Блаженная Ксения Петербургская
Блаженная Ксения Петербургская
Еще одним покровителем Петербурга на небесах стала Ксения Блаженная, петербургская святая, имя которой уже давно превратилось в общегородской синоним таких понятий милосердия и сострадания, как Спасение, Утешение и Надежда. Среди небесных покровителей Петербурга Ксения Блаженная занимает особое место. Вот уже более двух веков многие петербуржцы искренне верят в то, что ее забота распространяется не столько на весь город вообще, сколько на каждого конкретного человека в отдельности. А ее помощь людям отличается ясностью жизненного содержания и предметной определенностью форм. Неслучайно среди ее почитателей и адептов так много представителей петербургской молодежи и студенчества, которые менее всего склонны к общим фразам и расплывчатым обещаниям. В то время как возникновение культа официального святого покровителя Петербурга князя Александра Невского напрямую связано с волей и желанием одного единственного человека – Петра Первого, который приложил к этому немало личных и общественных сил, в том числе подключил мощную идеологическую машину целого государства, почитание Блаженной Ксении Петербургской возникло стихийно, в самых низовых слоях общества, и только затем распространилось и окрепло во всем городе.
«Житие» Ксении Блаженной в фольклоре началось с легенды о счастливой молодой паре, некогда жившей на одной из небогатых улиц Петербургской стороны. Придворный певчий Андрей Петров и его жена Аксинья, «взятые словно живьем из романов Лафонтена», так любили друг друга, что и «представить невозможно». Вся Петербургская сторона смотрела на них с умилением. Но вдруг неожиданно, или, как говорили соседские кумушки, «ни с того ни с другого», Андрей Петрович умер, оставив 26-летнюю вдову. И с Аксиньей что-то случилось, будто бы «съехала с ума» от печали и горя. Вообразила, что вовсе не Аксинья она, а Андрей Петрович, что это она, Аксинья, умерла, а он только обратился в нее, а «в сущности остался Андреем Петровичем». Она переоделась в мужское платье и на свое прежнее имя не откликалась. Только когда к ней обращались: «Андрей Петрович», отвечала: «Ась?» Окрестный народ сходился смотреть на нее. Качали головами, затем привыкли. И улицу, где она жила, прозвали улицей Андрея Петровича.
В середине XIX века название улицы получает более традиционное звучание. Она стала называться Петровской – от «некоего Андрея Петрова, которому первоначально принадлежал дом и участок» на этой улице. Так витиевато, как будто за что-то извиняясь, объясняли происхождение этого названия путеводители и справочники по Петербургу. В 1877 году улицу переименовали в Лахтинскую.
По другим источникам, начало подвижнической деятельности Ксении выглядело несколько иначе. Когда ее окликали по имени, она, свято веря, что муж воплотился в нее, сердито отвечала: «Ну какое вам дело до покойницы Аксиньи, которая мирно спит на кладбище. Что худого она вам сделала?» А в ответ на вопрос, как она будет жить без мужа, отвечала: «Да ведь я похоронил свою Ксеньюшку, и мне теперь больше ничего не надо».
Впрочем, чтобы эта запутанная история стала более или менее понятной, фольклор предлагает довольно последовательное и логичное объяснение. На самом деле, утверждает еще одно предание, Ксения просто не смогла перенести того, что ее муж, скончавшись скоропостижно, не успел исповедоваться и причаститься. И «чтобы спасти душу любимого от вечных мук», она решила отказаться от самой себя. В этой связи особый интерес приобретает легенда о том, что родные и близкие Ксении сочли ее просто сумасшедшей, а после того, как она начала раздавать направо и налево свое имущество, подали жалобу в департамент, где служил певчим Андрей Петров. Там, кстати, ее признали совершенно нормальной и имеющей полное право распоряжаться своим имуществом по собственному усмотрению.
