Глава XV

Глава XV

Зимнее наступление Советской армии в 1945 году. — Немецкое наступление в Арденнах. — Письмо Черчилля Сталину. — Висло-Одерская операция. — Ялтинская конференция глав союзных государств. — Замысел Берлинской операции. — Смерть Рузвельта. Взгляды Трумэна на сотрудничество с СССР. — Подготовка Черчиллем операции «Немыслимое». — Капитуляция Третьего рейха.

Во всемирно-исторической победе Советского Союза над гитлеровской Германией выдающаяся роль принадлежит зимнему наступлению 1945 года, в результате которого Советская армия нанесла сокрушительное поражение немецко-фашистским войскам и вышла на ближние подступы к Берлину для нанесения решающего удара по врагу.

Необходимые условия для успеха зимней кампании 1945 года были созданы знаменательными победами 1944 года. Десять сокрушительных ударов Советской армии решающим образом изменили стратегическую обстановку на советско-германском фронте в нашу пользу, поставив врага перед неминуемым окончательным разгромом.

Фашистская Германия понесла огромные потери в людях и боевой технике. За 1944 год Красная Армия разгромила и вывела из строя 136 вражеских дивизий, а всего за три года войны на советско-германском фронте гитлеровцы потеряли 7,8 млн. человек убитыми и пленными, 70 тыс. танков, 60 тыс. самолетов, более 90 тыс. орудий [826]. В результате к концу 1944 года на советско-германском фронте после пополнений и всевозможных формирований было всего 204 вражеских дивизии, из которых 180 немецко-фашистских, тогда как в 1943 году у противника на нашем фронте было 257дивизий, в том числе немецко-фашистских — 207. В Западной Европе гитлеровское командование имело всего 75 дивизий, причем и после высадки англо-американского десанта в Северной Франции в июне 1944 года оно не только не сняло с советско-германского фронта ни одной дивизии, а, наоборот, перебрасывало на Восток новые дивизии.

Советская армия в 1944 году, пройдя с боями на запад от 550 до 1110 км, полностью очистила от гитлеровских оккупантов всю нашу землю, вывела из строя союзников гитлеровской Германии фашистскую Финляндию, королевскую Румынию, царскую Болгарию и хортистскую Венгрию, освободила значительную часть Польши, Югославии, часть Чехословакии и Норвегии. Значение этих фактов было огромным не только в сфере политической, но и в сфере экономической. С развалом гитлеровского разбойничьего блока враг лишился как военных союзников, так и крупных источников важного стратегического сырья, рабочей силы, производственных мощностей. Вся территория Германии, а также оккупированные ею промышленные районы Чехословакии и Австрии оказались в зоне боевых действий нашей авиации. Все это резко снизило военно-промышленный потенциал фашистской Германии, приведя, в частности, к огромному — от 40 до 70 % — сокращению выплавки стали, чугуна, меди, а, следовательно, и к значительному уменьшению выпуска вооружений. Под влиянием непрерывных поражений на фронте и тяжелого положения в тылу среди немецкого населения и в армии все больше и больше нарастали ожидания неминуемого и близкого поражения гитлеровской Германии.

В этих условиях фашистское руководство строило планы на всемерное затягивание войны. Не надеясь уже на победу, Гитлер и его окружение рассчитывали вызвать развал антифашистской коалиции и за спиной Советского Союза заключить сепаратный мир с США и Англией. Повод к таким настроениям давало само англо-американское командование. Не желая нести большие потери, союзное командование избрало стратегию медленного продвижения, все время соизмеряя его с наступлением советских войск на советско-германском фронте. Немецкая группа армий «Б», оборонявшие 600-километровый участок фронта, располагала 239 танками, а действовавшая против нее войска союзников имели 2300 танков. В течение осени силы союзников на Западном фронте продолжали расти, и в декабре 1944 года там находилось уже 63 дивизии, из которых 16 были бронетанковыми. Тем не менее, как и прежде, союзники не планировали решительных боевых действий для прорыва в глубь Германии, откладывая их начало на май 1945 года. [827]

Нерешительность англо-американского командования пробудила у военно-политического руководства Германии стремление подготовить и осуществить стратегическую контрнаступательную операцию по разгрому англо-американских войск и таким путем избежать полного военного поражения, или, на крайний случай, заставить Англию и США признать наличие сильной Германии и побудить их к сепаратному миру. Главная ставка делалась на антисоветизм правящих кругов США и Англии. «Они должны понять, в конце концов, что мы боремся и за них», — заявил Гитлер 19 августа 1944 года. Основной целью стратегической контрнаступательной операции вермахта было «добиться перелома в свою пользу и вынудить англо-американские политические круги пойти на переговоры. Подготовка наступательных действий на Востоке считалась нецелесообразной, так как они «не могли бы иметь решающего значения». [828]

Эту операцию лично готовил Гитлер, и он возлагал на нее большие надежды. Он был уверен в успехе, направив в это сражение оставшиеся лучшие корпуса и дивизии. «Если оно не даст ожидаемых результатов, войну можно считать проигранной… Но мы своего добьемся!» — уверял Гитлер и свое окружение, и генералов вермахта. «Достаточно будет осуществить один-единственный прорыв на Западном фронте! Вот увидите! Американцы в панике бросятся бежать. Мы прорвемся на центральном участке и захватим Антверпен. А без этого порта они не смогут снабжать свои войска по морю. Все англо-американские армии окажутся в огромном котле. Мы возьмем сотни тысяч пленных, как в России» [829]. Гитлер надеялся повторить «Дюнкерское чудо», хотя обстановка на фронтах войны была совершенно другая.

