Линии научного развития: от прогресса к застою

Линии научного развития: от прогресса к застою

Мы уже отметили, что было бы неверным полагать, что наука всегда движется вперед и что западная наука, в частности, является продуктом неуклонного прогресса — от греческой мысли до Возрождения и современной науки. Реальность намного сложнее. В сущности, научная мысль, как и остальные элементы истории, может иметь различные направления развития, включая и откаты, с длительными периодами застоя и больших утрат.

Так, в Европе наука практически не развивалась на протяжении более чем тысячелетия, примерно с 200 г. до 1400 г. Кроме того, большая часть важной работы в математике и науке в годы, предшествовавшие 200 г., была просто утрачена и предана забвению на время варварских завоеваний, последовавших за падением Рима.

В действительности, для научного развития наиболее характерно, когда значительные успехи случаются в течение периодов, в которые различные культурные и философские традиции могут свободно взаимодействовать, однако затем развитие приостанавливается или даже происходит откат, причем во времена конфликтов и беспорядков важные достижения подчас утрачиваются полностью. Как мы уже знаем, бунты и гражданские войны часто заканчивались лишь тогда, когда сильное правительство восстанавливало порядок, подавляя оппозицию и насаждая ортодоксальные взгляды, поддерживавшие государство, но сдерживавшие развитие независимой мысли и инноваций.

Из всех досовременных научных традиций традиция исламского мира около 1000 г. была наиболее передовой и с наибольшей вероятностью могла возглавить подобие современной экспериментальной науки и научной технологии. Однако, как и многие другие, она была опрокинута сочетанием междоусобицы, внешних завоеваний и конфликтующими требованиями религиозной ортодоксии.

На протяжении 200 лет, с 750 по 950 г., большая часть мусульманского мира была объединена при правлении Аббасидов с их величественной столицей в Багдаде. Там, халифы, или правители, собирали не только несметные богатства и искуснейших мастеров, но и выдающихся ученых со всего мусульманского мира.

Мусульманское знание развивалось благодаря богатейшим библиотекам, созданным после того, как арабы обучились искусству изготовления бумаги у китайцев и всерьез занялись книгоизданием. Книги были широко распространены в средневековом мусульманском мире; в одном Багдаде было 36 крупных публичных библиотек, а книготорговцы присутствовали на любом крупном рынке. В одном книжном магазине, чьи записи дошли до нас, перечислялось более 60 тыс. наименований книг, включая работы по религии, праву, математике, точным наукам, астрономии, медицине, тексты греческих классиков, индийскую литературу, поэзию, сказки, описания путешествий и множество книг по другим темам. В Испании, завоеванной мусульманами в VIII в. и управлявшейся ими на протяжении почти четырех столетий, в столице Кордова насчитывалось более 70 публичных и частных библиотек, в крупнейшей из которых хранилось 400 тыс. рукописей.

Мусульманские правители также строили обсерватории и оплачивали исследователям путешествия в Индию и Византию для приобретения текстов на санскрите и греческом и перевода их на арабский. Арабский стал универсальным языком научных исследований от Испании до Индии, совсем как латынь в Европе эпохи Возрождения или английский язык сегодня. Это перекрестное обогащение культур и идей, когда Багдад объединял самые просвещенные умы Средиземноморья, Ближнего Востока и Центральной Азии ради изучения греческих, персидских и индийских традиций, ознаменовало золотую эпоху мусульманской науки. Это был век плюрализма и терпимости в вопросах религии, когда мусульмане самых различных сект и даже христиане и евреи работали вместе и общались на одном языке — языке великих открытий.

Мусульманская наука развилась в мощную традицию, использовавшую математику, наблюдение и эксперимент для научных открытий и проверки идей. Мусульманские ученые продолжали использовать, комментировать и развивать труды своих предшественников вплоть до XV в.

Эта научно-исследовательская традиция пережила века раскола и конфликта в мусульманском мире. В X в. против правления Аббасидов поднялись восстания и жестокие конфликты вспыхнули между суннитской и шиитской ветвью ислама. В 1055 г. турки-сельджуки атаковали Багдад и положили конец политической власти халифа. Тем не менее сельджукский правитель построил в Исфахане (Иран) величественную обсерваторию, в которой спустя двадцать лет работал Хайям.

