Тамерлан. Тайны вокруг Тимура Великолепного

Тамерлан. Тайны вокруг Тимура Великолепного

Великолепный Тимур после Чингисхана и Александра Македонского, пожалуй, самый выдающийся правитель Евразии. Имя его приводит в трепет до сих пор. Еще при жизни вокруг облика и деяний Тимура Гуригана — Тимура Великолепного сплелся такой крепкий узел противоречий, что разрубить его сегодня уже не представляется возможным. Даже в историю он вошел не под одним из своих имен — Тимур, Тамербек, Тимур Гуриган, а под прозвищем, которым наделили его враги из-за хромоты, — «Хромой Тимур» (по-тюркски — Аксак-Тимур, Тимурленг — по-персидски, Тамерлан — в европейских языках). И с тех пор мы величаем непобедимого эмира оскорбительной кличкой — Тамерлан.

Имя Тимура было у всех на слуху с 1370 года, когда он уже успел покорить области между реками Кашкадаря и Зеравшан. Вскоре Тамерлан уже владел огромной территорией: в состав его государства вошли районы рек Амударья, Сырдарья и Чирчик. В результате походов на соседние страны Тимур овладел Хорезмом, потрепал Золотую Орду, государства Малой Азии, Индию и Иран. Разгромив Орду, Железный Хромец вывел на первые роли столицу своего государства — Самарканд, который стал важнейшим пунктом караванного пути из Европы. Образовалась могущественная империя: от Арала до Персидского залива, от Индии до Армении. До самой старости совершал Тамерлан походы, в одном из которых — на Китай — и умер в 1405 году.

Существуют самые различные версии о том, что лежало в основе его стратегии. В течение всей жизни Тамерлан особенным образом относился к Золотой Орде. Почему же именно Золотая Орда была в центре интересов Тимура? И тут обнаруживается, что фундаментом военного гения Тимура являлась голая экономика. Никакой романтики, исключительно практическая выгода! Точнее — Великий шелковый путь и подати с купцов, которые им пользовались. В описываемую нами эпоху основной поток товаров по этому пути пролегал севернее Каспийского моря, то есть контролировался государствами Чингизидов. Но слишком уж лакомым был этот кусочек, чтобы на него не покусились другие претенденты. И самым яростным и последовательным из них был ревностный мусульманин и эмир Самарканда Тимур. Он понимал, что, даже победив и покорив степняков, он не сможет контролировать северную ветвь Великого шелкового пути. Следовательно, надо было не только разбить Чингизидов, но и сделать торговый путь по северной ветви предельно опасным и рискованным для купцов. А одновременно с этим следовало обеспечить полную безопасность и охрану караванов на южной ветви пути, проходящей через Иран и Сирию.

Однако вернемся немного назад и посмотрим, кем же был человек, сумевший создать столь могущественную империю.

Тимур родился в 1336 году (по некоторым данным, в 1333-м) в семье монгольских воинов из рода Барлас, которые поселились в окрестностях Самарканда еще в XIII веке и давно уже приняли ислам. Так что, вопреки широко распространенному заблуждению, Тимур не принадлежал к Чингизидам, хотя его слава порой не уступала славе Чингисхана.

Многочисленные биографы Тимура, ярко описавшие его походы и деяния, оставили очень мало описаний его внешности. Причем многие из них противоречат представлению о принадлежности Тимура к монгольскому племени барласов. Легенда о его рождении гласит, что волосы младенца были белы как снег (это, кстати, не подтвердилось при исследовании останков), а в руке была запекшаяся кровь. Так, Ибн-Арабшах, пленненный эмиром араб, сообщает нам, что Тимур роста был высокого, имел крупную голову, высокий лоб. Был очень силен и храбр, крепко сложен, широкоплеч. Носил длинную бороду, хромал на правую ногу, говорил низким голосом, рано поседел. Его кожа была белой! Самый же интересный «портрет» Тамербека получился у антрополога М. М. Герасимова, который, как известно, смог реконструировать облик эмира. По останкам, извлеченным при раскопках в мавзолее Гур-Эмир в июне 1941 года, Герасимов научно подтвердил хромоту и сухорукость Тамербека. Результаты своей работы ученый изложил в статье «Портрет Тамерлана». Если внимательно вчитаться в выводы, которые делает Герасимов, то выясняется, что Тимур напоминал… европейца! Известный антрополог так и не поверил в полученные результаты. Он пытался иначе объяснить свое открытие. Ведь он прекрасно знал, что Тимур должен быть монголоидом. Но получил-то он портрет европейца! Герасимов неустанно повторял: «Перед нами монгол», и — вновь описывал внешность европейца.

«Обнаруженный скелет принадлежит сильному человеку, относительно высокого для монгола роста (около 170 см). Однако значительное выступание корня носа и рельеф верхней части надбровья указывают, что собственно монгольская складка века выражена относительно слабо. Волосы Тимура толстые, прямые, седо-рыжего цвета, с преобладанием темно-каштановых или рыжих. Оказывается, Тимур носил длинные усы, а не подстриженные над губой, как это было принято у правоверных последователей шариата. Небольшая густая борода Тимура имела клиновидную форму. Волосы ее жесткие, почти прямые, толстые, ярко-коричневого (рыжего) цвета, со значительной проседью. Даже предварительное исследование волос бороды под бинокуляром убеждает в том, что этот рыже-красноватый цвет — натуральный, а не крашенный хной, как описывали историки». Словом, выводы поразительные…

Тимур был широко образованным и культурным человеком, знал несколько языков, в том числе тюркский и персидский, но это был человек уже совсем другой, мусульманской, культуры. В Средней Азии это уже не была культура степняков-кочевников, которую несли с собой воины Чингисхана и его полководцы. Это была культура городов и оазисов.