Замысел операции, разработанной лично Гитлером, состоял в том, чтобы, нанося удар через Арденны, прорвать оборону противника, форсировать с ходу реку Маас, двинуть танковые войска на Антверпен, отсечь от остальных сил союзников 21-ю английскую группу армий и часть американских войск к северу от Арденн, затем прижать их к морю и разгромить. Для выполнения этой задачи германскому командованию удалось скрытно сосредоточить группу армий «Б» под командованием генерал-фельдмаршала В. Моделя, в которую входили 5-я и 6-я танковые армии СС и 7-й полевая армия, которые в течение двух дней обязаны были выйти на рубеж Мааса, а в течение последующих пяти дней танковые дивизии немцев должны были прорваться к Антверпену.

Со стороны союзников на 120-километровом фронте в Арденнах оборонялись четыре дивизии 1-й американской армии. Наступление немецких войск началось 16 декабря 1944 года. Все расчеты строились на внезапности удара и были далеко не беспочвенными. В расположение американских войск утром 16 декабря был направлен специальный отряд из нескольких сотен немцев, переодетых в американскую форму и говоривших на английском языке, для проведения диверсионных акций, создания дезорганизации и паники в тылу противника. Застигнутые врасплох, американские войска пришли в полное замешательство и не смогли в первые дни оказать серьезного сопротивления.

Разгромив противостоящие американские дивизии, немецкие войска к 26 декабря вклинились в оборону противника на глубину до 90 км, но дальше им продвинуться не удалось. Подвергаясь ударам союзной авиации и контрударам американо-английских войск, выдвинутых на фланги, и испытывая недостаток в горючем, немецкие части оказались не в состоянии развить первоначальный успех, и даже не смогли взять опорный пункт Бастонь, оставшийся у них в тылу. Авантюризм расчетов гитлеровского руководства стал очевиден, однако, на совещании в ставке верховного командования германских вооруженных сил было принято решение продолжать наносить внезапные удары на различных участках Западного фронта. Положение союзных войск ухудшилось, когда 1 января 1945 года 1035 немецких самолетов внезапно обрушились на 27 прифронтовых аэродромов, уничтожив и повредив за один вылет до 500 самолетов противника. [830]

В ночь на 1 января 1945 года, когда все резервы и все силы, которые можно было снять с прилегающих участков фронта, союзное командование бросило в Арденны, немецкая группа армий «Г» силами восьми дивизий начала новое наступление в Эльзасе против 7-й американской армии. Нанося удары из района Битш в южном направлении на Страсбург немецкие войска 4 января продвинулись на 30 км, угрожая американцам окружением и разгромом в районе города Виссамбург, северо-восточнее Вогез. Для развития успеха в Эльзасе немецкое командование выделило еще 5 дивизий, из них две танковые. Положение утративших инициативу англо-американских войск стало настолько тревожным, что командующий 3-й армией Д. Паттон 4 января записал в своем дневнике: «Мы еще можем проиграть эту войну».

Положение союзных войск на Западном фронте продолжало оставаться напряженным. Своими силами они не могли отбросить гитлеровские войска на исходные рубежи — им нужно было время, чтобы перебросить в Европу новые контингенты. Гитлер продолжал играть военно-политическую игру на двух фронтах: на Западном — он остатками своих армий вел наступление на американо-английские войска в надежде подтолкнуть союзников к любому приемлемому для его режима сепаратному миру, с другой стороны, на Восточном фронте, воспользовавшись там затишьем, он зондировал почву и с советским руководством относительно заключения любого перемирия в военных действиях, чтобы спасти Германию от полного разгрома, а главное, добиться раскола в стане союзников.

В этих условиях премьер-министр Англии У. Черчилль 6 января обратился к И.В. Сталину с просьбой начать новое крупное наступление Советской армии, чтобы заставить германское военное командование ослабить давление своих армий на Западном фронте. «На Западе, — писал он, — идут очень тяжелые бои, и в любое время от верховного командования могут потребоваться большие решения. Вы сами знаете по Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы… я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января… Я считаю дело срочным».

На другой день Сталин сообщил Черчиллю: «Мы готовимся к наступлению, но погода сейчас не благоприятствует нашему наступлению. Однако, учитывая положение союзников на Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования решила усиленным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему центральному фронту не позже второй половины января». [831]

Советским войскам, подошедшим к границам Восточной Пруссии и готовившим наступление на Берлин, в начале ноября 1944 года была дана передышка, чтобы пополнить наступающие армии вооружением и боеприпасами, потому что им предстояло вступать в самое логово врага. Трем главным фронтам — 1-му и 2-му Белорусским и 1-му Украинскому — предстояло разгромить группировку противника и выйти к Одеру, отсечь и уничтожить немалые силы врага в Восточной Пруссии. С XIII века на побережье Балтийского моря, между Вислой и Неманом, обосновался Тевтонский орден. Пруссия была превращена в плацдарм для осуществления широко известного «Натиска на Восток» [832]. Отсюда на протяжении семи столетий одно за другим следовало вторжение на земли соседей. Здесь издревле строилась систему крепостей. Они являлись исходным рубежом для нападения и спасительной стеной для обороны.

