ГЛАВА 6 «ПОТОМУ ЧТО Я С СЕВЕРА, ЧТО ЛИ…»

ГЛАВА 6

«ПОТОМУ ЧТО Я С СЕВЕРА, ЧТО ЛИ…»

Нет такого этноса на Земле, в памяти которого не сохранились бы (пусть лаже в сильно измененном виде!) воспоминания о полярной арктической Прародине [131]. Значительная же часть этой информации остается недоступной современному человеку: она закодирована в разного рода нераспознанных артефактах, а ключ к расшифровке либо давно утрачен, либо тщательно упрятан. Впрочем, не во всем и не для всех. Имеется ограниченный круг людей, никак не афиширующих свою избранность, коим по тем или иным причинам доступны тайные знания Прошлого, Настоящего и Будущего, однако о них они всеми силами и способами стараются не распространяться. Среди подобных уникумов немало священнослужителей разных конфессий и культов. Но есть и с виду совершенно обыкновенные люди, тем не менее причастные к таинствам Мироздания и получающие доступ по каналам связи с ноосферой к информационному банку данных, хранящемуся повсюду во Вселенной.

Мне доводилось встречаться с некоторыми из «посвященных»." В одних случаях то были кратковременные эпизодические контакты, в других — продолжительное знакомство и откровенные беседы. Полученные сведения, несмотря на некоторую экстравагантность, были достаточно убедительными и весьма содержательными. Во всяком случае у меня не было оснований сомневаться в искренности и честности информаторов[132]. Единственно, против чего они возражали (и то не всегда) — раскрытие своего подлинного имени и указание конкретных координат сакральных объектов, помогающих в активизации энергоинформационного поля для извлечения оттуда эзотерической информации. То же относилось и к способам декодирования Универсального знания, существующего и хранящегося, как правило, в зашифрованном виде, непонятном для непосвященных.

Когда же я спрашивал моих информаторов, можно ли хотя бы частично обнародовать услышанное и постигнутое, то, как правило, получал примерно следующий ответ: я вправе поступать с полученными доверительными сведениями так, как считаю нужным, хотя сами его хранители по разным причинам никогда бы на это не пошли. Кроме того, самое главное и сокровенное мне все равно сообщено не было: существуют различные степени посвящения и чем они выше, тем более недоступными для нижестоящих адептов (и тем более для непосвященных) становится высшее знание. Лишь в одном случае хранители архаичных сведений, которые слово в слово передавались от поколения к поколению, попросили повременить год-другой с обнародованием полученной от них информации.

В конечном счете Универсальное знание хранится в энергоинформационном поле Вселенной. Лично я, как читателю уже хорошо известно, считаю и называю его ноосферой в широком смысле данного понятия. Но известны и другие подходы. Так, известный пропагандист эзотерической картины мира Карлос Кастанеда в своей концепции, известной под названием «Учение дона Хуана», говорит о бесконечном числе энергетических полей, напоминающих нити света, из которых состоит Вселенная. Эти нитевидные энергетические поля исходят из неисчерпаемого источника неограниченной протяженности.

Люди также состоят из бесконечного числа таких нитевидных энергетических полей, образующих своего рода «светящееся яйцо», размерами по вертикали равное высоте человеческого тела с вытянутыми над головой руками, а по горизонтали — ширине рук, распростертых в обе стороны. Такое яйцо в «Учении дона Хуана» именуется «коконом» человека. В любой момент времени лишь небольшая часть энергетических полей внутри «кокона» освещена расположенной на его поверхности ярко сияющей точкой света. Восприятие происходит, когда освещенные ею энергетические поля распространяют свое свечение на соответствующие энергетические поля вне «кокона».

Ретрансляторы Универсального знания, живущие во всякое время на Земле (или в любой другой точке Мироздания), получают его азы, так сказать, по наследству — путем устной передачи от своих предшественников и наставников. По наследству же передается не только сама информация, но и ключ к ее получению в нужный момент и в нужном месте. «Нужный момент» связан с космическими факторами: определенным расположением Земли среди звезд и планет, энергетической активностью Солнца и направленностью по отношению к нему данного участка вращающейся Земли. «Нужное место», как уже говорилось выше (в том числе и предыдущей главе), означает сакральную точку в определенном участке планеты, связанную, в частности, с тектоническими разломами и активными энергетическими выбросами в земных недрах. Именно в таких местах предшествующей цивилизацией были сооружены или водружены мегалиты и другие сооружения разных форм и конфигураций, служащие одновременно и ориентирами самого сакрального места, и аккумуляторами космопланетарной энергии, и своего рода антеннами, улавливающими и направляющими энергоинформационные потоки.

Добраться до таких мест — зачастую задача не из легких, не говоря уже о том, что надо еще и знать, куда идти. Однако без участия человека мегалитические сооружения функционируют, так сказать, замыкаясь только на самих себя. Лишь когда человек или группа людей находит и занимает нужную точку на пересечении энергетических потоков, становясь неотъемлемой частицей единой космопланетарной системы, как бы включаясь в нее, — открывается возможность воспринимать происходящее во Вселенной и считывать хранящихся в ней фрагментов Универсального знания. По существу в неразрывной связи и во взаимодействии с ноосферой не просто организм в целом, но и каждая его структура — нейрон, телесная клетка, ген, молекулярная цепочка и т. п.

