Ковалевский лес – место памяти

Ковалевский лес – место памяти

Ковалевский лес – символ одного из самых трагических периодов в жизни России. Это напоминание о прошлом и одновременно – предостережение, обращенное к нынешним и будущим поколениям.

Именно здесь, в Ковалевском лесу, в годы Гражданской войны, с 1918 по 1921 год, были расстреляны и захоронены четыре с половиной тысяч жертв «красного террора», в том числе дворяне, интеллигенция, чиновники, офицеры, православное духовенство. Среди погребенных здесь может быть и знаменитый поэт Николай Гумилев, расстрелянный в августе 1921 года по «делу Петроградской боевой организации»…

О существовании этого расстрельного места мне приходилось слышать и прежде, но впервые довелось побывать тут в октябре 2010 года вместе с участниками проходившего в Петербурге 2-го Международного семинара «Забытые могилы». В нем приняли участие эксперты по проблемам поиска, учета и мемориализации мест захоронений жертв политических репрессий советского времени, а также военнопленных и интернированных. Эксперты прибыли из различных регионов России, а также из Польши, Литвы, Латвии и Украины.

Среди участников международной делегации, посетившей Ковалевский лес, был священник отец Кирилл Каледа – настоятель храма во имя Новомучеников и Исповедников Российских в подмосковном Бутове. Это место под Москвой Патриарх Алексий назвал «русской Голгофой». Там, на полигоне НКВД, в 1930–1950-е годы расстреляли десятки тысяч человек. Поименно известны 20 761 человек, расстрелянных в период с августа 1937 года по октябрь 1938 года. Из них около тысячи человек – священники.

Ковалевский лес и Бутовский полигон – явления одного и того же рода, которые должны стать символами нашей памяти и призывом к тому, чтобы подобное никогда не повторилось. На Архиерейском Соборе Русской православной церкви в августе 2000 года были прославлены в общем сонме новомучеников и исповедников Российских 129 бутовских новомучеников. Один из них – расстрелянный здесь в 1937 году дед отца Кириллы Каледы, священник Владимир Амбарцумов. Всего же к настоящему времени к лику святых причислены более трехсот новомучеников, в Бутове пострадавших.

«Война не закончена, пока не похоронен последний солдат; точно так же и тоталитаризм не преодолен, пока не выявлены все места захоронений его жертв», – подчеркнул, открывая семинар «Забытые могилы», директор Музея политической истории России Евгений Артемов. И это действительно так: сегодня много говорится о том, что военные могилы – предостережение от будущих войн. Точно так же и могилы жертв тоталитарного режима – предостережение. Если предадим их забвению – никто не сможет гарантировать, что черные времена не повторятся.

«Мы до сих пор очень мало знаем о существующих в Петербурге и его окрестностях местах массовых казней и захоронений жертв репрессий советского времени, – подчеркнул историк Александр Марголис. – Единственным некрополем, получившем официальным статус, причем еще в 1989 году, на волне перестройки, является Левашово. Но ведь это – вовсе не единственное место».

По крайней мере, два некрополя жертв террора, долгое время державшихся в строжайшей тайне, существуют в Ленинградской области – на территории Всеволожского района. Научно-исследовательскому центру (НИЦ) «Мемориал» удалось их обнаружить около десяти лет назад в результате долгих кропотливых поисков. Директор петербургского НИЦ «Мемориал» Ирина Флиге рассказала, с каким трудом шли поиски Ковалевского леса.

Пороховой погреб в Ковалевском лесу, служивший накопителем для приговоренных к расстрелу. Фото автора, май 2011 года

Священник Кирилл Каледа у порохового погреба в Ковалевском лесу. Фото автора, октябрь 2010 года

«Ржевский полигон был создан еще в XIX веке. Территория его с XIX века до сегодняшнего дня сильно разрасталась и сегодня „клином“, в длину до 80 км, доходит до Ладожского озера. Почему выбрали именно территорию полигона? Во-первых, она охранялась, и по периметру всего этого леса стояли несколько охранных полос; во-вторых, так как казни были засекречены, местные жители не удивлялись выстрелам с полигона: на то он и полигон, чтобы на нем стреляли. Людей сюда привозили на машинах и держали в пороховом погребе, служившем накопителем. Затем уже оттуда выводили в лес на расстрел. На этом сохранившемся здании 25 августа 2001 года установили памятный знак „Жертвам красного террора“».