Теперь Восточная Пруссия оказалась осажденной советскими войсками с северо-востока и на ее территорию вышли войска 1-го Прибалтийского фронта генерала армии Баграмяна и 3-го Белорусского во главе с генералом армии Черняховским, а с юга, в пределах польской области Мазовии, готовились к наступлению войска маршала Рокоссовского. Но главные силы советских войск были нацелены на варшавско-берлинское направление.

В начале января 1945 года стояла сухая морозная погода, сменившаяся к середине месяца дождями и мокрым снегом. Войска продолжали пополняться личным составом и вооружением и напряженно учились захватывать построенные на местности точные копии оборонительных рубежей немецких войск Ставка внезапно потребовала ускорить подготовку войск к боям и быть готовым перейти в наступление раньше намеченного срока.

Честно выполняя свой союзнический долг, Ставка Верховного Главнокомандования передвинула срок перехода советских войск в наступление с 20 января на 12-е. Исходя из сложившейся обстановки, Ставкой была поставлена задача завершить разгром вермахта и принудить гитлеровскую Германию к безоговорочной капитуляции. Достичь этих целей советское командование намечало в одной кампании путем одновременного наступления на всем советско-германском фронте. Основные силы советских войск развертывались в полосе шириной 1200 км от Балтийского моря до Карпат. Здесь планировалось провести две крупнейшие взаимосвязанные друг с другом стратегические операции — Висло-Одерскую и Восточно-Прусскую. Главный удар предусматривалось нанести на варшавско-берлинском направлении, которое выводило советские войска кратчайшим путем в центральные районы Германии и к ее столице — Берлину. Важную роль в решении этой задачи должны были сыграть войска 1-го Белорусского фронта, которым командовал маршал Г. Жуков и 1-го Украинского фронта во главе с маршалом И. Коневым, вышедшие на Вислу и захватившие три плацдарма на ее левом берегу.

Ставкой Верховного Главнокомандования был осуществлен ряд мер по отвлечению немецко-фашистских войск с центрального направления. В частности, советские войска, продолжая активные боевые действия в конце 1944 года в Курляндии, Восточной Пруссии и Венгрии, заставили гитлеровское командование перебросить значительную часть сил и средств на фланги советско-германского фронта, особенно в Венгрию. Но главные силы гитлеровское командование держало на берлинском направлении, сосредоточив здесь в начале января 1945 года основные силы группы армий «А» в составе 4-й танковой, 9-й и 17-й полевых армий. С учетом резервов в их составе насчитывалось 31 дивизия, 560 тысяч солдат и офицеров, 5 тысяч орудий и минометов, 1220 танков и штурмовых орудий и 630 самолетов [833]. Стремясь удержать в своих руках Польшу, немецко-фашистское командование создало между Вилой и Одером глубоко эшелонированную оборону: было подготовлено семь хорошо развитых в инженерном отношении оборонительных рубежей с наличием укрепрайонов на германо-польской границе. Такая оборона на глубину 500 км создавалась немцами впервые.

Командование группы армий «А» и сам Гитлер считали реку Вислу серьезной преградой, на преодоление которой советские войска потратят много сил и средств, а наше наступление с плацдармов предполагалось сорвать, опираясь на хорошо подготовленную оборону перед ними. Поэтому основные силы противника были сосредоточены на первом вислинском рубеже, где в главной полосе находилось до 60 процентов всех войск Считая, что наиболее мощные удары советские войска нанесут с занимаемых ими плацдармов навстречу друг другу с целью ликвидации выступа фронта в районе Радома, командование группой армий «А» расположило четыре танковые и две моторизованные дивизии, свои оперативные резервы, также ближе к вислинскому оборонительному рубежу в районе этого выступа. Удерживать последующие оборонительные рубежи немцы намеревалось силами отходящих войск и перебрасываемых из глубины резервов.

Чтобы сломить сопротивление противника, Ставка выделила фронтам крупные силы. Необходимо подчеркнуть большую их насыщенность танками и самоходными орудиями, а также артиллерийскими корпусами и дивизиями прорыва, обладавшими большой огневой мощью. Соотношение сил перед началом операции было: по личному составу — почти четырехкратное, шестикратное — по танкам, по авиации — восьмикратное. Кроме этого, во фронтах имелось 2 198 реактивных установок и 3 552 зенитных орудия. [834]

Замысел Висло-Одерской операции предусматривал нанесение мощных фронтальных ударов с завоеванных плацдармов, за которым следовало рассечение стратегического фронта противника в Польше на всю глубину от Вислы до Одера на отдельные изолированные друг от друга части. Войска маршала Г. Жукова должны были нанести три удара: главный — с магнушевского плацдарма четырьмя общевойсковыми, двумя танковыми армиями и кавалерийским корпусом в направлении на Кутно, второй — с пулавского плацдарма двумя общевойсковыми армиями, усиленными двумя отдельными танковыми корпусами и одним кавалерийским корпусом в общем направлении на Лодзь и вспомогательный — из района севернее Варшавы одной 47-й армией, которая должна была тесно взаимодействовать с 1-й армией Войска Польского. 1-я армия Войска Польского должна была, используя успех советских армий севернее и южнее Варшавы, перейти в наступление на четвертый день операции и совместно с советскими войсками освободить столицу своей родины.