Если сделать мысленный микроскопический срез через тот участок пространства, где находится живое существо или познающий субъект, то его атомно-полевая структура окажется органически слитой с окружающей ее материальной средой, состоящей из таких же материальных частиц и полей, основу которых образует энергоинформационное поле (ноосфера). По существу, мыслящий субъект является ее неотъемлемой частью, включенной в общемировой процесс и эволюцию. В данной связи более чем понятными становятся многие таинственные явления индивидуальной психики и коллективного восприятия окружающей действительности, которые во все времена расценивались позитивистски настроенными исследователями как прямой обман или шарлатанство. К такого рода рационально не объяснимым феноменам относятся чтение чужих мыслей на расстоянии, предвидение будущего или видение объектов, отсутствующих в прямом поле зрения наблюдателя.

Эти и многие другие явления особенно обостряются у людей, находящихся или живущих в северных регионах, ввиду космопланетарных особенностей Севера как такового. Проиллюстрирую сказанное на конкретных примерах и свидетельствах людей, заслуживающих всяческого доверия и уважения. К таковым в полной мере можно отнести русского этнографа и бытописателя жизни северных народов Константина Дмитриевича Носилова (1858–1929). Почти всю свою жизнь он провел на Севере, где написал несколько интереснейших книг, посвященных остякам (хантам), вогулам (манси) и самоедам (ненцам). С последними он провел несколько лет на Новой Земле после того, как царское правительство решило создать там колонию из аборигенов-переселенцев.

Особенно поразила Носилова способность некоторых ненцев на протяжении довольно-таки длительного времени видеть объекты, находящиеся на значительном расстоянии. Так, одна древняя старуха, шесть раз бывшая замужем, в чуме которой Носилов провел всю зиму, глядя в огонь, почти целую неделю, «наблюдала» за норвежским судном, находившимся сначала за сотни, а потом — за десятки миль от Новой Земли и двигавшемся в неурочное время (то есть еще до начала обычной навигации) в сторону побережья архипелага, где оно и появилось в предсказанный старухой час. Носилов потом ради интереса сверил все предсказания ненецкой сивиллы с вахтенным журналом норвежского судна: все оказалось так, как говорила ему старуха, глядя в огонь. Точно так же новоземельская вещунья на сто процентов предсказывала: удачной или неудачной будет охота и кого именно убьют сегодня охотники[133].

Аналогичным образом «видел» еще один старик-ненец оленей, находившихся в тундре за десятки километров от охотников. Точно такими феноменальными способностями обладал и охотник Фома Вылка: он «видел» оленей, находящихся вне поля физической видимости, то есть не по законам оптики, а с помощью необъяснимого внутреннего зрения. Носилов со стенографической точностью воспроизвел свои вопросы и ответы ненца:

«Вдруг он оборачивается ко мне и говорит; что видит оленей. Я осматриваюсь по сторонам.

— Где? — спрашиваю.

— А вот здесь, — и он делает движение рукой перед глазами, показывая мне, что ему видится. Я начинаю рас-спрашивать его. Он объясняет, что перед его глазами порой мелькают три оленя и так ясно, что он даже различает, что один их них самец, а остальные — самки. Когда я стал его расспрашивать, что это все значит, он просто и уверенно сказал, что мы скоро увидим этих оленей и будем на них охотиться… Я посмотрел еще по сторонам, думая, не морочит ли меня мой приятель, и, видя, что ничего не видно, снова погружаюсь в задумчивость…»[134].

В дальнейшем все так и произошло, как предсказал ненец: были настигнуты и убиты именно три оленя — самец и две самки. Каков механизм ясновидения — ни писатель, ни, тем более, охотник, не представляли. С точки зрения современной науки такое зрительное видение на многие десятки километров объясняется не с помощью законов линейной оптики или электромагнитной теории, а на основе неосознанных контактов с био- и ноосферой. Фома Вылка поведал и о других — еще более невероятных — видениях. Он рассказал о встречах с «подземной чудью», вышедшей на время из-под земли на поверхность, а также о прекрасной обнаженной женщине, что постоянно являлась к нему в чум и требовала любви.

Другой приятель Носилова — по имени Лобсинья — уже из числа вогулов (манси) и, естественно, не на Новой Земле, а в Приобье, — рассказывал о схожих таинственных феноменах человеческой психики:

«Он обладал замечательным предчувствием. Иногда его силой нельзя было вытащить на охоту, в другой раз он сам приходил ко мне с сияющим лицом, веселый, уже готовый на охоту, и звал, торопил на охоту, в лес.

— Что с тобой? — спросишь его.

— Ничего, — скажет.

— Что же ты так торопишься? — допытываешь его.

— Пойдем поскорее, зверя увидим, — и даже стоять не может от ожидания.

— Ты видел, что ли, его, собаки лают, след нашел? — спрашиваешь его.

— Нет.

— Ворожил?

— Нет, — уверяет.

— Так что же тебе так не терпится?

— Сегодня кого-то увидим, — таинственно передает он.

— Ты почему знаешь?

— Да уж знаю, — скажет и рассмеется.

Это «знаю» означало у него то предчувствие, которым он руководился, которое выжило его из дома, которое, быть может, как инстинкт, руководит им, и оно было всегда поразительно право.

В такие дни мы действительно кого-нибудь убивали: росомаху, рысь, оленя, лося, что не было обыкновенным успехом охоты, а скорее просто случайностью. Но мало того, он даже знал, куда нужно было направиться, где искать.

Последнее он узнавал по ножу. Это было ворожбой, гаданьем, когда он, подталкиваемый предчувствием, хотел допытаться еще большего и прибегал к помощи ножа и топора. Он помешал на острие топора нож таким образом, что последний приходил в равновесие и, смотря по тому; куда повертывался кончик ножа, он угадывал направление, куда нужно идти на охоту.

