ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. ПОРТУГАЛИЯ, 1499–1502 ГОДЫ

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ.

ПОРТУГАЛИЯ, 1499–1502 ГОДЫ

Знать, португальским всем товарам

Сбыт обеспечен в Свете Старом.

Памфлет на английскую политику, из книги Хаклюйта «Путешествия» (изд. 1598–1600), I, 189.

Сразу после получения сообщения Коэлью (а может быть, Жуана да Са) об успехе плавания Гамы и даже до того, как аДмирал прибыл в Лиссабон, дон Мануэл прибавил к своему титулу «короля Португалии и Алгарви по сю сторону и за морем, в Африке»[347] титул «владетеля Гвинеи и завоеваний, мореплавания и торговли Эфиопии, Аравии, Персии и Индии»[348]. В ознаменование этого события была даже отчеканена золотая монета. Она весила 712 гран, стоила 10 крузаду — примерно 25 долларов — и называлась «португеш».

Успех Гамы не только побудил короля Мануэла принять новый пышный титул, который фактически мало согласовывался с достижениями первого похода в Индию, но и вообще возымел странное на него действие. Легкомысленный и беспокойный по природе, король ушел с головой в строительные дела, проявив больше пыла, чем рассудительности; более того, жажда власти, порожденная успехами в Индии, заставили его совершить ряд поступков, граничивших с сумасшествием. Непосредственный предшественник Мануэла, Жуан II, так много сделавший для поощрения исследования дальних морей, покоился в Сэ — кафедральном соборе Силвиша[349]. Одним из первых актов Мануэла после возвращения Васко да Гамы из Индии был приказ перенести тело Жуана в монастырь Батальи. Это было сделано, как показалось многим португальцам, с неподобающей пышностью и торжественностью.

Передвигаясь из одной местности в другую в сопровождении грандов государства, архиепископов, епископов, восьмидесяти капелланов и певчих, король, перед которым шел дико гремевший оркестр, состоявший из трубачей, свирельщиков, тромбонистов и барабанщиков (а ночью перед ним шли факельщики), проходил через равнины королевства в течение нескольких суток без перерыва, ведя погребальный кортеж. По ночам, среди молчания печалящегося народа, где бы кортеж ни останавливался, [Мануэлу] являлся дух усопшего короля, а в церкви Батальи, среди ночи, когда церемония [переноса] закончилась, воспоминание о человеке, проявившем такую настойчивость в подготовке великого дела, завершение которого было сейчас увенчано успехом, вызвало у него жгучее любопытство. Почти тайно он прошел в церковь и приказал открыть гроб Жуана, чтобы посмотреть на него. Он увидел тело, покрытое известковой пылью, и велел монахам сдуть ее через тростниковые трубки и сам им помогал, а потом он стал вновь и вновь целовать руки и ноги мертвеца. То была драматическая встреча — встреча мертвого и живого королей. На это зрелище стоило посмотреть.

Вскоре после этого (10 декабря 1500 года) Мануэл приказал выкорчевать все оливковые деревья в Лиссабоне — именно они придавали городу живописность, — росшие во дворах церквей, монастырей или феодальных дворцов. Он приказал также расчистить и выровнять место у городских стен и в некоторых других частях города.

Особенно важно было то, что он начал строить новые общественные здания, в том числе величественные дворцы Рибейра, Каза-да-Индиа, Алмасинш (королевские пакгаузы) и Терсенаш (склады) в Катакифараше. Полный нетерпения и стремясь жить в возбужденной атмосфере строительства, шума и сумятицы, он отремонтировал дворец Сантуш-у-Велью и поселился в нем на время, пока строились его новые дворцы.

Наиболее честолюбивым проектом Мануэла в это время была постройка церкви иеронимитов в Белене, на месте церкви, в которой молились Васко да Гама и его моряки перед отправлением в свое полное приключений плавание. Эту церковь он задумал как вечный памятник в честь открытия Индии. Она до сих пор остается одним из величайших памятников архитектуры португальского Возрождения и представляет особый интерес для тех, кто изучает жизнь и приключения Васко да Гамы и Луиша Камоэнса.

Территорию Риштеллу король получил от братьев ордена Христа и в декабре 1499 года передал ее «главе и братьям ордена святого Иеронима — это был святой, которого король считал своим личным покровителем, — чтобы они воздвигнули там монастырь, возложив на них обязанность, помимо треб, предусмотренных по уставу, молиться за душу инфанта [Генриха], основателя раньше стоявшей на этом месте церкви, молиться за монарха-дарителя и его преемников». После этого Мануэл изменил название местечка Риштеллу на Белен (Вифлеем). Когда орден Христа отдавал эту церковь, он, к сожалению, удалил каменную статую богоматери с Христом, сидящих на деревянном кресле, — эта статуя была в церкви, когда Гама и его матросы бодрствовали в ночь на 8 июля перед отплытием в Индию. Монахи поставили статую в старой церкви Непорочного Зачатия («Concei??o Velha»), где она находится и до сих пор, не пострадав от ужасного пожара, который разрушил значительную часть церкви.