Довольно рано Тимуру пришлось покинуть семью и начать вести скитальческий образ жизни. Начал он с охраны караванов, но довольно быстро благодаря своим воинским талантам Тимур выдвинулся среди гулямов (наемных воинов) и стал довольно удачливым военачальником (эмиром). Он еще в молодости был ранен в ногу и получил прозвище Ленг. Но даже хромота Тимура только подчеркивает его величие — ведь он был ранен в ногу, когда отправился добывать пропитание своим нукерам в Сеистане. Воинам нечего было есть, и он решил похитить ночью баранов. Тимур понимал, что если человек хочет править, то он должен жертвовать собой и заботиться о подвластных ему людях.

Войско Тимура было первым профессиональным наемным войском, «контрактной армией». Оно состояло исключительно из таких же гулямов, из среды которых вышел и он сам. Этому войску надо было платить, и притом хорошо платить; при соблюдении этого условия поддерживалась его исключительно высокая боеспособность. В этом было основное отличие армии Тимура от войска Чингисхана и его последователей, которое строилось по родовому признаку.

В XIV веке Средняя Азия представляла собой кипящий котел, в котором все воевали против всех, но в столкновениях преобладали все-таки антимонгольские мотивы. В Семиречье разбойниками-джеде было создано государство Могулистан исключительно с тюркским населением. В Иране после восстания сарбадаров была уничтожена власть монгольских ильханов.

Монголы хоть и приняли ислам, но не собирались прощать истребление своих соплеменников. Наиболее удачливым в войне с сарбадарами оказался эмир Тимур. Он разгромил войска сарбадаров и захватил их крепости.

Затем Тимур подчинил себе всю Фергану и сделал своей резиденцией город Кеш. Один успех следовал за другим. Несколько позднее он захватил Самарканд, а затем и Хорезм. И в 1369 году Тимур провозгласил себя эмиром государства, созданного из захваченных им земель. Он стремился к своей главной цели — установлению контроля над всем южным участком Великого шелкового пути, проходившего за территорией Китая. Заметим, что к концу жизни этого ему станет мало, и он пойдет войной на Китай.

Но пока до полного контроля было еще далеко. Кроме того, Тимур прекрасно понимал, что на севере, в Золотой Орде, очень ревниво относятся к любой деятельности, ставящей под контроль южный путь, так как любой хозяин южного пути автоматически становился врагом всех степняков, в первую очередь врагом Золотой Орды. Почему? Северный путь шел через степи и контролировался и охранялся Чингизидами, правителями Белой, Золотой и Синей Орды. А южный путь шел через цепочку городов и оазисов, и человек, контролирующий этот более короткий и легкий путь, получал в свое распоряжение огромные средства в виде податей с караванов. А купцам-то что? Им лишь бы целыми и невредимыми и с товаром добраться до конечной точки пути, а там уж все свои издержки они возложат на покупателей дефицитных товаров.

В 1380 году после Куликовской битвы Мамай стал собирать новое войско, но столкнулся с армией Тохтамыша. Отряды Мамая сразу же признали Тохтамыша законным ханом, а Мамай бежал в

Крым (в Кафу) к своим союзникам генуэзцам. Но Мамай без войск был им уже не нужен, и вскоре его зарезали. А Тохтамыш, встав во главе улуса Джучи, то есть объединив Белую, Золотую и Синюю Орду, что не могло бы произойти без помощи Тимура, стал бороться за возвращение земель, положенных потомкам Джучи еще по завещанию Чингисхана. Вся логика событий вела к столкновению Тохтамыша и Тимура. К этому последнего толкали не только личные амбиции, но и настроения его нойонов и вождей, которые всегда были вольными дружинниками хана и совсем не стремились быть слугами султана, пусть и такого славного, как Тимур.

Вот, например, Хорезмский оазис. По завещанию Чингисхана он отходил к улусу Джучи, но был захвачен Тимуром. И в 1383 году Тохтамыш вторгся в Среднюю Азию и захватил вожделенные земли. Некоторое время ему даже удавалось контролировать эту территорию, но впоследствии Тимур вернул себе Хорезмский оазис. Мы видим, что первыми выступили ордынцы, а Тимур сначала никаких активных действий против них не вел. Ему было достаточно перетянуть торговлю на южный путь, что сразу же подрывало экономическое благосостояние Джучиева улуса. Вряд ли Тимур в таких условиях мог полагаться на верность своего ставленника. Однако, повторим, никаких активных действий против Орды он пока не вел: у него были более неотложные задачи.

В 1385 году Тохтамыш нанес новый удар по государству Тимура. Он прошел через Дарьяльское ущелье, вышел в Азербайджан и захватил Тебриз, то есть попытался вернуть те земли, которые также должны были принадлежать улусу Джучи. Тут Тимур вынужден был дать отпор зарвавшемуся ордынцу. Он одержал победу над войсками Тохтамыша и захватил множество пленных. Но не в интересах Тимура было сейчас обострять отношения с Тохтамышем и вступать с ним в решающую схватку. Чтобы отсрочить решающие столкновения, Тимур приказал отпустить всех пленников и вернуть их в степи, правда, под конвоем. Но это не помогло. Тохтамыш рвался в бой. В 1387 году он снова собрал довольно значительное войско, прошел через казахские степи, пустыню Бет-Пак-Дала и ворвался в Среднюю Азию. Но здесь уже были готовы к удару с севера. Все города были хорошо укреплены, снабжены достаточным количеством продовольствия, в них стояли надежные и боеспособные гарнизоны. Тохтамыш обошел Самарканд и Ходжент, дошел до Термеза, но не смог при этом взять ни одной крепости. Зато татары разграбили все встреченные на своем пути кишлаки. Тимур в это время наводил порядок в Персии, но, получив известия о вторжении Тохтамыша, быстро собрал свои лучшие части и двинулся форсированным маршем в Среднюю Азию. Тохтамыш стал отступать, но в Фергане Тимур настиг и здорово потрепал его войска. После чего Тохтамыш с остатками своих отрядов скрылся в Западной Сибири и на время затих.