Он жил, весь углубившись в тайники своей детской души, по движениям которой он узнавал: ждет ли его горе, неудача, ждет ли его разочарование, успех. Он не раз говорил мне об этом и даже удивлялся, как это и я не чувствую того же, не могу знать хотя бы недалекое будущее.

— Ты разве не слышишь? — спрашивает он.

— Нет, — скажу ему в ответ.

— Зажми глаза и слушай, — скажет он. Зажмешь глаза и слушаешь.

— Да где слышишь ты? — спросишь его.

— Да тут, в сердце, везде, — скажет он. Он даже жалел меня по этому случаю.

— Откуда же ты знаешь это, научил, что ли, кто тебя? — спросишь его.

— Нет, сам… так… когда вырос, стал охотиться… ну, и узнал} — скажет.

И только. Никакие вопросы туг больше ничего не разъяснят, и я так и знал, что он слышит, предчувствует.

Когда мы с ним раз разговаривали об этом предчувствии, он мне рассказывал удивительные веши про некоторых вогулов, которые так воспитали, если так можно выразиться, этот инстинкт, чувство, что лаже могут сказать вперед, кого убьют, кого увидят, что их особенное ждет, например, на охоте, в пути <…>»[135].

Опять же на Новой Земле Носилов записал от стари-ков-ненцев несколько рассказов о встречах с загадочным Белым Стариком. Высокий, молчаливый, с длинной бородой и белый, как снег, он всегда неожиданно представал перед людьми в минуты смертельной опасности и спасал терпящих бедствие, а заблудившимся в полярной вьюге и мгле знаками показывал дорогу к дому. Исчезал так же неожиданно, как и появлялся. Постоянные встречи с ним и счастливые избавления от гибели зафиксированы и на Новой Земле, и на полуострове Ямал на берегу Карского моря, и в низовьях Оби, и на Полярном Урале. Аналогичная белая фигура появлялась и во время экспедиции А.В. Барченко в Русскую Лапландию осенью 1922 года, что отмечено в дневниковых записях Александра Кондиайна.

Ненцы, принявшие христианство, считали высокого старика Святителем Николаем. Точно так же считали и крещеные лопари-саамы, они называли Николая Чудотворца по своему — Ыммель камса — Бог-старец[136]. По свидетельству известной саамской писательницы Надежды Павловны Большаковой, в соответствии с древними языческими воззрениями, у саамов каждый бог отвечал за что-либо конкретное. Николай же Чудотворец покровительствовал морской рыбалке и отвечал за погоду. Он считался настоящим Богом моря (или по-русски — Морским царем). В принципе же молчаливый спаситель гибнущих и страждущих может быть кем угодно, тем более что легенды о нем уходят в глубь языческих и даже гиперборейских времен.

Север способен преподнести еще и не такие сюрпризы. Многие полярные исследователи (особенно — в прошлом) описывали феномен особой разновидности истерии, получившей научное название — мерячение. В 20-е годы XX века Владимир Михайлович Бехтерев (1857–1927) даже выдал мандат от имени возглавляемого им Института мозга Александру Васильевичу Барченко на предмет изучения мерячения среди саамов Кольского полуострова (что, собственно, и явилось основанием для командировки последнего на Мурман). Но и до этого факты как массовой, так и индивидуальной истерии привлекали пристальное внимание, как в таких случаях говорят, специалистов различного профиля. Причем женщины были подвержены странной психической аномалии гораздо в большей степени, чем мужчины. Одним из первых данный феномен описал выдающийся финский ученый и просветитель, лингвист с мировым именем Матиас Алексантери Кастрен (1813–1852) во время своих длительных путешествий по Крайнему Северу, организованных на средства Петербургской Академии наук (Финляндия в то время входила в состав Российской империи):

«Во время путешествия моего по пограничной Лапландии мне часто советовали остерегаться русских лопарей, и именно женщин их, потому что иногда на них находит род сумасшествия, в котором они сами не знают того, что делают. Я не обращал сначала никакого внимания на эти речи, принимая их за обыкновенные басни, возводимые на лапландцев. Случилось, однако ж, однажды, что в одной деревне пограничной Русской Лапландии сошелся я с несколькими карелами и двумя русскими купцами. Они также советовали мне остерегаться и ни под каким видом не пугать лапландских женщин, потому что это, по их мнению, res capitalis [латинск. — «главное дело». — В.Д.]. Один карел рассказал по этому случаю следующее:

