«ЖИВЫЕ ИЗГОРОДИ» И МЕРТВЫЕ СХЕМЫ

«ЖИВЫЕ ИЗГОРОДИ» И МЕРТВЫЕ СХЕМЫ

Создав к исходу 12 июня благодаря полному успеху начала десантной операции плацдарм на французском берегу протяженностью 80 км по фронту и 13—18 км в глубину, союзники начали тяжелую борьбу за его расширение. Нужно было обеспечить доставку на побережье войск, техники, необходимого имущества, чтобы создать решительное превосходство над противником в силах с первых же дней операции. Однако гладко было на бумаге, да забыли про овраги…

Все задуманное в штабах оказалось далеким от реальности. План наступления к реке Сене, разработанный Монтгомери, начал рушиться с самого начала. Предполагалось, что в первый же день англичанами будет захвачен Кан — ключевой пункт обороны противника в районе вторжения. Однако плохо организованная разведка и чрезмерная осторожность английских командиров привели к потере драгоценного времени. Когда же войска развернули наступление на Кан, туда прибыла сначала единственная в Нормандии немецкая танковая дивизия, а затем подошли еще две, и бои затянулись на целый месяц.

Не лучше обстояли дела и в американской полосе наступления. Освободить весь полуостров Контантен и захватить важный порт Шербур планировали за две недели, чтобы уже на 20-й день начать продвижение в глубь Франции на западном (американском) участке фронта. Но ничего из этого не вышло, хотя большая часть сил противника (7 танковых дивизий и 4 батальона тяжелых танков) была переброшена в район Кана. Против американской 1-й армии действовали теперь всего 2 танковые дивизии и ни одного батальона тяжелых танков. Но планируемое ее наступление началось с опозданием на 36 дней. Почему происходили все эти задержки в наступлении, которое по плану должно было стать стремительным?..

У англичан их осторожность и методичность, плохо поставленная сухопутная разведка и недостаточное взаимодействие с авиацией замедляли движение их танковых колонн к ближайшему, в 40 км от побережья, крупному населенному пункту Виллер-Бокаж. Его захват позволил бы перерезать дороги, ведущие к Кану. Хотя сопротивление противника было незначительным, потеря времени союзниками позволила немцам усилить оборону подступов к Кану. Вместо одного разведывательного батальона на третий день наступления Монтгомери там были уже три немецкие танковые дивизии. И тогда англичане, захватившие 13 июня Виллер-Бокаж, были выбиты оттуда немцами. Только через два месяца после высадки на побережье этот город был окончательно взят союзниками.

К 1 июля экспедиционные силы Эйзенхауэра имели во Франции уже около 1 миллиона солдат и офицеров и 177 тысяч единиц военной техники различного назначения. Английская 2-я армия насчитывала 10 пехотных и 3 бронетанковые дивизии, укомплектованные англичанами и канадцами. Американская 1-я армия объединяла 11 пехотных и 2 бронетанковые дивизии. Эти силы удерживали плацдарм шириной до 100 км, но глубина его, кроме района Шербура, не превышала 30—35 км. А ведь весь план вторжения базировался как раз на том, что, пользуясь открытой местностью в полосе 2-й армии, Монтгомери быстро займет Кан, и тогда союзные войска смогут развернуть наступление в глубь страны.

Но Монтгомери ограничился лишь тем, что не позволял противнику нанести решительный контрудар. Эйзенхауэр требовал от него энергичных действий по прорыву немецкой обороны. Монтгомери отвечал, что он вполне удовлетворен обстановкой. Между тем своими нерешительными действиями он давал немцам возможность усиливать и совершенствовать оборону их береговых укреплений.

Англо-американским войскам жизненно необходимо было увеличить глубину слишком узких прибрежных плацдармов в такой мере, чтобы значительно уменьшить эффективность артиллерийского огня противника по уже широкой береговой полосе, обеспечив тем возможность беспрепятственно накапливать свои силы. Затем, по мере наращивания своих сил, союзникам потребовалось бы пространство для такого расположения войск, при котором можно было, используя возможность маневра и свое превосходство, нанести противнику решающий удар. Для этого требовалось овладеть Каном, создать плацдармы на реках Орн и Одон, устранить угрозу вклинивания противника между занятыми союзниками районами к западу и востоку от реки Вир, а также занять всю южную часть полуострова Контантен.

Но немцы не сидели сложа руки. Тактика Роммеля заключалась в сосредоточении всех сил на удержании береговых укреплений. Когда же стало ясно, что гарнизоны береговых укреплений не в состоянии предотвратить захвата и расширения союзниками плацдармов, то у немцев не оказалось никакого другого способа борьбы с создавшейся угрозой, как создать в глубине на его пути подвижную ударную танковую группу. Однако было уже поздно. Гитлеровцы из-за недостатка пехоты вынуждены были использовать свои танковые части в сугубо оборонительных целях.

