досуг
досуг
У галлов нет никакого понятия о досуге или о чем-то вроде права на отдых. Тем не менее они не объявляют бойкота мирским удовольствиям. Но до римского завоевания последние остаются жестко привязанными к социальному положению. Поэтому если у нас и есть какое-то представление о досуге в полном смысле слова, и зачастую роскошном у богатых и властительных галлов, то с тем, чтобы представить, как крестьяне и неимущие проводят то малое время, что не посвящено работе, у нас возникают существенные трудности. Страбон, воспроизводя очень логичные и убедительные отрывки из Посидония, указывает, что «в нравах галлы неотесанны и непорочны». Из этого следует заключить, что их удовольствия просты и естественны и радикально отличаются от развлечений римлян, которых греческий философ тоже созерцал в то же время и с той же точки зрения этнолога. Кроме войны, единственным их увлечением является обучение всему, чему возможно, и, в частности, красноречию.
НАРОДНЫЕ СОБРАНИЯ
Единственной приписываемой письменными источниками народу забавой являются всевозможные собрания. Так как галлы более-менее разбросанными многочисленными семьями проживают в деревнях и так как они работают в поле зачастую в одиночестве или среди стад домашних животных, не имея возможности обучаться с помощью книг, то галлы любят встречаться со своими непосредственными соседями или с иностранцами из более-менее далеких краев. Жрецы и законодатели решают использовать эту радость, которую галлам доставляет чувство общности. Потому это чувство они поддерживают и без конца подпитывают. Религиозные праздники, политические и законодательные сессии являются поводом к массовым сборищам, которые сразу же выходят за пределы своего функционального назначения. Они становятся местами дискуссий, базара, может быть, спектаклей. Последние можно предположить, исходя из той необычайной популярности, которую в первые времена Римской империи обретут театры, обустраиваемые при святилищах.
Какие в точности дополнительные развлечения предлагают подобные собрания институционального свойства, неизвестно. Но можно предположить, что в них участвуют барды, что именно там они декламируют свои панегирики, которые потом распространяются в народные массы, что там они очаровывают публику своей музыкой. Конечно же, здесь упражняются в красноречии, происходят словесные дуэли между ораторами и, возможно, настоящие состязания. Пиры и питие вина тоже занимают важное место — возможно, основное. Нет ни одного места культа, ни одного места проведения легислативного или юридического мероприятия, которые бы не распознали по наличию в культурных слоях объедков от таких вот пантагрюэлических вечеринок. Но самое ходовое развлечение — это борьба, силовые состязания, схватки, дуэли с применением оружия. Единственная цель и награда — получить похвалу публики и почетное место за столом.
Гиды цивилизаций |
Наряду с регулярно проводимыми и привязанными к календарю собраниями существует то, что Цезарь называет сборищами, — неформальные собрания в публичных местах и местах скопления народа. Именно здесь разносятся все новости. Жадные до всевозможных познаний, галлы слетаются на подобные мероприятия, где толпа мгновенно собирается и столь же быстро рассасывается. Вероятно, здесь разносятся слухи, возникают волнения, даже вызревают заговоры. Поэтому в некоторых округах, опасаясь драматических последствий подобной болтовни, запрещают в таких местах обсуждение политических тем, оставляя за теми лишь конституционные собрания. Этого единственного запрета уже достаточно, чтобы убедить нас в том, что подобные спонтанные и, возможно, регулярные собрания являются привычкой, издавна укорененной, с которой крайне трудно бороться. В них что-то есть от вечерних сборищ в публичных местах, столь любимых во многих странах Средиземноморья.
ОХОТА
Народное воображение может внушить мысль, что охота является галльским досугом par excellence, что она является повседневным и широко распространенным видом активности. Письменные же источники, наряду с археологией, свидетельствуют, что она, наоборот, является привилегией «богатых и тех, кто может себе позволить веселое времяпровождение», согласно цитате историка Арриана, посвятившего целый труд охоте в античную эпоху, где значительная часть посвящена охоте у галлов. Этому много причин. Охота требует свободного времени, а большинство населения им не располагает. Она требует инвентаря (лошади, оружие, собаки), который только знатные могут себе позволить. Но самое главное — она является способом подготовки к войне, видом тренировки, а также ее субститутом во время между военными кампаниями. Для воина охота — это не только удовольствие, но и упражнение.