Но есть еще одна легенда, утверждающая, что Ксения происходила из старинного княжеского рода. Однажды она безнадежно влюбилась в некоего офицера, который ей изменил. Тогда-то Ксения и раздала все свое имущество и пошла странствовать. А уж затем начала предсказывать людям будущее и прослыла хорошей пророчицей.
В обширном мифологическом цикле рассказов о Ксении Петербургской сохранилась замечательная легенда о ее непосредственном участии в строительстве церкви на Смоленском кладбище. Методы строительства в то время были незамысловатыми. Когда стены поднимались достаточно высоко, то каменщики сперва всей артелью переносили кирпичи на леса и только затем продолжали кладку. Ксения решила помочь им. По ночам, когда строители уходили на отдых, она носила кирпичи и складывала их на лесах. Наутро мастеровые обнаруживали кирпичи, но не могли понять, как это происходит. Так продолжалось несколько дней, пока строители не выследили свою помощницу. По всей округе разнеслась молва, что такое праведное дело, как строительство церкви, в руках божьей угодницы.
К тому времени популярность Ксении приобрела поистине всенародный характер. К ее советам внимательно прислушивались, ее словам безоговорочно верили, ее указания охотно исполняли. У торговцев Сытного рынка существовала примета: если с утра Ксения Блаженная возьмет у них с прилавка или лотка хоть какой-нибудь товар, то весь оставшийся день их будет сопровождать удача. Особым уважением пользовалась Ксения у извозчиков. Едва завидев ее где-нибудь на улице, они наперебой предлагали ей свои услуги. И если кому-нибудь удавалось провезти Ксению хоть несколько метров, считалось, что ему непременно повезет в деле.
Особо подчеркивается в фольклоре провидческий дар Ксении, ее удивительная способность предсказывать будущее. Рассказывают, как встретив на улице свою знакомую, Ксения подала ей медный пятак со словами: «Возьми пятак, тут царь на коне, пожар потухнет». Ничего не поняв, знакомая все же взяла пятак и пошла к дому. И только тогда увидела, что ее дом в огне. Она бросилась к нему, но в это время пожар потух.
В другой раз, придя к своей знакомой, Ксения проворчала: «Ты вот тут кофе распиваешь, а твой муж на Охте жену хоронит». Зная о провидческих способностях Ксении, знакомая, хоть ничего и не поняла, все же пошла на Охту. По дороге ей попалась похоронная процессия, провожавшая на кладбище какую-то покойницу. А спустя некоторое время вдовец стал мужем девицы, распивавшей кофе.
Одна из подобных легенд похожа на правду, во всяком случае, ее герой совершенно реальный петербуржец. На Смоленском кладбище до сих пор существует семейный участок, на котором покоится прах Ивана Ивановича Антонова, бывшего в начале XIX века церковным старостой Смоленской церкви. Из жития Ксении Блаженной известно, что свой дом она отдала бездетной женщине Прасковье Антоновой. Так вот, однажды она велела этой Прасковье идти на Смоленское кладбище, утверждая, что там та найдет своего сына. Прасковья не посмела ослушаться и пошла на кладбище. По дороге она увидела толпу, «собравшуюся у тела женщины, сбитой извозчиком». Рядом рыдал осиротевший мальчик. Прасковья приютила и воспитала его. Впоследствии он будто бы и стал старостой храма, который помогала строить сама Ксения.
В глазах простого народа Ксения не только сама была праведницей, но и могла наказать за кощунство. Рассказывают, как один молодой сторож Смоленского кладбища, изрядно выпив с друзьями, поспорил, что «переспит с Ксенией Блаженной». И отправился-таки ночевать в часовню на ее могиле. Наутро, проснувшись, он обнаружил сначала на своей одежде, а затем и на всем теле следы подозрительной плесени. Причем особенно заметными они были на участках, которые вплотную прилегали к могильной плите. Еще через несколько дней молодой человек понял, что его здоровье, еще совсем недавно не вызывавшее опасений, становится все хуже. Как рассказывается в легенде, проявления этой непонятной болезни были похожи на симптомы так называемого «проклятия фараонов» – болезни, поражающей всех, кто хоть однажды побывал внутри египетских пирамид и присутствовал при вскрытии древних саркофагов. Спасли будто бы юношу с огромным трудом, после того как он обратился в один из военных институтов.
