Глава 9 Государственный музей-заповедник

Глава 9

Государственный музей-заповедник

История Гатчинского дворцово-паркового ансамбля после февраля 1917 года — это история многочисленных утрат, понесенных дворцом и парком в первые годы советской власти и позже — в годы фашистской оккупации, когда пожар войны довершил разрушение разграбленных памятников архитектуры XVIII–XIX веков. Долгое время Гатчина не реставрировалась, а те работы, что проводились в музее, затягивались и часто были непродуктивными. Пройдитесь по парку. Даже то, что было восстановлено в 1960–1970-е годы, сейчас находится в весьма плачевном состоянии и требует серьезной реставрации. Но мы верим, что настанет день, когда возрожденная Гатчина займет подобающее ей место среди великолепных императорских резиденций под Санкт-Петербургом.

После свержения самодержавия Гатчина хоть и находилась под охраной, тем не менее подвергалась разграблению, хотя и незначительному. С усилением политической напряженности к осени Гатчина оказалась в центре военных столкновений, так как здесь располагался штаб генерала П.Н. Краснова, в Гатчину перебрался, а затем бежал отсюда за границу председатель Временного правительства А.Ф. Керенский.

Заседание Временного правительства России

В мае 1917 года была создана специальная Комиссия по приемке и охране имущества Дворцового управления и назначен комиссар Временного правительства над бывшим Министерством двора, в чьем ведении находились императорские резиденции, в том числе и Гатчина. Дворцовые службы продолжают работать, но в городе неспокойно: много различных вооруженных групп, иногда откровенно бандитского толка. Временное правительство пытается не допустить хищения и уничтожения имущества и документов из Гатчинского дворца. Двадцать второго марта комиссия в составе директора Государственного и Петроградского главного архива Министерства иностранных дел князя Н.В. Голицына, чиновника особых поручений Ю.А. Нелидова и профессора М.Д. Приселкова составляют акт и опечатывают всю дворцовую мебель и бумаги (в том числе и личные).

В это время по просьбам бывших владельцев им выдаются личные вещи. Так, в начале мая 1917 года в Крым великой княгине Ольге Александровне были отправлены детские вещи для новорожденного Тихона (Т.Н. Куликовский-Романов), за которыми по ее поручению приезжала Н.Д. Бирюкова.

В мае же начали вывозить бумаги, письма и рисунки в Государственный архив, туда же последовали и коллекция книг XVIII века, а также большой металлический сундук с письмами и бумагами Александра II. В июне новые власти конфискуют личные драгоценности императрицы Марии Федоровны, часть из которых, правда, удалось, как сообщает в мемуарах великая княгиня Ольга Александровна, переправить в Киев. Но ценное имущество самой Ольги Александровны было вывезено властями из Гатчины.

Вот небольшой перечень похищенного к концу июля 1917 года из Большого дворца: четыре коробки табака, две старые плетки, четыре пачки папирос, фарфоровая вазочка, стенные часы, полотняные шторы, зеркала, чехлы с мебели, 10 шелковых занавесок. Судя по этому документу, помещения и сундуки были взломаны, печати с них сорваны.

Гатчина. Карта 1913 г.

Вот как пишет историк Л.С. Георгиевская: «Охранять и описывать ценности становится все сложнее. Идет целенаправленный захват дворцовых помещений. Исполком Гатчинского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов просит отвести помещения солдатке во дворце, временно поселить дворника в верхнем помещении Приоратского дворца, выделить квартиру для проживания в Конюшенном здании…»

Особая роль в сохранении гатчинской коллекции принадлежит графу Валентину Платоновичу Зубову, основателю Института истории искусств (в 1912 г.) и первому директору Гатчинского дворца-музея.