Археология подтверждает заверения Арриана. Останки диких животных почти не встречаются среди обломков домов, кроме домов аристократии. Они отсутствуют в местах культа и захоронений, лишь иногда встречаются поблизости. Эти кости в подавляющем большинстве случаев заячьи, иногда принадлежат оленям, кабанам и косулям. Текст Арриана позволяет разделить охоту по крайней мере на три вида. Первый — это псовая охота. В основном так охотятся на зайца. Охота происходит на открытой, равнинной местности. Иногда таким способом могут охотиться на оленя в лесистой местности. Второй тип — охота исключительно при помощи собак. Часть псов поднимает дичь и гонит ее в направлении других псов, составляя, таким образом, сеть. Третий тип носит более воинский характер. Здесь от человека требуются хорошие физические данные (быстрота, выносливость) и умение обращаться с оружием. Страбоном упоминается специфическое охотничье оружие — тяжелый дротик с железным наконечником, который галлы метают без помощи силовых установок, которым они могут убивать птиц. Такой способ, хорошо известный у индейцев Амазонии, требует необычайной ловкости, точности и силы.
Таким образом, галльская охота носит коллективный, аристократический характер. Они изобрели псовую охоту. Это страстное увлечение требует значительных средств, а также лошадей и собак. Оба этих вида животных используются на войне и являются престижным объектом разведения, а об-
ращение с ними требует надлежащего обучения. Кроме того, выводятся специальные породы собак, предназначенные для охоты. Это собаки с идеальным нюхом, гончие и борзые, охотящиеся исключительно на зайца.
Дичь, которая относится к диким животным, рассматривается наряду с растениями как собственность богов. Только некоторые из галлов могут заниматься охотой, при особых условиях (может быть, в определенные дни календаря). В любом случае убийство дичи означает появление некоторой задолженности по отношению к богам, которую следует уплатить. Арриан подробно описывает обряды ежегодного жертвоприношения, которое охотники должны совершать в честь галльской богини, аналогичной Артемиде, выступающей кем- то вроде хозяйки диких животных. Каждое убитое животное имеет цену, денежный эквивалент которой учитывается. Заяц стоит два оболя; лисица, поскольку питается зайцами, оценивается в драхму; косуля, поскольку больших размеров, стоит четыре драхмы. Накопившаяся, таким образом, сумма по окончании охотничьего сезона позволяет купить жертву — овцу, козу, даже быка, если хватает денег. Совершается жертвоприношение. Мясо съедают люди и собаки. На собак надевают венки из цветов, поскольку в этот день они удостаиваются почитания.
ВЕРХОВАЯ ЕЗДА И ТРЕНИРОВКИ
У галлов крайне энергозатратный способ сражаться. В бою они отчасти или почти полностью обнажены. Эти обстоятельства вынуждают их положиться на свое собственное тело как на главный гарант их выживания как в бою, так и при еще более изнурительных перемещениях. Им требуется сила для длительных марш-бросков, для того чтобы бегать так же быстро, как их лошади, чтобы совершать на них эквилибристические трюки, ошеломляющие их врагов. Такое геройство возможно лишь при постоянных тренировках и при наличии здоровья. И то, и другое подразумевает тщательную гигиену. Человеческие кости, принадлежащие воинам, тысячами обнаруживаемые на поле битвы при Рибемон-сюр-Анкре, принадлежат индивидам высокого роста, иногда худощавым, иногда настоящим здоровякам, но каждый из них обладал развитой мускулатурой и не страдал никакими дегенеративными заболеваниями типа артроза. Столь великолепное состояние здоровья можно объяснить только отсутствием тяжелой, монотонной работы, хорошим питанием и главным образом постоянными физическими упражнениями. Конечно, знатные воины по возвращении домой не проводят свое время исключительно в пирах и попойках — вывод, который можно было бы сделать, читая некоторых древних историков. Наоборот, они стараются держать себя в форме и быть готовыми к отражению любой агрессии. Такие тренировки, которые похожи на те, что ввели греки, оставили минимум упоминаний в литературе. Однако в одном из самых древних упоминаний о кельтах, принадлежащем Эфору (IV век до н.э.), сообщается о странном обычае (который можно объяснить лишь в контексте того, о чем говорится в данной главе) измерять талию молодым людям (естественно, будущим воинам) с помощью эталонного пояса. Превышение допустимого размера строго каралось.
