Глава 8. ВТОРАЯ ЛОНДОНСКАЯ МОРСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ В 1935―1936 гг
Глава 8. ВТОРАЯ ЛОНДОНСКАЯ МОРСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ В 1935?1936 гг
Осенью 1935 года британское правительство направило официальные приглашения правительствам США, Японии, Франции и Италии, в которых уведомило, что 9 декабря того же года в Лондоне созывается конференция пяти великих держав по вопросам военно-морского разоружения.
В отличие от предыдущей лондонской конференции, это не сопровождалось рекламной шумихой. Все понимали, что речь идет уже не о поддержании определенных пропорций между флотами великих держав, а о том, чтобы убедиться — возможна ли еще реализация самого принципа ограничения вооружений путем заключения международных договоров.
***
Открывая конференцию, Великобритания выдвинула следующие тезисы: а) ограничение японских морских сил согласно условиям Вашингтонского договора (5:5:3); б) уменьшение тоннажа и калибра главной артиллерии линкоров — до 25.000 тонн и 305 мм, авианосцев — до 22.000 тонн и 155 мм, легких крейсеров — до 7.000 тонн и 155 мм, эсминцев (лидеров) — до 1850 тонн и 128 мм, эсминцев до 1500 тонн и 128 мм; в) отказ от строительства новых тяжелых крейсеров; г) отказ от использования и строительства подводных лодок или, по крайней мере, снижение их водоизмещения до 250 тонн (чтобы они не могли действовать и океанских коммуникациях).
Кроме того, англичане предложили распространить все эти ограничения также и на другие страны (Германию и СССР) для чего провести с ними переговоры Еще предлагалось сделать прозрачными программы развития флотов путем взаимного информирования стран-участниц нового договора о строительстве, модернизации и закупки кораблей.
Американские предложения по главным вопросам мало отличались от британских: соблюдение вашингтонских ограничений для японского флота, отказ от подлодок, ограничение тоннажа кораблей отдельных классов или подклассов. Новым элементом в американских предложениях стала готовность понизить общий тоннаж своего флота на 30 % при условии, что остальные государства поступят так же.
Тезисы японцев не изменились: полный паритет их флота с США и Великобританией, отказ от авианосцев, легализация подлодок как оружия слабых, снижение общего тоннажа всех флотов до такого уровня, чтобы «ни один военный флот не обладал возможностью агрессии или угрозы». Положительное решение вопроса суммарного тоннажа японского флота являлось, по утверждению японцев, определяющим условием участия их страны в новом договоре.
Французские требования сводились к увеличению суммарного тоннажа в классах линкоров и легких надводных кораблей. Французы утверждали, что отведенные им лимиты тоннажа являются недостаточными для обеспечения двух оперативных регионов — атлантического и средиземноморского. А ведь нужно еще поддерживать связь с колониями и как-то противостоять угрожающему росту военного потенциала Германии. Французские делегаты предложили, чтобы вместо точного соблюдения ограничений по тоннажу, страны-участницы периодически открывали свои программы развития флота другим участниками — для контроля.
Итальянские предложения напоминали французские. Итальянцы выступал и за то, чтобы новый договор охватывал как можно большее количество стран. Притягательным элементом этого договора должна была стать гарантия «права каждого государства обладать таким вооружением, которое оно считает необходимым для защиты своих интересов, а не таким, которое путем арифметических вычислений определяют делегаты на переговорах».
Условием реализации такого подхода должна была стать практика предварительного оглашения своих военно-морских программ странами-участницами. Итальянцы утверждали, что обмен информацией о программах развития «привел бы к скреплению дружеских связей между государствами». Программы должны быть краткосрочными, с той целью, чтобы каждое государство могло составлять свои планы с учетом намерений партнеров.