Но теперь уже Тимур решил добить врага на его территории. Он понимал, что разбить Тохтамыша и ликвидировать угрозу своему любимому Самарканду с севера можно только путем уничтожения могущества татар в их собственных владениях, в первую очередь на Волге. И Тимур стал готовиться к походу, собрал сильное войско. Но как добраться до Волш с минимальными потерями? Ведь в жарких степях Средней Азии и Казахстана траву можно найти далеко не круглый год. Однако Тимур нашел выход: он учел, что трава прорастает сначала на юге, в Средней Азии, а затем область прорастания и цветения трав смещается на север. И его войско пошло в поход буквально вслед за травой. Это было в 1391 году. Лошади питались свежей и сочной травой, войска запасали продовольствие и занимались облавной охотой.

Тохтамыш не ожидал такого удара, но стал быстро собирать войска, призвав на помощь своих союзников. Но союзники в этот раз подкачали. В 1389 году умер великий князь Дмитрий Иванович и завещал великое княжение своему сыну Василию. Тохтамыш подтвердил права Василия Дмитриевича на великое княжение и теперь ожидал помощи от него. Но в Москве еще помнили разорение 1382 года и не очень стремились помогать. Василий Дмитриевич привел свои войска к Волге, даже переправился на левый берег реки, но не стал соединяться с Тохтамышем. А Тимур тем временем стремительным броском вышел к Волге, прижал войска Тохтамыша к реке (сражение происходило на берегах одного из притоков Волги Кондурчи) и начал их уничтожать. Сам Тохтамыш успел переправиться на правый берег Волги, но его армия погибла. Василий Дмитриевич, видя такой поворот дела, ушел к низовьям Камы и переправился на правый берег Волги. Тимур же не стал ни переправляться через Волгу, ни преследовать русских. Во-первых, он считал Русь слишком бедной страной, чтобы там было чем поживиться, а во-вторых, уже надвигалась осень и надо было выводить войска на зимовье.

Тимур двинулся назад тем же путем, что и пришел весной (запасы продовольствия были сделаны заранее), и успешно привел домой большую часть своей армии. Некоторые из его военачальников, имевших татарское происхождение, попросили у Тимура разрешения остаться в родных степях, и Тимур отпустил их. Это были мурза Едигей и царевичи из Белой Орды Темир-Кутлуг и Койричак. Тимур поручил им навести порядок в Орде, но, вернувшись к своему народу, эти военачальники забыли о присяге Тимуру, их теперь больше заботили национальные интересы, которые, как мы помним, совсем не совпадали с интересами Тимура.

Итак, Тимур совершил победоносный поход на берега Волги, но решил ли он этим свою основную задачу по обеспечению безопасности Самарканда, Бухары и других среднеазиатских городов от татарских вторжений? Ответ может быть только один: нет!

Потому что Тохтамыш был побежден, но не был уничтожен, и вскоре он стал вновь собирать силы для борьбы со своим злейшим врагом.

В 1395 году Тохтамыш вновь двинул свою армию против Тимура. На этот раз он пошел на юг по западному берегу Каспийского моря. Разведка у Тимура была поставлена хорошо, он вовремя узнал о выступлении Тохтамыша, вышел навстречу ему через Дербентский проход и встретил врага на берегах Терека. Здесь произошло генеральное сражение, отличавшееся особой жестокостью. Сам Тимур сражался в рядах своих воинов, воодушевляя их личным примером. Хотя татары и проявили чудеса героизма и мужества, но их ополчение не выдержало натиска регулярной армии Тимура: они были разбиты, а Тохтамыш бежал на север.

Тимур же решил преследовать недобитого врага. Он провел свою армию через прикаспийские степи и вторгся с ней в самое сердце Золотой Орды, в Волго-Донское междуречье. Здесь главное сопротивление Тимуру оказал Бек-Ярык-оглан, который со своими отрядами успешно отражал атаки тимуровых гулямов. Тимур направил против Бек-Ярыка своего лучшего полководца — эмира Османа. Осман с энтузиазмом взялся за порученное ему дело и окружил войска татар на берегу Днепра. Бек-Ярыку удалось вырваться из окружения и уйти на восток, на Русь, так как на запад ему пути не было — там лежали владения Литвы, одного из злейших врагов татар. У Ельца Осман достал Бек-Ярыка, и тому пришлось укрыться в городе. Эмир Осман осадил город, защищаемый русско-татарскими войсками, но в конце концов город пал, хотя самому Бек-Ярыку вместе со своим старшим сыном и частью войска удалось прорваться через ряды осаждавших и уйти дальше на Русь. Тимур был поражен и восхищен мужеством и стойкостью татарского военачальника. Он приказал освободить захваченную в плен семью Бек-Ярыка, дал ей охрану и отправил вслед герою.

Весть о походах Тамерлана мгновенно докатилась до европейцев. И Европу охватил ужас, она ожидала вторжения среднеазиатских орд под предводительством «Великого хромого».