Помимо недостатка пехоты важнейшей причиной поражения врага в Нормандии была и реальная угроза району Па-де-Кале. Это сковывало германскую 15-ю армию в районе восточнее Сены в то время, когда союзники накапливали силы к западу от нее. Неподвижность 15-й армии войск Роммеля принесла союзникам большие преимущества как во время высадки десанта, так и в операциях двух последующих месяцев. Если бы германская 15-я армия была введена в сражение уже в июне или даже июле, то она, имея численное превосходство, могла бы разгромить высадившиеся к тому времени англоамериканские дивизии. Однако она оставалась в бездействии в течение всего критического периода кампании, и лишь когда прорыв уже совершился, ее пехотные дивизии были брошены на запад через Сену.

Тем не менее в Нормандии к 16 июня Роммель сумел ввести в бой 4 своих танковых дивизии, а к 19 июня подошли еще 6 пехотных дивизий. Фашистское командование не смогло сколько-нибудь значительно усилить группировку своих войск, и главным образом из-за начавшегося в июне наступления Красной Армии в Белоруссии и на Украине. Кроме того, все мосты через Сену ниже Парижа были повреждены бомбардировочной авиацией союзников перед самым днем высадки на побережье. В последующие недели были разрушены важнейшие железнодорожные и шоссейные мосты через реку Луару.

Таким образом район боевых действий в Нормандии был фактически изолирован. Атаки с воздуха по вражеским коммуникациям привели к тому, что немцы вынуждены были подвозить подкрепления кружным путем по дезорганизованным железнодорожным дорогам, и то лишь до Восточной Франции, где выгружали их и отправляли дальше по шоссе. Но автомобильные перевозки затруднялись острой нехваткой горючего, не говоря уж об уязвимости автоколонн с воздуха. В результате подкрепления прибывали в Нормандию разрозненными частями. Их тут же кидали в бой, несмотря на усталость и неорганизованность войск. К середине июля немцы подтянули в этот район буквально все, что имели на территории Западной Европы: из Бретани, Юго-Западной и Западной Франции, Голландии, Польши и Норвегии. Лишь 15-я армия оставалась в районе Па-де-Кале в ожидании нового вторжения союзников, которое так и не состоялось…

Главной помехой для маневрирования соединений вермахта была англо-американская авиация. И хотя преобладавшая в то лето плохая погода препятствовала полному использованию ее возможностей, при приемлемых метеоусловиях ВВС союзников совершали по 4000 самолето-вылетов в день. При неблагоприятной погоде число полетов, как правило, уменьшалось в 2—3 раза. Генерал-фельдмаршал Рундштедт доносил в ставку Гитлера, что союзническая тактическая авиация господствовала не только над главным районом боев, но и на подступах к нему, на глубине более 160 км. Даже солдат, будучи один, по его словам, не был застрахован от нападения с воздуха.

Подавляющее превосходство в воздухе американцев и англичан сохранилось даже при отвлечении значительной части союзной авиации для борьбы с Фау-1 (крылатые ракеты), а впоследствии — с Фау-2 (баллистические ракеты), нацеленными главным образом на Лондон.

Воздушные силы немцев в зоне вторжения были парализованы англо-американской авиацией, а подкреплений, прибывших после дня высадки, оказалось гораздо меньше, чем ожидалось. В этой обстановке действия германских истребителей (бомбардировщики практически не действовали) сводились к охране воздушного пространства в своем тылу методом патрулирования, причем в среднем в хорошую погоду они совершали по 300— 350 вылетов в сутки, максимально — до 450. Иногда немецкая бомбардировочная и штурмовая авиация проявляла некоторую активность над береговой полосой, предпринимая бомбовые и торпедные атаки против судов противника.

Немецкие сухопутные войска на Западе были самого различного качества. Значительно боеспособнее других считались танковые дивизии СС и парашютные части. Слепая вера в победу нацистской Германии была еще достаточно высока. Они дрались до последнего человека с фанатизмом как в наступлении, так и в обороне. В пехотных дивизиях боеспособность и моральное состояние личного состава были значительно ниже. Самое безнадежное состояние духа было у иностранцев, добровольно или по принуждению вступивших в немецкую армию. Несмотря на то что эти люди были разбросаны по постоянным гарнизонам и пехотным дивизиям, наибольшее число дезертиров было именно среди них.

