Внутренний Предиктор СССР Иудин грех XX съезда. Пропагандистский тупик

Внутренний Предиктор СССР

Иудин грех XX съезда. Пропагандистский тупик

XX съезд КПСС состоялся 14–25 февраля 1956 г. Его работа проходила в Москве в Большом Кремлевском дворце. Доклад Первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева «О культе личности и его последствиях» был заслушан делегатами съезда на утреннем закрытом заседании 25 февраля 1956 г.

Предложение о проведении закрытого заседания съезда и выступлении на нем Н. С. Хрущева с докладом «О культе личности и его последствиях» было выдвинуто Президиумом ЦК КПСС 13 февраля 1956 г. В тот же день состоялся Пленум ЦК КПСС, который принял это предложение.

Ход закрытого заседания съезда не стенографировался. После окончания доклада было решено прений по нему не открывать. По предложению Н. А. Булганина, председательствовавшего на этом заседании, съезд единогласно принял постановление «О культе личности и его последствиях», которое было опубликовано в печати, а также постановление о рассылке текста доклада партийным организациям без опубликования его в открытой печати.

1 марта 1956 г. текст доклада, предназначенный для направления партийным организациям, был разослан с запиской Н. С. Хрущева членам и кандидатам в члены Президиума, секретарям ЦК КПСС. В этом тексте была сделана небольшая стилистическая и редакторская правка: даны ссылки на произведения К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина и другие цитируемые источники, уточнены даты принятия отдельных документов, включены отступления докладчика от заранее подготовленного текста, отмечена реакция делегатов на те или иные положения доклада.

5 марта 1956 г. Президиум ЦК КПСС принял постановление «Об ознакомлении с докладом тов. Хрущева Н. С. «О культе личности и его последствиях» на XX съезде КПСС». В нем указывалось:

«1. Предложить обкомам, крайкомам и ЦК компартий союзных республик ознакомить с докладом тов. Хрущева Н. С. «О культе личности и его последствиях» на XX съезде КПСС всех коммунистов и комсомольцев, а также беспартийный актив рабочих, служащих и колхозников.

2. Доклад тов. Хрущева разослать партийным организациям с грифом «не для печати», сняв с брошюры гриф «строго секретно». В соответствии с этим постановлением доклад зачитывался на собраниях всех партийных и комсомольских организаций».

* * *

Многие убеждены, что так называемый «секретный» (поскольку он длительное время не публиковался в открытой печати) доклад «О культе личности и его последствиях» положил начало правдивому освещению эпохи сталинизма. Суть потока такого рода «правды» в том, что И. В. Сталин — якобы маниакально подозрительный самовлюбленный тиран, который оказался во главе коммунистической партии чуть ли не вопреки воле В. И. Ленина и съездов партии и потом на протяжении десятилетий, с целью сохранения своей личной безраздельной власти, целенаправленно занимался уничтожением лучших партийцев, кроме того, на протяжении десятилетий организовал несколько волн массовых репрессий, давая указания фальсифицировать уголовные дела, для того чтобы держать весь народ в страхе и не допустить возникновения в стране дееспособной оппозиции своему режиму.

Далее на фундамент такого рода «правды», в зависимости от политических пристрастий, на протяжении 50 лет громоздят надстройку политических выводов в одном из двух вариантов:

— В этом и есть истинная суть коммунизма и большевизма, которую сталинский режим выражал предельно ярко в своей политике на протяжении 30 лет во всех сферах жизни общества. Неужто вам этого мало и вы хотите еще коммунизма?

— Все это — действительно имело место, и И. В. Сталин своими действиями дискредитировал идеалы коммунизма в глазах всего человечества, чем придал капитализму новые силы и продлил капиталистическое рабство человечества как минимум еще на одно столетие.

Однако за прошедшие 55 лет ни один из двух вариантов историко-политических выводов на основе «правды», предложенной Н. С. Хрущевым XX съезду, общество не приняло, — конечно, если говорить об основной статистической массе, а не об узких кругах интеллигенции с теми или иными политическими пристрастиями.