Тимуру в 1402 году удалось разбить при Ангоре (Анкаре) доселе непобедимую армию янычар и пленить султана Баязида I Молниеносного (Грома) — сына османа Мурада, убитого на Косовом поле сербским князем Лазарем в 1389 году. А ведь Молниеносный считался непобедимым: до этого он покорил Анатолию и большую часть Балкан, а после длительной блокады (с 1394-го по 4001 год) едва не захватил Константинополь. Именно он положил конец крестовым походам против мусульман, разбив армию крестоносцев под Никополом (Болгария) в 1396 году. Это поражение на долгие годы отбило желание европейцев бряцать оружием на Востоке. И этот великий осман был повержен и пленен!

Затем Тимур подошел к Смирне, которую защищал гарнизон рыцарей ордена Иоанна Иерусалимского. Турки-османы осаждали крепость около двадцати лет, но так и не смогли ее взять. Тимур же взял крепость штурмом всего за несколько дней. Здесь произошел эпизод, который вошел в большинство книг о Тимуре. Когда на помощь осажденным рыцарям пришли корабли венецианцев и генуэзцев (очень редкий случай их совместных действий), то Тимур приказал обстрелять эти корабли из катапульт головами казненных рыцарей-иоаннитов.

Штандарт Тамербека поднялся над башнями крепости Пера в бухте Золотой Рог. Император Константинополя и султан Египта поспешили признать власть Тимура и предложили выплачивать дань. Английский король Генрих IV, король Франции Карл VI поздравили эмира с великой победой. Король Испании Генрих III Кастильский послал к Тамербеку своих послов, которых возглавил доблестный рыцарь Руи Гонсалес де Клавихо. Все говорило о том, что Европа готовится к худшему, она ожидала вторжения Тамербека. Но Тимур Гуриган в очередной раз удивил всех — его воины повернули своих боевых коней назад.

Пока Тимур раздумывал о том, следует ли ему пойти на Москву и Рязань или оставить их в качестве противостоящего Золотой Орде фактора, в тылу у него поднялись черкесы, осетины и татары. Со слабым тылом много не навоюешь, и Тимур приказал войску поворачивать назад. Но чтобы прокормить войско, ему пришлось через Перекоп войти в Крым, собрать там дань, дать отдых своему войску и подкормить его. Со свежими силами Тимур прошел через выжженные черкесами степи к северу от Кубани, разбил последних и загнал их в горы. Потом через Дербентский проход он вышел в Азербайджан и разрушил крепости и укрепления восставших в Закавказье и в Приэльбрусье. Наведя здесь порядок, Тимур вернулся в свой любимый Самарканд.

Больше пути Тимура и Золотой Орды непосредственно уже не пересекались. Тимур продолжал свои походы и в 1398 году вторгся в Северную Индию, где разгромил и разорил Делийский султанат. Такие города, как Бхатнаир и Дибалпур, были полностью разграблены и уничтожены. Вскоре Тимур покинул покоренные территории, захватив огромную добычу и большое количество пленников (их выводили из ворот города несколько дней подряд). После его ухода в окрестностях Дели вспыхнули сильные эпидемии и начался голод.

Многочисленные историографы Тимура описали подробно его жизнь. Они собирали о нем любые сведения, даже самые нелепые. Поэтому многие сохранившиеся свидетельства не просто противоречивы — они подчас приводят в полное недоумение. Так, средневековые биографы и мемуаристы отмечают феноменальную память Тимура, его владение турецким и персидским языками, говорят о том, что он знал многочисленные истории из жизни великих завоевателей и героев, и это помогало ему воодушевлять воинов перед битвой. И вместе с тем те же источники утверждают, что Тамербек был неграмотным. Как же могло так случиться, чтобы человек, знавший несколько языков, не умел читать, обладая при этом феноменальной памятью? Зачем тогда он держал при себе личных чтецов, если они не могли научить его читать? Как же он управлял своей великой империей, руководил армией, определял численность своих войск? Как мог неграмотный человек своими познаниями в истории привести в изумление величайшего из мусульманских историков Ибн-Халдуна? Знаменитую фразу невольника Тимура Ибн-Арабшаха (Ахмед-ибн-Можаммедрода): «Тимур был дурак дураком, не умел читать и писать по-арабски» — европейцы оскопили, отбросив слова «по-арабски», и твердят почти четыре столетия (после публикации в 1658 году в Европе воспоминаний Арабшаха) о том, что Тимур был неграмотным деспотом. Хотя скорее можно предположить, что он не умел читать и писать по-арабски. Там же Арабшах добавляет: «Он знал лучше остальных языки персидский, турецкий и монгольский». Труды Ибн-Арабшаха вызывают некоторые сомнения, хотя он и был талантливым деятелем Средневековья, служил секретарем у турецкого султана Мухаммеда I и занимался его перепиской с кыпчакским ханом и эмирами. Его негативное отношение к Тимуру прослеживается во всех его книгах, и это, вероятно, связано с личными мотивами. Не удивительно, ведь Ибн-Арабшах родился в 1388 году в Дамаске, двенадцатилетним мальчиком стал пленником Тимура и был увезен в Самарканд. Неприязнь к завоевателю у Арабшаха выражалась весьма прямолинейно.

С легкой руки того же Арабшаха возникла легенда, якобы Баязида Молниеносного после поражения его войска в битве при Анкаре Тимур держал в железной клетке, как зверя. Легенда пошла от стихотворных строк: «Сын Османа попал в силки охотника и был заключен, как птица в клетку», где под клеткой подразумевался всего лишь паланкин с зарешеченным окном; в нем и привезли Баязида к Тимуру.

Самой же неоднозначной интерпретацией историков является попытка представить Тимура как беспощадное чудовище, которое истребляет своих противников, вырезая целые города. Если верить этой версии, то получается, что Тамербек — не великий воин, а зверь в образе человеческом. Редьярд Киплинг, родившийся в период распада империи Великих Моголов, созданной потомками Тимура (Тимуридами), не мог не знать о деяниях эмира из Шахрисабза, но не сумел пересилить свой генетический страх и в «Книге Джунглей» изобразил Тамербека в образе хромого людоеда, нарушающего волчий закон «не есть людей», — тигра Шер-Хана.

