Глава двенадцатая. КРАСНОЕ ЗНАМЯ НАД РИГОЙ

Глава двенадцатая. КРАСНОЕ ЗНАМЯ НАД РИГОЙ

Наши надежды на то, что с преодолением лубанских болот войска фронта выйдут на оперативный простор и продвижение на Ригу будет развиваться в более стремительном темпе, не оправдались. В течение первой половины августа враг, закрепившись на заранее подготовленных рубежах, оказывал бешеное сопротивление.

Я и все мои ближайшие помощники почти безвыездно находились в войсках. 12 августа, однако, мы собрались вместе в штабе фронта после его переезда в местечко Яунсайкаву (15 км юго-восточнее Мадоны).

Наша разведка к этому времени установила, что в ходе боев за мадонский рубеж группировка противника была усилена, получив дополнительно к семи-восьми пехотным дивизиям еще пять пехотных полков. К этому следует прибавить 100 самолетов, 60 батарей артиллерии, 50 танков и мощные укрепления.

Обсудив создавшееся положение, мы пришли к выводу, что, не ослабляя усилий на всем участке наступления, необходимо сильнее нажать на противника в центре в районе Эргли.

Разгром на центральном участке, как нам казалось, мог принудить противника и к отводу своих войск на флангах.

13 августа войскам фронта был отдан частный боевой приказ [177] на продолжение наступления.

10-я гвардейская армия во взаимодействии с 3-й ударной армией должна была к исходу 18 августа основными силами выйти на рубеж Лиепкална, Плявиняс, а подвижной группой прорваться к Мадлиене. 3-й ударной армии, взаимодействуя с соседями (справа с 10-й гвардейской армией, слева с 22-й армией), к этому же сроку надлежало овладеть участком Эргли, Озолмуйжа. 22-я армия 130-м латышским и 90-м стрелковыми корпусами наносила удар со своего участка в том же направлении, что и 3-я ударная армия на Лиепкална, Плявиняс и далее на Мадлиену. С тем чтобы обеспечить успех удара на Эргли, на этом направлении должны были действовать и танкисты Сахно, и 15-я воздушная армия. Однако на следующий день, 14 августа, гитлеровцы, стремясь захватить инициативу в свои руки, силами батальон-полк с самоходными орудиями при мощной поддержке артиллерии предприняли неоднократные контратаки. Речь шла о попытках восстановить утерянные позиции в районе Мадоны и ликвидировать наши плацдармы на северном берегу р. Айвиэкстэ. Все контратаки врага были отбиты. Но лишь с утра 17 августа 1944 г. после авиационной и артиллерийской подготовки нам удалось прорвать оборону противника на глубину от 5 до 8 км.

Гитлеровское командование, усилив свою группировку частями, переброшенными с других участков и из глубины, при поддержке авиации, артиллерии, танков и самоходных орудий организовало ожесточенное сопротивление, особенно на стыке 15-го и 7-го гвардейских стрелковых корпусов и на участке 100-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии. Наша разведка установила, что первоначально в составе мадонской группировки было семь пехотных дивизий, два отдельных полка, десять отдельных батальонов. Их поддерживали 100 самолетов, 60 батарей артиллерии, 50 танков и самоходных установок. В процессе боев за мадонский рубеж группировка была усилена дополнительно пятью пехотными полками.

Мощные укрепления врага и отсутствие оперативной паузы сказывались на темпах нашего продвижения. Не лучше дело обстояло и у соседей. Справа 54-я армия 3-го Прибалтийского фронта, продвинувшись на правом фланге от 1 до 5 км, на остальном фронте вела бои на прежнем рубеже. Слева 4-я ударная армия 1-го Прибалтийского фронта перешла в наступление, но, встретив сильное сопротивление противника, продвижения почти не имела.