На подходе к очередному юбилею XX съезда были предприняты новые «титанические» усилия к достижению этой цели. По телеканалу «Россия» был показан сериал Г. Панфилова — экранизация романа А. И. Солженицына по его же сценарию — «В круге первом». А следом за ним повторили показ сериала «Московская сага», представляющего собой экранизацию сплетен, собранных В. Аксеновым в сюжеты его произведений. Но если из «Московской саги» и из «В круге первом» с помощью обычных средств киномонтажа изъять страшилки про Сталина персонально и НКВД-МГБ, то останется пропаганда примитивной и, по существу, не достойной человека идеи высокоцивилизованного паразитизма — безоговорочное право возомнивших себя «элитой» на многократно преимущественное потребление социальных благ, создаваемых трудом других людей, под тем предлогом, что «элита» якобы творит так называемые «духовные ценности», является мозгом и совестью нации, вследствие чего без нее народ погибнет.

Собственно, в том, чтобы в конечном итоге убедить народ в праве «элиты» на воплощение этой идеи в жизнь, и состояла цель оглашения Н. С. Хрущевым «секретного» доклада на XX съезде КПСС.

* * *

Но народ с таким подходом к организации жизни общества не соглашается. И поскольку не всех удается заарканить эмоционально, втянув в не осмысляемое сопереживание трагедиям киноперсонажей режиссерски неплохо отснятых сериалов, подобных «В круге первом», то для рассудочных людей приходится писать статьи, развивая в них тему: какой же негодяй был этот Сталин и как порочно даже сомневаться в этом, а не то что быть убежденным в лживости доклада Н. С. Хрущева XX съезду и неправедности всей проистекающей из него политики последующих десятилетий.

Так «Комсомольская правда» опубликовала статью Инны Руденко «Кто торопится реабилитировать Сталина» с подзаголовком «Письмо нашего читателя наводит на серьезные раздумья». В ней она пишет:

«Реабилитация. Кого?

Леонид Филиппович Оценов из Красноярска, охарактеризовавший себя скупо «ваш постоянный читатель», прислал нам письмо, которое при всей своей лаконичности, думаю, попадает в самую сердцевину нынешних важных и, на мой взгляд, тревожащих умонастроений: «Нужен ли нам, современной России, «отец народов»? — спросили вы в «Вопросе дня». Целиком подписываюсь под ответами Е. Шифрина и Б. Титова». Леонид Филиппович не цитирует эти ответы, надеясь, видимо, на то, что их нельзя не запомнить. Увы, память наша, оказывается, так избирательна…

Б. Титов, председатель «Деловой России» ответил так: «Отец народов», подобный Сталину, — большое зло».

А сатирик Е. Шифрин воскликнул: «Какой еще «отец народов»?! Даже сам факт моего рождения в магаданском поселке Сусуман объясняет причину моей ненависти к этой фигуре! Но я предпочел бы не родиться вовсе, лишь бы миллионы загубленных Сталиным душ были живы!».

«Очень правильно!» — считает наш читатель. И что более важно: «И очень своевременно! Мне кажется, что «проблема Сталина» давненько уже замалчивается в нашей печати. И некоторые носят на свои сборища портрет этого изверга, который уничтожил столько людей. Среди них и мой отец, расстрелянный в 1938 г., когда мне было восемь месяцев от роду. Отец, конечно, реабилитирован. И мы с мамой получили компенсацию: два оклада с места его последней работы, как и положено по закону. Это было… 180 рублей. Сегодня добавляют к пенсии 100–200 рублей. Все! И это компенсация за загубленную жизнь отца, за страхи и мучения наши с мамой? Это насмешка! Закон о реабилитации и компенсации однозначно слаб. К тому же никто не извинился! А открытки перед выборами-то присылают каждому второму… Стыд. Вот немцы принесли же извинения нам за то, что натворили в войну. Не постеснялись…