Если верить легендам, Ксения предсказала кончину трех русских императоров: смерть Елизаветы Петровны, гибель несчастного шлиссельбургского узника Иоанна Антоновича, или императора Ивана VI, и убийство Павла I.
Подлинного года смерти Ксении Блаженной, похоже, никто не знает. По разным источникам, она умерла в период с 1777 по 1803 год. Известно только, что уже с 1820-х годов началось паломничество на ее могилу на Смоленском кладбище. Даже земля с ее захоронения считалась священной. Земляной могильный холмик вскоре был разобран посетителями. Тогда сделали другую насыпь. На нее положили каменную плиту с надписью, будто бы завещанной самой Ксенией: «Кто меня знал, да помянет мою душу для спасения своей души». Но и эту плиту почитатели разобрали на кусочки и разнесли по домам. Установили новую, но и ее вскоре постигла та же участь. Взамен унесенных кусочков плиты верующие оставляли на могиле посильные денежные пожертвования. Тогда кто-то догадался прикрепить к могиле кружку. На собранные таким образом средства в середине XIX века над могилой была воздвигнута часовня.
Часовня Ксении Блаженной стала одним из популярнейших мест паломничества. Со всего города приходили сюда люди просить Блаженную о помощи в бедах, несчастьях и невзгодах. Именно в то время появилась петербургская пословица, живущая до сих пор: «Блаженная Ксения поможет». Да и саму часовню в городе называли «Скорая помощница». В 1960-х годах, в период очередной волны гонений на церковь, ленинградские власти могилу Ксении замуровали, над ней построили помост, и саму часовню отдали в распоряжение сапожной мастерской. Но, как рассказывает молва, «ни одного гвоздика не дала им вбить божья угодница». Работали сапожники как на трясине, все валилось из рук. Когда выяснилось, что из сапожной артели ничего не получится, устроили в часовне скульптурную мастерскую. Изготавливали фигуры типа «Женщины с винтовкой», «Девушки с веслом» – излюбленные в то время парковые украшения. Но и эта затея провалилась. Вечером запрут ваятели мастерскую на замок, а наутро приходят и видят: на полу вместо скульптур одни разбитые черепки.
Одно время вокруг часовни стоял строительный забор. Но и тогда паломничество к Блаженной Ксении не прекратилось. Только ее почитание приняло другую форму: люди оставляли на заборе записки с мольбой помочь снять грех или вернуть здоровье, поступить в институт или выйти замуж, избавиться от пьянства или спастись от одиночества, оградить от бед или дать счастья. Страждущие матери просили за детей, старики – за внуков, дети – за родителей. Появились записки и общего характера. Святую Заступницу просили сохранить мир, избавить страну от войны, отвратить беды от города.
В 1970-е годы появилось поверье, – щепки от строительного забора способствуют удачному зачатию и благополучным родам. На могилу Ксении потянулись молодые одинокие женщины и юные пары. Особенным почитанием пользовалась часовня Ксении у студентов: считалось, что она может оказать помощь при сдаче экзаменов. Говорят, для этого достаточно изложить свою просьбу Ксении Блаженной письменно, обойти три раза вокруг часовни и подсунуть записку под ящик для свечей.