В ноябре 1917 года была образована Художественная комиссия, в декабре переименованная в Совет Гатчинского музея-дворца. Новые власти тут же закрыли Дворцовую церковь, а народный комиссар просвещения А.В. Луначарский разрешил Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов брать из дворца «нехудожественные вещи». Степень художественности Совет определял сам. Вот небольшой список произведений искусства, украденных или испорченных новыми ценителями прекрасного: «Сусанна и два старца» (школы Рубенса) — украдена; «Портрет императрицы Елизаветы Петровны» (копия с Каравака) — изрезана; пейзаж (голландской школы, XVII в.) — украден; «Человек, вонзающий себе нож в грудь» (Рибейра) — проткнута штыком и поцарапана; «Аполлон и Дафна» (Риччи) — сорвана с подрамника и измята; золотые часы императора Александра II — украдены; столик письменный начала XIX века — отломаны и украдены Египетские фигурки… Список этот, составленный В.П. Зубовым, можно продолжать и продолжать.

События тех кошмарных для музея дней граф Зубов фиксирует в докладной записке: «Ночью с 1-го на 2-е ноября после исчезновения А.Ф. Керенского во дворец прибыло около 400 матросов, а вскоре явились солдаты и красная гвардия. Этим начался длившийся более недели разгром дворца… помещения принимали все более хаотичный вид, ломалась ценная мебель, отрезались занавески, пачкались ковры, пропадали вещи, царапались и резались картины».

В мае 1918 года с большим трудом, воспользовавшись бумагой за подписью Луначарского, отстояли памятник Павлу I перед дворцом, который местные власти намеревались снять. Но после национализации дворцово-паркового хозяйства и официального превращения Гатчинского дворца в музей началось массовое расхищение его имущества. Сухие цифры статистики говорят, что из 150 тысяч предметов к 1941 году в Гатчине осталось чуть более 50 тысяч. Невосполнимый урон коллекции был нанесен в 1932 году, когда для продажи за границу через Всесоюзное объединение «Антиквариат» из Гатчины машинами вывозились ценные предметы искусства, в основном мебель, бронза и фарфор. До сих пор остается загадкой цель этих распродаж национального достояния, проводившихся советской властью с 1928 по 1933 год. Многие события, происходившие во дворце-музее, фиксировались в дневниках его работников. Серафима Николаевна Балаева долгое время была хранителем в Гатчине, и вот что она записала, например, в 1928 году: «27 марта. Лежу, плохо с сердцем. Терпиловская и Щербов принимают комиссию по экспорту (Цветаева)». В дневниках много записей по поводу реставрации коллекции, история эвакуации произведений искусства, побед и поражений в борьбе за национальное достояние России, никому, как оказалось, не нужное. Когда в здании дворца находился проектный институт (начало 1960-х годов), дневники С.Н. Балаевой, а это 18 толстых тетрадей, были просто выброшены, и если бы не главный хранитель (с 1967 г.) А.С. Елкина, нашедшая эти бесценные записи, целый пласт истории Гатчинского музея был бы для нас потерян.

Для посетителей музей в Большом дворце был открыт 19 мая 1918 года и стал очень популярным: только за 1921 год его посетило более 20 тысяч человек. В 1923 году историк искусств А.Н. Бенуа выступил с идеей создать в Гатчине большую коллекцию портретов. Портретный фонд Гатчинского дворца насчитывал 632 портрета (на 1917 г.). Первый хранитель музея В.К. Макаров разработал план организации постоянной выставки, которую предполагалось разместить на третьем этаже Главного корпуса и в галереях и коридорах Арсенального каре. Начались работы по переносу картин на третий этаж, но в полном объеме осуществить задуманное и сформировать портретную выставку так и не смогли. Из-за того что в 1920-е годы из Гатчины были вывезены многие ценные произведения искусства, качество экспозиции несколько снизилось, хотя в то же время сюда начали поступать работы многих русских и европейских художников из других музеев, и общий портретный фонд к 1941 году насчитывал уже полторы тысячи картин. Среди мастеров, чьи работы появились в Гатчине, следует отметить Ж.Л. Монье, Дж. Доу, С.К. Зарянко, И.Н. Крамского, М. Шибанова, Г.К. Преннера, Э. Виже-Лебрена и других.

Хранитель музея С.Н. Балаева

С началом Великой Отечественной войны во дворце идут работы по подготовке экспонатов к эвакуации. В дневниках старейшего работника музея С.Н. Балаевой подробно фиксируется каждый день жизни музея: «1941 г. 22-е на 23 июня. Ночь. Упаковка Руж[ейного] арсенала.