А теперь я вынимаю из своего архива один документ. Он тоже о реабилитации и компенсации. Но уже не жертв — их палача. «Дело нашей чести — реабилитировать честь И. В. Сталина, водрузить на пьедестал памяти как символ государственной несокрушимости России. Вернуть имя И. В. Сталина в название улиц и площадей наших городов, восстановить памятники». Самое поразительное в этом документе, что это именно документ — опубликованное (!) обращение к властям депутатов Орловского городского Совета! Несколькими годами ранее тот же горсовет объявил Днем памяти жертв политических репрессий 11 сентября. В этот день в 41-м году были расстреляны — по прямому приказу Сталина! — 157 политзаключенных Орловского централа. Среди них муж Марины Цветаевой Сергей Эфрон, Ольга Окуджава (тетя поэта), Ольга Каменева, вся вина которой состояла в том, что она была женой Л. Каменева… День этот забыт. «А почему мы должны отмечать День памяти троцкистов и антисоветчиков?» — сказали в горсовете газете «Известия».

Вот такая метаморфоза… Прозорлив наш читатель Оценов насчет своевременности разговора об изверге.

А вот уже свежие новости: памятник Сталину поставили в Северной Осетии. Наверняка ведь с согласия властей, а то и по их инициативе. А в Карелии выросли монументы Ю. Андропову, председателю КГБ, на совести которого аресты многих инакомыслящих. Или не аресты, так страдания и мучения честных людей во главе с совестью нашей, писателем Александром Солженицыным. 8 ноября, в День примирения и согласия, вернулся на Петровку, 38, и бюст Феликса Дзержинского, хотя его в начале 90-х сами милиционеры и убрали.

Это с чем мы примиряемся и с чьего согласия?! Не плевок ли это в лицо Оценову и таким, как он? А также тем, кто выходил на баррикады в 91-м?».

* * *

Эстафету обеспокоенности по поводу отсутствия вожделенного результата XX съезда принял последний «вождь» ЦК КПСС, под чьим номинальным руководством СССР пришел к краху государственности и культуры.

«Экс-президент СССР Михаил Горбачев обеспокоен тем, что в настоящее время в России отчасти реанимируется культ Сталина. «Что возникло в 30-е годы, сохраняется и сейчас. Мы видим и портреты Сталина, наблюдаем какой-то ренессанс этого в средствах массовой информации, в театрах, происходит попытка сохранить сталинизм, это очень серьезно», — сказал Горбачев на пресс-конференции в Москве, комментируя значение XX съезда КПСС, на котором был развенчан культ личности Сталина.

Горбачев провел параллель между XX съездом и перестройкой середины 80-х годов, отметив, что оба события неоднозначно оцениваются в российском обществе, сообщает «Интерфакс». «Одни считают, что этот (XX) съезд начал освобождение от сталинизма как тоталитарной основы общества, другие называют этот съезд съездом предателей. Есть органическая связь между перестройкой и XX съездом, и поэтому, наверное, некоторые также считают перестройку актом предательства», — сказал Горбачев.

«Значение XX съезда не только в том, что был раскритикован Сталин, речь шла о серьезном пересмотре принципов управления страной, процессов, которые касались основ всей нашей жизни, в том числе проблем демократии», — считает бывший советский лидер».

Газета «Известия» в статье «Никита Хрущев: «без Сталина… может быть, и войны бы не было»«тоже уделила внимание теме XX съезда и его роли в истории. И в ней задает риторический вопрос: «Где прочесть доклад Хрущева?» — и дает на него ответ:

«После речи первого секретаря вместо обязательных бурных аплодисментов в зале воцарилась гробовая тишина. Прения не открывались. Постановление съезда по докладу состояло из одной фразы: «Заслушав… одобряет… осуществить мероприятия, обеспечивающие полное преодоление». Принято единогласно, как и предложение «не публиковать в настоящее время». Длилось «настоящее» 33 года, в течение которых текст доклада в СССР так и не появлялся в печати. В первый (и последний!) раз — в 1989 году в журнале «Известия ЦК КПСС» в разделе «Из архивов партии». Сегодня пожелавшему прочесть доклад это если и удастся, то с трудом».

