Социальные проблемы: бедность не порок?

Социальные проблемы: бедность не порок?

Изменения в социальной сфере были прямым следствием экономических трансформаций и развивались по похожему сценарию — растянутое на годы катастрофическое падение уровня жизни, развал структур социального обеспечения и упадок системы государственных социальных гарантий, стремительное расслоение и поляризация доходов населения.

Надежды на то, что независимость автоматически принесет процветание, оказались иллюзорными. Невеселая шутка «Свобода приходит голой» нашла подтверждение в каждодневной реальности. Наиболее явным свидетельством масштабного социального кризиса стало падение заработной платы. Именно она в первой половине 1990-х гг. была главным источником доходов для 64 % трудоспособного населения.

Согласно официальной статистике, номинальная зарплата украинцев в течение первой половины 1990-х гг. постоянно «возрастала» — однако это был пе рост благосостояния, а гонка за инфляцией. В 1991 г. средняя зарплата в Украине составляла 479 руб., т. е. возросла по сравнению с предыдущим годом вдвое — цены в этот год росли в два раза быстрее. В 1992 г. средняя зарплата украинцев в купонкарбованцах составляла 6505 крб., в следующем году 162 790 крб., в 1994 г. Украина превратилась в страну миллионеров — средняя зарплата составляла 1,4 млн крб., — около 17 долларов США. Эти миллионы ничего не стоили — в быту купонокарбованцы презрительно именовали «фантиками».

Впрочем и падение уровня реальной зарплаты не отображает всей трагичности ситуации: даже тот мизер, который бюджетники окрестили «зряплатой» не выплачивали месяцами и годами или же выплачивали только часть, остальное записывая в долг. Там, где это было возможно, зарплаты выдавали «натурой» — продукцией предприятия, которую можно было реализовать на рынке. С середины 1993 г., когда прекратилось автоматическое допечатывание (эмиссия) денежных знаков для покрытия потребностей государственного сектора экономики, появилась стабильная тенденция роста задолженности по зарплате. К 1997 г., когда была остановлена инфляция и государственную задолженность по зарплате можно было уже посчитать в относительно стабильной валюте — гривнах, она составила больше 2 млрд долларов США (по курсу того времени).

Стремительное похудание кошельков населения за счет инфляции и кризиса неплатежей (невыплаты зарплат были только частью гораздо более масштабного упадка в сфере взаимных расчетов) в начале 1990-х гг. сопровождалось не менее стремительным ростом потребительских цен.

Первый ценовой шок населению Украины довелось испытать еще при Советском Союзе — зимой 1991 г. цены на товары и услуги подскочили почти в 2,5 раза — впрочем, тогда повышение цен еще было вызвано действиями «центра». Однако этот ценовой скачок оказался своеобразной «разминкой» перед настоящей катастрофой первых лет независимости. В 1992 г., после введения прототипа национальной валюты — купонокарбованца — индекс потребительских цен, отражающий динамику стоимости «корзины» потребительских товаров и услуг, по сравнению с предыдущим годом составил 1627 %, в какой-то мере это было еще связано с начатой в России либерализацией цен и стремительным падением рубля (Украина еще пребывала в рублевой зоне). В 1993 г., уже после выхода из рублевой зоны, ценовой бум достиг рекордного показателя — 4835 %. Рост цен сопровождался «вымыванием» товаров из потребительской сети. В начале 1990-х витрины продовольственных магазинов заполнялись пирамидами банок с консервированной морской капустой и «суповыми наборами» — сероватыми говяжьими костями в неопрятного вида целлофановых кульках — это было то, что мог предложить потребителю стремительно сужавшийся государственный внутренний рынок.

За впечатляющими, но достаточно абстрактными цифрами проглядываются кардинальные изменения в жизни миллионов «средних украинцев». Бедность, в советское время ассоциировавшаяся в сознании этих миллионов с «загнивающим Западом», оказалась фактом их повседневной жизни. Особенно сложно пришлось той части, трудовая деятельность которой оплачивалась государством. По социологическим опросам в апреле 1992 г. 57 % респондентов указывали, что их уровень жизни ухудшился и 40 % — что им постоянно не хватает денег. Через два года уже 80 % опрошенных признавали снижение уровня жизни, доля тех, кто жаловался на постоянную нехватку денег достигла 62 %. По официальным данным, доходы украинских семей в 1990-е гг. снизились на 60 %[495].

Падение доходов, рост цен и инфляция серьезно повлияли на структуру потребления, особенно населения с низкими доходами. По данным международной организации «Всемирные добровольцы», потребление мяса, молочных продуктов, яиц и фруктов у этой категории к 1999 г. уменьшилось по сравнению с 1990 г. наполовину — зато возросло потребление хлеба и зерновых продуктов.

Экономически активная и трудоспособная часть населения находила источники компенсационного дохода. Но подсчетам украинских экономистов на середину 1990-х гг., средний уровень потребления украинцев в 2,5 раза превышал их официальный доход[496]. Брошенные государством на произвол судьбы граждане искали свои способы выживания. Была создана своего рода народная субэкономика, дававшая средства к жизни миллионам людей, оказавшихся на грани выживания и за гранью привычных социальных стандартов. Эта экономика по определению была «теневой», поскольку государство сделало все, чтобы вызвать у населения налоговый синдром.