4 июля. Перевозка ящиков (162) на Балти[йский] вокзал. Дежурство на вокзале при вещах.

5 июля. Погрузка в вагоны (два американских). <…>

7-10 июля. Работы по разбору муз[ейных] помещений и размещению музейных ценностей. Переноска вещей в подвал (фарфор, бронза, мрамор). Разобрана библиотека, сложена в кладовой за Китайской (вещи из Китайской в подвал — кроме лаков и дерева). Портретный] фонд на церк[овную] площадку. Живопись в комнату ожидания и по антресолям Арсенального каре. Разобраны личные комнаты Александра III. Работы по охране здания: щиты на окнах, закладка окон кирпичом. Окна Бел[ого] зала заложены деревянными футлярами (на козлах). <…>

1 августа. Работа по охране здания: засыпан песком паркет (закрыт сукном, поверх песок слоем 5 см). Надежды на полный вывоз вещей исчезают. За 40 дней удалось отправить только 250 ящиков с музейными вещами. Фронт приближается.

5 августа. Сняты все ковры в личных комнатах Александра III. Крупные вещи вынесены в коридор Арсенального каре (антресоли).

Разобрана кладовая XIX в. (в № 137 и 138). Шторы музейные в бывшую кладовую Лаврова (О.Н. Куприяшкина) за Греческой. <…>

7 августа. Засыпан песком паркет будуара Марии Федоровны. Таблицы военных форм от Николая I перенесены за Готическую, фарфор из-за Готической — в подвал. Выставлены рамы (вторые) в Ружейном арсенале, Светлом переходе, Мраморной столовой, в 3-м этаже. Обход музея. <…>

9 августа. Заклеены тканью стекла и рамы окон в личных комнатах Александра III (столярный клей + 5 % глицерина). <…>

11 августа. Воздушная тревога 5 ч., 7 ч., 12 ч. 30 м., 16 ч. 40 м.

12 августа. Тревога 6 ч. 40 м. — 7 ч. 10 м., в 12 ч. Покрыты бобриком (ворсом вниз) паркеты Мраморной столовой, Аванзала, Зеленой. Засыпана песком Мраморная столовая. Заклеены материей окна в Чесменской и Греческой. <…>

14 августа. На плацу поставлено зенитное орудие. Тревога 7 ч. 30 м., 12 ч., 17 ч. 40 м., 10 ч. 30 м. (3) Засыпка песком Аванзала. Приготовлен к сдаче архив — 7 ящиков. <…>

15 августа. В ночь воздушная тревога. Началась в 10 ч. 30 м. Через несколько минут сброшена бомба в 10–12 м от крыльца левого полуциркуля. Вес бомбы (по определению военных специалистов) — одна тонна. Воронка диаметром 17,5, глубина 8 м. Выбиты стекла в окнах Предовальной (разрушена печь, поврежден потолок), Арсенала (особенно пострадал потолок), церковь — алтарь и потолочное окно. Переход из Чесменской на площадку лестницы, площадка лестницы, Греческой (не все); повреждена стена в Овальной комнате и Чесменской (смежная с Овальной). Целы остались стекла окон, закрытых щитами, так же как и заложенные кирпичом. Булыжником продавлена крыша. Камни переброшены на парковую сторону. На крыше полуциркуля разрушена печная труба. Убитых и раненых не было. Все вещи целы. <…>

18 августа. Частые возд[ушные] тревоги. К 8 ч. вечера 11 тревог. <…>

19 августа. Упаковка 5-го эшелона. Приготовлено к отправке 22 ящика. Погрузка вещей в вагоны, во время которой (ок. 18 ч.) начался артобстрел. После 18 ч. почти непрерывные воздушные тревоги. Сброшено много бомб. <…>

Ночь с 19-го на 20 августа. До 12 ч. редкий артиллерийский обстрел. В 11 ч. 40 м. директор музея вызвал всех, находящихся в здании музея, на вокзал для выезда из Гатчины. Остались научные сотрудники: Янченко, Балаева, Тихановская, садовник Арен, фотограф Величко, галерейные охрана: Рендов, Калинин, Чуркин, Киселенко. Поставлены посты… Остальные отправлены в бомбоубежище. Ночью редкие орудийные выстрелы. С 5 ч. утра интенсивная артиллерийская стрельба и бомбежка. Попадания в городе и парке. В парке повалены деревья (в Ботаническом саду, у Адмиралтейских ворот). <…>