И все-таки при огромном перевесе в силах и других колоссальных преимуществах союзников над противником наступление войск Эйзенхауэра шло с большим трудом. Так, борьба за расширение плацдармов приняла на британском участке фронта форму тяжелых, затяжных боев у г. Кан. Здесь, на восточном секторе фронта союзников, для германского командования было крайне важно не допустить их в бассейн Сены, чтобы сохранить речные переправы для подвоза подкреплений и материальных средств своим дивизиям в Нормандии. Удержание бассейна Сены было важно для немцев еще и потому, что они предвидели угрозу Гавру, незаменимой базе немецких морских сил, действовавших на подступах к месту высадки десанта. Затем, в этот район дислоцировались пусковые установки Фау-1, обстреливавшие Лондон. Немцы рассчитывали, что союзники будут стремиться захватить его, чтобы снять остроту обстрела Лондона, и таким путем выйдут на главную группировку немецких войск. Но, пожалуй, важнейшей причиной тут было то, что командование вермахта надеялось предотвратить соединение уже высадившихся войск союзников с теми, которые, по их убеждению, высадятся в районе Па-де-Кале…

После падения Карантана 12 июня и соединения двух американских прибрежных плацдармов 82-я авиадесантная и 9-я пехотная дивизии США начали наступление в направлении Сен-Соверле, Виконт и грозили, перерезав полуостров Контантен, изолировать Шербур. Немцы безуспешно пытались контратаками вернуть себе Карантан и преградить союзникам путь на север. Но союзные войска, сломив сопротивление врага, продолжали наступление на Шербур.

Атака на Шербур была начата 22 июня после полудня, вслед за 80-минутной бомбардировкой пояса укреплений. Первоначально противник стойко оборонялся, однако уже 25 июня союзники вели бои на улицах города, а в окрестных холмах гремело эхо взрывов, производимых немцами в порту. В 15 часов 26 июня Шербур капитулировал.

По мнению Роммеля, с момента капитуляции Шербура ликвидация плацдарма, созданного союзниками, стала невозможной. Тем не менее в течение последующих нескольких недель немцы делали отчаянные попытки создать мобильную ударную силу, необходимую для гибкой обороны. Однако было уже поздно. Им не удалось создать достаточно сильного резерва, с помощью которого можно было бы взять инициативу, погнать и сбросить союзников в море.

В те дни британская 2-я армия вела тяжелые бои в районе Тилли с двумя танковыми дивизиями, составлявшими ядро сил оборонявшегося противника. По мере усиления натиска союзников немцы подбрасывали подкрепления из состава двух других своих танковых дивизий.

28 июня английский 8-й корпус создал плацдарм примерно 3600 м в ширину и 900 м в глубину на другом берегу реки Одон, близ г. Мондренвилль. Теперь противник уже ввел в бой большую часть из 8 своих танковых дивизий с целью задержать наступление союзников, перерезать коридор к северу от реки и ликвидировать плацдарм на своем берегу. Однако союзники, несмотря на плохую погоду, мешавшую авиации поддерживать войска, успешно отбивали контратаки немцев. Но перейти в решительное наступление на Кан им не удавалось.

Медлительность Монтгомери вызывала все большее недовольство и в высших штабах союзников. Черчилль бурно осуждал Монтгомери в присутствии начальника имперского генштаба фельдмаршала А. Брука. Росла взаимная неприязнь между Эйзенхауэром и Монтгомери. Но Монти, упрямо верный себе, продолжал медленно, методично готовить операцию по овладению Каном (условное наименование «Гудвуд»). Уже в течение месяца английские и канадские дивизии вели позиционную войну на плацдарме, захваченном в первые же дни высадки. Теперь, собрав наконец, силы, Монтгомери решил двинуть их вперед.

В ночь на 7 июля 450 тяжелых английских бомбардировщиков нанесли массированный удар (2300 тонн бомб) по Кану. В основном бросали бомбы замедленного действия, с тем чтобы к утру, с началом наступления пехоты, оборона противника была подавлена. Монтгомери рассчитывал, что на следующий день город будет захвачен без особых потерь. Он жестоко просчитался. Английские летчики, чтобы не задеть свои войска, сбрасывали бомбы далеко от переднего края немцев, в их тылу. В результате немецкая оборона почти не понесла ущерба, зато старинный французский Кан был превращен в руины. От взрывов и пожаров погибла масса жителей города. Впоследствии эту акцию Монтгомери сочли одной из самых разрушительных и самых бесполезных бомбардировок за всю войну.

Когда утром 7 июля английские войска пошли в наступление, рассчитывая на то, что им всего лишь предстоит занять город, где сопротивление противника сломлено, — немцы встретили их губительным огнем и успешными контратаками. За два дня ожесточенных боев английская 2-я армия потеряла 25% личного состава. Англичане дошли до центра Кана, но дальше продвинуться не смогли. А ведь войска Монтгомери превосходили противостоявшие им дивизии противника по танкам в четыре раза, а по пехоте — в два.