Широко известна история, произошедшая в городе Балх. В 1370 году Тимур захватил его. Эмиром Балха был некий Гуссейн, который ранее вместе с Тимуром сражался против сарбадаров, но потом, если можно так выразиться, отошел от активной политической жизни. Однако Балх лежал на Великом шелковом пути и был нужен Тимуру. Гуссейн сдался при условии сохранения жизни и состояния для себя и членов своей семьи. Однако через некоторое время он передумал, сбежал из города и спрятался в какой-то мечети. Тимур возмутился и потребовал, чтобы Гуссейн явился к нему повиниться и получить его прощение. Этого не произошло. Тогда Тимур решил, что Гуссейн нарушил их договор, велел схватить беглеца и казнить. По-своему Тимур был прав, ведь не он первый нарушил договор.

Более кровавая история произошла в Южном Иране. Следует заметить, что он лежал в стороне от Великого шелкового пути, который был целью экономических устремлений Тимура, и поэтому эти земли правитель совсем не стремился захватывать и контролировать, он их просто грабил или разорял. Так было и здесь.

На юге Ирана правили Музаффариды, а главными городами страны были Исфахан и Фарс. В 1387 году Тимур взял Исфахан, но пощадил его жителей и поставил в городе свой гарнизон. Однако неблагодарные исфаханцы не оценили великодушия Тимура, восстали и перебили гарнизон оккупантов. После такой неслыханной дерзости Тимур снова штурмом взял Исфахан и приказал его уничтожить. По его приказу якобы было обезглавлено 70 тысяч мирных жителей, а из голов убитых при помощи речной глины была сложена огромная пирамида. (Далее истории о пирамидах из человеческих голов просто тенью следуют за Тимуром!) Музаффариды, однако, продолжали сопротивляться, тогда Тимур подошел к Ширазу и начал штурм города. В битве у стен Шираза султан хотел лично сразиться с Тимуром, но был убит, не добравшись до своего врага. Охрана у Тимура была поставлена что надо!

В 1389 году в хорасанском городе Себзеваре Тимур якобы приказал своим воинам закладывать битым кирпичом и известью брошенных в канавы живых людей, возводя таким образом стонущие стены и — пирамиды.

В 1398 году во время похода в Индию, когда Тимур подошел к Дели, он якобы приказал истребить всех захваченных пленников. Мусульманские историки называют число казненных — 100 тысяч. Но они всегда любили круглые цифры и очень часто преувеличивали. Когда армия Тимура разбила войска султана Насир-уд-дина и вошла в Дели, там начался обычный для Средневековья грабеж. Хронист Али Гийас-уд-дин писал: «Как голодные волки бросаются на овец, так обрушились кочевники на жителей столицы. Несколько дней и ночей не прекращались грабежи и насилия… Сделанные из голов индийцев башни достигали огромной высоты до неба, а тела их стали пищей для диких зверей и птиц».

Мотивация таких зверств, представленная хронистами, мягко говоря, сомнительна: по одной из версий, он боялся восстания пленников (это Тимур-то?!.), по другим источникам — их было трудно довести в Среднюю Азию. При этом не следует забывать, что люди тогда были обыкновенной добычей, которую можно было выгодно перепродать. Рабы — это деньги. Кто же будет своими руками уничтожать свое имущество? Зачем Тимуру было резать мирных жителей, если он всегда их мог продать?

Идем дальше. В 1401 году в один день (!) при взятии Багдада было якобы убито 90 ООО человек и из их голов сооружено чуть ли не 120 башен.

Почему-то мы постоянно встречаемся с двумя популярными сюжетами. Во-первых, навязчивая идея строительства пирамид из человеческих голов. Во-вторых, арабский хронист называет армию Тимура кочевниками, хотя, как мы уже знаем, это была наемная армия, а сам Тимур опирался в первую очередь на города Средней Азии, а отнюдь не на степи. Но такова уж сила стереотипов!

Говорят, что при взятии египетского города Халеб Тимур обещал не пролить ни капли мусульманской крови. Свое обещание он «сдержал»: все христиане были перерезаны, а мусульмане заживо зарыты в землю.

О «живодерстве» Тимура историк В. Бартольд в «Энциклопедии Брокгауза и Ефрона» пишет следующее: «В жестокостях Тимура, кроме холодного расчета (как у Чингисхана), проявляется болезненное, утонченное зверство, что, может быть, следует объяснить физическими страданиями, которые он переносил всю жизнь (после раны, полученной в Сеистане)». Бартольд не одинок. Многие исследователи говорят о том, что «жестокость Тимура можно объяснить участившимися болями в ноге и руке». Как видим, эмира представляют этаким психопатическим типом, который, ощутив боль в конечностях, принимает решение вырезать сотни тысяч человек.

Никто не спорит, армия Тимура вела кровавую войну, это было, конечно, очень жестоко, но ведь и другая сторона не миндальничала. Вероломный и жестокий враг побежден и должен быть наказан! Тимур, будучи мусульманином, кроме того, опирался на заветы Ясы (закона) Чингисхана, и дух этих заветов занимал важное место в его сознании, да и в сознании его соплеменников. Тимур руководствовался жестоким законом, но это был Закон.

А что касается башен из голов и стен из тел, то у нас до сих пор нет реальных доказательств тех зверств, которые приписывают Тимуру. Археологи не нашли ни одного подтверждения.

