Заключение

Заключение

Между эпохой Реставрации и Июльской монархией имелись политические различия, которые тогдашние французы ощущали весьма остро. Например, прославленный писатель Шатобриан после Революции 1830 года в знак своего несогласия с новым режимом отказался от звания пэра. Многие его единомышленники-легитимисты в 1830–1840-е годы намеренно уклонялись от участия в придворной и политической жизни. Тем не менее бытовые, повседневные привычки парижан существенно не менялись. Конечно, одни парижане богатели, а другие беднели, в городе прокладывались новые улицы, строились новые кварталы и открывались новые театры; появились железнодорожные вокзалы. Конечно, старшая ветвь Бурбонов сменилась на престоле младшей, короля Франции сменил король французов, а королевскую жандармерию – муниципальная гвардия. Однако палата депутатов по-прежнему заседала в Бурбонском дворце, а палата пэров – в Люксембургском дворце, город по-прежнему торжественно отмечал тезоименитство короля (только день изменился), Парижем по-прежнему управляли префект департамента Сена и префект полиции…

Однако приближался 1848 год. Никто, конечно, не мог предсказать, что именно в феврале этого года разразится революция, которая положит конец не только царствованию Луи-Филиппа, но и целой эпохе в жизни Франции – эпохе конституционной монархии. Однако признаки кризиса в самых разных сферах жизни чувствовались уже давно. 1846 год оказался неурожайным, и это привело к повышению цен на хлеб и народным волнениям в Париже. Потом перед судом предстали бывшие министры Депан-Кюбьер и Тест (первый дал, а второй получил огромную взятку). В 1847 году член палаты пэров герцог де Шуазель-Прален совершил чудовищное преступление – нанес своей жене три десятка ножевых ударов, а потом покончил с собой. Подобные происшествия подрывали доверие нации к политической элите.

Между страной и правительством пролегла пропасть, которая с каждым днем становилась все глубже. Об этом недвусмысленно свидетельствовала так называемая кампания банкетов, которая началась 9 июля 1847 года в окрестностях Парижа, в монмартрском заведении «Красный замок», а затем прокатилась по всей стране. Поскольку правительство запретило публичные собрания, оппозиционеры избрали для себя внешне невинную и вполне французскую «пиршественную» форму общения. На банкетах избиратели и депутаты ели и пили, пели «Марсельезу» и одновременно обсуждали проекты избирательной реформы, которая позволила бы большему числу французов участвовать в политической жизни страны.

Кризис был очевиден для всех… кроме власти. Как нередко бывает в таких случаях, король и правительство проявляли поразительную слепоту: им казалось, что руководимое ими государство процветает и все в нем устроено наилучшим образом.

Катастрофа разразилась в феврале 1848 года, когда правительство запретило очередной банкет. Студенты и рабочие в знак протеста вышли на улицу, национальная гвардия отказалась их разгонять, и тогда безоружную демонстрацию расстреляли солдаты пехотного полка. После этого улицы Парижа покрылись баррикадами, и лишь тогда король решился отречься от престола в пользу своего десятилетнего внука графа Парижского (сына герцога Орлеанского, нелепо погибшего в 1842 году). Но было уже поздно. Луи-Филипп повторил ошибку своего кузена Карла X, который восемнадцатью годами раньше тоже отрекся в пользу десятилетнего внука – и тоже слишком поздно.

Толпа парижан ворвалась в палату депутатов и начала формировать временное правительство. Республиканца Луи-Антуана Гарнье-Пажеса провозгласили мэром Парижа. Из королевского дворца Тюильри парижане вынесли королевский трон и торжественно сожгли его на площади Бастилии, у подножья Июльской колонны. Таким образом, Июльская монархия была предана огню возле памятника тем людям, которые отдали за нее жизнь.

В Париже начиналась совсем новая эпоха – эпоха Второй Республики, за которой последовала Вторая Империя.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.