***
При таком расхождении взглядов переговоры были весьма далеки от сотрудничества. Вопрос количественного ограничения вооружений быстро отошел на задний план ввиду неуступчивости Японии и отрицательной позиции Италии. Конференция отложила его рассмотрение «на потом» и принялась за проблему качественных ограничений, но и тут делегаты натолкнулись на многочисленные трудности.
Американский легкий крейсер «Brooklin»
Британский тяжелый крейсер «London»
Великобритания форсировала строительство легких крейсеров, необходимых для охраны ее морских коммуникаций.
Соединенные Штаты, учитывавшие вероятность военного столкновения с японским флотом в китайских водах, хотели строить крупные корабли с большой дальностью плаванья. Поэтому американцы не желали больше слышать об ограничении водоизмещения или вооружения надводных кораблей. Более того, они хотели увеличить стандартное водоизмещение линкора до 45.000 тонн, полагая, что в таком случае линкор будет обладать оптимальной боевой ценностью.
Японцы, желая переиграть американцев на дипломатическом поле, утверждали, что для обороны своего побережья им достаточно иметь «только» крейсеры и подлодки, а от авианосцев они готовы отказаться, поскольку это «исключительно наступательное» оружие.
Что касается Франции и Италии, то, если не считать их твердой позиции в вопросе сохранения подводных лодок как оружия «обороны», они не намеревались вносить какие-то существенные поправки относительно качественных ограничений. Более того, британское предложение. касавшееся ограничения водоизмещения и главного калибра линкоров, вполне устраивало французов (они уже строили в это время 2 линейных крейсера типа «Dunkerque» по 26.500 тонн с 8 орудиями калибра 330 мм).
Наибольшее согласие имело место по вопросу взаимного информирования о своих морских вооружениях. Поначалу комментаторы даже подавали этот факт под заголовками «большая победа конференции», «тормоз гонки вооружений», «заря всеобщего разоружения», не желая замечать того, что публикация точных данных о количестве и тактико-технических характеристиках новых кораблей ни в коей мере не мешает их строительству.
Эти восторги быстро утихли, когда в январе 1936 года делегации снова вернулись к проблеме количественных ограничений. Ввиду решительной позиции Японии требовалось либо уступить ее требованиям, либо полностью их отвергнуть, что грозило срывом переговоров.
Тем временем японцы, решившиеся уже на развитие своего флота без всяких ограничений, играли ва-банк. Так, они заявили англосаксам, что желают купить либо взять в аренду нефтяные месторождения на севере острова Борнео, поскольку в их стране нет нефти, и что положительное решение этого вопроса является условием подписания Японией соглашения о паритете морских сил. Данное предложение вызвало большое замешательство и, разумеется, было отвергнуто. Тогда 15 января японцы отозвали свою делегацию с конференции.
После выхода Японии из переговорного процесса стало ясно, что конференция закончится фиаско, поскольку даже соглашение по качественным ограничениям становилось бессмысленным, раз Япония не собиралась его выполнять.
В процессе переговоров проявились также разногласия внутри британской империи. Позиция Великобритании на конференции и предчувствие тяжести предстоящих финансовых расходов привели к стычкам с делегациями Канады, Ирландии и Южноафриканского Союза.
Еще в 1934 году правительство США объявило о предоставлении своей крупнейшей колонии — Филиппинам — статуса автономного государства. А уже во время работы конференции оно пообещало предоставить Филиппинам полную Независимость после истечения 10-летнего переходного периода»[22]. В связи с демонстративным уходом японцев с конференции этот жест приобрел символическое значение. Все делегации пришли к единому мнению, что он послужит своего рода противовесом провозглашенному Японией лозунгу «Азия для азиатов», под которым подразумевалось создание огромного государства в составе Японии и бывших колоний европейских стран, которым японцы обещали статус автономий.
После ожесточенных споров был окончательно свернут английский проект ликвидации подводных лодок. Более того, вместо 250-тонных субмарин, конференция под сильным нажимом Франции одобрила строительство подводных кораблей, почти в десять раз больших и с дальностью плавания как у крейсеров. Таким образом, очередная британская попытка «утопить подводные лодки» полностью и бесповоротно провалилась.