«Раз в молодости моей, ловя рыбу в море, я встретил лодку, в которой, кроме правившего ею лопаря, сидела еще женщина с маленьким ребенком на руках. Увидев необыкновенную мою одежду, она так испугалась, что бросила ребенка в море». «Несколько лет тому назад случилось мне быть в кругу терских лопарей, — рассказывал другой. — Мы сидели и говорили о разных неважных предметах, вдруг за стеной послышался удар, как бы молотком или пестом, и все лопари повалились тотчас на землю, подергали несколько секунд руками и ногами, потом вытянулись, как мертвые. Через несколько минут они встали, как будто ничего и не было». Один из русских купцов, желая убедить меня в достоверности этих рассказов, предложил показать несколько образчиков пугливости лапландских женщин. Сперва он спрятал, однако ж, все ножи, топоры и прочие опасные орудия, которые легко могли попасться под руку, и потом быстро подошел к одной женщине и хлопнул в ладоши. Женщина бросилась на него, как фурия, и принялась царапать, щипать и бить его немилосердно, затем она упала на лавку и долго еще не могла перевести дух. Опомнившись, она решилась не пугаться уже. Следующий за тем опыт прошел благополучно: она только вскрикнула громко и пронзительно. Пока она радовалась этой удачей, другой купец набросил ей на глаза платок и в ту же минуту выпрыгнул из комнаты. Надобно было видеть, как эта женщина начала бросаться, колотить, сбивать с ног, таскать за волосы всех находившихся в это время в избе. Я сидел в углу и с беспокойным нетерпением ожидал своей очереди. Вдруг вижу, что дикие, блуждающие глаза ее останавливаются на мне, и в то же самое мгновение она бросается на меня с протянутыми вперед руками; по счастью, два сильных карела успели оттащить ее в сторону, и она без чувств упала к ним на руки. Карелы полагали, что ее бешенство было обращено на меня моими очками. Затем пробовали испугать подобным образом еще одну молодую девушку — уронили ей на голову сосновую лучинку, она вздрогнула и выбежала вон. Потом стукнули молотком в стену, и вышеупомянутая женщина вскочила, но, закрыв руками глаза, скоро опамятовалась. Как ни ничтожны эти случаи, они все-таки показывают, как легко выходят дикари из себя и впадают в бессознательное состояние; в какой же степени должна быть развита эта способность у колдунов и заклинателей, жестоко насилующих человеческую природу свою сильными экстазами и неестественным напряжением душевных сил»[137].

Подобные же факты фиксировались и в других регионах Крайнего Севера. Ссыльные русские врачи анализировали мерячение на примере аборигенов Колымского края. Известный американский путешественник и первооткрыватель Северного полюса Роберт Пири (1856–1920) описывал загадочное явление у эскимосов, у которых оно именуется пиблокото:

«<…> Я не наблюдал случаев пиблокото у детей, однако среди взрослых эскимосов каждый день или через день у кого-нибудь да встречался припадок, а раз было даже целых пять случаев в течение одного дня. Причину этой болезни трудно установить, однако иногда создается впечатление, что припадки эти — следствие размышлений об отсутствующих или умерших родственниках или страх перед будущим. [Пири пытается осмыслить на основе привычной для него терминологии то, что я бы назвал непроизвольным контактом (причем в его отрицательном проявлении) с ноосферой. — В.Д.].

Проявления этой болезни способны напугать человека. Больной, как правило, женщина, начинает кричать и срывать с себя одежду. Если припадок случается на борту судна [Пири перевозил эскимосские семьи к самой северной точки Гренландии, где создавалась база для зимовки и старта к Северному полюсу. — В.Д.], женщина начинает расхаживать взад и вперед по палубе, крича и жестикулируя, обычно совершенно обнаженная, хотя термометр показывает за 40° ниже нуля. Затем женщина может спрыгнуть через поручни на лед и отбежать от корабля на полмили. Приступ может длиться несколько минут, час и даже больше. Некоторые больные приходят в такое неистовство, что продолжают бегать по льду совершенно голые, и их приходится насильно приводить обратно, чтобы они не замерзли.

Когда припадок пиблокото случается в жилище, никто не обращает на это внимания, если только больной не пытается схватить нож и не бросается на других. Припадок обычно заканчивается приступом плача, а когда больной успокаивается, его глаза наливаются кровью, пульс учащается, и он начинает дрожать всем телом с час или около того после окончания припадка» [138].

Понятно, что подобные психические вспышки немотивированной истерии обусловлены геофизическими причинами и энергетикой Севера (правда, непонятно пока, какими именно). Можно провести простой эксперимент: перевезти лопаря или эскимоса для жительства в средней полосе Евразии или Америки, и аномальные явления мерячения и пиблокото у них незамедлительно прекратятся.

* * *

В настоящее время вопросами непознанных полярных феноменов занимаются целые научные коллективы. В 1994 году группа ученых из НИИ клинической и экспериментальной хирургии Сибирского отделения Российской академии медицинских наук организовала Международный институт космической антропоэкологии. Среди тем его научных исследований — проблема трансперсональных связей в полярных и заполярных широтах. Ученые-сибиряки опираются на выводы выдающегося российского астронома и теоретика-космолога с мировым именем Николая Александровича Козырева (1908–1986). Пулковский астроном считал Время самостоятельной материальной субстанцией, лежащей в основе мироздания и обусловливающей все остальные физические закономерности. У времени имеются уникальные свойства, не учитываемые канонической физикой, такие, например, как направленность его течения и плотность. А коль скоро эти свойства реальны — они должны проявляться в воздействиях времени на ход событий в материальных системах. Время не только пассивно отмечает моменты событий, но и активно участвует в их развитии. Значит, возможно и воздействие одного процесса на ход другого через время. Эти возможности дополняют хорошо знакомую картину воздействия одного тела на другое через пространство с помощью силовых полей. Но время не движется в пространстве, а проявляется сразу во всей Вселенной. Поэтому время свободно от ограничения скорости сигнала, и через время можно будет осуществить мгновенную связь с самыми далекими объектами Космоса.

Физические свойства времени могут оказаться ключом в понимании многих загадок природы. В частности, Козырев считал, что многие физические и психические явления, необъяснимые с точки зрения традиционной науки, усиливаются в полярных широтах — особенно к северу от 73-й параллели. Действительно, можно представить некоторый сегмент ноосферы к северу от 73° как зону особого энергоинформационного пространства, где включаются и начинают работать телепатические способности, присущие в об-щем-то каждому человеку, но до поры до времени дремлющие в его подсознании. Этим и объясняется тот поразительный факт, что ненцы, эвенки, чукчи и другие коренные жители Заполярья, не сговариваясь, съезжаются в нужное время и к нужному месту на сход. Точно так же одиночки-прорицатели и шаманы становятся ясновидящими, способными считывать жизненно важную информацию из ноосферы и «видеть» окружающий мир ее «глазами».

