Война у побережья Малой Азии

Война у побережья Малой Азии

 Тем временем остальной русский флот сновал вдоль побережья Вифинии, запертый на мелководье эскадрой Феофана. В помощь византийскому флотоводцу в Константинополе спешно снаряжалось сухопутное войско. Но до его прихода жители малоазийского побережья, среди которых было немало потомков славян, образовавших здесь в VIII—IX вв. многочисленную Вифинскую колонию[129], оказались во власти русов. По свидетельству Повести временных лет, крайними восточными областями, подвергшимися набегам русов, были Никомидия и Пафлагония. Один византийский документ, датируемый приблизительно 945 г., подтверждает летописные сведения. В письме опального митрополита Никеи Александра к новому митрополиту этого города Игнатию бывший владыка напоминает о своей «помощи твоим [Игнатия] никомидийцам во имя человеколюбия во время нашествия...»[130].

Византийские воины X в. (миниатюры из византийской Минеи, хранящейся в Ватикане)

А помощь жителям здешних городов и селений летом 941 г. была совершенно необходима, ибо русы наконец дали себе полную волю. Их жестокость, подогреваемая жаждой мести за сожженных и казненных товарищей, не знала границ. Продолжатель Феофана с ужасом пишет об их злодеяниях: русы предали огню все побережье, «а пленных одних распинали на кресте, других вколачивали в землю, третьих ставили мишенями и расстреливали из луков. Пленным же из священнического сословия они связали за спиной руки и вгоняли им в голову железные гвозди. Немало они сожгли и святых храмов».

Кровь мирных жителей лилась рекой до тех пор, пока в обезлюдевшую Вифинию не подоспел патрикий Варда Фока «с всадниками и отборными воинами». Положение сразу изменилось не в пользу русов, которые стали терпеть поражение за поражением. По словам Продолжателя Феофана, «росы отправили было в Вифинию изрядный отряд, чтобы запастись провиантом и всем необходимым, но Варда Фока этот отряд настиг, разбил наголову, обратил в бегство и убил его воинов». В то же время доместик схол[131] Иоанн Куркуас «пришел туда во главе всего восточного войска» и, «появляясь то там, то здесь, немало убил оторвавшихся от своих врагов, и отступили росы в страхе перед его натиском, не осмеливаясь больше покидать свои суда и совершать вылазки».

 Так прошло еще около месяца. Русы никак не могли найти выхода из морской ловушки. Между тем сентябрь был на исходе, «у росов кончалось продовольствие, они боялись наступающего войска доместика схол Куркуаса, его разума и смекалки, не меньше опасались и морских сражений и искусных маневров патрикия Феофана и потому решили вернуться домой». В одну темную сентябрьскую ночь флот русов попытался незаметно проскользнуть мимо греческой эскадры к европейскому берегу Босфора. Но Феофан был начеку. Завязалось второе морское сражение. Впрочем, если быть точным, никакого сражения в собственном смысле слова не было: греческие хеландии просто гонялись за убегавшими русскими ладьями, поливая их жидким огнем, — «и множество кораблей пустил на дно, и многих росов убил упомянутый муж [Феофан]». Житие Василия Нового утверждает: «спасшиеся из рук нашего флота перемерли по дороге от страшного расслабления желудка». Хотя византийские источники повествуют о почти поголовном истреблении русов, какой-то части русского флота, по-видимому, все же удалось прижаться к фракийскому берегу и скрыться в темноте.

«Олядний»[132] огонь, действие которого русы в 941 г. испытали на себе впервые, надолго сделался на Руси притчей во языцех. В Житии Василия говорится, что русские воины вернулись на родину, «чтобы рассказать, что с ними было и что они потерпели по мановению Божию». Живые голоса этих опаленных огнем людей донесла до нас Повесть временных лет: «Те же, кто вернулся в землю свою, поведали о случившемся; и об оляднем огне говорили, что это молнию небесную греки имут у себя; и, пуская ее, жгли нас, и сего ради не одолели их». Рассказы эти неизгладимо врезались в память русов. Лев Диакон сообщает, что даже тридцать лет спустя воины Святослава все еще не могли без дрожи вспоминать о жидком огне, так как «от своих старейшин слышали», что этим огнем греки превратили в пепел флот Игоря.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.