Молодые воины во времена Ксенофонта

Молодые воины во времена Ксенофонта

Ксенофонт утверждает, что нет нужды учить человека пользоваться оружием. Работа щитом и копьем так же естественна, как привычка отражать удары в драке левой рукой, а наносить — правой. Может быть, это и верно. Сила фаланги основывалась не на умении отдельных воинов, а на их хорошо отлаженных совместных действиях. Ксенофонт, очевидно, полагал, что все, что необходимо воину — это навык в использовании копья и щита, который, разумеется, приобретали, устраивая учебные сражения. Кроме того, любой спартанский мальчик наверняка во время игр воображал себя солдатом и таким образом учился своему будущему ремеслу. Как бы то ни было, гоплитов наверняка обучали основным движениям. Существует предположение, что позы, в которых чаще всего изображаются воины в греческом искусстве, именно эти основные движения и представляют. Вы можете увидеть их на странице 42. 1. Когда гоплит стоял «вольно», его копье опиралось о землю, а щит стоял у бедра. Иногда гоплиты оставались в таком же положении и перед лицом врага—в знак презрения к нему. 2. Когда звучала команда «смирно», копье поднимали к правому плечу, а щит — так, чтобы он закрывал торс. 3. Из этого положения гоплит мог выйти в боевую позицию, вынося копье вперед, покуда его правая рука не вытягивалась, а оружие не вставало параллельно земле на уровне бедра. Это было положение для удара снизу, от пояса, в котором гоплиты шли в битву. В сомкнутом строю это движение исполнить невозможно, поскольку для того, чтобы нанести такой удар в грудь противника, следовало бы приоткрыть стену щитов. К тому же при нанесении такого удара от пояса существовала опасность поранить подтоком копья следующего в своем ряду. 4. Нормальная позиция для нанесения удара выглядела так: копье поднимали над правым плечом и били вниз, слегка под углом, сквозь узкую щель между верхними сторонами собственного щита и щита соседа справа. Угол наклона должен был быть таков, чтобы не задеть следующего в ряду. Занять эту позицию из положения 2 было бы невозможно, поскольку тогда копье оказалось бы смотрящим подтоком вперед. Невозможно перейти в нее и из положения 3, если копье длинное. Для того чтобы исполнить это движение, надо было поднять копье над правым плечом и поменять хват, что было довольно трудно исполнить, стоя в строю. Опытный солдат всегда смог бы узнать, как обучена армия, по степени точности, с какой исполнялось движение.

Изумительная бронзовая статуэтка конца VI в., изображающая снаряженного для битвы спартанского воина, закутанного в воинский плащ. Поперечный гребень на его шлеме может быть знаком ранга. «Атенеум» Водсворта. Хартфорд, штат Коннектикут.

Обучение начинали с того, что новобранцев учили маршировать колонной по одному, следуя за командиром. Молодым спартанцам, которые впитывали традиции родного города с молоком матери, требовалось, наверное, только «придать форму» в процессе занятий. Все приказы отдавались голосом, а выполнялись по сигналу трубы. Ксенофонт красочно описывает, как некий таксиарх пытался обучить новобранцев, очевидно, не спартанцев, двигаться единым строем. Он выстроил их за лохагом и затем отдал команду идти вперед. Не дождавшись сигнала трубы, человек, стоявший позади лохага, сделал шаг и обогнал его. Таксиарх с похвальным терпением объяснил неучу, что приказ относился не к нему одному, а ко всем. Он велел новобранцу вернуться в строй и снова отдал команду. На этот раз лохага обогнали все. Когда новобранцы были обучены ходить шеренгой, им показывали, каким образом перестраиваться в ряды различной длины. Допустим, что эномотия из 36 человек выстроилась в один ряд. Они пересчитываются; первый в ряду, эномотарх, отдает приказы всему ряду; тринадцатый человек командует людьми с номера 14 до номера 24, а номер двадцать пятый приказывает номерам с 26 по 36. По команде перестроиться в колонну по три, номера с 1 по 12 остаются на месте, а номера 13 и 25 приказывают своим людям встать слева от них так, чтобы получилась колонна в три человека в ширину и двенадцать в глубину. По второму приказу задняя половина каждого отделения продвигается вдоль передней половины так, чтобы сформировать квадрат в шесть человек в ширину и шесть в глубину. Ряды можно было разомкнуть, и тогда расстояние между ними составляло два шага, а можно было соединить, и тогда оно равнялось одному шагу. Поскольку никакой разметки не существовало, это упражнение можно было исполнить на практике, только если командиры отделений командовали своим людям повернуться налево, затем пройти вперед на необходимое расстояние от первого отделения, затем повернуть направо и идти вперед, покуда командиры не поравняются с эномотархом. Подтягивание вперед второй половины каждой колонны использовалось так же, как самый простой способ образовать сомкнутый строй. Упражнение становилось несколько сложнее, если приходилось иметь дело с целым лохом, состоявшим из четырех эномотий. На схеме показано, как эти эномотии, уже перестроенные в колонны по три, образуют квадрат двенадцать на двенадцать человек. Если воины становились разомкнутым строем, то вторую половину каждой колонны можно было продвинуть вперед для того, чтобы образовать сомкнутую фалангу из шести радов по двадцать четыре воина в каждом. Для того чтобы перестроиться в колонну, фаланга делала поворот кругом, и ураг последнего отделения, который теперь оказывался в правом конце фаланги, начинал движение. Остальные следовали за ним в установленном порядке.

