Рикихэй Иногути Глава 4 ПОСЛЕДСТВИЯ БИТВЫ НА МАРИАНСКИХ ОСТРОВАХ (май 1942-го – октябрь 1944 г.)

Рикихэй Иногути

Глава 4

ПОСЛЕДСТВИЯ БИТВЫ НА МАРИАНСКИХ ОСТРОВАХ

(май 1942-го – октябрь 1944 г.)

Штаб 1-го воздушного флота размещался в двухэтажном здании недалеко от авиабазы Николс в окрестностях Манилы. На первом этаже располагались две большие комнаты, которые служили столовой и конференц-залом. В нескольких комнатах меньшего размера жили курьеры. На втором этаже находились ванная и пять довольно просторных комнат, которые занимали командующий 1-м воздушным флотом и офицеры его штаба. Дворики перед зданием и позади него были небольшие, но в каждом из них имелось бомбоубежище.

На фоне окружающих домов здание штаба выглядело довольно импозантно. Оно принадлежало состоятельному владельцу, а содержимое книжных полок внутри здания указывало на то, что он был интеллектуалом. Рядом со зданием штаба находился дом, который использовался, очевидно, для игры в «джай алай», а еще дальше располагались несколько наспех построенных бараков для сержантского состава. Один из этих бараков служил центром связи.

От моря эти дома отделяли мощеная дорога и мол. Стоя у мола, я мог видеть на западе через Манильский залив антенны и трубы Кавите и еще дальше, чуть справа от Кавите, виднелся остров Коррегидор посередине входа в залив. На южной оконечности полуострова Батаан маячили горы Маривелес, отделенные от Коррегидора узкой полоской воды.

На южной окраине города, рядом со мной, высилась громада отеля «Манила». Это здание, обращенное к морю, привносило в ландшафт элемент модерна. Еще ближе ко мне, у причала Легаспи, располагался бывший клуб армии и флота США, ставший теперь штабом японского флота юго-западной зоны.

На закате красноватый оттенок небесного свода на западе незаметно перешел в пурпурный и затем, сливаясь с горами, островами, кораблями и домами, – в темно-серый. Наблюдая, как садится солнце за высившиеся на фоне неба неясные очертания гор Маривелес, я размышлял о важных событиях этого дня и исторических циклах, которые здесь обнаруживались, – особенно о резкой смене обстоятельств, приведших Японию к кризису.

Именно здесь, в Манильском заливе, полвека назад американский коммодор Джордж Дьюи отдал свой приказ, который часто цитируется: «Можете открывать огонь, Гридли, когда будете готовы!» Его действия привели к захвату Манилы и продолжили традицию решительных и смелых операций американского флота. В более поздние времена в этом месте происходили более масштабные действия, начавшие серию сражений в тихоокеанской войне, – рейды японской морской авиации, операции по зачистке полуострова Батаан и атака Коррегидора. В воды, омывающие Лусон, заходили американские и японские военные корабли, а сейчас их бороздят корабли императорской Японии.

Эти горы равнодушно наблюдали за тем, как генерал Макартур оставил надежду защитить Филиппины, сел в небольшой патрульный катер и бежал в Австралию. За этим вскоре последовали победа Японии на Филиппинах и ее успехи в наступательной кампании в обширной зоне Тихого океана, на островах, рассыпанных от Соломоновых островов до Китая и от Австралии на север. В мае 1942 года сражение в Коралловом море впервые остановило японскую экспансию. Месяцем позже Японии было нанесено первое сокрушительное поражение в битве при Мидуэе. Но эти неудачи не смогли предотвратить установление в завоеванной зоне протяженной линии обороны, которая не испытывала серьезных ударов противника вплоть до февраля 1944 года, когда американцы оккупировали центральные Маршалловы острова.

После потери Маршалловых островов японское Верховное командование создало новую «абсолютную» оборонительную линию, протянувшуюся от островов Огасавара через Марианские и западные Каролинские острова к западу от Новой Гвинеи. Эту линию армия и флот решили защищать до последнего человека. Однако в течение четырех месяцев после захвата Маршалловых островов оборонительная линия была прорвана в самом центре.