1-й Украинский фронт по замыслу маршала И. Конева должен был нанести один мощный удар силами семи общевойсковых и двух танковых армий, а также трех отдельных танковых корпусов с сандомирского плацдарма в направлении на Радомско и Бреславль. Одновременно усилия двух фронтов направлялись на разгром кельце-радомской группировки противника, оборонявшейся на их стыке, что являлось высшей формой взаимодействия наступающих войск Особое внимание при планировании и подготовке Висло-Одерской операции Ставкой и командующими фронтами было уделено освобождению Варшавы, Кракова и Силезского промышленного района. Уточняя задачу фронтам Сталин, очертив карандашом Силезский район и, глядя на маршала И. Конева, произнес одно слово — «золото», подчеркивая его важное значение для будущего развития Польши.

Как показал весь опыт войны, одной из труднейших задач всегда является прорыв сильно укрепленной тактической зоны обороны противника. При планировании и подготовке операции этому уделялось особое внимание. Для успешного ведения прорыва было осуществлено решительное массирование сил и средств на направлении главных ударов. 1-й Белорусский фронт прорывал оборону на трех участках общей протяженностью в 34 км, а 1-й Украинский — на одном участке шириной в 39 км, что составляло 15 процентов всей линии фронта. Искусным массированием сил и средств на участках прорыва было достигнуто 9—10-кратное превосходство над противником по пехоте, артиллерии и танкам.

Быстрый и безостановочный прорыв обороны обеспечивался ее надежным поражением и действиями значительной массы танков непосредственной поддержки пехоты. Плотность этих средств на участках прорыва составляла: 230–250 орудий и минометов, 20–25 танков на 1 км фронта. Наиболее тесное взаимодействие пехоты и танков достигалось путем подчинения стрелковым батальонам подразделений танковых, самоходно-артиллерийских полков и бригад на все время прорыва. Следует подчеркнуть, что удар стрелковых дивизий в первый же день наступления был поддержан всеми танковыми корпусами, подчиненными общевойсковым армиям, а в 1-м Украинском фронте — и обеими танковыми армиями.

Наращивание усилий войск в ходе операции осуществлялось за счет мощных подвижных групп, вторых оперативных эшелонов и резервов. На 1-м Белорусском фронте подвижную группу составляли 1-я и 2-я гвардейские танковые армии, второй эшелон — 3-я ударная общевойсковая армии и в резерве — два кавалерийских корпуса; на 1-м Украинской фронте в подвижную группу входили 3-я гвардейская и 4-я танковые армии, во втором эшелоне — две общевойсковые армии, один механизированный и один кавалерийский корпуса. Для противовоздушной обороны фронты имели 2303 истребителя, которые безраздельно господствовали в воздухе, а также 26 зенитно-артиллерийских дивизий. Немцы должны были испытать то, что испытали русские 22 июня 1941 года: подавляющее превосходство советских войск в танках и авиации и, главное, что чувствовалось, так это превосходство духа и полная уверенность командиров всех рангов и солдат в победе над врагом.

При подготовке операции важное место занимали вопросы достижения внезапности. Противник, безусловно, ждал наступления советских войск, но командующие фронтами сумели ввести немцев в заблуждение относительно места и времени нанесения главных ударов. С этой целью на 1-м Белорусском фронте имитировался отвод войск с вислинских плацдармов, чтобы у противника создавалось впечатление о переходе советских войск к длительной обороне, а на 1-м Украинском проводились ложные сосредоточения войск на левом фланге. Сосредоточение и перегруппировки войск, а также все работы по инженерному оборудованию плацдармов осуществлялись только ночью. Разведку боем планировалось провести не как обычно за день до начала операции, а на рассвете в день наступления. Все эти меры позволили советскому командованию добиться тактической внезапности наступления.

Напряжение, с каким готовились войска к наступлению, подкреплялось поставками войскам боевой техники и материальных средств. Достаточно сказать, что только по железным дорогам в период подготовки операции во фронты был доставлен 2551 эшелон, или 133 085 вагонов с воинскими грузами [835]. Наличие такого крупного водного рубежа, как Висла, потребовало создание перевалочных баз и приближения материальных средств к войскам. Большая часть их была передана в войска и сосредоточена на плацдармах. До 2,5 боекомплекта находилось на огневых позициях. Медицинские учреждения были приближены к линии фронта.

Войска 1-го Украинского фронта перешли в наступление 12 января, а войска 1-го Белорусского фронта — на два дня позже — 14 января. Несмотря на неблагоприятные погодные условия, наступление развивалось успешно. Противостоящие соединения противника были разгромлены, а их остатки вынуждены были отходить. Намерение немецко-фашистского командования удержать рубеж на Висле потерпело полный провал. Как пишет бывший гитлеровский генерал К. Типпельскирх, «удар был столь сильным, что опрокинул не только дивизии первого эшелона, но и довольно крупные подвижные резервы, подтянутые по категорическому приказу Гитлера совсем близко к фронту. Последние понесли потери уже от артиллерийской подготовки русских, а в дальнейшем в результате общего наступления вообще не удалось использовать их согласно плану». [836]

Преследование противника осуществлялось на широком фронте. Главную роль в нем играли подвижные соединения, которые как бы вели за собой общевойсковые армии. С вводом в сражение и выходом на оперативный простор, танковые армии и корпуса развивали наступление с полным напряжением сил, днем и ночью. Сильными и стремительными ударами они дробили вражеский фронт, выходили на коммуникации противника, захватывали переправы и узлы дорог, дезорганизовывали управление войсками. Отходившие вражеские соединения и части и их штабы не могли закрепляться на подготовленных рубежах обороны в тылу своего фронта, так как туда раньше подходили советские танковые части, срывая всякие попытки немцев выстроить там оборону.