Ксенофонт рассказывает, как таксиарх обучал своих людей этим маневрам, заставляя их идти обедать фалангой, а затем выстраивая в один ряд, который вел лохаг с правого фланга. Покончив с едой, воины должны были уйти в обратном порядке — колонной по одному под предводительством левофлангового урага, а затем снова построиться фалангой так, чтобы впереди были вторые половины каждого ряда. Такое построение применялось при отступлении. Новобранцы были готовы занять свое место в строю сразу после завершения начального курса обучения. Так как в спартанскую армию призывали по возрасту, новобранцы каждого года, должно быть, образовывали отдельную часть. Маловероятно, чтобы их призывали по возрасту, а затем распределяли по разным отрядам. Целиком все боевые единицы собирались, только если звучал приказ к мобилизации. Во времена Ксенофонта армия состояла примерно из четырех тысяч человек. Поскольку служили в ней 40 лет, текучесть должна была составить примерно 100 человек в год. Сделав поправку на гибель в сражениях или от других причин, можно вычислить, что каждый год примерно 50 ветеранов уходили со службы, а значит, получается, что ежегодно требовалось около двухсот новобранцев. Видимо, для того чтобы освободить место для молодых воинов, одну эномотию в каждой море распускали, оставляя только командиров, старших колонн и урагов. Освободившееся место занимали примерно 180 лучших новобранцев; остальные новички попадали в конницу. Воины распущенной эномотии могли использоваться для усиления других эномотии. Новосформированная боевая единица занимала сначала наименее почетное место на левом фланге моры и, став частью основных сил, могла принимать участие в полновесных учебных маневрах. В их ходе новобранцы учились использовать свои умения, работая вместе с тремя другими лохами, которые составляли их мору. Теперь они снова учились перестраиваться из маршевой колонны в фалангу, но делали это более сложным образом. Следуя по трое в ряд, первый лох останавливался, а все остальные поворачивали налево. Как только лохаг, которому следовало находиться во главе правого ряда, пересекал линию левого ряда, он, должно быть, начинал отсчитывать шаги так, чтобы занять правильное положение для поворота направо и последующего выравнивания линии с первым лохом. Развертывание отдельных лохов проходило по принципу, который новички выучили в самом начале своих занятий. Для того чтобы образовать открытый строй глубиной в 12 шеренг, задний лох должен был отсчитать 70 шагов налево. Полная мора образовывала фронт из 48 человек, которые растягивались на 94 шага. Еще новичкам приходилось учиться разворачиваться в боевой строй из походной колонны и уметь обращать его налево или направо. Для этого каждому лоху, включая на этот раз и первый, нужно было остановиться, повернуться направо или налево, а уже затем развернуться в фалангу. Помимо этого, новобранцам приходилось учиться совершать обходные маневры — например, выдвигать вперед фланги, охватывая подразделение противника. Эти передвижения часто упоминаются при описании различных древних сражений, но они представляют собой немалую проблему, поскольку тогда фаланга не сможет разворачиваться. По счастью, Ксенофонт подробно рассказывает об этом маневре при описании вымышленной битвы при Фимбраре, причем в его описании та-х кой маневр совершают оба крыла, хотя обычно его проводило только одно из них. Итак, вся армия выстроилась фалангой. По сигналу трубы оба крыла сворачивают строй в походную колонну и начинают отодвигаться от центрального ядра. На определенном расстоянии они поворачиваются и, колонной же, начинают продвигаться вперед по направлению к противнику. Когда оба крыла закончили эту часть маневра и, подобно рогам, устремились вперед, продвигаться начинает и центр армии. Сравнявшись с противником, атакующие фланги разворачиваются внутрь, лицом к врагу, и вступают в бой. В случае, если противник успевал предугадать продвижения нападающей-армии, такой маневр мог оказаться чрезвычайно опасным.

1. Спартанская эномотия, выстроенная сначала в колонну по одному, формирует строй по три, а затем по шесть воинов в ряд. 2. Лох, то есть четыре эномотии, которые построены в колонну по три, формирует фалангу глубиной в двенадцать шеренг.