Исследователей по-прежнему не перестает удивлять феномен шаманизма как такового и уникальные способности шаманов предвидеть будущее (в том числе и во сне) или путешествовать в иных мирах. Все тот же Кастрен внимательно изучал и скрупулезно описывал любые интересные случаи, связанные с лечебной и магической практикой угро-финских и самодийских шаманов. Настоящий шаман — всегда ясновидец, могущий предвидеть судьбу и предсказывать ход событий. Он способен влиять на погоду, благоприятное течение болезни и ее благополучный исход. Однако также может напустить порчу и принести много бед.

Кастрен правильно отмечал, что шаманские способности невозможно объяснить с точки зрения известных физических законов и явлений, вроде популярного в то время «животного магнетизма», однако совершенно не представлял, что дело тут вообще не в каких-то «излучениях» и «токах», а в деятельности в составе единой природной целостности. Исходя из этого, шаманизм невозможно определить как простую знахарско-оккультную практику. Шаманизм — это целостное мировоззрение, по существу архаичная предфилософия, распространенная в прошлом на всех континентах у всех первобытных (и не только первобытных!) народов. Существует своеобразный шаманский Космос, соответствующий первобытным представлениям о строении, происхождении и предназначении Вселенной. Каждый народ вносил свои уточнения в картину мироустройства, но хранителем архаичных знаний почти всегда выступал шаман. Даже свои камлания он организовывал и совершал в окружении предметов, символизирующих различные компоненты небесного, земного и подземного царств. Считалось, что, впадая в транс и находясь в состоянии экстаза, шаман посещает различные миры и участки Вселенной, общаясь там со сверхъестественными духами и существами. В действительности в это время осуществлялся специфический контакт с ноосферой, энергоинформационным полем Земли и Вселенной.

Увидеть эту ирреальную картину глазами образованного европейца помогают записки военного врача Русской дореволюционной армии Карла Фридриховича Росмеллера (1840–1924), волею судеб оказавшегося в начале XX века на российском Крайнем Севере, где его свалила с ног тяжелейшая и неизлечимая в то время болезнь — крупозное воспаление легких. Однако врач Росмеллер, самолично поставивший себе смертельный диагноз, несмотря ни на что остался жив с помощью ненецкого шамана, приобщившего заодно «бледнолицего брата» к высшим тайнам шаманского мировоззрения и представившего непосвященного чужака высшему северному божеству по имени Тонге. Это и был тот самый Белый старик, что появляется перед людьми в минуту смертельной опасности (речь о нем шла только что, правда, впечатления Росмеллера несколько отличны от вышеприведенных). Для него роковой минутой, по-другому называемой «пограничной ситуацией», оказалась сама смерть, а контакт с Белым стариком ознаменовался подлинным воскрешением (что заставило рационалистически мыслящего военного врача раз и навсегда поверить в реальность сверхъестественных сил). Но предоставим слово ему самому:

«Смерть — это отрицание права на жизнь. Это — состояние, когда все случается без тебя, кроме тебя, после тебя. И вот я умираю, и как врачу мне ясна безнадежность положения. Признаки надвигающейся кончины — и слабость, и вместе с ней — свинцовая наполненность тела, жаждущего прекращения мучений. Вот пришла слепота. Но отчего так обострен слух? Отчего одна часть меня, воспринимающего, [находится] в чуме, другая — в петербургской квартире? Это невозможно! Но я уже слышу: «Одной ногой — ты в своем пределе, другой в моем». Я вдруг начинаю понимать, что слышу Тонге. И я уже вижу его, но без присущих человеку признаков. Это тепло, собранное в солнечный круг, в тлеющую, как уголь, точку. Этому невозможно поверить, но это именно так. И срастаюсь с этой точкой, с этим кругом. Я стою рядом с постелью и смотрю на собственное безжизненное тело. Я наклоняюсь, ощупываю его. Руки мои не чувствуют препятствий, проходят, как нож сквозь масло. Я равнодушен и отворачиваюсь. Боже правый! За моей спиною два совершенно неотличимых друг от друга шамана — они копии хозяина чума. «Тонге, Тонге!» — слышу я призыв. И два Тонге подхватывают меня под руки. И мы проходим сквозь стены чума. Мне страшно, потому что духи Тонге устремляются в небесную пустоту, холодную и враждебную. Но чем выше поднимаемся мы, тем светлее становится. Когда свет делается совершенно нестерпимым, ослепляющим, Тонге-двойники отбрасывают меня. Я тут же касаюсь наста и, подняв полог, вхожу в чум. Но вижу только я. Вижу, как бездыханное тело ненцы выносят на мороз, кладут на нарты. Надо мною звезды. Мне не холодно. Мне жарко. Утром тело мое возвращают в чум. Ненцы радуются, как дети: «Тонге вернул русскому доктору жизнь!» Я, уже полностью обретший полноту сознания, опять наблюдаю за двумя Тонге. Их видят другие тоже, готовятся к празднику, который аборигены называют Приношение Тонге. <…>

Мне суждено стать свидетелем еще одного чуда. В считанные секунды один Тонге, обратившись в дым, исчезает.