18 августа, несмотря на непрерывные контратаки гитлеровцев, войска 3-й ударной армии, правого крыла 22-й армии и 5-го танкового корпуса при содействии 15-й воздушной армии разгромили части противника в районе Эргли и продвинулись за день более чем на 25 км, с боями освободили более 100 населенных пунктов, в том числе крупные: Эргли и Яункалснава. В ходе боев было уничтожено до 2000 солдат и офицеров противника, захвачено до 350 пленных.

Я внимательно следил за развитием событий на центральном участке. Сразу же после освобождения Эргли выехал в штаб к генералу Сахно и здесь из первых рук узнал подробности боев по овладению поселком и железнодорожной станцией Эргли.

В день освобождения этого города несколько немецких офицеров пировали на квартире у начальника ст. Эргли, считавшейся глубоким тылом. Вдруг зазвенело стекло, и в разбитое окно просунулся солдатский сапог. В комнату прыгнул с автоматом сержант Васильев.

– Руки вверх!

Офицеры вскочили и замерли под дулом советского автомата. В комнату тем временем вбежали еще два наших бойца.

– Оружие на стол! – скомандовал Васильев.

Когда офицеры были обезоружены, один из них обратился к командиру отделения.

– Господин сержант, – сказал он на русском языке, – разрешите посмотреть карту.

– Посмотрите, – ответил Васильев.

Немец достал из планшета карту и быстро раскинул ее на столе.

– Всего лишь час назад вы были, – сказал он сержанту, – в 30 километрах отсюда, а теперь вы здесь. Как это могло случиться?

Сержанту некогда было объяснять, как враг оказался в ловушке. Васильев ответил, что советские воины спешат поскорее освободить родную землю.

Спустя много лет после войны, работая над этой книгой, я нашел и свидетельство вражеской стороны об этих боях в «Истории 32-й пехотной дивизии». Вот что говорится в этой книге:

«Сильно разбитые немецкие дивизии пытались в период с 12 по 18 августа с переменным успехом устоять против вражеских попыток прорыва. Однако 32-я пехотная дивизия не смогла предупредить прорыв русских танков в районе Юргари. Зато 14 августа в результате контратаки удалось восстановить связь с 227-й пехотной дивизией на участке Пургайли. Во время выдавшейся короткой передышки 32-я дивизия приняла крайний правый участок на границе с 263-й пехотной дивизией вплоть до Пурмани и западнее этого пункта.

17 и 18 августа противник вновь имел территориальные успехи. Ему удалось прорвать фронт в районе западнее Мадоны в трех местах. Дальнейшее сокращение фронта стало неизбежным. Прежде всего 23 и 32-й дивизиям было приказано занять оборону на линии Крустини, Гаудуми, фронтом на юг. 19 августа поступили тревожные сообщения. Крупные танковые силы русских прорвались от Берзауне (юго-западнее Мадоны) до Эргли. При этом 10-й армейский корпус оказался отрезанным от своей (18-й армии. – А.Е. ) и отброшен на запад. 10-й армейский корпус был после этого подчинен 16-й армии» [178] .

20 августа 5-й танковый корпус в составе 45 танков и самоходных установок, наступавший в районе Эргли на запад, был контратакован с северо-запада и юго-запада переброшенной из резерва пехотой с 10–15 танками и самоходными установками при поддержке авиации. В итоге этого боя танкисты вынуждены были отойти к отставшей от них ранее пехоте в леса западнее Эргли.

Действия противника характеризовались все большим усилением сопротивления действующей перед фронтом группировки войск, она росла и количественно. За одну декаду противник перебросил в полосу наступления фронта до четырех полков. Отмечалось увеличение количества танков и самоходных орудий.

Одновременно вражеское командование еще более категорически требовало от своих солдат удерживать позиции в Прибалтике и применяло беспощадные репрессивные меры к тем, кто оставлял свои позиции.