Фундамент монастыря иеронимитов был заложен в 1499 году, а 6 января 1501 года на месте, предназначенном для главного входа, был заложен освященный камень: по этому случаю состоялась торжественная церемония в присутствии короля, королевской фамилии, двора и большой толпы народа. Строительство этого большого монастыря продолжалось до 1551 года, когда Жуан III приказал прекратить работы. В XIX веке были сделаны пристройки и изменения в здании, но в основном оно сейчас осталось таким, каким было в середине XVI века.

* * *

Мануэл не пользовался репутацией слишком великодушного монарха, но, по-видимому, по отношению к Васко да Гаме он был очень щедр и стремился вознаградить его за великие услуги, оказанные короне. К сожалению, имеются данные о том, что Гама был жаден и алчен, его не удовлетворяла ни одна награда, которую его властелин мог счесть приличествующей для него.

Гама любил город Синиш, где он родился и где его отец был alcaide m?r (главным начальником). Когда его спросили, чего он хочет, он, не колеблясь, попросил, чтобы его сделали сеньором этого города. Однако Синиш принадлежал ордену Сан Тиагу, великим магистром которого был герцог Коимбрский, незаконный сын Жуана II. Мануэл удовлетворил просьбу Гамы, дав ему жалованную грамоту, датированную 24 декабря 1499 года. В грамоте указывалось, что город Синиш передается вместе с его привилегиями, доходами и налогами Васко да Гаме, его наследникам и преемникам, — но с оговоркой, что корона даст ордену Сан Тиагу другой город в обмен, а папа даст специальное разрешение на передачу. Папское разрешение последовало в 1501 году, но орден Сан Тиагу отказался передать владение городом[350], Мануэл постарался задобрить Гаму, предоставив ему ежегодную пенсию в одну тысячу крузаду (около двух тысяч долларов) «до тех пор, пока он не сможет получить во владение город Синиш»[351].

10 января 1502 года, ровно за месяц до того, как он отправился во второе плавание в Индию, Гама получил и дополнительную пенсию для себя и для своих наследников в триста тысяч рейшов (около полутора тысяч долларов). Вместе с этой пенсией он получит также титул «адмирала Индийского моря» со всеми «почестями, достоинствами, вольностями, властью, юрисдикцией, доходами, привилегиями и правами, которые ему надлежит иметь». Вместе с этим Гама получил титул дона не только для себя, но и для своего брата Айриша, сестры Терезы (в женском роде — донна) и для их потомков. Мало того, Гаме было дано право привозить раз в год на своих или чужих судах, приплывающих из Индии, на двести крузаду товаров, уплачивая только один пятипроцентный налог в пользу ордена Христа. В указе прямо говорится, что он был опубликован и такие права были даны «без того, чтобы он или кто-нибудь другой за него просил об этом» («sem nollo elle pedir nem outro рог elle»); в заключение король требовал и приказывал, чтобы «наследники этого Васко да Гамы назывались Гама в память и в честь вышеупомянутого Васко да Гамы».

Несмотря на все эти дары, дон Васко был полон решимости получить в свое владение город Синиш, и когда он вернулся из второго плавания, это притязание вызвало немало треволнений.

Повидимому, часть первой пенсии не была уплачена своевременно в 1501 году, вместо этого дону Васко дали некоторое количество пшеницы. Сохранилось распоряжение короля своему казначею относительно этой пшеницы (которая оценивалась в двадцать восемь тысяч рейшов) с распиской адмирала[352]. Подпись Гамы на ней — одна из трех сохранившихся его подписей.

Не считая нескольких подробностей, приведенных выше, и того факта, что в этот период Гама женился в городе Эворе, где, как полагают, он жил с 1499 по 1502 год, о жизни адмирала между его первым и вторым путешествием в Индию известно очень мало. Время его вступления в брак не поддается точному определению, но его можно установить приблизительно путем догадок о возрасте его сыновей. Гама женился на донне Катарине ди Атайди, дочери Алвару ди Атайди и донны Марии да Силвы[353]. От брака Гамы родилось шесть сыновей — Франсишку, Иштеван, Педру, Паулу, Криштован и Алвару ди Атайди — и дочь Изабелла ди Атайди[354].