Освобождение Варшавы велось несколькими фронтами под руководством Ставки, четко отслеживавшей все события на советско-германском фронте, и связывавшей их действия в единое целое, и поддерживающее их всеми видами резервов и материальными средствами. С севера войска 2-го Белорусского фронта маршала К. Рокоссовского и 3-го Белорусского фронта генерала армии И. Черняховского, решая общую задачу по уничтожению восточно-прусской группировки немцев, умело содействовали 1-му Белорусскому фронту маршала Г. Жукова в разгроме варшавской группировки противника. Для этого во взаимодействии друг с другом войска обеих фронтов очистили междуречье Вислы и Западного Буга севернее Варшавы. Кроме того, часть сил левого крыла фронта К. Рокоссовского нанесла удар в обход Модлина с запада, и не допустила отхода варшавской группировки противника за реку Висла. [837]

Маршал Г. Жуков направил в обход Варшавы с севера одну общевойсковую армию, а после прорыва магнушевского плацдарма южнее польской столицы бросил два танковых корпуса, зажав немцев в стальные тиски. 1-я армия Войска Польского, находившаяся в составе 1-го Белорусского фронта, не привлекалась для прорыва вислинского рубежа обороны, а имела задачу, используя успех советских армий южнее и севернее Варшавы, перейти в наступление на четвертый день операции и совместно с советскими войсками освободить Варшаву. В ночь на 17 января ее главные силы, переправившись через Вислу в полосе 61 — й армии, подошли к городу с юга. Утром, при поддержке авиации, они одновременно с частями 61-й и 47-й советских армий завязали бои на улицах Варшавы. К полудню были ликвидированы остатки вражеских войск, и многострадальная столица Польши была освобождена. [838]

Освобожденный город был мертв. «Клубы дыма окутывали остовы разрушенных зданий… — вспоминал командующий 1-й армии Войска Польского генерал С.Г. Поплавский. — Удручающей была картина зверски разрушенной фашистами красавицы Варшавы» [839]. Оккупанты уничтожили и разграбили богатейшие исторические, архитектурные памятники и культурные центры города. Они взорвали собор Святого Яна — самый большой в столице, разрушили Королевский дворец, театр оперы и балета, сожгли библиотеки, насчитывающие тысячи польских и иностранных рукописей, старых печатных фолиантов, карт и атласов. К моменту освобождения в городе оставалось всего 162 тысячи человек, тогда как в конце 1939 года в нем проживало 1 млн. 310 тыс… [840]

В освобожденную Варшаву стали возвращаться оставшиеся в живых жители. С помощью советских войск и армии Войска Польского и при активной помощи населения город оживал: велась очистка города от мин, завалов, восстанавливались коммуникации и коммунальное хозяйство. Учитывая тяжелое положение жителей Варшавы, Советское правительство безвозмездно выделило значительное количество продовольствия, в том числе 60 тыс. тонн хлеба и медикаментов, и оказало материально-техническую помощь в восстановлении польской столицы.

Вслед за Варшавой войска 1-го Украинского фронта приступили к освобождению Кракова. Эту древнюю столицу Польши должен был освобождать 4-й Украинский фронт, которым командовал генерал армии И. Петров, но после того, как Ставка заметила замедление темпов наступления этого фронта, она потребовала от 1 — го Украинского фронта для обеспечения своей главной группировки нанести удар силами двух армий и одного танкового корпуса по левому берегу Вислы в общем направлении на Краков и при благоприятных условиях овладеть городом. Для маршала И. Конева в конце войны не было невыполнимых задач — он был в расцвете своего полководческого таланта и пользовался непререкаемым авторитетом у Сталина. Командующий знал, что немцы приготовили Краков к полному разрушению и Конев лично возглавил группировку войск, на которую выпала задача по спасению этого старинного польского города. По его приказанию над городом были разбросаны листовки, в которых прозвучало поименное суровое предупреждение гитлеровским генералам, если они вздумают разрушить город. Благодаря стремительным действиям войск фронта, а также помощи советских разведчиков и польских подпольщиков, немцам не удалось осуществить свой варварский замысел. 19 января 59-я и 60-я армии 1-го Украинского фронта в результате умелого обходного маневра в сочетании с фронтальной атакой освободили крупный политический и культурный центр Польши — Краков. Благодарные поляки в центре Кракова в пятидесятых годах XX века установили памятник маршалу И. Коневу в знак признания его заслуг в спасении города, но нынешнее поколение, подталкиваемое недружелюбием польского правительства к России и к русским людям, убрало его на задворки, проявив неблагодарность к его памяти и к памяти всех тех людей, кто спасал город Краков от уничтожения.

Освобождение Кракова открыло путь в Верхнюю Силезию. Маршал И. Конев помнил слова Сталина о том, что Силезский промышленный район представляет собой «золотой клад», и сделал все возможное, что было в его силах как командующего фронтом, чтобы выдворить из него немецко-фашистские войска и уберечь его в целости и сохранности. Силезский промышленный район по выпуску продукции занимал после Рура второе место в Германии и для его удержания гитлеровское командование подтягивало остатки разбитых частей и соединений 4-й и 17-й армий, а также резервные пехотные дивизии.