Остается другой — шаманМеня торжественно выводят из чума. Ведут к нартам, обложенным хворостом. На нартах, к совершеннейшему своему ужасу, я вижу лежащим самого себя. Мне подают горшок с тлеющим мхом. По знаку Сына великого Тонге [шамана] я посыпаю мхом хворост. Нарты вспыхивают как порох. Я слышу шорох тысяч птичьих крыл. Шаман ликует: «Доктор, Тонге наполовину унес тебя в его небесный чум. Когда время настанет, вторая твоя половина легко приживется в холодном земляном чуме»[139].

Север как таковой вообще представляет собой уникальный геокосмический и энергоинформационный феномен. С точки зрения обыденного сознания, под Севером понимается обширная акватория и территория от Северного полюса до полярного круга, обозначенная на любой карте или глобусе: Ледовитый океан, острова и архипелаги в нем, бескрайние высокоширотные просторы Евразии и Америки. Но ведь земная ось может сместиться, изменить угол наклона. Где тогда будет находиться Север? Территориально, то есть по отношению к земной поверхности, где угодно. Чтобы проиллюстрировать это, достаточно вообразить учебный глобус, проткнутый насквозь длинной спицей. Спица — ось, ее концы — два полюса, которые могут находиться в любом месте, в зависимости от того, как проткнуть глобус. Но с космической точки зрения, то есть по отношению к Солнцу, все там же — где в зените будет стоять Полярная звезда, медленно вращаться коловоротом ковши Большой и Малой Медведиц, а дневное светило — ежегодно создавать неповторимый полярный день и леденящую душу полярную ночь.

Таким образом, Север — это положение в данный момент некоторого участка поверхности Земли по отношению к плоскости орбитального движения планеты вокруг Солнца. К земной оси традиционно привязаны полюса. Точка, где воображаемая ось «выхолит» на поверхность и представляет собой географический полюс — северный или южный (магнитные полюса независимы от первых и могут гулять по земным просторам по своим собственным законам). Симметрично противолежащие полюса неизбежно вписываются во взаимодействующие поля, связанные с другими планетами Солнечной системы, самим Солнцем и другими звездами, нашей Галактикой и другими галактиками, разбросанными в бесконечной Вселенной. Все это, вне всякого сомнения, обеспечивает направленный ток космической энергии, который — в соответствии с физическими и космическими законами — в наибольшей степени являет свою мощь именно в полярных областях, направленно пронизывая человека, максимально космизируя его, превращая во вселенское существо и многократно усиливая скрытые в нем творческие и иные потенции. Лаже однажды полученный полярный заряд может навсегда обусловить человеческое бытие и существование. Лучшее подтверждение тому — жизнь и судьба великого русского северянина — Михайлы Ломоносова.

* * *

Приемной «антенной» (лучше все же это слово закавычить) для считывания аккумулированной в ноосфере информации может служить любой природный объект, возвышающийся над равнинной плоскостью. Форма и величина не имеют при этом особого значения. Это могут быть одиночные камни или сложенные по два, по три, пирамидкой. Культ священных камней распространен среди многих народов российского Севера — ненцев, нганасан, эвенков, северных якутов, юкагиров, коряков, чукчей, камчадалов и особенно саамов[140]. Предпочтительно, конечно, чтобы основание превосходило по своей плошали вершину. Идеальными приемниками космической информации в данном плане являются: из естественных образований — остроконечные пики гор, из искусственных — пирамиды. В отношении первых имеются многочисленные свидетельства альпинистов, воспринимающих мир с вершины горы совершенно по-иному в сравнении с подножием. Некоторые альпинисты заявляли, что на вершинах они даже начинали улавливать мысли своих спутников. Хотя известен и негативный опыт: некоторые горы обладают геопатогенными свойствами, люди теряют здесь сознание или рассудок. Известен и эзотерический опыт: как известно, Зороастр, Моисей, Иисус, Мухаммед получали божественное откровение на вершинах гор. В XV веке во времена гуситского движения и войн в Чехии на вершинах сравнительно невысоких гор Табор, Ореб, Беранек и др. для молебнов и бдений собирались тысячные толпы таборитов — приверженцев революционной реформации и радикальных учений, получая, несомненно, дополнительную энергетическую и информационную подпитку. На горных вершинах и сегодня предпочитают медитировать многие подвижники. Неудивительно, что людей во все времена так притягивали горы!

Что касается искусственных пирамид во всем их геометрическом и генетическом разнообразии, то давным-давно установлены особые физические свойства, зафиксированные как внутри, так и снаружи. В результате многочисленных экспериментов были запротоколированы сакральные свойства древних пирамид (египетских, центрально-американских и др.), а также целительные свойства искусственных пирамид, построенных энтузиастами уже в наши дни. Суммарную информацию можно легко почерпнуть из Интернета. Различаются как минимум три вида физических пирамид: 1) сплошные;

2) полые; 3) каркасные.

Пирамиду Хеопса рассматривают иногда, к примеру, как некий рефлектор или концентратор электромагнитного микроволнового фона (или же вообще концентратор какого-то непознанного фона). Простор для фантазии здесь большой: можно учитывать энергию и человека, и Космоса, и Земли, и Солнца. Неизвестно также, концентрирует пирамида космическую энергию или рассеивает ее. Наклоненные грани пирамид можно рассматривать как своеобразное зеркало. Однако плоское зеркало не создает сфокусированного пучка энергии, а лишь меняет направление распространения волны без изменения ее вида. Впрочем, пирамидальный рупор — достаточно мощное техническое средство и издавна применялся в радиовещании (первые радиоприемники) или в военной радиолокации.