В связи с изменившейся обстановкой и усилившимся сопротивлением врага я решил ввести в сражение 42-ю армию на стыке 10-й гвардейской и 3-й ударной армий. 42-я армия (командующий генерал-лейтенант артиллерии Владимир Петрович Свиридов [179] ) 10 августа 1944 г. была передана нашему фронту из состава 3-го Прибалтийского фронта.

К утру 23 августа армия сосредоточилась в районе Мадоны, Зелгауски, Бренцени (10 км западнее Мадоны), Берзауне и леса юго-западнее Мадонны [180] .

В начале 20-х чисел августа напряженная борьба не ослаблялась. Особенно сильные бои разгорелись в районе Эргли, на левом крыле фронта, где нам, преодолев сильное огневое сопротивление, удалось форсировать р. Весета.

В центре, усилив свою группировку двумя свежими дивизиями, тяжелыми танками и самоходными орудиями «фердинанд» при поддержке авиации, враг всеми силами стремился ликвидировать наш плацдарм на западном берегу р. Огре. 3-я ударная армия за один день 21 августа отразила 10 контратак противника силою до пехотной дивизии. Чтобы поднять моральный дух войск, гитлеровское командование распустило слух, что в Прибалтике будет применено новое оружие «Фау-2».

25 августа войска фронта с новой силой возобновили наступление, прорвали оборону противника на 25-километровом фронте. Особенно сильный удар был нанесен в направлении Эргли частями 3-й ударной армии во взаимодействии с 5-м танковым корпусом при поддержке штурмовой авиации. На этом участке войска первого эшелона продвинулись вперед до 30 км, преодолевая дебри заграждений, беря с боя каждый метр территории.

Дальнейшее расширение прорыва как по фронту, так и в глубину не получало развития, потому что 5-й танковый корпус, имея всего 50 танков, был втянут западнее Эргли в тяжелые бои на заранее и тщательно подготовленных противником рубежах, а 100-й стрелковый корпус, который с ним взаимодействовал, отстал от танкистов и не смог выйти одновременно в район Эргли, чтобы закрепиться на захваченных рубежах.

Бои в районе Эргли носили ожесточенный характер. Противник, казалось, собрав всю оставшуюся у него энергию, стремился врасти в землю и не двигаться более с места, приостановить наше продвижение. Наша пехота, артиллерия, танки, авиация нанесли сокрушительный удар. Планомерно, шаг за шагом преодолевая сплошные заграждения, штурмовали они одну позицию за другой. Стоит привести здесь свидетельство об этом бое немецкого летчика из отряда ближних разведчиков, выбросившегося с парашютом из горящего самолета и сдавшегося в плен. Он говорил: «Красная Армия сейчас сильнее, чем немецкая. Это можно проиллюстрировать хотя бы боями у Эргли. Первыми большими боями, очевидцем которых я был на восточном фронте (до этого он воевал на западе. – А.Е. ), я много видел боев, на моем счету 200 боевых вылетов. В этот день я с разведывательной целью летал близ поля боя. Русские ввели в бои такое количество авиации, что разведчику даже в сопровождении четырех истребителей нельзя было близко показаться. После сокрушительной артподготовки русские бросили сюда много штурмовиков и бомбардировщиков с сильным прикрытием. Русские самолеты с утра до позднего вечера висели над нашим передним краем и буквально стирали с лица земли все, что там находилось…Там же я в первый раз увидел залпы «советского органа» (эресов. – А.Е. ), которые привели меня в ужас. В сражении участвовало также много русских танков, и вся эта масса техники, конечно, подавила отчаянное сопротивление немецких солдат и офицеров, и русские выиграли это сражение».

Здесь следует заметить, что авиация фронта в первой и второй операциях действовала исключительно напряженно и организованно при хорошем взаимодействии с наземными войсками. Командующий 15-й воздушной армией генерал-лейтенант авиации Николай Федорович Науменко продемонстрировал и на этот раз свои выдающиеся способности авиационного командира.