В этой обстановке маршал И. Конев принимает смелое и единственно правильное решение: «Глубоко обходить Силезский промышленный район танковыми соединениями, а затем во взаимодействии с общевойсковыми армиями, наступающих на Силезию с севера, востока и юга, заставить гитлеровцев под угрозой окружения выйти в открытое поле и там их разгромить» [841]. Три атакующие армии фронта, охватившие Силезию с трех сторон, явили немцам такую мощную силу, что они вынуждены были спасться бегством по предоставленному им коридору, в конце которого их ждал неминуемый разгром. К 29 января весь Силезский промышленный район был очищен от противника и захвачен целым и неразрушенным. Многие предприятия были на полном ходу и продолжали работать, не останавливая производственного процесса.

В последующем наступление развивалось еще более стремительными темпами. Преследуя отходящего врага, войска двух фронтов 19-го и 26 января пересекли старую польскую границу и продолжали продвижение по территории фашистской Германии. К концу месяца они вышли к Одеру, форсировали его и захватили плацдармы на западном берегу. Были окружены крупные гарнизоны в Познани и Шнайдемюле, советские войска оказались в 60 км от Берлина.

С выходом советских войск на Одер и захватом плацдармов 3 февраля 1945 года Висло-Одерская операция была успешно завершена. Как важнейшая составная часть единого сокрушительного удара, нанесенного советскими вооруженными силами зимой 1945 года, она сыграла исключительно важную роль в окончательном разгроме военной машины гитлеровской Германии. Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов к началу февраля освободили от фашистских захватчиков почти всю территорию Польши, вышли в центральные районы Германии и на ближайшие подступы к Берлину. Всего 23 дня потребовалось, чтобы продвинуться на глубину до 500 км. Средний темп наступления достигал 25 км в сутки. За это время 35 дивизий противника были уничтожены, 25 — потеряли от 50 до 70 процентов своего состава. Советские войска захватили большое количество боевой техники.

Чтобы спасти положение и продлить агонию Третьего рейха, гитлеровское командование перебросило крупные силы с других участков и из Германии, создало на фланге 1-го Белорусского фронта группу армий «Висла» и прекратило наступление в Арденнах. Не словами, а конкретными делами Советское правительство помогло своим союзникам.

Советские войска вышли на восточный берег рек Одер и Нейсе в полосе от Балтийского моря до Герлица. Они находились в 60 км от Берлина, заняв выгодные исходные рубежи для завершающего удара по берлинской группировке врага. Овладев Верхней Силезией и районом Вены, наши войска глубоко охватили крупную вражескую группировку в Чехословакии и изготовились для наступления в глубь Австрии и в южные районы Германии.

Одновременно с Висло-Одерской операцией проводилась Восточно-Прусская операция войсками 2-го и 3-го Белорусских фронтов, которыми командовали маршал К Рокоссовский и генерал армии И. Черняховский.

Восточная Пруссия являлась оплотом прусской военщины и юнкеров, укрепленным плацдармом для ведения захватнических войн на Востоке, прежде всего против Советского Союза. Географическое положение Восточной Пруссии было выгодным и для нанесения фланговых ударов по нашим войскам, наступавшим в направлении Варшавы, Берлина. Поэтому зимнее наступление Советской армии в 1945 году на главном стратегическом направлении было бы крайне затруднено, если бы не обеспечивалось одновременным ударом по восточно-прусской группировке врага.

Советские войска еще в июле 1944 года на ряде участков вторглись в Восточную Пруссию, захватив на западном берегу реки Нарев два плацдарма — в районах Рожаны и Сероцк и сейчас они были использованы для развития наступления.

Гитлеровское командование, стремясь во что бы то ни стало удержать Восточную Пруссию в своих руках, сосредоточило здесь в начале 1945 года крупную группировку войск в составе 2-й и 4-й полевых и 3-й танковой армий, насчитывавших до 38 дивизий и много специальных частей общей численностью свыше полумиллиона человек. Заблаговременно созданные укрепленные рубежи опоясывали территорию Восточной Пруссии и прилегающую часть Северной Польши многочисленными сплошными линиями траншей. Полевые и долговременные сооружения сочетались с модернизированными крепостями. Наиболее важными укрепления были: приграничная укрепленная полоса, Летценский, Хайльсбергский и Млавский укрепленные районы, крепости Кенигсберг, Пиллау, Модлин, Торунь. Между этими укреплениями были оборудованы позиции полевого типа, которые получили особое развитие на направлении Гумбинен, Инстербург, Кенигсберг. [842]

Перед войсками 2-го и 3-го Белорусских фронтов Верховным Главнокомандующим была поставлена следующая задача: отрезать восточно-прусскую группировку от центральных районов Германии, осуществить ее окружение в стратегическом масштабе, раздробить на изолированные друг от друга группы и уничтожить их по частям. 3-й Белорусский фронт должен был разгромить тильзитско-инстербургскую группировку противника, развивая в дальнейшем наступление на Кенигсберг. 2-му Белорусскому фронту было приказано провести операцию с целью разгрома пшаснышско-млавской группировки противника, наступая в дальнейшем на Мариенбург.