В этой публикации «Известий» приводятся два отклика, выражающие полярные, взаимоисключающие точки зрения на то, что произошло на XX съезде КПСС.

Отклик первый:

«В Президиум XX съезда Коммунистической партии Советского Союза [Не ранее 25 — не позднее 28 февраля 1956 г.].

Узнала о заявлениях на съезде относительно фальсификации истории революции и партии, а также осуждения руководителей революции и партии, несправедливо обвиненных как враги народа. Среди них мой покойный муж Лев Троцкий, названный врагом народа номер один, и мой сын Лев Седов. Для осуществления этих заявлений на практике требую пересмотра процесса с целью реабилитации памяти жертв перед мировым общественным мнением.

Наталья Седова-Троцкая».

Отклик второй:

«Анонимное письмо из г. Горького в журнал «Коммунист» [Не позднее 14 ноября 1956 года].

Тов. редактор! Меня удивляет то, что вы много пишете о культе личности И. В. Сталина, а у нас, на автозаводе имени Молотова, часто от рабочих слышно недовольство таким отношением к Сталину. А эти руководители Хрущевы, «путешественник», как его у нас называют, пробанкетили со шпионом Тито, растерялись, не знают теперь, что делать со своим коллективным руководством.

У Сталина рабочий класс стоял на первом плане, а у Хрущева — кучка людей, которая уже пришла к коммунизму. Какой-то зав. отделом горкома или горисполкома получает две ставки, живет с семьей на дачах за городом. Не говоря уже о больших людях, которые имеют по две-три персональные машины на дедушку, бабушку, тещу и т. д. Чего же не пишут о том, что В. И. Ленин говорил, что любой руководитель должен получать не больше высококвалифицированного рабочего! В связи с таким отношением к Сталину со стороны Хрущева и кое-кого других — очень нехорошие разговоры и анекдоты, а у Сталина в народе — исключительный авторитет и любовь. Я работаю технологом, мне приходится ходить по цехам и все это слышать».

* * *

Интеллигенция в своем большинстве после XX съезда, как всегда, заняла по сути безмозглую позицию, выразив пожелание получить дальнейшие разъяснения в готовом к употреблению виде. Образчики такого рода вожделений дальнейших разъяснений приводят «Известия» в той же публикации:

«В Президиум ЦК КПСС От члена ЦК Панкратовой А. М. (известный советский ученый-историк. — «Известия»).

Считаю необходимым сообщить о настроениях среди интеллигенции Ленинграда.

Доклад Н. С. Хрущева был прочитан на партийных собраниях с участием беспартийного актива. Но допущено много самотека: не было ясно, кого отнести к активу, одни беспартийные приглашались, другие — нет, среди комсомольцев допускались подростки, школьники. Собравшихся предупреждали, что ни прений, ни вопросов не будет допущено. Все это вызвало недовольство и огромное множество вопросов, свидетельствующих о большой взволнованности и смятении среди кадров интеллигенции. Мне пришлось за время с 20 по 23 марта сделать 9 докладов и лекций. Подано свыше 800 записок. Во многих ставился вопрос: как теперь относиться к Сталину?

Вот характерные мнения. «Народ не сможет простить Сталину бессмысленные жертвы в Отечественной войне». (Асп. Дорошенко).

«Важно не то, как о себе думал Сталин, — что он уничтожает людей в пользу дела социализма, — важно то, что он нанес огромный ущерб и вред». (Без подписи).

«Если вспомнить, какие имеются в докладе намеки даже на отношение Сталина к убийству Кирова и что говорится о почти вредительской его роли в Отечественной войне, то вывод напрашивается один: действительно надо снимать портреты и выбросить его из истории». (Без подписи).

«В школах сейчас принято из всех учебников вырывать портреты тов. Сталина. Считать правильным или нет?» (Петров).

«В корне необходимо изменить отношение народных масс и руководителей, все остальное будет только говорильней». (Без подписи).

«Чем же было наше государство в продолжение почти 30 лет: демократической республикой или тоталитарным государством с неограниченным единовластием? Или, может быть, это совместимо?».