Войска за месяц тяжелых боев по преодолению Лубанской низменности продвинулись вперед до 90 км и, конечно, устали от непрерывных боев и маршей.

В течение третьей декады августа противник продолжал подбрасывать на участок наметившегося прорыва пополнения личным составом и вооружением. Так, 218 и 122-я пехотные дивизии были переброшены из полосы 3-го Прибалтийского фронта, 132 и 205-я пехотные дивизии – из полосы 1-го Прибалтийского фронта. Были введены в бой пополненные части 329 и 23-й пехотных дивизий. Оказывая по всему фронту ожесточенное сопротивление, в районе западнее Лиеэзерс и северо-восточнее Эргли противник вел бои за восстановление утраченных позиций. К этому времени перед 2-м Прибалтийским фронтом со стороны противника действовало свыше 80 тыс. человек, более 2 тыс. орудий и минометов и около 100 танков и штурмовых орудий. В резерве находились 227-я пехотная дивизия (на Сигулдинском направлении) и 14-я танковая дивизия. Авиация противника (около 230 самолетов), базировавшаяся на аэродромах в Сигулде, Рауне, Коакнесе, Румбуле, Саласпиласе и Риге, наносила бомбовые удары по передовым частям наших армий.

Войска 2-го Прибалтийского фронта, находясь в 85 км от Риги, вели тяжелые бои, приковав к своему участку фронта весьма значительные силы противника. Этим облегчались действия 1-го и 3-го Прибалтийских фронтов.

Бои в районе Эргли были настолько тяжелыми, что иногда наступающие части переходили сами к обороне, а иногда вели бои с превосходящими силами противника в окружении. Так было в районе населенных пунктов Салени и Паст северо-западнее оз. Кагурда, когда 5-я мотострелковая бригада 5-го танкового корпуса попала в тяжелое положение и была расчленена на части, два батальона ее с подразделениями 21 и 28-й гвардейских стрелковых дивизий находились в тылу противника с 21 августа по 7 сентября. Личный состав мужественно преодолевал трудности, связанные с окружением. Как только позволила обстановка, все наши подразделения вырвались из вражеского кольца, вывезли или вынесли на руках раненых, вывели материальную часть.

Большую роль в организации боев в тылу врага и выходе из окружения сыграл командир отряда, помощник начальника штаба бригады капитан Романов.

Стало совершенно ясно, что необходимо было временно приостановить наступление, чтобы дать войскам передохнуть, пополнить их, привести в порядок, подвезти боеприпасы, вооружение и снаряжение и всесторонне подготовиться к новому наступлению.

В период прошедших тяжелых наступательных боев большое внимание пришлось уделить работе госпиталей и медсанбатов. Бывая в армиях и дивизиях, я непременно старался побывать в госпиталях, посмотреть, в чем нуждаются раненые. В подавляющем большинстве случаев весь персонал медицинских учреждений работал самоотверженно, проявляя много инициативы, чтобы обеспечить нормальные условия для возвращения в строй тех, кто пролил кровь на полях сражений.

В результате Режицко-Двинской и Лубанско-Мадонской наступательных операций была освобождена восточная часть Советской Латвии. 26 августа 1944 г. в г. Лудза состоялся пленум ЦК КП(б) Латвии, который сыграл в дальнейшем важное значение в налаживании народного хозяйства Латвии и в сплочении сил латышского народа для дальнейшей борьбы за освобождение своей Родины от немецко-фашистских оккупантов. В работе пленума принимали участие и военные работники. У меня сохранилась стенограмма моего выступления.

«Товарищи! Я хочу прежде всего передать первому Пленуму ЦК КП(б) Латвии, собравшемуся на освобожденной территории, боевой привет от войск 2-го Прибалтийского фронта, от бойцов, которые пронесли знамя освобождения через район, где мы сейчас находимся.