И потом, как можно принять на веру все сообщения о злодеяниях Тамербека, если во время чудовищной Варфоломеевской ночи 24 августа 1572 года католики в Париже беспощадно резали своих «братьев по христианской вере», но смогли уничтожить лишь 3 тысячи гугенотов, а по всей Франции истребили тогда более 30 тысяч. Причем к этой операции католики готовились долго и тщательно. Тимур же, по заверениям некоторых историков, спонтанно уничтожал сотни тысяч.

Скорее всего, пример искажения истории в случае с ужасным Тимурленгом еще раз доказывает, как искусно это можно делать — перекроить историю. Ведь ложь, повторенная многократно и многими, становится истиной. Важно не то, кто ты есть, важно то, что о тебе говорят другие.

О жестокости Тимура слагались легенды, и они имели под собой вполне реальное основание, но жесток и кровожаден Тимур был только во время военных действий. Современники, и даже его враги, отмечали, что он был мудрым правителем и законодателем, справедливым судьей, а также покровителем наук и искусств в своем государстве. Но об этом люди хотят знать меньше.

Кстати, с Тимуром связана довольно широко известная история о великом поэте Хафизе. У Хафиза есть такое стихотворение:

Если эта прекрасная турчанка

Понесет в руках мое сердце,

За ее индийскую родинку

Я отдам Самарканд и Бухару.

Тимур прекрасно знал и помнил эти стихи. Когда его войска ворвались в город, он сел на ковер в центре главной площади и велел привести к себе поэта Хафиза целым и невредимым. Представьте картину: идет обычный грабеж, насилуют женщин, грабят дома и добивают уцелевших защитников города. К великому полководцу подводят великого поэта, одетого в простой и бедный халат. Намекая на приведенные выше стихи, Тимур сказал Хафизу: «О несчастный! Я потратил всю свою жизнь для того, чтобы украсить два своих самых любимых города: Самарканд и Бухару. А ты за родинку какой-то шлюхи хочешь их отдать?» Поэт не растерялся, он широким жестом указал на свою изношенную одежду и бедную чалму: «О повелитель правоверных! Вот к чему привела меня моя щедрость!» Тимур оценил этот ответ, расхохотался, велел наградить поэта, одеть в роскошный халат и отпустить на все четыре стороны.

Тимур оставил нам много загадок, и мы не найдем на них ответа, пока не разберемся в причинах его бесконечных военных походов. Большинство историков говорят об этих причинах слишком однозначно. Для них он типичный деспот, мечтающий о господстве над миром. Но такой подход мало что может объяснить.

Тимур так и не смог стать полновластным правителем Мавераннахра, потому что он не имел права управлять этой землей. Он мог завоевать все, кроме права быть легитимным правителем Междуречья. Ему пришлось разделить свою власть с ханом из рода Чагатая — второго сына Чингисхана. Закон, установленный Чингисханом, гласил: править может только Чингизид. Поэтому Тимур довольствовался лишь званием «великого эмира». Ханами же при нем считались потомки Чингисхана Суюргатмыш (1370–1388) и его сын Махмуд (1388–1402).

Во второй половине XIV века четыре улуса, оставленных Чингисханом, потеряли единство. Улус Чагатая (Средняя Азия) в свою очередь раздробился на Могулистан (Семиречье и Восточный Туркестан) и Мавераннахр (земля между Амударьей и Сырдарьей). Ханы Могулистана постоянно враждовали из-за спорных территорий с правителями Самарканда и разоряли Мавераннахр. И когда безродный (он не был прямым потомком покорителя вселенной Чингисхана) Тимур пришел к власти в Самарканде, сплотил соседние племена и дал жесткий отпор ханам Могулистана, наследники монгольской орды затрепетали. Они увидели в Тимуре того, кто может уничтожить установленный порядок передачи власти. С этим нельзя было мириться. Барлас Тимур мог уничтожить самое главное — закон. И правители Евразии объявили Тамербеку войну.

Стоит вспомнить, что в международных отношениях Средневековья понятия «отец — сын — брат» употреблялись повсеместно и были наделены следующим смыслом: равный назывался «братом», зависимый — «сыном». Именно этими терминами тогдашние правители определяли свое место в системе международного права. Победитель всегда становился «отцом» и требовал, чтобы в пределах подчинившейся территории его имя упоминалось в молитвах, а монеты чеканились с его ликом. Эти условия были так же обязательны, как и уплата дани.

Доблестный рыцарь Клавихо сообщает, что Тимур постоянно называл своим сыном испанского короля, возвеличивая тем самым себя. Он пытался показать другим послам, что даже государи далекой Испании подчиняются его воле.

Тимур создал угрожающий прецедент, он заставил сомневаться в «правилах игры». Ханы Золотой Орды, мамлюки Египта, султан Багдада и турки-османы были едины в своем стремлении угомонить безродного. Им казалось, что они с легкостью восстановят престиж своей власти.

Инициатором континентального союза против Тамербека выступил хан Золотой Орды Тохтамыш, которого Тимур в свое время не выдал Урус-хану — правителю Золотой Орды. Тохтамыш несколько лет провел при Тимуре и прекрасно был осведомлен об истинном величии и возможностях Тамербека. После смерти Урус-хана Тимур помог прийти к власти в Золотой Орде Тохтамышу. Но тот очень быстро забыл об оказанной помощи.