Военные тренировки в Галлии столь развиты, что порождают настоящее искусство тактики, которое специально изучается. Существует несколько
моделей воинских построений, которым даются специальные названия, многие из них перенимаются римской армией. Верховая езда становится кульминацией этого тактического искусства. Арриан спас от забвения несколько сложных фигур, которые делают конные воины. Конник со щитом и тремя дротиками осуществляет невероятно сложные маневры, каждый из которых имеет галльское название, остающееся для нас совершенно непонятным: petrinos, хупета, tolutegon. Известно также, что в тренировках и в бою всадники не вполне отделены от пехотинцев. Пехотинец должен уметь бегать столь же быстро, как лошадь и при необходимости оседлать ее на полном ходу. Еще он должен возвращать в строй лошадей, потерявших своего наездника. Такой способ сражаться, греческому или римскому наблюдателю зачастую кажущийся бестолковым, конечно же, не имеет ничего общего с импровизацией и требует многолетнего обучения.
ПИРЫ И ГЕРОИЧЕСКИЕ ИГРЫ
Если и существует никем не запатентованный карикатурный образ галлов, то это образ ненасытных чревоугодников. Лучшие письменные источники упоминают об этих грандиозных пирах, которые в наше время подтверждаются археологическими раскопками. Пиры проводятся часто, и на них присутствуют представители всех социальных слоев. Действительно, галлы любят совместные трапезы. Для них это основной вид социальной активности, притом самый почетный. Историки пожелали увековечить лишь эти ломящиеся от еды и питья столы и привычное завершение пиров — бахвальство, споры, иногда драки. Реальность же совсем иная — на таких пирах все ритуально расписано, все имеет свой смысл. Но для галла главный смысл своего
I Галлы
участия в пиршестве — это осознание своей принадлежности к сообществу граждан, каждый из которых обладает в обществе положением, каким бы малым оно ни было.
Галларимский бронзовый сосуд с изображением атлетов. 100 г. н.э.
Пиры сопровождают любые события в жизни сообщества. После жертвоприношения они являются самым важным моментом религиозного празднества. Ими завершаются политические собрания и правоведческие заседания. Но они также призваны скрепить соглашения, достигнутые на муниципальных и корпоративных собраниях. Посидоний Апамейский оставил нам великолепное описание воинского пира, на котором место, занимаемое каждым из сотрапезников, отражает его положение на иерархической лестнице, где учитывается мера добродетели каждого. Это место присваивается лишь при условии всеобщего на то согласия. Если имеются спорные вопросы, то претендент должен предъявить аргументы, должен отстаивать свои права. Если на одно место претендуют двое и сообщество разделено во мнениях по их поводу, то лучшего может определить только дуэль. Во время еды воины садятся в круг, символизирующий групповую солидарность, превалирующую над иерархическим порядком. Оруженосцы — те, что носят копья и щиты, образуют второй круг, позади круга хозяев. Но они тоже находятся в положении сидя, а это привилегия высокоуважаемых людей. Рабы разносят напитки и блюда согласно установ-
Гиды цивилизаций ,
ленному распорядку. Пьют из одного кубка — это обычай, существующий у многих воинских народов древности.
На таких пирах сотрапезники возлегают на подстилках из соломы или из ветвей, расстеленных на земле. У богатых подстилки отделаны кожами и мехами. Едят сидя, при необходимости можно прилечь. То есть пиры могут продолжаться бесконечно. То, что воины образуют круг, заставляет предположить, что его внутреннее пространство оставлено для спектаклей и развлечений — музицирования, пения, чтения стихов. Но апогеем любых пиров, в том числе, может быть, и поминальных, являются игры в греческом смысле слова, то есть поединки, дуэли — все, что любят у древних греков и на средневековых турнирах. Бьются исключительно из удовольствия лицезреть спектакль, даваемый здоровыми мужчинами, дерущимися по правилам, присущим определенному типу боя. Сам поединок является калькой с военных упражнений, заключающихся в построении определенных фигур — вроде тех, описание которых нам оставил Арриан для верховой езды. Посидоний совершенно однозначно указывает на существование подобных героических поединков, которыми заканчивается пир или которые знаменуют его переход в новую фазу, когда он длится несколько дней. То же самое происходит еще у германцев, описываемых Тацитом. Но его описания или, скорее, описания того, кто его информировал (так как сомнительно, что он сам мог присутствовать на подобных собраниях), отражают явное непонимание по-настоящему смертельного характера дуэлей, которыми не только забавляются, но которые могут (в случае, если задета честь воина, если оспаривается превосходство вождя) принимать вид ордалий. То есть напрямую испрашивается мнение небес — в точности, как у средневековых шевалье. «Кель-
ты, — пишет он, — во время пиров иногда устраивают настоящие дуэли. Всегда при оружии на своих собраниях, они понарошку борются друг с другом на руках, но иногда дело доходит до крови. Тогда, озлобленные, они могут поубивать друг друга, если ассистенты их не остановят».