20 августа. В 7 ч. утра приход служащих на работу. В 7 ч. утра у коменданта. Его отказ принять на себя охрану дворца: комендатура эвакуируется. Неудачные попытки связаться с управлением: телефонная и телеграфная связь прерваны. Усилившийся обстрел задерживает отсылку письма в Ленинград Исакову. Приезд В.А. Богдановича из управления. Моя докладная записка В.И. Исакову о положении дел. Представители военных частей во дворце: политрук (ученик Тарле), обход с ним дворца, обсуждение мер по охране входов и выходов из дворца, опасность проникновения диверсантов и пр. во дворец; об эвакуации и судьбе оставшихся в музее вещей; полное понимание нашей точки зрения. Еще два обхода музея с представителями военной власти; их предложение сжечь музейные предметы, чтобы не дать их в руки немцев, наши возражения. Настроение тревожное, но не паническое. Великолепно работает Рендов, в самые тревожные минуты на самых ответственных и опасных местах (чердак) и т. п. Очень хорошо действует на всех выдержка, ровное настроение и спокойная бодрость И.К. Янченко. Ее находчивость и быстрота действий (комендант). <…>

21 августа. Ночь с 20-го на 21-е прошла исключительно спокойно. Обстрел лишь с 2 до 3-х ч. ночи. Вести о возвращении в Гатчину типографии порождают радостные надежды, поддерживаю их, хотя штабные не придают этому факту никакого значения (со штабом поддерживаем связь). Идиллическое утро. Умываемся на озере. Носим воду, топим кухню, греем для всех кипяток, варим рисовую кашу. Патефон: „Мой милый город, спи спокойно!”… Женщины плачут.

25 августа. Захоронение бронзы из ящиков 17 и 21 в Собственном саду.

29 августа. В ночь приехал на одной грузовой машине Величко. Погрузили четыре ящика: № 41, 50, 46, 48 и оставшиеся еще в музее вещи рабочих. Ящики № 41 и 50 пришлось перенести ночью из Антресольной Арсенального каре. Работали все замечательно. Очень находчивым показал себя Лапин. Величко привез приказ с объявленной благодарностью работникам Гатчины. Привез продукты питания (булки, крупу и пр.), спички и т. п. Мне посылку от Веры. По ее содержанию (варенье, шоколад, консервы) догадываюсь, что с питанием лучше у нас, чем в Ленинграде. Ночь спокойная. Редкие артиллерийские выстрелы. Утром обход музея. Протечки в Греческой, Чесменской, Овальной, церкви (потолочное окно), на выставке костюма. Много течи из разбитых окон. Тихомиров чинит крышу над Чесменской, Гусев снимает с лафетов пушки на плацу. Федорович с остальными занят переноской вещей для упаковки. Я подбираю воду с паркетов или дежурю на подъезде. Карасев в кухне после ночного дежурства на подъезде. Тихо. Пасмурно. <…>

3 сентября. Первые заморозки. После очень короткого перерыва с новой силой начинается артиллерийская стрельба с двух сторон и налеты. В 1 час дня был большой налет. Сброшены бомбы за парком (в районе города?). Работаем урывками. Уходим в бомбоубежище.

Наш распорядок дня: день начинается в 6 ч. утра. Умывание на берегу Серебряного озера (через подземный ход, у «Эхо»). Запасаемся водой. Чай (на примусе). К чаю приходит Арен и дежурный по связи с милицией (по распоряжению военного коменданта города один из нашей охраны проводит ночь в здании милиции — для связи). Составляется список дежурных на сутки (дежурство по шесть часов). Составляется меню обеда и выписываются продукты из кладовой. Карасев идет на кухню. Обход музея. Намечаются срочные работы в связи с новыми повреждениями (в основном заделка оконных рам фанерой и починка пробоин крыши) и работы по хозяйству. Копают картофель и т. п. Работы по подготовке к отправке вещей в Ленинград. Работы ведутся в соответствии с общей обстановкой. Прерываются при налетах и бомбежке. При артиллерийской стрельбе продолжаются. От 1-2-х ч. — обед. За ним „мертвый час”. Обычно к вечеру военные действия оживляются, для работы выбираем более спокойные промежутки. В 7 ч. вечера ужин (разогреваются остатки обеда на примусе или варится какая-нибудь каша). После ужина дежурный по связи идет в милицию на ночь. Записываю день (дневник). Пишу письма, читаю. В 9 ч. сон. <…>