Командование нашей морской авиации, хваставшее в начале кампании на Тихом океане абсолютным превосходством в воздухе на всех театрах войны, обнаружило, что с середины 1943 года японские Зеро уступали по боевым характеристикам новым «F6F», «F4U» и «P-38» Соединенных Штатов. В результате наши ВВС, которым не хватало даже минимума пилотов и амуниции, неожиданно сами вовлеклись в сражения с силами противника, обладающими подавляющим превосходством.

У японского командования не только не было возможности заменить Зеро более совершенными машинами, но не было в достаточном количестве даже самих Зеро, чтобы покрыть половину потребностей сражавшихся войск. Постепенное отступление наших войск с Соломоновых островов, за которым последовали потеря островов Гилберта и Маршалловых и самого Рабауля, привело в конечном счете к утрате способности нашей авиации сдерживать противника.

Нападение противника на Марианские острова в июне 1944 года привело к тому, что в Японии называли операцией «А».[7] Под этим подразумевались всесторонние усилия в целях предупреждения прорыва нашей оборонительной линии. Базировавшийся на суше 1-й воздушный флот вице-адмирала Какудзи Какуты и мобильные силы вице-адмирала Дзисабуро Одзавы стремились сразиться с противником и получили такую возможность, однако продолжительное сражение привело лишь к дальнейшему ослаблению нашей боевой мощи. В ходе двухдневной битвы 19–20 июня за контроль над Филиппинским морем Япония потеряла три авианосца и более четырехсот самолетов и пилотов. Ни одно подразделение японских войск не вышло из этого сражения без потерь.

В целях выхода из тяжелой ситуации, сложившейся после поражения в ходе операции «А», наши ВМС в зоне Филиппин были реорганизованы. В битве за контроль над Филиппинским морем основная сила 1-го воздушного флота – морская авиация, базировавшаяся на суше, потеряла половину своих самолетов и пилотов, совершавших вылеты с Тиниана и Гуама. Оставшиеся силы в конце июля полностью реорганизовали, тогда же было принято решение перевести их на Филиппины. Командование 1-го воздушного флота, ранее входившее непосредственно в имперские ВМС, теперь составило часть организационной структуры флота юго-западной зоны.

Предполагалось, что командующий 1-м воздушным флотом, вице-адмирал Кимпэй Тэраока, быстро преобразует тренировочные летные поля на Филиппинах в базы ВВС на передовой линии фронта, но это сопровождалось многочисленными недоработками. Недостатки особенно бросались в глаза на базах в центральной и северной частях Филиппин.

Чтобы облегчить проведение тактических операций и упростить решение проблем подготовки и технического обслуживания, было решено упразднить бывшую систему организации малых авиационных подразделений и укрупнить их на базе самолетов разных типов. Таким образом, все истребители были сведены в 201-ю авиагруппу, все бомбардировщики – в 761-ю авиагруппу, а все ночные истребители и разведывательные самолеты – в 153-ю.

Когда в начале августа прибыл адмирал Тэраока, в 1-м воздушном флоте насчитывалось 257 истребителей и бомбардировщиков, 25 транспортных самолетов, 18 самолетов армейской разведки, что в целом составило 300 самолетов. Однако из-за недостаточного технического обслуживания и ремонта лишь часть самолетов морской авиации оставалась в боеспособном состоянии, даже патрульную службу приходилось поручать подразделениям армейской авиации.

Благодаря программе ускоренного производства авиационной техники адмиралу Тэраоке удалось ко времени десантной операции противника довести численность своего воздушного флота до 500 самолетов, 280 из которых могли использоваться в тактических операциях. Однако число боеспособных самолетов было уменьшено наполовину американскими ударными силами, совершившими 9–10 декабря интенсивные авиарейды на Давао, а 12–14 сентября – на Себу, Легаспи и Таклобан. Рейды же на зону Манилы 21–22 сентября нанесли еще более тяжелые потери. К концу месяца в распоряжении адмирала Тэраоки осталось около 100 самолетов.

Основным нашим недостатком было размещение авиабаз. Сумятица, последовавшая за реорганизацией 1-го воздушного флота, изменения тактики флота в отношении использования баз ВМС на суше, затянувшиеся переговоры с армейским командованием относительно использования его баз, проблемы с транспортировкой военных грузов явились факторами, способствовавшими ослаблению нашей боеготовности. Боевая мощь морской авиации снижалась еще более из-за плачевного состояния армейских военных баз.