Вполне допустимо сравнить, к примеру, пирамиду Хеопса с простейшим 4-гранным СВЧ-облучателем, применяемым в технике и медицине. Наиболее совершенными в настоящее время считаются рупорные и волноводные облучатели с внутренней гофрированной поверхностью. Кстати, пирамида Хеопса как раз представляет собой такую «гофрированную» структуру: в ней 203 ступени, которые можно условно принять как «гофр». Ступени эти — от 151 см в основании до 57 см на вершине (в египетских мерах: 20 ладоней + 10 пальцев и 8 ладоней + 4 пальца), шаг «гофра» меняется.

Применительно же к полой пирамидке уместно рассмотреть очень сходный «эффект полых форм», установленный для конусов и воронок. Возможно, именно подобная «диаграмма направленности» пластиковой пирамидки и сыграла определенную роль в экспериментах профессора Айхмайера (Мюнхен) с самозаточкой безопасных бритвенных лезвий. Эффект этот впервые обнаружил радиоинженер Карел Лрбал (Чехословакия). Посетив в 1959 году пирамиды Гизы, он случайно обнаружил, что оставленное им внутри пирамиды старое бритвенное лезвие вновь стало острым. Лрбал даже получил патент на создание «Хеопсовского затачивателя бритвенных лезвий». Уверяли: в малых полых пирамидках эффект столь силен, что бритвы использовали до 200 раз[141]. Впрочем, установлено и негативное воздействие пирамид на живой организм. В экспериментах, проводившихся в полых пирамидах, у некоторых испытуемых наблюдался полный упадок сил, снижение артериального давления и температуры тела.

Исследования последних лет ознаменовались сенсационными открытиями. В частности, с помощью новых приборов и методик было установлено, что отдельные египетские пирамиды на несколько тысяч лет старше, чем принято считать, и строились они минимум в два этапа. На первом, естественно, более древнем этапе возводилась протопирамида. В качестве таковой вообще могла быть использована природная скальная порода подходящей конфигурации. Спустя много тысячелетий, уже в историческую эпоху, такие пирамиды достраивались, приобретая современный вид. Сказанное вполне согласуется с полярной концепцией происхождения мировой цивилизации.

В предшествующих публикациях мне уже неоднократно приходилось доказывать, что культура пирамид ведет свое происхождение с Севера и в конечном счете символизирует полярную вселенскую гору Меру (она же — Ось мира), расположенную, согласно архаичным арийским и доарийским воззрениям, на Северном полюсе, в черте древнейшего материка Арктиды, погибшего в результате космопланетарного катаклизма вместе с расположенной на нем страной Гипербореей (Туле). (Следует отличать географическое и геологическое понятие Арктиды от социокультурного понятия Гипербореи.) По ходу продвижения мигрантов вместе с ними распространялась и культура пирамид, совершенствуясь в течение веков и тысячелетий в разнообразии своих форм и размеров. Вот почему пирамиды сохранились на Белом море и Мурмане, в евразийских степях и горах Восточной Сибири, в Японии и Китае [142], на Канарских островах и в Океании, например на острове Рапаите в архипелаге Туамоту, где их в 1956 году высоко в горах обнаружил и обследовал Тур Хейердал.

Рис. 48. Происхождение слова «пирамида»

Таким образом, египетские, центрально-американские пирамиды, беломорские и все прочие пирамиды— прямые (хотя и очень дальние) наследницы северной традиции. Общеизвестно: египетское слово «пирамида» пишется MR (рис. 48) [143], что абсолютно созвучно названию вселенской полярной горы Меру, как, впрочем, и образованному от того же оронима русскому понятию «мир» во всех его смыслах— «Вселенная», «народ» и «согласие». О северном происхождении древних египтян свидетельствует также их первоначальный календарь, где отсутствовало пять солнечных дней, соответствовавших в прошлом полярной ночи (они были добавлены в ходе произошедшей календарной реформы и приведения годичного цикла в соответствие со средиземноморскими реалиями). О том же красноречиво свидетельствуют и сохранившиеся в древнеегипетской культуре сани. Как уже отмечалось выше, на них транспортировали грузы и строительные блоки (в частности, при строительстве пирамид), а после смерти перевозили в усыпальницы мумии знатных людей. При этом в сани ставилась еще и лодка (рис. 49), которая вместе с санями могла символизировать два главных средства передвижения гиперборейцев. В виде саней делались в Лревнем Египте и молотилки, их по кругу возила запряженная пара быков. (Подобные сельскохозяйственные орудия для обмолота использовались и у других народов.) Не это ли все— лучшее свидетельство в пользу северных корней гиперборейских мигрантов, добравшихся до берегов Нила?

Рис. 49. Транспортировка мумии, помешенной в лодку, на санях. (Прорисовка древнеегипетской фрески)

Общее северное происхождение древних египтян и прапредков славян доказывают также сюжеты некоторых архаичных мифов (например, смерть в заколдованном фобу Осириса и Святогора) и имена ряда богов. Неоднократно уже указывалось, что египетский сокологоловый солнцебог Хор (Гор) полностью соответствует по своей огласовке и функциям древнеславянскому солнечному божеству Хорсу. Точно так же имя древнеегипетской матери богов Хатхор (пишется Ht-Hi) расшифровывается, как «дом (обитель) Хора». Хатхор изначально олицетворяла «небо» и изображалась в виде Небесной коровы с солнечным диском между рогов (эллины считали ее также египетской Афродитой — богиней любви). Оттого у нее и имя такое, дословно означающее «небесный дом солнца». В его состав, помимо уже отмеченного теонима Хор(с), входит и другой лексический компонент «хар», созвучный с аналогичными индоевропейскими понятиями.