Мамлюки, османы и Тохтамыш пытались координировать свои действия против Тимура. Постоянно шли переговоры между этими тремя великими державами того времени. Фома Мецопский сообщает о плененных Тимуром посланниках Тохтамыша к хану тавризскому Ахмеду (их послали для заключения договора о дружбе и мире). Аль-Аскалани и Ибн-Дукмак в своих летописях упоминают о посольствах Тохтамыша к султанам Египта. Араб Ибн-Тагрибир-ди перечисляет всех участников этого союза. В этот военный блок входили татарский хан Тохтамыш, султан османов Баязид, мамлюкский султан Баркук, а также эмир Ахмед Бурханеддин (Сиваса), правитель Кара-Коюнлу Кара-Юсуф, Джелаириды, правитель Мардина и туркменский эмир. Конечно, к этому союзу не мог не примкнуть и зависимый от мамлюков правитель Багдада.

Сформированный грозный континентальный военный блок должен был раздавить гордого барласа, поставить на место выскочку и показать всей Евразии, что законы престолонаследия останутся прежними.

Не вышло. Тамербек вовремя узнал о грозящей ему опасности. Он умело вел переговоры со всеми, вводя противников в заблуждение. Использовал все — от подарков до угроз. Возможно, именно по его приказу в 1398 году отравили несговорчивого повелителя мамлюков Баркука, перебившего послов Тимура. Все средства были хороши для Тамербека. Он стремился разбить всех своих противников поодиночке. Правда, на это ушла вся его жизнь. Тамербек был вынужден не покидать седла, постоянно опасаться предательства, ждать нападения, которое могло произойти в любое время и в любом месте. Он потерял в битвах своих любимых сыновей и внуков. По-другому было нельзя — либо походы, либо смерть и разорение Мавераннахра.

Так что причина его постоянных военных походов, по всей видимости, заключалась не только в желании подчинить себе все основные торговые пути и не в попытке прокормить огромную армию. Свобода и независимость подчиненного ему Мавераннахра, постоянная опасность нападения, реальная угроза уничтожения его страны мировой военной коалицией, не признающей его легитимности, — вот что заставило Тамербека окружить свои земли поясом вассальных государств.

Придя к власти, Тимур был вынужден мобилизовать все силы для отражения наскоков окружающих Мавераннахр врагов. Междуречье не могло служить мощной экономической базой для создания многочисленного и хорошо вооруженного войска. Земли Мавераннахра были не так благоприятны для земледелия и скотоводства, как земли соседей. Да и географическое положение земли, лежащей между Амударьей и Сырдарьей, не способствовало созданию мощного независимого государства.

Отсутствие естественных преград для вторжения, скудость ресурсов заставили Тимура искать другие решения для защиты своего государства. Размышляя над этой проблемой, Тимур выработал три принципа, которым следовал всю свою жизнь: никогда не воевать на своей территории, не уходить в оборону и стремительно атаковать, упреждая возможный удар противника. Оставалось решить самую главную задачу — сплотить армию и мобилизовать мирное население. Для сплочения армии Тимур обратился к опыту Чингисхана, который в 1206 году на берегу Онона на курултае (съезде), избравшем его великим ханом, провел военную и административную реформу. Чингисхан не только сменил общекочевую кличку «цзубу» на гордое имя «монгол», он ввел новые постановления. Отныне Яса (закон) определяла жизнь орды — народа и войска. Чтобы большая часть объединенного войска не взбунтовалась (монгольских ветеранов в новом объединении было меньше десятой части), Чингисхан отказался от родового принципа. С тех пор все награды и продвижение по службе определялись согласно заслугам.

Тамербек вернулся к этому проверенному временем достоянию предков и в кратчайшие сроки сплотил подвластные ему разрозненные племена рассыпавшейся Великой Монгольской империи. Эмиры и богатуры всех племен его орды были довольны. У мужчины есть один путь — война и есть один закон — Яса.

Тимур не был бы Тимуром, если бы не понимал: у воина и простолюдина должны быть разные законы, но все эти законы должны внушать страх, человек должен ощущать трепет при мысли о нарушении предписаний.

В XIX веке английский философ и социолог Герберт Спенсер утверждал, что обществом должны править два вида страха: страх перед живыми осуществляет государство (административный аппарат), страх перед мертвыми — религия (церковь). Эти «правила» были понятны и Тамербеку.

Ислам помог Тимуру подготовить своих подданных к предстоящим сражениям. Законы шариата сплотили Мавераннахр. Они на протяжении всего правления Великого эмира защищали тылы, сплачивали людей, заставляли их преданно служить ему. Шариатские суды, принуждали подчиняться единым предписаниям мирное население. Это позволило Тамербеку мобилизовать скудные ресурсы Мавераннахра.

Яса Чингисхана почиталась Тимуром и его воинами выше законов шариата. Но он не мог противопоставлять армию и народ. Наметившееся единство нужно было укрепить. Для этого Великому эмиру пришлось сменить родные для его воинов рогатые штандарты монголов на золотой полумесяц. Отныне войска Тимура несли над собой штандарты с золотым полумесяцем.

Каждую победу Тимур отмечал постройкой памятного сооружения. Самые известные из них — Шахй-Зинда, мавзолей Гур-Эмир и грандиозная соборная мечеть Биби-Ханым.

Для осуществления этих грандиозных предприятий ему нужны были ремесленники и строители. Его воины обязаны были находить в покоренных городах искусных мастеров и доставлять невредимыми в лагерь для отправки в Мавераннахр. Из всех покоренных земель в Самарканд доставлялись лучшие архитекторы, каменщики, резчики по камню, плотники и другие ремесленники. Одни были нужны для строительства, другие — для производства вооружения и доспехов.

Поразившие его архитектурные красоты покоренных городов Тамербек старался воспроизвести при строительстве в Самарканде. Легенда гласит, что, перед тем как сжечь Дамаск, Тимур приказал скопировать чертежи знаменитого купола мечети, чтобы возвести подобный в Самарканде. Этот луковичный купол впоследствии стал украшать дворцы махараджей Индии и церкви Руси.

