраим Риберо поклялся не уходить с поля боя до тех пор, пока не будет разгромлен враг, пришедший возвратить проклятое прошлое.

Вскоре по цепи передали – в район битвы с интервентами прибыл Фидель Кастро. Это еще больше воодушевило защитников Острова свободы. «Фидель с нами. Мы победим!»

Вокруг горел лес. Эхо разрывов снарядов, треск пулеметных очередей, одиночные выстрелы из карабинов – все это сливалось в протяжный непрерывный гул. Казалось, стонет окутанная дымом земля.

К этому времени появились танки и артиллерия кубинской революционной армии. Они сразу вступили в бой. Вместе с ними перешли в наступление и курсанты Матансасской школы. Молодые бойцы с честью выполнили поставленную перед ними задачу – не дали наемникам блокировать дорогу через сапатские болота и продвинуться в глубь острова.

Бой у развилки дорог длился около суток. Интервенты всю ночь оказывали упорное сопротивление, простреливали темную ленту шоссе. Кубинские танки вынуждены были сползать на обочину, мять кустарник, рискуя засесть в вязком болотистом грунте. Одна из бронированных машин, оказавшись ближе всего к противнику, получила тяжелое повреждение. Экипаж превратил танк в долговременную огневую точку. Кубинские танкисты начали дуэль с артиллерией интервентов. А тем временем скапливались силы для решительного броска к развилке дорог.

Утро второго дня боев было решающим. Интервенты не выдержали стремительной атаки защитников острова – были отброшены к Плайя-Ларга. Днем 18 апреля противник, прижатый к берегу бухты Кочинос, оставил поселок. Его попытка удержать дорогу к Плайя-Хирон не увенчалась успехом…

В течение 19 апреля интервенты были полностью разгромлены. Всего 72 часа понадобилось революционной Кубе, чтобы уничтожить наемников. 1100 пленных, много военной техники осталось в руках победителей. А вблизи Плайя-Хирон догорали остатки американского бомбардировщика, сбитого кубинскими зенитчиками.

… От каменных ворот, охраняющих въезд в Матансасскую военную школу, к зеленому зданию казармы ведет прямая стометровая дорога. В конце ее открывается взору невысокий обелиск с красной звездой на взметнувшейся ввысь стреле. Это памятник курсантам, павшим в боях с контрреволюцией в апреле 1961 года. На сером мраморе высечены имена тех, кто погиб у деревушки Пальпити. Здесь же слова Фиделя Кастро: «Они не стали офицерами милиции, но они стали вечными героями своей родины».

Мы едем по следам боев Матансасской школы командиров революционной милиции. Нашим спутником вызвался быть Умберто Моралес. Во время нападения на Кубу американских наемников он был курсантом, сражался с интервентами. Сейчас Умберто – офицер, преподаватель тактики в Матансасской военной школе, которая в настоящее время готовит кадры для кубинской армии.

Первая остановка у сахарного завода «Аустралия». Плантации тростника вплотную подошли к заводским воротам и, кажется, вот-вот хлынут в них зеленой массой.

Умберто Моралес некоторое время смотрит на большие серые корпуса цехов. Затем с гордостью говорит:

– Скоро начнется сафра – горячая пора уборки тростника. Завод даст тысячи тонн сахара. И доход от него пойдет народу. Контрреволюции и ее хозяевам не удалось отобрать у Кубы богатство. Мы защитили его от врагов.

Деревушка Пальпити… Доносится горьковатый запах дыма, сизыми струйками обволакивающего угольные курганы. А вот памятник героям боев – мраморный артиллерийский снаряд. На срезе высечены слова кубинского поэта-революционера Хосе Марти: «Умереть за родину – значит жить».

На этом месте погиб Клавдио Аргуэлес Камехо. Его убил осколок бомбы. Рядом стоит небольшой домик. На его стенах тоже следы войны. Их часто можно встретить в этих местах. Но больше всего они запечатлены в памяти народной. Об этом нам рассказывает хозяин домика семидесятидвухлетний Альваро Фернандо.

– Русо?

Морщинистое лицо старика освещает улыбка.

– Муй бьен, муй бьен! Очень хорошо, очень хорошо! – дружески пожимая нам руки, говорит Фернандо.

Он приглашает выпить традиционную чашечку кубинского кофе, рассказывает о своей жизни. Старик, несмотря на свой возраст, трудится в угольном кооперативе. «Фидель сказал не оставлять своих рабочих мест. Труд каждого кубинца нужен революции». При этих словах Альваро Фернандо поднимает в жилистой руке мачете – нож для рубки тростника, с которым он шел на работу. И этот жест дополняет словами:

– Куба – непобедима! У нее надежные и сильные друзья. Спасибо вам! – и опять крепко жмет наши руки.

Да, Куба – непобедима! Ее мужество – неиссякаемо, ее люди, познавшие счастье свободной жизни, готовы сражаться до победы за дело революции.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.