Египетское слово «хат» = «дом» полностью соответствует восточно-славянской лексеме для обозначения жилища — «хата». В расширенном смысле то же самое слово входит и в состав названия столицы Хеттского царства ХVIII — XII веков до н. э. — Хатт(усас). К тому же протохеттский язык именуется хаттским. Для полноты картины можно добавить несколько созвучных этнонимов со сходной корневой основой: например, древнегерманское племя хатты во времена Юлия Цезаря или же других хаттов, проживающих за тысячи километров от Западной Европы — тюркоязычное население города Хотан, расположенного в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая. Этот город, находящийся в одноименном оазисе, был известен задолго до новой эры и находился на пути древних миграций, в конечном счете восходящих к гиперборейской эпохе. Можно также вспомнить восточно-сибирскую реку Хатангу, относящуюся к периферийной зоне Гипербореи.

Но вернемся к пирамидам. Первоначально они не были столь внушительными и изящными. Они сооружались из камней без употребления связующих материалов (безрастворным способом) или же насыпным путем, образуя большие и малые холмы или курганы. Таких на Русском Севере обнаружено немало, например в Беломорском регионе и на Кольском полуострове, где можно встретить сочетание пирамидальных насыпей и водруженных на их вершинах каменных сеидов (рис. 50). Последняя комбинация, на мой взгляд, — лучшая иллюстрация для пояснения вопроса о рукотворности или нерукотворности подобного сооружения.

Рис. 50. Пирамидальная насыпь с водруженным на ее вершине сейдом. (Кольский полуостров. Фото В. Демина)

Казалось бы, природа не способна создать таких рационально просчитанных и продуманных конструкций. С другой стороны, коренное население Лапландии — саамы — никогда не занималось крупномасштабными земляными работами. Да и невозможно вручную нагрести и спрофилировать такую огромную насыпь из скального фунта; для этого потребовалась бы работа нескольких бульдозеров и экскаваторов на протяжении не одних суток.

Между тем, в геологии имеется свое объяснение некоторых из упомянутых здесь природных объектов. Так, гребни и холмы получили специальное научное название — камы, а узкие извилистые валообразные гряды — озы. Геологам известен так называемый холмисто-моренный рельеф. По существу, это просто рыхлые отложения, образовавшиеся при разрушении различными путями скальных пород фундамента. Если кристаллические породы, перекрытые чехлом рыхлых отложений, в результате тектонических подвижек покрываются сеткой трещин, то в местах пересечения трещин (разломов различного порядка) образуются самые слабые раздробленные участки, которые легко вымываются и на их месте образуются впадины-западины, которые позже заполняются озерами или болотцами. Над блоками между трещинами остаются холмы.

Размеры холмов зависят от расстояния между разломами. Холмы эти сложены или полностью рыхлыми отложениями или имеют ядро из скальной породы, а сверху прикрыты рыхля-тиной. Для холмисто-западинного рельефа характерно наличие озер-западин. Если рыхлая толща сложена только пес-чанно-гравийными породами, то при мелко-блочных тектонических подвижках образуются камовые поля. У них западины между холмами есть, но озер не образуется, так как песок не держит воду. Угол естественного откоса 45°, поэтому склоны холмов, камов и озов постепенно осыпаются до этого угла. В свою очередь, наличие холмов, камов и озов свидетельствует о неотектонических подвижках в фундаменте, так как они захватывают и сминают в складки уже сформированные рыхлые породы. То есть они моложе этих самых последних пород. Чаше всего эти неотектонические подвижки проходят по древней сетке разломов, так сказать, оживляя ее.

Для образования природных холмов круглой формы необходима пересекающаяся сеть разломов, наличие рыхлой толщи и приподнятость в целом этого участка, чтоб начался размыв и снос. Для образования одиночного холма нужно как минимум три разлома, пересекающихся так, чтобы в центре остался блок (что в принципе, конечно, возможно). Форма холмов зависит еще и от того, были ли сдвиги, раздвиги, надвиги или разломы, не сдвигались ли блоки относительно друг друга. Тут возможно рассмотрение многих частных случаев. (За объяснение данных феноменов приношу благодарность моему давнему корреспонденту — геологу Татьяне Викторовне Цветковой.)

Вообще же вопрос о рукотворности или нерукотворности примечательных теллурических объектов с точки зрения культурологии не имеет принципиального значения, так как любой из них может быть включен в контекст ландшафтной культуры или же стать объектом религиозного поклонения. Классический пример — знаменитый Черный камень в мекканском храме Кааба. По своему происхождению он является нерукотворным метеоритом (посланным на землю Аллахом, как считают верующие-мусульмане). Эта его нерукотворность нисколько не мешает ему быть одной из главных святынь ислама и важнейшим элементом мусульманской культуры. Другой аналогичный пример. Когда на остров Врангеля (до того времени необитаемый) в 20-е годы XX столетия была переселена большая группа эскимосов, они тотчас же избрали объектом истового поклонения одну из гор, по форме напоминавшую лицо древней старухи (хотя не исключено, что в роду сохранилась память о древнем поклонении этой горе). Общепринятой мировой традицией считается поклонение камням-останцам. То же можно сказать и о многих объектах, идентифицированных как ландшафтные святилища или сеиды, в ходе десятилетних изысканий на Кольском полуострове научно-поисковой экспедиции «Гиперборея».

Рис. 51. Классический лапландский сейд в центральной части Кольского полуострова. (Фото И. Георгиевского)

Данный текст является ознакомительным фрагментом.