Товарищи! Трудно говорить о варварстве и зверствах немецко-фашистских захватчиков, больно сознавать и чувствовать то, что они натворили в оккупированных областях нашей страны. Их зверства превзошли времена средневековья, от их рук погибли сотни тысяч мирных граждан. Отходя под ударами Красной Армии, они разрушают самые лучшие, самые прекрасные сооружения в наших городах и селах.

Многие освобожденные города в Латвийской Советской Социалистической Республике, как и сотни других наших городов, разрушены этими варварами. Только те города и районы остаются невредимыми, где Красная Амия стремительными ударами не дает возможности разрушать их. К этим городам относится, в частности, и город Лудза, где мы сегодня собрались. Покажу на примере деяния гитлеровских извергов. На днях 26 наших бойцов, будучи раненными, попали в окружение. Когда через два часа им на помощь пришли наши подразделения, они нашли наших ребят изуродованными, замученными и убитыми. Только выродки рода человеческого могут поступить с ранеными так, как это сделали фашисты.

В каждом городе, в каждом районе много замученных и истерзанных людей. Наши бойцы, наши солдаты и офицеры, зная о варварствах противника, с особой ненавистью и злостью бьют врага. Мы каждый день продвигаемся вперед. Противник больше всего боится нашего удара от Мадоны на запад, так как знает, что каждый метр нашего продвижения приближает его катастрофу в Прибалтике. Враг бросает на наш участок все новые и новые подкрепления, но не может остановить нашего победного наступления.

Товарищи! В составе войск 2-го Прибалтийского фронта действует Латышский стрелковый корпус. На всем своем длительном боевом пути он показал образцы героизма и самоотверженности.

Корпус достойно продолжил и развил боевые традиции доблестных латышских стрелков периода гражданской войны. Я согласен с выступавшими здесь товарищами, что корпусу нужно помочь, но ему нужно помочь не продовольствием, ибо воины-фронтовики снабжаются отлично, а сбором средств на создание танковой колонны – танковой бригады. Я должен оговориться. Латышский корпус, как и все другие части фронта, действует с танками, т. е. если нужно, танки ему придаются, но все же танки нужны нам в больших количествах.

Наша задача заключается прежде всего в том, чтобы очистить территорию Советской Латвии от фашистских захватчиков, а затем принудить врага к безоговорочной капитуляции. Ваша задача – задача героев тыла – заключается в том, чтобы бесперебойно снабжать Красную Армию всем необходимым для боя, для победы над врагом. Нам нужны танки, самолеты, пушки, машины, продовольствие, лошади, повозки. И все это сполна дает нам наша страна, наш тыл. Теперь и труд талантливого, трудолюбивого латышского народа также вольется в общий поток созидания для обеспечения окончательной победы. Наш фронт и тыл, слившись в единое целое, ведут напряженную работу по выполнению одной задачи – уничтожению фашизма.

Вы многое слышали о сталинградских боях. Да, это была славная битва, и то, что сейчас происходит на отдельных боевых участках, есть продолжение сталинградского героизма. Враг не может устоять против наших ударов. Нервы врага не выдерживают, он впадает в панику.

Красная Армия нанесла ряд сокрушительных ударов по врагу, показала образцы такого военного искусства, каких мир еще не знал. Этому примером служит ряд классических операций, в особенности Волжская эпопея. Мы знаем еще ряд блестящих операций под Курском и Орлом, на Украине и в Крыму, в Белоруссии и Прибалтике.

Войска 2-го Прибалтийского фронта ведут напряженные бои за освобождение Прибалтики. Мы уже прошли 350 км, прорвали несколько оборонительных линий противника. В тылу следует настойчиво поработать над тем, чтобы помочь войскам скорее очистить от фашисткой нечисти Советскую Латвию. Ваша помощь должна заключаться в том, чтобы по возможности быстрее установить порядок на освобожденной территории: исправить дороги, мосты, наладить связь, скорее выполнить государственные поставки и заготовки. Население освобожденных территорий встречает Красную Армию с большой радостью. Это показывает, что латвийский народ ожидал прихода Красной Армии, ожидал своих освободителей. Пожелаю вам, товарищи, плодотворной работы по восстановлению Советской Армии».