Как и на берлинском направлении, наступление пришлось начать ранее намеченного срока — 20 января, поскольку приходилось спасать американо-английские войска в Арденнах от грозившей им катастрофы. Утром 13 января после мощной артиллерийской подготовки началось наступление войск 3-го Белорусского фронта, а на следующий день перешел в наступление и 2-й Белорусский фронт.

Войсками обоих фронтов была проведена всесторонняя подготовка предстоящих операций. Боевая подготовка проводилась на специально оборудованных учебных полях, в условиях, максимально приближенных к боевой действительности. Все войска, когда не была боев, напряженно учились военному делу по 14–16 часов в сутки, и бойцы нередко шутили, что в бою им бывает легче, чем на тактических занятиях, на которых отрабатывались вопросы прорыва обороны противника с преодолением речных преград, наступления ночью, ведения боя в траншеях и ходах сообщения и штурма укрепленного района.

Не без тяжелых и кровопролитных боев оборона врага через несколько дней был прорвана, и в образовавшиеся бреши командующие фронтами ввели подвижные войска, которые развили тактический успех в оперативный. К началу февраля под сокрушительными ударами двух фронтов вся восточно-прусская группировка врага была разъединена на три разобщенные друг от друга группы: земландскую — в составе 4 пехотных дивизий и 2 отдельных полков, оборонявшихся в западной части Земландского полуострова; кенигсбергскую — в составе 4 пехотных и 1 танковой дивизии, 3 крепостных полков и 6 отдельных батальонов «фольксштурма», оборонявшихся в районе крепости Кенигсберг; хайльсбергскую, находившуюся юго-западнее и южнее Кенигсберга и включавшую в себя основное ядро (до 20 дивизий) всей восточно-прусской группировки. Здесь, при ликвидации этой группировки фашистских войск, погиб командующий фронтом генерал армии И. Черняховский. Это был самый молодой полководец Великой Отечественной войны, замеченный Ставкой в первые же дни войны, и Верховный Главнокомандующий смело доверял ему проведение крупных наступательных операций на советско-германском фронте. В нем сочеталось обаяние молодости с бесстрашием и риском старого бойца, превосходно знавшего солдатский труд и не брезговавшего подчеркивать в себе эту черту. Его учителем и наставником был маршал А Василевский, прививший ему любовь к глубокому анализу обстановки, к всесторонне взвешенным решениям, победоносные атаки которого никогда не могли отразить гитлеровские генералы. Повинуясь светлой памяти И. Черняховского и долгу довести блестяще начатую Восточно-Прусскую операцию до победного конца, маршал А Василевский попросился у Сталина возглавить войска 3-го Белорусского фронта, и такое согласие Верховного было сразу дано. Это было тем более важно, что главные усилия 2-го Белорусского фронта были направлены на проведение Восточно-Померанской операции.

В феврале и марте шли ожесточенные бои по ликвидации 3-м Белорусским фронтом хайльсбергской группировки, которую фашистское командование во что бы то ни стало пыталось спасти. Борьба осложнялась тем, что противник опирался на заблаговременно созданный сильный Хайльсбергский укрепленный район, а наступившая распутица усложняла снабжение войск Но, несмотря на все трудности, к 29 марта эта крупная группировка врага была уничтожена.

С уничтожение хайльсбергской группировки усилия 3-го Белорусского фронта были сконцентрированы на овладении крепостью Кенигсберг. Штурм крепости начался 6 апреля после мощной артиллерийской подготовки, а через три дня гарнизон Кенигсберга капитулировал. Это была внушительная победа. Пал оплот прусского могущества, откуда в течение первой половины XX века было развязано две мировых войны и где были истоки милитаризма и реваншизма.

Вслед за разгромом кенигсбергской группировки к концу апреля была ликвидирована и земландская группа немецко-фашистских войск Успех Восточно-Прусской и Померанской операций, лишивший противника значительной части побережья Балтийского моря, позволил нашему военно-морскому флоту проводить эффективную блокаду с моря курляндской группировки немецко-фашистских войск, лишив ее всякой возможности эвакуироваться в Германию.

В итоге Восточно-Прусской операции была ликвидирована большая стратегическая группировка немецко-фашистских войск, что приблизило сроки окончательного разгрома фашистской Германии, и благоприятно повлияло на ход боевых действий советских войск на главном берлинском стратегическом направлении.

Фашистская Германия оказалась накануне политического и военного краха, однако у нее еще оставались крупные силы для обороны Берлина. На советско-германский фронт и оборону Берлина Гитлер приказал стягивать все оставшиеся военные резервы. Из 325 дивизий против Советской армии действовало 195 (из них 32 танковых и 13 моторизованных), а против англо-американских войск на западе — лишь 70, в том числе 4 танковые и 3 моторизованные.

Проведение советскими войсками блестящей Висло-Одерской операции совпало с Крымской конференцией союзников. Три союзных лидера встретились второй раз в Крыму в Ялте с 4 по 11 февраля 1945 года. На ней были определены и согласованы военные планы трех союзных держав в целях окончательного разгрома фашистской Германии и намечены основные принципы общей политики в отношении послевоенной организации мира. Было определено, что в течение длительного периода времени Германия будет оккупирована войсками США, СССР и Великобританией, а также Франции. Цель — искоренение милитаризма и нацизма и создание гарантий того, что Германия никогда больше не будет нарушать мир во всем мире, а также «разоружить и распустить все германские вооруженные силы и навсегда уничтожить германский Генеральный штаб» [843]. Оплотом милитаризма всегда была Пруссия, и Сталин пообещал участникам конференции этот оплот разрушить до основания, что было с удовлетворением воспринято У. Черчиллем и Ф. Рузвельтом.