А тем временем американцам на их участке наступления сопутствовала удача. Правда, этому весьма способствовало то обстоятельство, что действия Монтгомери заставили германское командование на Западе перебросить 7 танковых дивизий и 4 батальона тяжелых танков в район Кана, оставив против американской 1-й армии только 2 танковые дивизии и ни одного батальона тяжелых танков.

Это ослабило группировку немецких войск в районе г. Сен-Ло, на который наступали американцы, и позволило им 18 июля овладеть им. Но дальнейшее общее наступление союзников зависело от успеха британских войск. За Каном расстилалась открытая местность, где танковые соединения английских и канадских войск могли развить наступление, тогда как в полосе американской армии местность изобиловала так называемыми живыми изгородями, затруднявшими действия танков.

«Живые изгороди» представляли собой сложившиеся столетиями мелкие участки крестьянских полей, каждый из которых был огражден густой и мошной стеной из деревьев и кустарников, которые обычно высаживались на земляной насыпи высотой в 1 — 1,5 метра. Иногда эти изгороди и насыпи были двойными, образуя «ярусы», идеально подходившие для оборонительных позиций: окопов, пулеметных гнезд, укрытий для пехоты и пулеметных расчетов. Они обеспечивали надежную защиту небольшим обороняющимся группам и возможность вести прицельный огонь по наступающему противнику, особенно, если солдаты поднимались в атаку.

Танки в таких условиях оказывались беспомощными. Преодолевая высокую насыпь, танк поднимался почти вертикально и подставлял под огонь свое наименее защищенное днище. Артиллерия также не могла уничтожать живую силу и технику противника, укрытую за земляными насыпями.

Решение проблемы нашел американский сержант Кертис Кулен. Он предложил приваривать в носовой части танка два мощных стальных ножа, которые срезали верхний слой насыпи вместе с кустарниками и деревьями. Это позволяло танку не только преодолевать препятствие, но и использовать какое-то время срезанный грунт с растительностью в качестве маскировки. Такое неожиданное усовершенствование намного упростило задачу танков.

Взятие американцами Сен-Ло подтолкнуло Монтгомери к более активным действиям. 18 июля он возобновил наступление на Кан. Теперь целью английского командующего было овладеть всем городом и создать крупный плацдарм на восточном берегу реки Орн. Этот плацдарм, по мысли Монти, должен был сковать значительную часть танковых сил вермахта в этом районе и позволить армии Брэдли наступать вдоль дороги Сен-Ло — Перье, которая проходила севернее Кана.

Хотя это новое наступление было не более как вспомогательным ударом, Монтгомери заявлял, что оно явится таким решающим актом на «всем восточном фланге, который явит собой яростное извержение». Он потребовал от Эйзенхауэра мощной воздушной поддержки, чтобы обеспечить «решающую победу». Эйзенхауэр и его заместитель по авиации А. Теддер с энтузиазмом восприняли этот план. «Не будет ничего удивительного, — писал Эйзенхауэр генералу Монтгомери, — если вы добьетесь победы, по сравнению с которой некоторые старые классические примеры будут выглядеть не более чем стычки патрулей».

И вот для продолжения операции «Гудвуд» собрали впечатляющие силы. Для воздушных ударов по противнику было предназначено 1700 тяжелых и 400 средних бомбардировщиков и тактических истребителей. Их поддерживала корабельная артиллерия с линкоров. На оборону противника и город Кан было обрушено 8 тысяч тонн авиабомб и огромное количество артиллерийских снарядов. Вслед за ударами авиации и артиллерии двинулись 700 танков. Им удалось продвинуться на 5 км, но южнее Кана англичане натолкнулись на глубоко эшелонированную оборону немцев, насыщенную танками и противотанковыми орудиями, умело расположенными в складках местности за передовыми позициями главной полосы обороны противника. Уже в первый день наступления британские войска потеряли 270 танков, на следующий день — 131, на третий — 68 танков. 20 июля Монтгомери остановил наступление.

Эйзенхауэр был взбешен. Он готов был отстранить Монти от командования сухопутными войсками, но сдержался, хотя его в этом намерении поддерживали даже английские начальники штабов. Что касается Монтгомери, то он считал, что его войска выполнили задачу, правда, с большими потерями, чем он ожидал.