Внезапно, в середине марта 1936 года, когда почти все детали нового договора были согласованы, итальянская делегация демонстративно заявила, что не подпишет договор до тех пор, пока не будут сняты санкции против Италии, введенные Лигой Наций в 1935 году в ответ на ее агрессию против Абиссинии (Эфиопии). Дополнительные переговоры с Италией продолжались около десяти дней, но не дали никаких результатов.
В данной связи возникло замешательство, из-за которого делегаты забыли о перспективной идее распространения договорных ограничений на другие государства, прежде всего на спешно вооружающуюся Германию.
В итоге, новый морской договор подписали 25 марта 1936 года только три государства — Франция, США и Великобритания, а также некоторые британские доминионы: Канада, Австралия, Новая Зеландия, Индия. Делегации Ирландии и ЮАС отказались поставить под ним свои подписи.
***
Второй Лондонский договор состоял из пяти частей, содержащих 31 статью. Части первая и вторая определяли стандартное водоизмещение надводного и подводного корабля, разделяли корабли на категории с определением главных признаков каждой из них, устанавливали сроки службы кораблей (с дня завершения строительства) и ограничения, касавшиеся водоизмещения, артиллерийского и торпедного вооружения, скорости, бронирования.
Участники договора обязались ежегодно информировать друг друга о развитии своих флотов (статья II, часть III); при этом конкретизировалось, какие данные следовало сообщать друг другу и каким способом (ст. 12 и 19). Только начало войны, либо строительство другими странами кораблей, превышающих договорные параметры, освобождало участников от выполнения положений договора (ст. 24 и 25, часть IV).
Договор считался обязательным до 31 декабря 1942 года (ст. 27), причем британское правительство обязалось созвать новую морскую конференцию в 1941 году (ст. 28).
Оценивая результаты конференции, можно сказать, что она не оправдала возлагавшихся на нее надежд. Уход Японии перечеркнул планы инициаторов. Не было уже и речи о каких-нибудь ограничениях вооружений, что являлось главной целью переговоров. Введение достаточно иллюзорных ограничений качественного характера ни в коем случае не могло считаться успехом. Такие же сомнения вызывала договоренность об обмене информацией, поскольку подобный обмен целиком зависел от доброй воли участников.
То есть, это было поражение британской дипломатии как по вопросу количественных ограничений (бесконтрольный рост японских и итальянских вооружений), так и по вопросу качественных (неудачная попытка ликвидации итальянских и французских подводных лодок и французских «больших эсминцев», сохранения существующего предела тоннажа линкоров). Единственным британским успехом стал временный запрет (до конца 1942 г.) на строительство новых тяжелых крейсеров, что позволило англичанам сэкономить довольно значительные средства.
Наиболее значительный политический капитал приобрела Япония. Она могла теперь без всяких помех стремиться к достижению паритету с Великобританией и США. Другое дело, что эта цель находилась за пределами возможностей японской экономики.
Французский лидер типа «Guepard»
Французский лидер типа «Chacal»
Французский лидер типа «Le Fantasque»
Италия и Франция тоже могли быть довольны, поскольку так и не был определена верхняя граница тоннажа их флотов.
Ничто теперь не мешало начать безудержную гонку вооружений. После фиаско Женевской и Лондонской конференций, ввиду роста японских, итальянских и германских военно-морских сил, Великобритания начала интенсивное усиление собственного флота, желая не только сохранить свое превосходство над соперниками, но и увеличить его до таких размеров, чтобы оно стало фактором, не подлежащим никаким изменениям. При этом следует подчеркнуть, что Великобритания была далека от того, чтобы рисковать своей безопасностью ради защиты государств Центральной и Восточной Европы. Более того, она пошла по пути так называемого «умиротворения» Италии и Германии именно за счет этих государств. Тем самым она стремилась перенаправить агрессивные планы стран «оси». Но в вопросе морского господства Англия ревниво оберегала своих позиции.