Но самыми впечатляющими остаются современные легенды о появлении призрака Ксении Петербургской. Как утверждает городской фольклор, в наиболее критические, переломные моменты жизни людей, города или государства Ксения предстает в живом обличье. Так, накануне Великой Отечественной войны ее будто бы видели между могилами Смоленского кладбища. Она предсказывала «великое наводнение», а во время самой войны неоднократно спасала людей от гибели. В 2005 году в Петербурге при содействии «Фонда развития и поддержки СМИ» вышла книга с удивительно точным названием «Четвертое поколение». В ней собраны рассказы современных школьников – правнуков ветеранов Великой Отечественной войны. Дети пишут о реальных событиях страшных военных и блокадных лет, основываясь на подлинных воспоминаниях бабушек и дедушек, услышанных ими в родных семьях. В одном из них мальчик по имени Саша Топчиев передает рассказ своей бабушки, пережившей ленинградскую блокаду. Однажды она, еще девочка, стояла со своей бабушкой в очереди за хлебом. И так случилось, что она почему-то на пару минут отошла, а когда вернулась, то в очередь ее не пустили. И вдруг рядом появилась какая-то женщина в белом платочке и сказала: «Я вас помню. Вы стояли впереди меня. Вставайте в свою очередь». Моя прапрабабушка, рассказывает Саша Топчиев, пыталась объяснить этой женщине, что она стояла намного дальше, что это не ее место, но та женщина ничего не говорила и только качала головой. Когда же подошла их очередь и бабушка получила свою норму хлеба, то оказалось, что этот хлеб был последним. Остальным не досталось. Прапрабабушка ахнула: «А как же та женщина?» Оглянулась, а ее не видно. И никто в очереди не заметил, куда она делась. Только шепотом стали передавать друг другу: «Видать, это была сама Ксения Блаженная».
Несколькими годами раньше в одной ленинградской газете было опубликовано письмо женщины, которая поведала историю своего брата, ныне живущего в Белоруссии. Случайно по телевизору мужчина увидел сюжет о Ксении Блаженной. Он «страшно обрадовался, что, наконец, может отблагодарить ту, что спасла его в годы войны». Совсем молодым солдатом в 1945 году, участвуя в освобождении Праги, он отстреливался в паре с бывалым воином в подвале одного из домов. Вдруг откуда ни возьмись, около них оказалась женщина в платке и на чисто русском языке сказала, что они немедленно должны покинуть подвал, ибо сюда попадет снаряд и они погибнут. Оба солдата опешили и спросили: «Кто ты?» – «Я – Ксения Блаженная, пришла спасти вас», – последовал ответ. Затем она исчезла. Солдаты послушались и остались живы. Очень долго брат, рассказывалось в письме, вообще не знал, кто такая Ксения. И только через сорок пять лет случайно услышал о ней по телевизору. После передачи он сразу позвонил в Ленинград сестре, чтобы та немедленно поехала на Смоленское кладбище и поблагодарила святую.
А вот легенда еще более позднего происхождения. В ней рассказывается, как во время последней чеченской войны к солдату на один из блок-постов в Чечне приехала мать. Сын вышел ей навстречу, и она сказала: «Пойдем, сынок, в поле» – и увела сына далеко от поста. А когда они вернулись, оказалось, что всех солдат этого блок-поста перестреляли чеченцы. Через полгода солдат демобилизовался, приехал домой, и «каково же было его удивление, когда он узнал от своей матери, что она никогда в Чечню не приезжала, а только плакала и молилась». В тот самый день, когда они якобы встретились на блок-посту, мать «со всем жаром души просила Ксению Блаженную прийти на помощь ее сыну».
Ксения, как и прежде, многим помогает. Говорят, она и сейчас бродит по Петербургу – старая, скромно одетая женщина, похожая на обыкновенную пенсионерку с палочкой, «посылая утешение, внушая надежду и бодрость». Кому-то она посоветует, кого-то пристыдит, с кем-то просто поговорит. А порой молча сидит где-нибудь на скамейке в осеннем петербургском садике, видать, молится за петербуржцев.
Из всех петербургских культов святых праведников культ Ксении Блаженной оказался наиболее живучим. Пройдя сквозь годы кровавых революций и оголтелого атеизма, он не только сохранялся, но и постоянно развивался, пока наконец, в 1988 году, не получил логического завершения. Ксения Петербургская, как ее называют в народе, была канонизирована и причислена к лику святых.