После Пленума на освобожденной территории активизировалась работа по восстановлению экономики, заработали заводы и фабрики. Уверенно почувствовал себя латышский крестьянин.

Итак, после прорыва обороны противника в направлении Мадона, Эргли войска фронта отражали сильные атаки крупных сил пехоты и танков противника, стремившегося восстановить положение в районе Эргли.

В итоге ожесточенных боев войска 2-го Прибалтийского фронта к 1 сентября закрепились на рубеже Гулбене, Цесвайне, оз. Лиеэзерс, Гостини.

Дальнейшее наступление, как я уже указывал, при наличии возросшего сопротивления и усиления группировки противника вызывало необходимость укомплектования частей и соединений, накопления запасов всех видов боевого довольствия, в особенности боеприпасов, а также перегруппировки сил. С этой целью пришлось сделать небольшую оперативную паузу, временно прекратить наступление.

Директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 29 августа 1944 г. фронту была поставлена задача по подготовке и проведению Рижской наступательной операции. С 1 сентября войска фронта начали соответствующую подготовку к возобновлению наступления.

С целью локализации развития прорыва войск фронта в районе Эргли противник перебросил сюда подкрепления.

В результате пятидневных боев северо-восточнее и юго-восточнее Эргли, начавшихся 21 августа, противнику ценой больших потерь удалось продвинуться на 1,5–2 км и достичь определенного тактического успеха. Все дальнейшие атаки были отбиты нашими войсками, и противник к 1 сентября перешел к обороне и начал скрупулезное укрепление всех занимаемых им рубежей.

Перед войсками фронта по-прежнему действовали соединения 16 и 18-й армий в составе 13 пехотных дивизий, 24 отдельных батальонов (строительных, охранных, штрафных). Из них в резерве находилась одна пехотная дивизия (227-я) и до 10 отдельных батальонов, все остальные части и соединения были в первой линии. Средняя укомплектованность пехотной дивизии составляла 4500–5000 человек. Общая численность войск противника определялась в 80 600 человек.

Группировка артиллерии состояла из 13 дивизионных артиллерийских полков, 1 полка и 3 дивизионов РГК, нескольких дивизионов самоходных установок. Всего в указанных частях имелось 1080 орудий всех калибров.

Авиация противника, действовавшая против войск фронта, насчитывала к этому времени до 230 самолетов.

Имея задачу любой ценой удерживать оставшуюся территорию Прибалтики, противник продолжал усиливать группировку войск перед 2-м Прибалтийским фронтом, пополняя ее личным составом и всеми видами вооружения, прибывающими из Германии.

Эта таблица наглядно показывает, что подавляющего превосходства в людях и вооружении мы не имели. Только в танках мы имели трехкратное превосходство. Если учесть, однако, что противник оборонялся на удобной для этой цели местности, станет ясно, что осуществление Рижской наступательной операции войсками 2-го Прибалтийского фронта проводилось в сложных условиях.

СООТНОШЕНИЕ СИЛ СТОРОН

Вся группа армий «Север», которой командовал теперь генерал-полковник Шёрнер, сменивший Фриснера, объединяла: оперативную группу «Нарва», 16, 18-ю полевые армии. Группа армий «Север» насчитывала свыше 700 тыс. человек [181] , 1216 танков и штурмовых орудий, 215 самолетов, около 7 тыс. орудий [182] , что составляло примерно одну четверть всех сил фашистской Германии, находящихся на советско-германском фронте.

Боевые действия должны были развернуться на территории Видземской возвышенности, расположенной к северо-западу и западу от г. Мадона.