Первым шагом, демонстрирующим эту позицию, стало уведомление участников первого Лондонского договора о том, что вследствие усиленного строительства подлодок и эсминцев в Италии и Франции, правительство Британии намерено воспользоваться 21 статьей упомянутого договора и увеличить общий тоннаж своих эсминцев от 150.000 тонн до 190.000, а также оставить в строю 5 старых легких крейсеров типа «С», превратив их в крейсеры ПВО (июнь 1936 года).
Следующим шагом, целью которого было исправление стратегической ситуации в районе Тихого океана, стала нота японскому правительству (декабрь 1936 г.), призванная подтвердить 19-ю статью Вашингтонского договора о запрете строительства укреплений на тихоокеанских островах. Поскольку японский МИД оставил эту ноту без ответа (японцы укрепляли подмандатные им острова с декабря 1934 года), англичане приступили к аналогичному строительству в Гонконге, находящемся «всего лишь» в 350 милях от Формозы (Тайваня). Кроме того, англичане попытались договориться с СССР и США, которым японская экспансия тоже угрожала.
Советский Союз в это время расширял военно-морские базы во Владивостоке, Петропавловске-на-Камчатке и Николаевске-на-Амуре, строил новые базы в Советской Гавани, бухтах Де-Кастри, Владимир, Ольга, Нагаево, создавал Тихоокеанский флот, усиливал Амурскую речную флотилию, возводил укрепления по берегам Амура и Шилки (от Хабаровска до Сретенска), а также на Сахалине (вдоль границы с японской частью острова) и на юге Камчатки.
Однако Япония, которой тогда принадлежали все Курильские острова и южный Сахалин, перекрывала советским кораблям выход в океан из Охотского и Японского морей, а японский флот по своей мощи был в то время просто несравним с советским[23]. Кроме того, в Маньчжурии и Внутренней Монголии находилась сильная армейская группировка японцев (Квантунская армия), которая могла нанести удар в сторону Байкала и заблокировать транссибирскую железную дорогу.
Получалось, что восточноазиатские воды уже превратились в своего рода японское «mare nostrum» («наше море» — лат.), а в ближайшей перспективе такой же акваторией должна была стать северная и центральная часть Тихого океана.
Укрепив подмандатные острова, Япония создала «первую линию обороны империи» (так ее назвал адмирал Суэцуту). Эту условную линию образовали морские и авиационные базы на островах Формоза, Палау, Маркус и Бонин, а также на Пескадорских, Марсианских, Маршалловых, Каролинских и Курильских островах. С севера и востока эта линия охватывала Филиппины и опасно приближалась к Голландской Ост-Индии, Новой Гвинее и Австралии. Тем самым она была пригодна не только для обороны, но и для наступления на азиатские владения «белых» держав.
В связи с этим США тоже начали строительство оборонительной линии на Тихом океане. Она шла от Датч-Харбора (остров Уналашка) через острова Уманак, Мидуэй, Уэйк и Гуам до Филиппин. В двух местах эта линия пересекала японскую — это были острова Гуам и Уэйк, находящиеся в 3.350 и 2.040 милях от Гавайев, где с 1919 года в Пёрл-Харбор располагалась главная база Тихоокеанского флота Соединенных Штатов.
В результате британско-голландского соглашения в юго-восточной Азии появилась еще одна антияпонская линия обороны: Гонконг, Сингапур, Бруней (остров Борнео), Сурабая (остров Ява), Порт-Дарвин (Австралия). Эту линию должны были прикрывать с флангов британские базы в Австралии и Новой Зеландии (Сидней, Мельбурн, Окленд, Порт-Чалмерс) и французские в Индокитае (Камрань, Сайгон, мыс Сен-Жак).