Неудача операции «Гудвуд» объяснялась прежде всего тем, что союзная разведка не имела достоверных сведений о противнике: плохо знала как о его наличных силах (весьма небольших), так и о их группировке. Но и немцы в боях под Каном потеряли 250 танков, и около 200 тысяч человек были выведены у них из строя. Кроме того, стянув основные танковые силы в район Кана, фельдмаршал Клюге, сменивший к этому времени Рундштедта на посту главнокомандующего на Западе, сильно ослабил свою группировку в районе Сен-Ло. Это позволило Брэдли создать превосходство в силах над противником, равное 8:1 по танкам и 3:1 по пехоте. И хотя американские танки «Шерман» и английские «Кромвель» намного уступали по боевым качествам немецким «Тиграм» и «Пантерам», такое превосходство позволяло надеяться на успех. К тому же 20 июля произошло покушение на Гитлера, что отвлекло внимание высших генералов вермахта от фронтовых задач, и многие были привлечены к следствию по этому делу.

Пока английская 2-я армия боролась за Кан, наконец овладела им и вырвалась на открытую местность, позволявшую развивать наступление, американская 1-я армия, неся большие потери, продолжала сражаться в «живых изгородях». Для того чтобы изменить обстановку к лучшему, надо было вырваться из этой неблагоприятной местности, выйти на равнину и вместе с англичанами развивать наступление к Сене и дальше, на Париж.

События диктовали необходимость операции по скорейшему прорыву вражеской обороны. Так родился замысел операции «Кобра». Он состоял в том, чтобы силами пехотных дивизий прорвать оборону и, бросив в прорыв танковые соединения, осуществить охватывающий маневр в направлении западного побережья полуострова Контантен у г. Кутанс (40 км юго-западнее Сен-Ло), а затем наступать на Авранш. Операция должна была начаться 21 июля, но метеоусловия в этот день не позволили действовать авиации. 24-го все-таки решили нанести по позициям немцев массированный воздушный удар. Но тут произошло трагическое недоразумение. Приказ на вылет авиации по погодным условиям был отменен, но уже после того, как 1600 бомбардировщиков направились к цели. В то же время сухопутные войска, изготовившиеся к наступлению, получили сигнал «отбой», а над ними уже шли волны своих самолетов. В результате часть бомбового груза была сброшена на боевые порядки американской 30-й дивизии. Погибло 27 и было ранено более 130 человек.

В этих условиях надо было срочно проводить новую авиационную подготовку, и не позднее чем через сутки. Иначе противник успеет принять меры по усилению обороны. Наступление было назначено на 25 июля в 9.30. Вновь в небе появились шедшие волнами 2500 самолетов. И вновь 77 бомбардировщиков сбросили бомбы на свои войска: более 100 человек убито, в том числе один генерал, около 500 ранено.

Сразу же после удара авиации в атаку пошла пехота. Однако задача оказалась невыполненной: прорвать оборону противника не удалось. И тогда командир 7-го корпуса генерал Коллинз решил ввести в бой танки. Им удалось на следующий день прорвать оборону противника на флангах, но в центре пехотные части все еще вели безуспешные бои. Тем не менее фланговый прорыв сделал свое дело. Танки 7-го корпуса продвинулись на 27—28 км от побережья, а 8-й корпус захватил Кутанс.

Противник тоже не терял время. Фон Клюге, пользуясь бездействием войск Монтгомери у Кана, снял оттуда 2 танковые дивизии и бросил их в район Сен-Ло. Четыре дня шли ожесточенные бои южнее Сен-Ло, вдоль реки Вир, но танки Коллинза и 8-го корпуса уже шли на Авранш.

В эти дни произошла реорганизация воск союзников. Брэдли стал командующим новой, 12-й группой армий, куда вошли американские 1-я и 3-я армии. Командующим 1-й армией вместо Брэдли был назначен генерал К. Ходжес. 3-ю армию возглавил генерал Дж. Паттон. 21-я группа армий, которой командовал Монтгомери, включила помимо английской 2-й армии канадскую 1-ю армию под командованием генерала Крерара.

Паттон сразу же взял на себя руководство танковыми частями, наступавшими на Авранш. Ворвавшись в город, американские танки захватили два исправных моста через реку и переправились на другой берег. К ночи 31 июля путь на Бретань был открыт для войск союзников. Задача операции «Кобра» была выполнена, хотя и ценой крупных ошибок и немалых потерь.

В начале августа 1944 г. началось наступление на юго-западном направлении в сторону Бретани. Экспедиционные англо-американские войска не встречали упорного сопротивления немцев, так как на полуострове активно действовало движение Сопротивления, благодаря которому значительная часть его территории была освобождена французскими патриотами.

29 июля танковые части 8-го корпуса армии Паттона переправились через Сену. Через два дня после этого Авранш был захвачен 4-й танковой дивизией, а 31 июля 6-я танковая дивизия разгромила части противника, оказывавшие сопротивление в Гранвилле. Истребители и бомбардировщики союзников беспрерывно действовали вдоль дорог, штурмуя скопившиеся колонны немецкого транспорта. Разбитые вражеские машины стали даже задерживать наступление союзников. Немецкая пехота была не в состоянии сопротивляться, и только измотанные и понесшие тяжелые потери танковые части вступали в более или менее серьезные схватки.