Видземская возвышенность, имевшая резко всхолмленный рельеф, являлась наиболее высоким районом Латвийской ССР, она возвышалась над окружающими равнинами и низменностями на 100–150 м и достигала 300 м над уровнем моря. В долинах между холмами протекало большое количество мелких речек и ручьев, имелось значительное количество небольших озер.

На территории возвышенности было много поросших лесом небольших участков, отдельных рощ и зарослей кустарника. Населенные пункты, в большинстве своем хутора, были разбросаны по всему району, причем жилые дома и все надворные постройки были возведены из дикого камня и кирпича и могли быть превращены в узлы сопротивления.

Этот район имел довольно развитую сеть грунтовых и гравийных дорог, правда, довольно узких, рассчитанных на гужевой транспорт.

В целом естественные условия Видземской возвышенности, с ее холмистым рельефом, лесистостью, наличием большого количества мелких рек и озер, способствовали организации и ведению оборонительного сражения в большей степени, чем наступательного. Для наступающих затруднялся маневр крупными силами, ограничивалась возможность массированного применения танков. К тому же на левом крыле фронта маневр стеснялся р. Даугава.

Перед 2-м Прибалтийским фронтом были созданы три оборонительные полосы: первая проходила по линии Цесвайне – оз. Лиеэзерс – Озоломуйжа – железная дорога на Плявиняс и имела два рубежа обороны общей глубиной 10–12 км; вторая полоса – Цесис, Нитауре, Мадлиена, Скривери – находилась на удалении 45–80 км от первой и имела одну сплошную траншею и оборудованные огневые позиции; третья – Сигулдинская оборонительная полоса проходила в 25–40 км от второй по линии Сигулда – Огре и была наиболее мощной, так как состояла из двух оборонительных рубежей и трех промежуточных позиций. В районе Риги были созданы оборонительные обводы: внешний имел два оборонительных рубежа и проходил в 10–15 км от города, внутренний был оборудован по предместьям столицы Латвии.

С нашей стороны к операции привлекались все четыре армии, входившие к этому времени в состав фронта. В целом же в Рижской наступательной операции должны были принять участие три Прибалтийских фронта. Координацию действий 1, 2-го Прибалтийских и 3-го Белорусского фронтов осуществлял Маршал Советского Союза Александр Михайлович Василевский. Общий замысел Ставки предусматривал отсечение прибалтийской группировки вражеских войск от остальных сил врага путем выхода наших войск к побережью Рижского залива; одновременное нанесение мощных ударов на ряде участков обороны группы армий «Север» имело целью расчленение ее сил и уничтожение их по частям.

Исходя из общего замысла Ставки, каждому командующему фронтом были поставлены конкретные задачи с учетом действий его соседей. 2-й Прибалтийский фронт первоначально получил задачу во взаимодействии с 1-м Прибалтийским фронтом разгромить группировку войск противника севернее р. Даугава и овладеть г. Рига. Главный удар фронт должен был наносить силами 42-й и 3-й ударной армий в направлении Нитауре, Рига с ближайшей задачей к 14 сентября выйти на рубеж Нитауре, Мадлиена, Скривери (глубина 25–30 км). В дальнейшем фронту надлежало развивать наступление на Ригу. 10-я гвардейская армия должна была наносить удар в направлении Дзербене навстречу левому крылу 3-го Прибалтийского фронта, наносящему удар через Смилтене с целью уничтожить группировку противника к востоку от Смилтене.

Перед 1-м Прибалтийским фронтом стояла задача во взаимодействии с нашим фронтом разгромить противника южнее р. Западная Двина, выйти к реке и побережью Рижского залива западнее Риги и не допустить отхода армий «Север» в сторону Восточной Пруссии.

Противник продолжал возводить укрепления и усиливать группировку своих войск в Прибалтике.

По показаниям пленных было установлено, что в течение только двух дней (24 и 25 августа) из Данцига в Ригу прибыло шесть транспортов с пополнением для частей группы армий «Север» общей численностью 10 000 человек.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.