Свои архитектурные ансамбли Тимур посвящал не только памятным событиям. Он стремился увековечить память о покинувших его любимых людях. Предание гласит, что величественную мечеть комплекса Биби-Ханым эмир воздвиг в качестве усыпальницы для своей любимой первой жены Алджай-ага — Благословенной Принцессы. Потеряв любимого внука, Тамербек решил в память о нем построить мавзолей Тур-Эмир, ставший усыпальницей и его самого, и многих его потомков — Тимуридов (по образу и подобию этого величественного сооружения была устроена усыпальница Наполеона).

Вся его империя была пронизана сетью великолепных дорог. Вдоль них на незначительных расстояниях были возведены придорожные станции — караван-сараи и сторожевые пункты, в которых путешественники всегда могли заменить лошадей, отдохнуть, найти защиту. Благодаря такой хорошо отлаженной транспортной системе власть эмира достигла всех уголков империи, вести из любой провинции доставлялись гонцами в Самарканд в считанные дни. В России точно такая же система ям, ямщиков и трактиров просуществовала много веков, почти до XX века. Только железнодорожный транспорт вытеснил проверенную веками транспортную систему Тамербека.

В канцелярию Тимура стекалась информация от всех наместников, которые были обязаны присылать отчеты о «проделанной работе». Тайные агенты постоянно сообщали о реальном положении вещей, что позволяло контролировать деятельность администрации. Причем сеть осведомителей была хорошо развита не только в его империи, но и за ее пределами. Агенты сообщали о продвижении врагов и их материальном обеспечении, а также занимались распространением слухов для воздействия на общественное сознание противника. «Агенты влияния» — еще одно изобретение Тимура.

Все эти меры позволяли Тамербеку руководить обширными территориями, постоянно находясь в военных походах. Отлаженная система связи держала его в курсе всех событий империи. Даже сидя в седле, он мог снимать с должности одних наместников и назначать других, разрешать споры, распоряжаться казной.

Купцы облагались незначительной пошлиной и дорожным налогом, получая взамен безопасность и проводников, что способствовало быстрому развитию торговли. Власть Тимура была благом для торговцев: они могли пять месяцев в году под его надежной защитой водить свои караваны. Купцы наладили прочные связи между Индией, Китаем, Европой и Россией. Его воинам было запрещено брать мзду с мирного населения, свое жалование они получали из армейской кассы. С земледельцев взимался налог после уборки урожая, и зависел он от плодородности земель. Налоговое бремя не превышало трети всей продукции. Впечатляют успехи Тимура в борьбе с преступностью. Городские власти и дорожная стража вели непримиримую борьбу с ворами, так как украденное им приходилось возмещать из собственного кармана. Присоединяя новые территории, Тамербек ослаблял налоговое бремя. От этого империя Тимура только выигрывала, так как ослабление экономического гнета приводило к экономическому росту, что, в свою очередь, через некоторое время позволяло собирать больше налогов.

Тимур был искуснейшим стратегом. Все его великие противники были им обмануты. К своим походам он готовился заранее, разведчики, как уже упоминалось, собирали сведения о противнике. «Агенты влияния» обеспечивали информационное прикрытие. Готовясь к очередному походу, Тимур не раскрывал своих реальных планов. Выступив в одном направлении, Великий эмир в последний момент «менял» планы, поворачивал и наносил удар там, где его никто не ждал.

И безусловно, рассказ о загадках вокруг Тимура был бы неполным без легенды о проклятии его могилы. Надпись на надгробии гласила: «Всякий, кто нарушит мой покой в этой жизни или в следующей, будет подвергнут страданиям и погибнет». Эта надгробная плита из темно-зеленого нефрита была установлена на могиле Тамерлана во время правления Улугбека. До этого камень служил местом поклонения во дворце китайских императоров, был троном Кабек-Хана (потомка Чингисхана). Рядом с могилой Тимура расположены мраморные надгробия его сыновей Мираншаха и Шах-руха и его внуков Мухаммад-Султана и Улугбека. Здесь же похоронен духовный наставник Тамерлана. В 1740 году персидский военачальник Надир-шах украл этот камень; он раскололся на две части, а Надир-шаха стали преследовать неудачи. Советники уговорили военачальника немедленно вернуть камень на его законное место.

Туристу, приехавшему в мавзолей Гур-Эмир в Самарканде, где похоронен великий Тимур, обязательно расскажут легенду о том, как по приказу Сталина захоронение было вскрыто. В 1941 году советские археологи вскрыли могилы Тимура, потревожив тем самым камень, и его родственников. Исторические сведения об облике Тимура, о насильственной смерти Улугбека, о подлинности захоронений других Тимуридов подтвердились.

А на следующий день началась Великая Отечественная война.

В совсем еще недавнее время было принято клеймить Тимура. Посетителям мавзолея Тур-Эмир обязательно рассказывали о чудовищной жестокости великого завоевателя, о страданиях поверженных им народов. А сегодня Тамербек — персонифицированная национальная идея Узбекистана. Он — везде. Ему воздвигают памятники, он смотрит с денежных купюр, историческая наука только и занимается им и его потомками, Тимуридами. Его имя венчает высшие государственные награды — 26 апреля 1996 года был принят закон «Об учреждении ордена эмира Тимура». Школьники изучают его жизнь и деяния. Приезжающим в Узбекистан иностранцам кажется, что кроме Тимура и его потомков здесь никто раньше не жил. А началась канонизация Тимура с весьма примечательного события. Во времена СССР в центре Ташкента стоял бюст Карла Маркса, выполненный из красного мрамора. В начале 1995 года статую теоретика коммунизма снесли, а на ее месте воздвигли памятник великому Тимуру…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.