Чаще всего пиры проходят в том же месте, где только что проводились религиозные, политические или судебные заседания, на которых присутствуют будущие сотрапезники. Археологические следы пирушек, иногда в избытке, находят в святилищах и на местах собраний граждан. Но, по-видимому, эта страсть к пирам привела галлов к мысли оборудовать места, специально предназначенные только для этого. Вдали от жилищ или поблизости от культовых мест в них задействуется тот же архитектурный инструментарий, что свойственен большим религиозным или политическим учреждениям, — четырехугольный участок, огороженный рвом.
ОПЬЯНЕНИЕ И ОДУРМАНИВАНИЕ
Обычно думают, что кельты испытывают опьянение на своих грандиозных пирах, но это вовсе не так. В Галлии опьянение является феноменом, распространенным гораздо шире, истоки которого в привычке некоторых народов древности одурманивать себя. Это очень древняя практика, ставшая предметом удивления, а потом и комментариев первых греческих путешественников. Так Платон в своем трактате «Законы» сообщает, что она является общей у карфагенян, кельтов, иберов и фракийцев. Александр Полиистор уточняет, что у всех этих народов, к которым он добавляет еще и скифов, «то, что у нас рассматривается как странность, является красивым и правильным обычаем». Действительно, одурманивание, которое происходит либо вслед-
ствие галлюциногенных свойств некоторых растений, либо потребления алкогольных напитков, является индоевропейским обычаем, связанным с религиозными воззрениями и стремлением к миру неземному. Вырываясь из пут своего тела и разума, индивид может посчитать, что его душа покидает телесную оболочку и что теперь она может общаться с миром богов или миром мертвых. Таким способом галл ищет знамений и даже советов. Представляется, что друидам совершенно не претят такие способы. Плиний говорит, что вербена применяется в качестве средства, способствующего прорицанию. Один из схолиастов Лукана указывает, что в тех же целях применяются желуди. Яды — из разряда тех, что содержатся в дурмане, действие которого знакомо галлам — тоже в малых дозах являются наркотиками.
К опьянению стремятся и по другим причинам. Платон уже отмечал, что оно присуще народам воинского склада. Следует думать, что идущие на бой ищут в питье состояния экзальтации или беспамятства, необходимых, чтобы справиться со страхом. Однако в таких случаях алкоголь не лучший помощник. Он ослабляет, притупляет бдительность и может обернуться смертью. Известно, что воины откладывают употребление алкоголя на время после битвы, что гораздо более логично — нужно снять стресс и забыть о смерти и крови. Пьянство также преимущественное времяпровождение в военных лагерях, когда нужно чем-то заняться в длительные периоды безделья. Часто приходится видеть, как враги галлов беспрепятственно проникают в их укрепления и обнаруживают там сотни спящих под воздействием алкоголя воинов. Пристрастие к алкоголю присуще подавляющему большинству населения, причем с давних пор — по крайней мере задолго до того, как все в Галлии прознали про ита
лийское вино. Сообщающий об этих фактах Посидоний, по-видимому, представляет их как пример влияния географического положения на внешний облик и поведение народов. Эта теория в античности была необычайно развита и имела огромный успех. По ней, люди, живущие в более северных, более холодных странах, обладают более бледной кожей, более светлыми волосами; их тела более чахлые. Тепла и избавления от меланхолии они ищут в алкогольных напитках, которые сами и изготовляют. Диодор утверждает, что самый популярный напиток изготовляется из ячменя. Плиний сообщает нам его название, ceruesia, что в современном французском преобразуется в «ячменное пиво». Другой напиток получается с помощью «медовых лучей, которые разбавляются». По всей видимости, речь идет о медовухе.