6 сентября. Сносили бронзу на подъезд. Я запаковала два ящика № 69 (бронза) и № 70 (кладовая № 137). Первое появление мародеров в здании музея. Слабость нашей охраны. <…>

10 сентября. В 7 ч. приехали по Варшавской железной дороге в Ленинград от станции Ижора. <…>

11 сентября. В Ленинграде. С докладом у Исакова. Попытка проехать на грузовике в Гатчину за оставшимися музейными вещами. Остановлены у городской заставы Гатчины. <…>».

Как видно из дневника, 15 августа на дворец упала первая авиабомба, а уже 11 сентября немцы заняли Гатчину. Полностью эвакуировать фонды музея не удалось, и оставшиеся экспонаты были упакованы и спрятаны в подвалах дворца, часть скульптур закопали на территории парка, что-то закрыли мешками с песком.

Более двух лет хозяйничали в Гатчине оккупанты. В январе 1944 года при отступлении они заминировали стены Большого дворца и подожгли его. Часть коллекции немцы вывезли в Германию, а все, что не смогли забрать с собой, уничтожили. И хотя само здание сохранилось, все его интерьеры и большинство перекрытий сгорели. Погиб в огне Березовый домик, были взорваны практически все мосты в парке, более семи тысяч деревьев вырубили оккупанты на территории ансамбля. Приоратский парк за годы войны был полностью уничтожен.

Дворец после изгнания немецких оккупантов

После войны с 1950 по 1959 год дворец занимало Военно-морское училище Министерства обороны, а затем — ВНИИ «Электронстандарт», закрытое предприятие военно-промышленного комплекса. Уцелевшие мраморные и гипсовые детали интерьеров закрыли щитами, к 1948 году были восстановлены кровля, окна и межэтажные перекрытия, установлены двери. В парке проводились работы по разминированию территории, засыпались траншеи и воронки, были восстановлены дорожки. Скульптуру извлекли из земли и установили на прежние места. Работа по возрождению Гатчинского дворцово-паркового ансамбля производилась музейными работниками — С.Н. Балаевой, К.К. Мамаевым, И.В. Соколовой, Э.А. Тихоновской и другими. Многие разрушенные мосты были временно заменены на деревянные, а частично поврежденные пролеты восстанавливались в дереве, в виде, близком к садовой архитектуре Дворцового парка.

Большая проблема, не решенная и по сей день, — возвращение фондов Гатчинского дворца, которые были рассредоточены по другим музеям разных городов России. В 1945 году удалось вернуть коллекцию портретов, найденную в Рижском замке после освобождения Латвии от фашистов. Но, к сожалению, к настоящему времени только часть этой коллекции возвращена из других музеев и выставлена в залах дворца.

В 1945–1948 годах были подготовлены необходимые архивные материалы и рассмотрены проекты по воссозданию внутреннего убранства замка, но долгожданные реставрационные работы начались только в 1961 году, но и они были прерваны до 1976 года.

Первые возрожденные интерьеры посетители увидели только в мае 1985 года.

В 2005 году отреставрировали Малую анфиладу Главного здания; в 2008 — Парадную опочивальню, обитую голубым лионским шелком, специально заказанным во Франции. К настоящему времени для посетителей открыты парадные залы Главного корпуса, личные покои Александра III и членов его семьи, с большим трудом восстанавливается дворцовая церковь. Остальные помещения, в том числе и удивительные по красоте галереи, остаются в полуразрушенном состоянии.