«Не способствует ли культу личности однопартийность и почти полное слияние органов власти и партийных органов?» (Без подписи).

«В докладе неубедительно дан ответ на вопрос: где же были члены Президиума? Будет ли это разъясняться партийным организациям?».

«Почему не даются объяснения его поведения как отражения интересов определенного социального слоя, выросшего на почве советского бюрократизма, исказившего советскую демократию?».

Выражалось пожелание, чтобы ЦК обратился к партии с закрытым письмом, в котором были бы даны необходимые разъяснения в связи с вопросом о культе личности.

По сути, эти отклики типичных «интеллигентов» на зачитывание им доклада Н. С. Хрущева показывают, что интеллигенция — вовсе не мозг и не совесть нации, на какую роль ее представители претендуют. Ее даже Солженицын охарактеризовал словом «образованщина» правильно — поначитались, понаслушались всякого, а думать сами не желают и не умеют, хотя возомнили о себе как об элите, мозге и совести нации. И со времен XX съезда качество интеллигенции как определенной социальной группы, занятой вне «сферы материального производства» или обладающей «свободными профессиями», в России не изменилось. И уж тем более «интеллигенция» — не носительница политической воли народа.

* * *

Саморазоблачение интеллигенции наших дней именно как претендентов на элитарный статус, обеспечивающий качественное превосходство над простонародьем в аспекте потребления социальных благ, в наиболее явной форме выразилось в статье Федора Бурлацкого «Сталин появится из задних рядов. Но пока еще есть время предотвратить его пришествие», опубликованной в «Независимой газете» в рубрике «Книжное обозрение «Ex libris НГ»» еще 22 мая 1997 г.

Признание Ф. Бурлацкого:

«Другое проявление сталинизма — народность. Из триады Уварова — «православие, самодержавие, народность» — Сталин взял два последних, а в конце своей жизни использовал и первое — при нем было открыто 20 тысяч храмов. Народность была во всеобщем образовании и возможности личного успеха — от сохи в маршалы, или в министры, или в академики, или в народные артисты. И чтобы мы ни говорили, уровень жизни после войны постоянно повышался, люди имели гарантированный минимум, бесплатное здравоохранение и отдых».

А через колонку своего текста Ф. Бурлацкий пишет о временах после устранения Сталина:

«Начавшееся после смерти Сталина демократическое движение снова сбилось с пути на такую колею, которая разводит в разные стороны народ и государство, новую элиту и простых людей».

Если вспомнить, что «демос» по-гречески — народ, то, по существу, Ф. Бурлацкий пишет, что демократическое движение сбилось с пути и стало антинародным, вследствие чего народ (простые люди) и государство («новая элита», если говорить его словами, а по существу — интеллигенция), идут разными путями к разным целям.

Если бы Ф. Бурлацкий писал по-русски или хотя бы вдумывался в смысл слов, то он сразу бы увидел, что написал: «народовластное движение сбилось с пути и стало противонародным», после чего осталось бы рассмотреть социальный состав участников этого сбившегося с пути движения и вспомнить афоризмы русского историка В. О. Ключевского: «Истинная цель благотворительности не в том, чтобы благотворить, а чтобы некому было благотворить… Черви на народном теле: тело худеет — паразиты волнуются… Российская интеллигенция — листья, оторвавшиеся от своего дерева: они могут пожалеть о своем дереве, но дерево не пожалеет о них, потому что вырастит другие листья».

То есть история российской интеллигенции повторяется, как дважды два, объяснение чему находим также у В. О. Ключевского в афоризме, начинающем его тетради: «Закономерность исторического явления обратно пропорциональна его духовности», — что и объясняет судьбы российской интеллигенции в прошлом и ее перспективы в будущем, которые так пугают Ф. Бурлацкого.

«Чего же можно ждать в будущем? Все будет зависеть от степени жадности или разумности бюрократической или финансовой элиты. Если она поделится тем, что захватила в 90-х годах, и даст шанс народу жить обеспеченно за хорошую работу, все пойдет, как в Бразилии или Аргентине, — к зависимому капитализму, который ко второй половине XXI века сможет достигнуть нынешнего уровня США или Западной Европы.