Принципиально было решено создать Организацию Объединенных Наций (ООН) и на 25 апреля была назначена конференция Объединенных Наций для подготовки текста Устава ООН.

Значительное место было уделено польской проблеме: будущим границам Польши и составу ее правительства. Черчилль даже добился от Сталина, чтобы на конференцию в Ялту прибыли премьер-министр Миколайчик и два других члена эмигрантского правительства в Лондоне. Но все попытки Черчилля навязать Сталину свои взгляды на послевоенное устройство Польши оказались безуспешными. Сталин настоял на признании союзниками линии Керзона, с включением в нее Львова, в качестве русско-польской границы и на временном правительстве, составленном на широкой основе, с включением в его состав демократических деятелей из самой Польши и поляков из-за границы. Приращение территории Польши на западе должно было произойти за счет Германии. Черчилль долгое время отказывался признавать линию Керзона в качестве послевоенной границы Советского Союза и включения в его состав города Львова. Он с неподдельным пафосом восклицал: «Но ведь Львов никогда не был русским городом!», на что Сталин ему очень спокойно отвечал: «А Варшава была».

Первоочередная цель, которую преследовал Сталин, заключалась в том, чтобы обезопасить Советский Союз от любой новой угрозе извне. Путь, на котором он предлагал добиться этого, лежал через расширение границ Советского Союза за счет включения новых территорий, которые в недалеком историческом прошлом находились под властью России, и через создание за пределами ее границ государств, как в Европе, так и в Азии, с дружественными для него режимами власти.

Со Сталиным, после непродолжительных споров, как, правило, всегда соглашались и Рузвельт, и Черчилль. Он производил «впечатление на всех, кто сидел с ним за круглым столом или слушал его выступления, своим знанием дела, восхитительной памятью — он никогда не прибегал к бумажке и не делал пометок, — своим полемическим искусством и быстротой, с которой мог переключаться с «грубости», которую критиковал Ленин, на обаяние, которое чувствовал Черчилль, даже когда боролся с ним». [844]

В Ялте стороны договорились о линиях разграничения союзных войск при проведении завершающих операций против немецко-фашистских войск на территории Германии, и зонах своих действий: куда могли заходить войска той или иной страны, а куда нет. Конференция закончилась 11 февраля, а в ночь с 12 на 13 февраля англо-американская бомбардировочная авиация в пух и прах разбомбила Дрезден, который входил в зону действий советских войск Союзное командование решило показать Советскому Союзу мощь своей авиации. Вскоре американцы уничтожили три моста через Эльбу, чтобы сдержать наступление советских войск на запад, и подвергли разрушению все крупные промышленные объекты в Чехии и Словакии, чтобы они не достались русским, что заставило Сталина по дипломатической и военной линии предупредить англо-американское командование, что такие полеты союзной авиации будут решительно пресекаться советской авиацией. Предупреждение подействовало, а последовавшее мощное наступление советских войск в Висло-Одерской операции продемонстрировало англо-американскому командованию огромную силу сухопутных войск Советской армии, с которой нельзя было не считаться.

Конференция проходила под аккорды могучей поступи советских фронтов, громивших остатки хваленой и непобедимой армии фашистской Германии, и под руководством Сталина Советская Россия шла навстречу величайшей в русской истории победе, затмевающей все победы Наполеона, и две самые могущественные в мировой политике фигуры — Рузвельт и Черчилль — считали за честь быть рядом с этим великим человеком и обсуждать с ним насущные вопросы мировой политики.

Идя навстречу просьбе президента США Рузвельта, Советское правительство взяло на себя обязательство вступить в войну против Японии через 2–3 месяца после окончания войны с Германией. Сталин настоял, чтобы в соглашении было предусмотрено, что по окончания войны СССР будут возвращены южная часть о. Сахалина и все прилегающие к нему острова, а также Курильские острова. Вся политическая воля союзников и их огромная военная сила по окончании этой конференции была направлена на скорейшее окончание войны и овладение столицей фашистской Германии — Берлином, откуда были развязаны Первая и Вторая мировые войны.

Первые планы овладения германской столицей появились на картах Генерального штаба Красной Армии осенью 1944 года. Генеральный штаб предполагал завершающую кампанию против Германии провести в два этапа. На первом этапе, продолжительностью пятнадцать дней, советские войска должны были разгромить противника в Восточной Пруссии, Польше, Чехословакии, Венгрии и Австрии. На втором этапе, продолжительностью тридцать дней, Красная Армия должна была овладеть Берлином и Прагой, и, соединившись с войсками союзников, завершить полный разгром фашистской Германии. [845]

Сам ход боевых действий не подтвердил этих прогнозов. Наступление в Восточной Пруссии было тяжелым и кровопролитным. Между войсками, наступавшими на приморском и варшавско-берлинском направлениях, образовался большой разрыв, без ликвидации которого наступление не могло идти успешно. Медленнее, чем ожидалось, шло наступление в Карпатах.

Успешнее других действовали войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, которыми командовали маршалы Советского Союза Г.К Жуков и И.С Конев. Стремительными ударами они разгромили противника в Польше, вторглись в пределы Германии и к концу января вышли на Одер — последнюю крупную водную преграду на подступах к Берлину.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.