В немецкой обороне образовался большой выступ — «Фалезский мешок», и создалась угроза окружения войск вермахта в районе г. Фалез.

Тогда же англичане начали свое наступление к югу от Кана. Противник силами 2 танковых дивизий пытался оказать им сопротивление. Однако силы были слишком неравными. Его попытки удержать за собой долину реки Вир были сорваны. 1 августа 11-я танковая дивизия 8-го корпуса захватила Бени-Бокаж, а 2 августа после ожесточенных боев был занят Вир, который, однако, на следующий день был отбит двумя танковыми дивизиями СС. Яростные бои здесь продолжались еще несколько дней, пока наконец противник не был вытеснен с этого участка фронта. Далее к северо-востоку 5 августа был вновь занят Виллер-Бокаж. Объединенными усилиями канадской 1-й и английской 2-й армий был обеспечен левый фланг американских войск.

Окончательно решив использовать силы 15-й армии для укрепления своего фронта в Нормандии, немцы наконец заменили пришедшей пехотой танковые части, которые они до этого держали сосредоточенными к востоку от Орна, чтобы предотвратить возможность прорыва союзников в этом районе в направлении на Сену и Париж. Высвобожденные танковые части направлялись на запад, в район Вира, для поддержки своих частей, чтобы предотвратить крушение обороны на этом участке, а также накопить достаточно сил для удара по флангам американской 3-й армии генерала Паттона. Сопротивление немцев еще более возросло в результате подхода 4 их танковых дивизий из района восточное Орна, а затем еще одной танковой и одной пехотной дивизий из-за Сены.

Захватив Авранш, американская 3-я армия продолжала наступление на Бретань, встречая лишь слабое сопротивление противника. Одна танковая колонна продолжала движение к Нанту, а другая заняла Фужер и Битре и наступала на юг, к Луаре. К 6 августа полуостров Бретань был разрезан надвое. Пересекая его движением на запад, союзники остановились перед Брестом.

В своем стремительном продвижении подвижные колонны генерала Паттона встречали слабое противодействие небольших подразделений, редко силою больше роты, способных еще сопротивляться. Сознавая невозможность создать линию обороны, опираясь на которую можно было бы удержать полуостров, немцы примирились с неизбежностью и оставили внутреннюю часть Бретани, чтобы сконцентрировать имеющиеся у них силы для обороны портов Брест, Сен-Назар, Сен-Мало и Лориан, которые они считали главной целью наступления англо-американских войск. Для этой задачи в их распоряжении оставалось около 45 тысяч человек гарнизонных войск, части одной парашютной дивизии и трех пехотных дивизий. В центре полуострова оставались только небольшие очаги сопротивления, которые были обойдены союзными танковыми колоннами, предоставившими возможность пехоте и местным французским внутренним силам покончить с ними. К концу первой недели августа противник был вынужден всюду отступить в порты.

Необходимо отметить большую помощь, оказанную союзникам при захвате Бретани французами. Силы движения Сопротивления накапливались в этом районе с июня и были доведены до 30 тысяч человек. В ночь с 4 на 5 августа для управления этими силами был создан специальный штаб. Колонны союзников теснили врага с фронта, а французские отряды устраивали засады отступающим немцам в их тылу, нападали на отдельные их группы и опорные пункты и обороняли мосты от разрушения. Когда танковые колонны союзников, не задерживаясь, продвигались вперед, отряды французских патриотов окончательно очищали от врага районы и охраняли коммуникации. Они также добывали для войск союзников информацию о расположении и намерениях противника. Не менее важно было то, что своими непрерывными, беспокоящими действиями они создали вокруг немцев обстановку постоянной опасности, что осложняло боевые действия захватчиков, порождало у них чувство растерянности и тревоги.

В течение первой недели августа западный фронт обороны противника подвергся разгрому. Союзникам представилась возможность ударить в тыл противника с целью окружить его в Нормандии. Эйзенхауэр считал, что здесь сложились самые благоприятные условия для решающего удара по немецким армиям. Несмотря на то что англо-американские войска очень нуждались в портах Бретани, он счел нецелесообразным выделять для их захвата крупные силы за счет основных сил, действовавших в Нормандии. Для этого был выделен лишь один корпус 3-й армии, а остальные войска союзников при максимальной поддержке авиации сосредоточивали свои усилия на уничтожении главных группировок противника.

К этому времени в рядах немецких войск против англо-американцев сражались наиболее боеспособные части всех союзников и сателлитов рейха в Западной Европе. Окружение и разгром их предоставили бы союзникам полную свободу действий во всей Франции.