За пределами Ирака оставшаяся часть мусульманского мира распалась на множество враждующих региональных династий, с независимыми правителями в Испании, Северной Африке, Египте и Сирии. Великое единство мусульманского мира было разрушено. Кроме того, внимание этих отдельных династий было отвлечено захватчиками, например, крестоносцами, вторгшимися в Палестину и Испанию, и монголами, атаковавшими с востока. Однако все эти различные династии продолжали строить обсерватории и поддерживать выдающихся исследователей.

В 1258 г. монголы разграбили Багдад, вырезав большую часть населения. В последующие 200 лет новые нашествия монголов и турецких завоевателей, а также «Черная смерть» опустошали мусульманский мир. Многие из крупнейших научных учреждений, лабораторий, школ и даже дорог и каналов в ведущих мусульманских центрах цивилизации были разрушены. Говорят, что во время первого захвата Багдада монголами, в Евфрат было выброшено столько книг, что воды стали темными от чернил.

Разрушение Багдада, столицы империи, уничтожило один из центров образования мусульманского мира, но даже оно не остановило продвижение научных исследований. Вместо этого в XIII–XVI вв. в Северной Африке, Сирии, Персии и Центральной Азии появлялись другие центры, где совершались научные открытия в медицине, оптике и астрономии. Многие багдадские рукописи были спасены и перевезены в Персию и другие места. Везде, где бы ни правили просвещенные султаны или другие лидеры, они продолжали оказывать покровительство исследователям и ученым. Во многих областях эти более поздние научно-исследовательские центры добились успехов, даже превзойдя достижения времен Аббасидского халифата в Багдаде.

Затем, после более 500 лет раздробленности — с X по XV в., начиная с XVI в. мусульманским миром стали править три крупнейшие империи: Османская, правившая большей частью Северной Африки, Балкан, Малой Азии и Ближнего Востока; Сефевидская, правившая Ираном и частями Центральной Азии; и империя Моголов, правившая Северной и Центральной Индией (см.: рис. 6.1, области 16, 17 и 18)[10].

Поначалу османы решительно поддерживали целый ряд сфер научного образования, включая заимствование и усвоение европейской военной технологии. Однако после ряда восстаний в начале XVII в. османские правители сосредоточились на насаждении суннитской ортодоксии для укрепления своего правления. Это стремление стало определяющей чертой Османской империи, и новые философские веяния, способные поставить под вопрос религиозную веру, оказались под запретом. С середины XVII по начало XIX в. османы отвернулись от мусульманской традиции нововведений и отгородились от новых идей, возникавших в Европе, предпочитая обеспечивать политическую и социальную стабильность, воспитывая конформизм и возрождая традиционный подход к знаниям, основанный на следовании религиозным текстам.

Сходные тенденции развивались в династиях Сефевидов в Персии и Моголов в Северной и Центральной Индии. При Ильханидах и других предшествовавших правителях Персия жила в условиях религиозного плюрализма и терпимости и многие века служила центром передовой науки. Подобно османам, обратившимся к ортодоксальной суннитской религиозности для того, чтобы обеспечить поддержку своего правления, Сефевиды начали заниматься насаждением крупнейшей альтернативной ветви ислама — шиизма — для укрепления своей власти. Сефевиды превратили шиизм в свою официальную государственную религию; обращение в него сделалось обязательным, а представители суннитского духовенства истреблялись или изгонялись. Шиитские религиозные лидеры получали землю и деньги в обмен на лояльность и неуклонно наращивали контроль над образованием и правительством.

В империи Моголов, как уже было показано в главе 3, первоначальный расцвет наук и искусств при религиозно терпимых правителях сменился беспощадным и деспотичным правлением Аурангзеба, стремившегося подчинить общество жесткой суннитской ортодоксии. В результате к XVIII в. крупнейшие правители мусульманского мира, совсем как правители Китая после завоевания маньчжуров, занимались реставрацией многовековой ортодоксии как средства укрепления своего политического режима.

И все же, учитывая славные достижения мусульманской и других научных традиций, которые сохранялись на протяжении многих веков, нельзя не задаться вопросом: почему, в отличие от современных европейских наук, они не смогли добиться успехов, приведших к индустриализации?