Одно из самых поразивших галлов открытий, которое они сделали во время своих первых вторжений в Италию, было вино. Сами римляне уже в очень раннюю эпоху создали миф, согласно которому именно пристрастие к вину стало причиной, по которой галлы обрушились на Италию. В любом случае можно с уверенностью сказать, что уже на заре галльской истории самые влиятельные галльские аристократы при посредничестве Массалии организовали импорт италийского вина в пределах своих личных потребностей. Популярность к нему пришла благодаря грандиозным пирам, тогда как напитки местного производства с тех пор стали только достоянием пирушек для бедных. Диодор, воспроизводя отрывки из Посидония, пишет: «Пристрастившиеся к вину, они сметают все, что импортируют торговцы. В своей неутолимой жажде они пьют вино большими глотками и пьянеют. А потом спят или впадают в состояние, похожее на помешательство». Возможно, прежде всего из-за
Гиды цивилизаций ,
вина галлы открывают свои границы и дороги греческим и римским торговцам. Благодаря прогрессу, достигнутому в последние годы археологией, стало известно, что со II века до н.э. эти торговцы образуют по всему югу Галлии постоянные рынки, на которых сбывают продукцию виноградников Этрурии и Кампании.
ПУТЕШЕСТВИЯ
Так же как и в случае с досугом, у галлов нет понятия о путешествиях как о развлечении, как о каком- то моменте жизни, радикально отличном от работы или войны. Однако они не такие уж оседлые, как то принято считать. Привычки, сохранившиеся от кочевой жизни их предков, частые военные экспедиции, вкус ко всему новому и неизведанному приводят к тому, что они к путешествиям предрасположены в большей степени, чем большинство их современников. В первую очередь следует сказать о перемене мест, необходимой в военных целях. Походы покрывают большие расстояния и нередко длятся долгое время. Но военные цели служат другим интересам — торговым и дипломатическим. Вынужденное путешествие служит интересам краеведения, и за военным походом следуют более мирные визиты. Мотивы разные. В первую очередь это меновая торговля, более-менее регулярная. Но в нее втянуты только торговцы и сопровождающая иностранных негоциантов охрана. Большую часть всех путешествий совершает одна и та же категория населения: богатые и знатные, единственные, у кого есть личные средства передвижения — повозки и лошади. Они отправляются в путь по какому угодно поводу. Политики едут встретиться со своими товарищами по партии из других округов, проводят «международные» совещания, иногда они
вынуждены совершать дипломатические миссии. В таких случаях их сопровождают воинская стража и собаки. Ежегодно друиды проводят свои сессии в местах, считающихся географическими центрами Галлии, таких, как лес во владениях карнутов. Их ученики иногда прибывают из очень далеких мест, чтобы их послушать. Сами друиды часто совершают путешествия по морю на остров Британия к своим островным коллегам, чтобы пополнить свой багаж знаний. Наконец, Цезарь, в своей «Галльской войне» упоминает ряд других типов вояжей. Например, те, которые совершаются в брачных целях. Знатные в целях укрепления господствующего положения своей семьи могут выбирать себе жену из очень далеких мест — у соседних народов или даже не соседних.
Мы видели, что галльские дороги — будь они наземные или водные — позволяют перемещаться относительно легко и быстро. Цезарю с его войсками удается проходить за сутки сорок километров. Это расстояние можно увеличить вдвое, если пользоваться двуколкой с регулярно сменяемыми лошадьми. Тем более что у галлов множество различных телег, повозок и колесниц — прочных и одновременно легких. Если верить Клементу Александрийскому, женщины при путешествиях на небольшие расстояния заказывают носилки, как это делают в Риме. Столь же удобны и переправы через море, через Ла-Манш в частности. Множество судов регулярно курсирует от берегов Британии до берегов Галлии. Переправа совершается быстро, а на обоих берегах обустроены порты.
О связанной со средствами передвижения инфраструктуре известно мало. В наличии портов можно не сомневаться, но неизвестно точно, существуют ли в перевалочных пунктах гостиницы. Совершенно неизвестно, существуют ли придорож
ные гостиницы, хотя очевидно, что станции для смены лошадей имеются. Очень часто ксенофилам галлам приходится принимать у себя путешественников. Так они поддерживают с теми узы родства или дружбы, либо таким образом они хотят услышать новости из далеких краев, а, может быть, просто получить подарки в благодарность.
Скорее всего галлы, которые слишком поздно совершают переход к городской жизни, не понимают, что такое курортная дачная жизнь. У них нет такой потребности, поскольку они уже живут в сельской местности и во время своих перемещений по другим областям Галлии в любой момент могут найти приют у своих друзей или дальних родственников.