С этой целью командование союзных сил предприняло попытку окружить основные силы 5-й танковой и 7-й полевой армий противника в районе г. Фалез. К 10 августа американские 1-я и 3-я армии охватили крупную группировку с юга, а с севера ее охватили английская 2-я и канадская 1-я армии. 28 дивизий союзников практически окружили 20 дивизий немцев между городами Фалез и Аржантан. Начав наступление на окруженную группировку 10 августа, американские войска к 13 августа вышли в район Аржантана. Однако наступавшие с севера англичане и канадцы действовали крайне медленно и только 17 августа заняли Фалез. Это позволило немецкому командованию использовать 40-километровый коридор между Фалезом и Аржантаном для отвода своих войск на восток. К 18 августа основные силы 5-й танковой и 7-й армий вермахта отошли на рубеж Лизаро, Гасе, Рюгль и закрепились на нем, обеспечивая отход всей группы армий «Б» за Сену. 8 немецких дивизий остались в окружении. В последующих боях до 50% немецких войск, находившихся в районе Фалез, Аржантан, отошли за Сену. К 25 августа союзные войска вышли к Сене.

Несмотря на достигнутые результаты, следует иметь в виду, что союзникам не удалось в августе 1944 г. полностью уничтожить группировку противника в Нормандии из-за своей нерешительности, слишком большой осторожности. Именно поэтому основные силы двух армий вели фронтальное наступление, только сжимая «фалезский мешок» и выталкивая из него — из окружения — немецко-фашистские войска…

Одной из главных причин того, что союзникам не удалось полностью окружить немецкую группировку под Фалезом, явилась нерешительность главным образом Монтгомери и отчасти Брэдли. Оба командующих опасались, что переход разграничительной линии между американскими и английскими войсками приведет к неожиданной встрече наступавших навстречу друг другу союзных группировок и, возможно, повлечет за собой инциденты и стычки, что приведет к потере управления войсками.

Осторожность высших военачальников, особенно Монтгомери, возмущала войсковых армейских командиров. «Мы стояли на южном фланге, — писал один из них, — а немцы на протяжении целого дня при ясном солнечном свете двигались на восток». Брэдли свидетельствует: «Пораженные офицеры беспомощно наблюдали, как ускользает их добыча». Особенно яростной была реакция генерала Паттона: «Разрешите мне двинуться на Фалез и сбросить англичан в море, как это уже было один раз в Дюнкерке!»

Таков был накал страстей.

Однако, несмотря на явный неуспех фалезского окружения, наступление союзников продолжалось.

Продвижению союзных войск к Парижу во второй половине августа во многом способствовали действия движения Сопротивления против гарнизонов немцев в Париже и вокруг него. К 21 августа восставшие парижане под руководством полковника Роль-Танги, командующего силами Сопротивления, освободили три четверти города и его пригородов, а к 24-му — почти полностью Париж, оказав тем деморализующее воздействие на все оккупационные войска во Франции. В тот же день в столицу Франции вошли передовые отряды 2-й бронетанковой дивизии союзных войск под командованием французского генерала Леклерка, принявшие участие в ликвидации остатков сопротивлявшихся гитлеровцев. 25 августа дивизия заняла Париж. Немецкий гарнизон капитулировал.

В дни, когда войска союзников осуществляли фалезскую операцию и продвигались к Парижу, на юге Франции произошла высадка американо-французских сил. Операция «Энвил» (с 27.07.44— «Драгун»), давно задуманная союзным командованием, началась 15 августа. В этот день войска американской 7-й армии в составе американского 6-го, французских 1-го и 2-го корпусов при поддержке 5 тысяч самолетов с воздуха, 5 линкоров, 9 эскортных авианосцев, 24 крейсеров (всего 817 кораблей) с моря начали высадку десанта на 55-километровой полосе южного побережья Франции между городами Тулон и Кан.

Высадке с моря предшествовал воздушный десант с 55 самолетов и 465 планеров (9732 человека), мощная авиационная (1300 самолетов) и артиллерийская подготовка.

Противник (5 батальонов 19-й армии вермахта) почти не оказал сопротивления. К исходу дня союзники захватили три плацдарма и вскоре соединили их, образовав общий плацдарм: 90 км по фронту и 60 км в глубину. На нем было сосредоточено 160 тысяч человек, 2500 орудий и минометов, 600 танков, 21 тысяча автомобилей.

Войска 19-й армии вермахта в связи с тяжелым положением войск в районе Сены и на подступах к Парижу начали отход, который прикрывали немецкие гарнизоны, оставленные в Марселе, Тулоне и некоторых других населенных пунктах. Их повсеместно преследовали отряды французского Сопротивления, так называемые маки, превратив, по существу, организованный отход оккупантов в бегство.