В конце августа лучшими базами ВМС считались те, что располагались в Давао и Себу. Однако в начале сентября авианалеты противника с использованием базировавшихся на суше в Моротаи самолетов «B-24» и «P-38» усилились до такой степени, что постоянная дислокация наших авиационных подразделений в районе Давао стала невозможной. По соседству не было никаких запасных баз, куда можно было перебросить самолеты, и, как результат, флоту приходилось использовать часть самолетов, чтобы отбивать авианалеты противника, в то время как другие самолеты перемещались на тыловые базы.

В середине сентября решили ускорить техническое переоснащение базы ВВС Кларк, сюда направили огромное количество поставок оборудования. Но времени не хватало, и, когда к концу октября на Филиппины перебросили 2-й воздушный флот, базы там находились в крайне неудовлетворительном состоянии. Именно по этой причине наши ВВС, базировавшиеся на суше, были столь медлительны в действиях и позднее показали плохие результаты в битве над заливом Лейте.

С конца 1943-го – начала 1944 года, даже при том, что наш флот еще сохранял свою морскую авиацию в Рабауле, некоторые пилоты, встревоженные упадком японской военной мощи, стали задумываться над тактикой аварийного пикирования. Младший лейтенант Ота, который позднее предложил использовать «ока»,[8] на специальных самолетах-штурмовиках, был одним из них.

Ничто так не разрушает боевой дух, как осознание превосходства противника. После битвы в июне за контроль над Филиппинским морем отставание в боеспособности нашей морской авиации стало еще более очевидным. Во время июньской битвы капитан Эйитиро Дзё, командовавший легким крейсером «Тиёда», входившим в состав 3-й авианосной группы вице-адмирала Одзавы, произвел оценку нашей боевой мощи после сражения, сравнил ее с мощью противника и передал по инстанции следующее мнение:

«Мы больше не можем надеяться на уничтожение численно превосходящих авианосных сил противника обычными методами атаки. Считаю необходимым немедленное формирование специальных ударных подразделений, готовых следовать тактике аварийного пикирования. Прошу поручить мне командовать такими подразделениями».

Капитан Дзё, служивший военно-морским атташе Японии в Вашингтоне, а также адъютантом по ВМС императора, продолжил службу в качестве командира «Тиёды» и был участником сражения в заливе Лейте. 24 октября 1944 года, в день первой атаки пилота-смертника американского корабля, «Тиёда» подвергся нападению и был потоплен самолетами американской палубной авиации. Вместе с кораблем утонул капитан Дзё. Но к этому времени его идеи были подхвачены другим офицером.

Летом 1944 года вице-адмирал Такидзиро Ониси занимал должность начальника стратегической службы департамента авиации при министерстве боевого обеспечения. На этом посту он имел возможность убедиться в отставании нашего авиационного производства от выпуска самолетов противником и оценить мрачные перспективы такого положения. Он уделял серьезное внимание рассмотрению мнений и предложений, исходящих от участников боевых действий, поскольку искал способ повышения боеспособности морской авиации в постоянно ухудшающейся военной ситуации.

В начале войны как начальник штаба базировавшейся на суше морской авиации адмирал лично планировал боевые вылеты на Филиппинах и в зону морских сражений у берегов Малайи. Исходя из своего опыта, адмирал понимал, что обычная тактика не остановит наступление американских войск, а об их разгроме не могло быть и речи. Вот почему идеи капитана Дзё произвели на него такое большое впечатление.

Адмирал Ониси 17 октября прибыл в Манилу, чтобы занять свой новый пост. В тот же день американские силы вторжения направились к острову Сулуян, расположенному у входа в залив Лейте. На передовой линии фронта, в окружающих Филиппины морях подобно мощному тайфуну свирепствовало крупное авианосное соединение американцев. За ним выстроилась в полном боевом порядке армада вторжения, готовая вернуть архипелаг Соединенным Штатам. Таким образом, роковой день 17 октября еще более ухудшил положение армии Японии по сравнению с началом 1944 года.

Внезапно я вздрогнул, обнаружив, что сумерки перешли в темную ночь. В короткий миг мысли перенесли меня из славного прошлого в мрачное настоящее. С тяжелым сердцем я отбросил эти размышления, чтобы вернуться к штабной работе и проблемам текущего дня.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.