Одной из особенностей Украины было и остается наличие тесных связей значительной части городского населения с селом. Это позволило данной части горожан, попавших в ситуацию хронического безденежья, «подпитывать» семейный доход дешевыми продуктами из села. Немалым подспорьем стали приусадебные хозяйства и дачи — в 1994 г. социологические опросы показали, что 56 % городского населения пополняют свои продуктовые запасы из этого источника на постоянной основе, и еще 19 % — периодически[497].

Первая половина 1990-х гг. — период невиданного доселе расцвета мелкооптовой и розничной торговли за пределами государственных торговых предприятий. В бытовой язык вошел термин «челноки», обозначавший людей, зарабатывавших перевозками потребительских товаров и их перепродажей, — этот вид народной торговли, связанный с частыми переездами через границу, способствовал не только выживанию десятков тысяч людей и преодолению товарного дефицита, но и невиданному расцвету контрабанды и взяточничества на таможенных пунктах.

Городские стадионы превратились в огромные вещевые рынки, где можно было встретить переквалифицировавшихся в розничных торговцев учителей и инженеров, научных сотрудников и артистов, квалифицированных рабочих. Станции метро, подземные переходы и окрестности крупных транспортных развязок превратились в стихийные базары — тут можно было купить наиболее ходовые товары — от аудиокассет до продуктов питания, от нелегального алкоголя и сигарет до бытовой техники. Все это, помимо возможности заработать, создавало питательную среду для криминальных элементов — в городах расцвел рэкет, повысился уровень уличной преступности, расцвело взяточничество в правоохранительных органах.

Какие источники дополнительного дохода были возможны для тех, кто оказался в наиболее отчаянном положении, — можно судить по расцвету ломбардов в городах и по объявлениям, залепившим фонарные столбы, стены домов и остановок, — о скупке золота, наград и даже волос… Одной из наиболее распространенных техник выживания для беднейших слоев населения была закупка товаров впрок — этим убивались два зайца: во-первых, удавалось хоть как-то компенсировать рост цен, во-вторых, совладать с возможным дефицитом. Городские пейзажи оживились двухколесными мини-тележками, которыми обзавелись в основном люди пожилого возраста, пенсионеры. Этот предмет первой необходимости превратился в символ времени — поначалу его называли «кравчучкой», при следующем президенте переименовали в «кучмовоз». Иногда экономический кризис преподносил и своего рода приятные сюрпризы: в 1993 г. из-за гиперинфляции из оборота ушли монеты — в результате городские телефоны-автоматы на какое-то время стали бесплатными…

Резкое падение уровня жизни населения в какой-то степени компенсировалось низкими ценами на жилищно-коммунальные услуги, городской транспорт, на бытовую электроэнергию и газ: до 1994 г. население платило 10–12 % реальной стоимости квартплаты и жилищно-коммунальных услуг. Помимо всего прочего коммунальные предприятия закрывали глаза на растущую задолженность потребителей, которая возникала или из-за резкого падения реальной заработной платы, или из-за ее отсутствия вследствие невыплаты (к 2000 г. она составляла 1,2 млрд долларов США).

В первой половине 1990-х гг. в украинцы стали привыкать к явлению, которое раньше, как и бедность, ассоциировалось с «загнивающим капитализмом» — безработице. Первые безработные были официально зарегистрированы в 1992 г. К 1996 г., по данным Государственного комитета статистики, уровень безработицы в стране составлял 7,6 %. Он значительно превышал официально признаваемые данные, поскольку замерялся по методике Международной организации труда, учитывающей скрытую безработицу (например, полугодичные неоплачиваемые «отпуска»). К началу 2000-х гг. он достиг почти 11 %.

Социально-экономический кризис привел к усилению негативных демографических тенденций — сокращению общей численности населения (и особенно — экономически активного), оттоку части его за пределы Украины, увеличению количества пенсионеров. Эмиграция по экономическим мотивам сократила население страны (по официальным данным) на 1 млн человек. По оценкам Уполномоченного по правам человека, эмиграция за 1990-е гг. составила не менее 5 млн человек (включая сезонную).

Стремительное распространение бедности усилило начавшуюся еще в 1970-е годы и усилившуюся вследствие Чернобыля тенденцию к сокращению рождаемости — число новорожденных в течение 1990–1999 гг. уменьшалось в среднем на 29–30 тыс. в год. В 1991 г. число умерших в Украине впервые за послевоенный период превысило число новорожденных — на 39 тыс. В 1992–1999 гг. за счет сокращения рождаемости и роста смертности население Украины сократилось на 2 млн 138 тыс. человек.

Начиная с 1994 г. наблюдается и отрицательный баланс в миграции населения — если в 1990–1993 гг. в Украину приехало на постоянное место жительства 571 тыс. человек, то в 1994–1999 гг. ее покинуло 870 тыс. человек. В 1990-е гг. количество трудоспособного населения постепенно сокращалось, достигнув в 1999 г. цифры в 25 млн человек, в то время как количество пенсионеров увеличилось на 1,4 млн и достигло к 1999 г. 14,5 млн человек.

Нарастание социальных проблем и расширение их «социальной географии», распространение бедности и неспособность государства совладать с масштабным социальным кризисом или разработать действенную стратегию его преодоления приводили к отчуждению людей от нового государства, разочарованию в независимости, создавали, помимо прочего, серьезнейшие проблемы для легитимации этого государства в сознании населения, что, в свою очередь, создавало угрозу политической стабильности и государственному строительству как таковому. Наиболее явно это проявилось в обострении проблем регионализма и сепаратизма.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.