Не поделится элита — снова появятся товарищ Ленин или товарищ Троцкий, а может быть, и товарищ Сталин. Вряд ли такой человек будет иметь знакомый нам твердокаменный профиль Г. Зюганова или неистовый облик А. Лукашенко. Скорее всего, он появится откуда-то из задних рядов, как появился Коба, в котором никто не опознал будущего Сталина.

Пока еще есть время предотвратить пришествие «спасителя» в железных сапогах, способного разрубать общественные проблемы и человеческие судьбы. Элита — старая и новая — должна поумнеть, если она не хочет погибнуть и потащить за собой страну в пропасть нового сталинизма».

* * *

Со времени публикации этой статьи прошло много лет. Но какого-либо прогресса в понимании эпохи и перспектив Ф. Бурлацкий не явил, поскольку свою новую статью «Сталин и сталинизм: прошлое, которое не уходит» завершает уже знакомыми нам словами:

«Чего же можно ждать в будущем? Все будет зависеть от степени разумности или жадности бюрократической и финансовой элиты. Если она поделится тем, что получила в 90-х годах, и даст шанс народу жить обеспеченно за хорошую работу, все постепенно пойдет, как в Бразилии или Аргентине, — к зависимому капитализму, который ко второй половине XXI века сможет достигнуть нынешнего уровня стран Западной Европы.

Не поделится элита — угроза ползучего сталинизма, без явного культа и массовых репрессий, может стать реальностью».

Из этого можно понять, что зависимый капитализм типа Бразилии и Аргентины — на протяжении многих лет предел мечтаний бывшего идеолога ЦК КПСС (возможно, что и всю прошлую жизнь: рожденный ползать в творческой импотенции, летать не может и не должен). Представить себе такую возможность, что к середине XXI века Аргентине и Бразилии возможно не от кого будет зависеть, поскольку на Западе более чем достаточно внутренних проблем, каждая из которых способна похоронить глобальную цивилизацию в целом, — это выше интеллектуальных возможностей Бурлацкого.

Но если бы в 1985 г. направленность перестройки определяли те, кто вел КамАЗы по дорогам СССР с портретами Сталина на лобовых стеклах, то мы жили бы уже сейчас иначе, не имея дел с теми проблемами, неразрешенность которых ныне ставит вопрос о существовании России и ее народов в будущем. Однако направленность перестройки определяла интеллигенция, к которой принадлежали и явные антикоммунисты разного толка, и разложившиеся марксисты-ленинцы, и более стойкие к разложению (потому что далее морально и нравственно в сфере идеологии разлагаться некуда) марксисты-троцкисты (и Ф. Бурлацкий среди них), и совсем не способные к дальнейшему разложению бюрократы.

Интеллигенция, бывшая у власти, в те годы также видела КамАЗы с портретами Сталина, но, тем не менее, начала новую кампанию по развенчанию и искоренению «сталинщины». Поскольку Ф. Бурлацкий спустя 12 лет после начала перестройки (в 1997 г.) был вынужден взяться за тему живучести сталинизма сызнова, это выражает то обстоятельство, что перестроечная марксистская и буржуазно-«демократическая» интеллигенция на фронте идеологической борьбы оказалась неспособной победить сталинизм, который все время после XX съезда просто молчаливо присутствовал в обществе. Если бы сталинизм все это время вел активную просветительскую деятельность, то дела у его противников были бы совсем плохи.

Как показала антисталинская пропагандистская кампания по поводу юбилея XX съезда, за время, прошедшее с 1997 г., когда Ф. Бурлацкий выразил «элитарную» — меньшевистскую — обеспокоенность грядущим возрождением «сталинизма», а по существу — большевизма, российская «элита» по-прежнему пребывает в пропагандистском тупике, характеризуемом не только просторечно-шашечным термином «сортир», относительно недавно введенным в политический лексикон.