Хормуз— великая пристань
Хормуз— великая пристань
В конце 1414 года в сезон северовосточных муссонов Чжэн Хэ совершил переход из Каликута в Хормуз. «Ормуз великая пристань. Люди всего света бывают в нем, есть здесь и всякий товар. Все, что на свете родится, то в Ормузе есть». Разумеется, Афанасий Никитин не подозревал даже о существовании своего старшего современника — Ма Хуаня, но как сходится эта запись в «Хожении за три моря» с тем, что сообщает о Хормузе автор «Обозрения берегов океана». «Эта страна, — говорит Ма Хуань, — лежит на морском пути близ гор. Она торгует со всем светом».
Начало торговой славы Хормуза положено было примерно в 1330 году, когда местный властитель Кутб-эд-дин, вассал монгольских ильханов Ирана, основал этот город на острове Джерун, расположенном близ иранского берега, неподалеку от входа в Персидский залив. Когда Ибн Баттута спустя несколько лет посетил Хормуз, город этот был уже большим и красивым с богатыми рынками, «Это, — писал Ибн Баттута, — складочное место для Индии и Синда; товары из Индии привозятся сюда из обоих Ираков, Фарса и Хорасана, и есть в этом городе султан. Остров, на котором лежит Хормуз, в длину на один день пути, и большая его часть это соленые земли…»
Маршруты экспедиции Чжэн Хэ (западная часть трассы)
Но годы, когда Хормуз посетил Ибн Баттута, были еще младенческой порой в истории этого города.
Сто лет спустя самаркандец Абд-ар-Разак так говорил о Хормузе:
«Хормуз, который также называется Джеруном, морской город в середине моря, и нет ему равного на всем лике земном. Купцы семи климатов: из Египта, Рума [Малой Азии], Азербайджана, обоих Ираков, из Фарса, Хорасана, Мавераннахра [Средней Азии — междуречья Сыр-и Аму-Дарьи], Туркестана, царства Дешт-и-Кипчака [Золотой Орды], стран, где живут калмыки, и из всех земель Китая и города Ханбалыка [Пекина] — все приходят в эту гавань. Жители морских стран — Китая, Явы, Бенгалии, городов Зирбада, Тениссерима [Бирмы], Сокотры, островов Див [Мальдивских островов], Малабара, Абиссинии, Зенджа [Восточного побережья Африки], гаваней Виджаянагара, Гуджарата, Камбая, с берегов Аравии… привозят сюда все то редкое и ценное, что можно доставить морем и что создает в стремлении к совершенству солнце, луна и дождь…»
Хормуз был иранским Каликутом, теми воротами в море, через которые из внутренних областей Ирана непрерывно шел мощный поток товаров, скупавшихся торговыми людьми всех «морских» стран Южной Азии и Восточной Африки.
Сюда везли дивных коней из Фарса и Аравии, хорасан-ские ковры, медь и глиняную посуду из Кашана, шерстяные ткани и бархат из Тебриза, оружие и ювелирные изделия из Исфагани, шелк из Шираза. В Хормуз вели караванные пути из Бухары и Самарканда, и для Средней Азии, так же как и для земель Ирана, Хормуз был окном в южные моря. Из южных морей по караванным путям, ведущим через Иран в Малую Азию и в гавани Сирии, везли в Дамаск и Копию, в Византию и Венецию африканскую слоновую кость, китайский фарфор и малабарский перец.
Дома, люди, улицы, рынки, площади здесь были совсем не такие, как в Индии. Массивные стены зданий, трех-, четырех- и пятиэтажных, сложены были из камня. На плоских крышах люди спали, проводили часы досуга, принимали гостей.
Здесь было очень мало зелени и мало тени, сухую землю, покрытую белесыми выцветами соли, немилосердно жгло солнце.
У мужчин были огненные бороды, женщины закрывали лица неплотной голубой или розовой чадрой, глаза у них были подведены густой черной краской. Фэй Синь с удивлением писал, что в этой стране совсем нет подножного корма для скота и быков: овец и верблюдов кормят там вяленой рыбой.
К этому вселенскому базару у стен белокаменной цитадели впервые в истории Ирана пришел китайский флот — шестьдесят кораблей с двадцатипятитысячным посольством. В Хормузе, так же как в Каликуте, миссия Чжэн Хэ была вполне успешной. Правитель Хормуза [37] принял грамоты Чэн-цзу, посетил Чжэн Хэ и преподнес ему ценные дары.
С четвертой экспедицией отправилось из Китая посольство в Бенгалию; оно доставило в Китай редкостного зверя — «цзулафа» — жирафу, которая, очевидно, была привезена в Бенгалию индийскими или арабскими моряками из какой-нибудь гавани на сомалийском берегу Африки или из Адена, где, по словам Фэй Синя, процветала торговля диковинными африканскими зверями.