Когда мы начали заниматься поисками этого места, прямых свидетелей уже, естественно, не осталось. Имелись лишь косвенные свидетельства, в том числе и от местных жителей. Среди источников преобладали мемуарные, причем многие восходили к эмигрантской печати. Географические координаты указывались очень неточные: называлось и Пороховые, и Бернгардовка, и Ковалево. Еще один комплекс источников связан с восстановлением судьбы поэта Николая Гумилева. Исследователь его биографии Сергей Лукницкий занимался попыткой найти это место в 40–50-х годах прошлого века, когда еще были живы свидетели. Сохранился нарисованный им план места – в литературе его называют «точкой Лукницкого».

Совмещение этих очень разных источников и, в первую очередь, плана Лукницкого, и дало привязку на местности. В 1990-е годы исследователь Вениамин Иофе собрал эти различные источники и наложил их на современные карты и на аэрофотосъемку 40-х годов. В результате все сошлось в одной точке. Тогда началось обследование леса с пробным зондированием почвы.

Памятные знаки народной мемориальной зоны в Ковалевском лесу. Фото автора, май 2011 года

В результате была обнаружена одна из расстрельных ям, обозначенная сегодня памятным знаком. В ней нашли много стреляных гильз – как оказалось, от японской винтовки «арисака». Она годилась только для ближнего боя, поэтому с 1918 года ее использовали органы ВЧК. И есть документ того времени из районного партийного архива, в котором говорится о том, что на складе Ржевского полигона хранятся патроны для винтовки «арисака» и в скобках – «подмоченные». Судя по всему, когда их использовали в этом лесу, они часто давали осечки, этим и объясняется такое количество стреляных гильз.

Важно и еще один факт: хотя казни проводились в строжайшей тайне, люди об этих местах знали. Известно, что Ахматова посещала место расстрела своего первого мужа, Николая Гумилева. А самым ярким свидетельством того, что место расстрелов не удалось сохранить в тайне, стал архивный документ, датированный октябрем 1921 года, когда здесь, в этом лесу, задержали, а потом приговорили к шести месяцам тюремного заключения Марию Семеновну Спир. В приговоре значилось: «За посещение места расстрела по делу „Петроградской Боевой организации“». В протоколах допроса на вопрос, откуда она узнала это место, Мария отвечала: «В „хвосте“ на Гороховой сказали». Имелась в виду ВЧК на Гороховой улице, 2, в Петрограде, куда привозили арестованных. Дело Спир послужило поводом к тому, что это место перестали использовать для казней.

С конца 1921 года или с начала 1922 расстрелы в Ковалевском лесу уже не производились. Правда, к концу 1920-х годов территория вновь стала использоваться для этих целей, но речь шла о совсем другом месте, расположенном в глубине полигона, – урочище Койранкангас. И все равно это место знали люди, потому что недалеко было несколько финских деревень, и одна из них находилась на возвышенности. В конце 80-х годов ее жители подробно описывали то, что видели. Поисковые работы там шли здесь очень трудно, но в 2002 году увенчались успехом.

Расстрельная яма в Ковалевском лесу, отмеченная памятным знаком. Фото автора, октябрь 2010 года

Памятный крест в символической «точке Лукницкого». Фото автора, октябрь 2010 года

За прошедшие десять лет в Ковалевском лесу усилиями «Мемориала» оформлена мемориальная зона, отмечена одна из могил, установлен памятный крест. Здесь каждый год проводятся памятные акции 5 сентября – в годовщину дню начала «красного террора». Со временем мемориальная зона стала приобретать все более народный характер: здесь появились православные иконы, прославляющие священномучеников, пострадавших в 1920-х и в 1930-х годах.

В 2008 году НИЦ «Мемориал» выступил с инициативой создания в Ковалевском лесу, между «Цветком жизни» и рекой Лубьей, Парка памяти и мемориального комплекса с музейной экспозицией и информационным центром. Музей будет иметь всероссийский характер: он будет посвящен жертвам тоталитарного режима не только в Петрограде – Ленинграде и Ленинградской области, но и во всей стране.

Организаторы проекта уверены, что им удастся осуществить дело, столь нужное для общества. Тем более что в поддержку создания в стране подобных музеев выступали и руководители страны. Так, президент России Дмитрий Медведев в своем выступлении 30 октября 2009 года, в День памяти жертв политических репрессий, отметил: «Я убежден, что память о национальных трагедиях так же священна, как память о победах. И чрезвычайно важно, чтобы молодые люди обладали не только историческими знаниями, но и гражданскими чувствами. Были способны эмоционально сопереживать одной из величайших трагедий в истории России…

До сих пор можно слышать, что эти многочисленные жертвы были оправданы некими высшими государственными целями. Я убежден, что никакое развитие страны, никакие ее успехи, амбиции не могут достигаться ценой человеческого горя и потерь. Ничто не может ставиться выше ценности человеческой жизни. И репрессиям нет оправданий. Нам нужны такие музейно-мемориальные центры, которые будут передавать память о пережитом – из поколения в поколение».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.