При поддержке движения Сопротивления американо-французские войска 22 августа заняли Гренобль, 28-го освободили Марсель и Тулон и 31 августа вышли к Лиону, но вступили в город только 2 сентября, после того как силы Сопротивления овладели им. Продвигаясь на север, 7-я армия 10 сентября соединилась в районе Дижона с главными силами англо-американских войск. Вся Южная Франция была освобождена.

Столь быстрое освобождение огромной территории и вытеснение войск вермахта из Франции стало возможным благодаря мощному движению Сопротивления, развернувшемуся по всей стране. С первых дней высадки союзников в Нормандии началась массовая мобилизация в отряды Сопротивления по всей Франции. Многочисленные группы партизан освободили 80% территории от гитлеровцев еще до прихода в эти районы союзных войск. Исключение составляли гарнизоны портовых городов — таких как Ля-Рошель, Руайян, Рошфор, остров Олерон и другие, — превращенные в немецкие крепости на Атлантическом побережье. Повстанцы освободили значительную территорию к югу, от линии Нант, Орлеан, Дижон и западнее линии Дижон, Авиньон.

Отряды маки захватили Париж, Бордо, Ниццу и множество других городов и населенных пунктов. Французами были окружены значительные силы гитлеровцев между городами Компьен и Монс, южнее Парижа.

Когда высадившиеся союзные войска сражались на плацдарме в Нормандии, отряды Сопротивления прикрывали их фланги. Они парализовали движение транспорта в тылу немецких войск, препятствуя переброске гитлеровских дивизий с востока Франции к морскому побережью. Танковая дивизия «Дас Райх», например, затратила 12 дней на переход от Тулузы до Кана (720 км), а переброска 2-й танковой дивизии от Страсбурга до Кана потребовала 23 дней. Немецкие подкрепления прибывали в Нормандию истрепанными, крайне усталыми и с ходу бросались в бой, что значительно снижало их боеспособность.

Генерал Эйзенхауэр в своих мемуарах писал, что участие в боях французского Сопротивления было эквивалентно действиям 15 дивизий. Однако, по французским данным, в сентябре 1944 г. в боях участвовало 450 тысяч бойцов Сопротивления, что эквивалентно 30 дивизиям. Восстание в Париже, так облегчившее взятие французской столицы союзниками, стало апогеем всенародного сопротивления.

Начальник штаба армии США генерал Маршалл 19 марта 1946 г. заявил:

«Сопротивление превзошло все, что мы от него ожидали: это оно, задержав прибытие немецких подразделений и помешав перегруппировке дивизий противника во внутренних районах страны, обеспечило успех нашей высадки. Без ваших войск, маки, все могло сорваться».

Действительно, теснимые с фронта американо-английскими войсками и подвергаемые в тылу ударам отрядов Сопротивления, войска вермахта вынуждены были в августе 1944 года спешно отступать к границам Германии.

Успехи французского Сопротивления вдохновили и польское эмигрантское правительство в Лондоне на организацию антифашистского восстания в Варшаве. В июле 1944 г. Красная Армия уже вела бои на территории Польши и приближалась к польской столице. Расчет лондонских организаторов восстания строился на том, что повстанцы в течение нескольких дней овладеют Варшавой и «за 12 часов до вступления в нее Красной Армии» установят там власть эмигрантского правительства. Однако плохо подготовленное, несогласованное с советским командованием Варшавское восстание, начавшееся 1 августа, с самого начала было обречено на неудачу. Немцы рассекли отряды восставших на три сектора, изолировали их и стали бить по частям. Советским войскам, не знавшим о готовившемся восстании, требовалось время для подготовки операции по помощи повстанцам. Но его уже не было. В этой обстановке восстание становилось авантюрой. Москва его не поддержала. Это вызвало недовольство союзников, но не могло умалить значения успехов Красной Армии для второго фронта. Потому что самую большую поддержку, обеспечившую успешные действия американо-английских войск во Франции, оказало советское наступление в Белоруссии, вошедшее в историю как операция «Багратион». Оно началось 23 июня 1944 г. и продолжалось до конца лета. Сражения велись на фронте 700—1100 км. С обеих сторон в нем участвовало 4 млн человек.

Г. Гудериан, тогда начальник генштаба вермахта, вспоминал: «В то время как в Нормандии развертывавшиеся передовые части западных союзников готовились осуществить прорыв нашего фронта… на восточном фронте развивались события, непосредственно приближавшие чудовищную катастрофу».

Потому-то во Франции и оказались малобоеспособные дивизии вермахта, недостаточно танков и самолетов, что основные силы Германии были брошены на Восток, чтобы остановить напор Красной Армии.

Берлин уступал на Западе, отводил свои войска из Франции, чтобы сдержать грозного противника на Востоке.