Мы уже касались темы катастрофических утрат фондов дворца. Но многое из того, что удалось сохранить, так и не было возвращено в Гатчину. После войны большая часть коллекции была передана в Павловск, где и остается по сию пору; предметы из Гатчинского дворца-музея можно встретить в Ораниенбауме, Пушкине, Эрмитаже и Русском музее, мемориальном музее Ф.М. Достоевского, в Ярославском художественном музее. Этот список можно продолжать еще очень долго.

Очистка водоемов. лето 2011 г.

До 1941 года библиотека музея насчитывала более 30 тысяч единиц хранения. В нее входили в том числе и книги из личных собраний императоров Павла I и Александра III, великих князей Николая, Георгия и Михаила Александровичей, великих княгинь Ксении и Ольги. На протяжении первых десятилетий существования музея была собрана уникальная научная библиотека, в ее составе находилось собрание журналов Александра III, книги князя Г.Д. Шервашидзе, часть книг Гатчинского Сиротского института, раритеты из усадебных библиотек и многое другое. Масштабы катастрофы, которая постигла библиотеку, можно представить, обратившись к цифрам: на сегодняшний день в ней насчитывается всего 4174 книги, причем часть из них поступила уже в послевоенное время и имеет косвенное отношение к исторической коллекции музея.

В Гатчинском дворцово-парковом ансамбле продолжается постоянная и кропотливая работа по восстановлению разрушенного в XX веке. В частности, в парке завершается реставрация металлических мостов у Холодной ванны, выкорчевываются старые и больные деревья, началась очистка водоемов парка от водной и прибрежной растительности. В самом дворце, кроме давно намеченной реставрации галерей, идут ремонтно-восстановительные работы на кровле и в помещениях Часовой башни, подготовлен проект реставрации крыльца с металлическим ажурным ограждением со стороны Собственного садика. В самом саду работники музея планируют установить копии утраченных мраморных скульптур Вертумна и Помоны и отреставрировать голову Геры.

В настоящее время в музее действует несколько экспозиций. Кроме открытых для посещения парадных комнат Главного корпуса во дворце устроено несколько постоянно действующих выставок.

В начале 1990-х годов открыта постоянная выставка «Старинное оружие XVI–XIX вв.». Как мы уже знаем, в Гатчине еще со времен Григория Орлова начала складываться коллекция ружей. Часть их была подарена Екатериной II, которая взяла оружие из коллекции Петра III в Ораниенбауме. При Павле I оружейное собрание постоянно пополнялось, так что со временем оно стало одним из самых значительных в России. Войны и потрясения XX века коснулись и этого собрания: большой урон коллекции нанесли изъятия экспонатов для продажи за границу в 1928–1932 годах. После войны гатчинская коллекция оружия долгое время находилась в Царскосельском музее-заповеднике, и только в 1988 году ее вернули законному владельцу. Сейчас в музее хранится более одной тысячи образцов редкого огнестрельного и холодного оружия.

К 200-летию первого почетного жителя Гатчины, заведующего Гатчинским дворцовым управлением генерала Карла Федоровича Багговута, открыта выставка, на которой представлен типичный кабинет русского чиновника середины XIX столетия. На выставке, разместившейся в 2010 году, можно видеть подлинный стол из личных покоев императора Александра II, книги, предметы убранства той эпохи.

В личных покоях Павла I на первом этаже Главного корпуса открыта постоянная выставка вещей императора. Эти комнаты были созданы после 1801 года и, кроме личных вещей императора, здесь размещались его походная кровать и постельные принадлежности из Михайловского замка. В годы Великой Отечественной войны кровать была утрачена, и сейчас в покоях выставлены сохранившиеся вещи монарха: складные красного дерева стол и стул, платок, манишка и Библия императора и некоторые другие ценные экспонаты.

Большая постоянная экспозиция «Семья императора Александра III в Гатчине» в Антресольном этаже Арсенального каре — работы по восстановлению этой части дворца были закончены в 2007 году.

Вот и подошло к концу наше путешествие по гатчинским дворцам и паркам, которые пережили и годы наивысшего расцвета, и годы разрушений, но остались подлинными шедеврами дворцово-парковой архитектуры на радость будущим поколениям, во имя славы людей, их создавших.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.