Глава 1. Финляндия готовится к реваншу

Глава 1. Финляндия готовится к реваншу

После окончания Зимней войны между СССР и Финляндией поддерживались вполне нормальные отношения. В частности, развивалась взаимовыгодная сбалансированная торговля. До 1939 года она характеризовалась крайне низкими показателями (1-2% всего товарооборота). Благодаря подписанному 28 июня 1940 года торговому соглашению, за два последующих года товарооборот вырос до 7,5 млн. долларов (в первой половине 1941 года из СССР в Финляндию было вывезено товаров на 3,8 млн. американских долларов, из Финляндии в СССР – на 3,7 млн. долларов). Торговля с восточным соседом стала серьезным подспорьем для Финляндии, поскольку ее экономические связи с западными странами существенно ослабли из-за захвата немцами Норвегии и Франции, а также из-за действий германского флота в Атлантике.

Товарооборот Финляндии с Германией был сравнительно невелик. Поэтому говорить о том, что финская экономика была привязана к Германии, и что последняя имела сильный экономический рычаг для изменения в свою пользу финской внешней политики, просто нелепо. Финское руководство пошло на сближение с Германией, руководствуясь чисто реваншистскими целями.

Победы Германии в апреле-июне 1940 года вскружили головы многим крупным и мелким диктаторам. Муссолини желал превратить Средиземное море в итальянское озеро, генерал Антонеску хотел создать «Великую Румынию» и т.д. Заметим, что в середине 1940 года ни один европейский диктатор, включая Гитлера и исключая Сталина, не думал о длительной и тяжелой мировой войне. Всех одолевала одна идея – нахапать чужого добра в ближайшие месяцы, а то и недели, пока, не дай бог, не кончилась война. Именно такая логика заставила Гитлера летом 1940 года категорически отказать Италии в передаче ей части французского средиземноморского флота, Мол, в этом случае после заключения мира Италия будет иметь слишком большое влияние в Средиземном море.

Сразу оговоримся. Маршал Карл Густав Маннергейм имел мало общего с такими диктаторами как Гитлер или Муссолини. Тем не менее, особенностью финской внешней политики 1940-1941 годов было то, что ее вершили не министры и дипломаты, а именно военные во главе с Маннергеймом. Если верить финскому историку Мауно Йокипии, то половина финских министров и большинство депутатов парламента до 22 июня 1941 года мало что знали о военном сотрудничестве с Германией и планах войны против СССР.

До начала сотрудничества с Германией и на ранних стадиях его Финляндия пыталась заключить союз со Швецией. В ходе их рассматривался даже вопрос объединения (унии) двух государств под властью престарелого шведского короля Густава V (1858-1950). Не останавливаясь на скучных для наших читателей финско-шведских переговорах, скажем лишь, что союз не состоялся из-за диаметрально противоположных интересов его сторонников в обеих странах. Шведские политики стремились заключить союз нейтральных государств. Финские же военные надеялись противопоставить СССР объединенные вооруженные силы обеих стран.

Контакты финнов и шведов были строго засекречены, но советская разведка не дремала. 27 сентября 1940 года Молотов на встрече с финским послом в Москве Паасикиви подверг критике шведско-финский «тайный союз или договор». Удивленный Паасикиви, который ничего об этом не знал, все полностью отрицал. Позже некоторые финские историки упрекали СССР за негативное отношение к проекту объединения Финляндии и Швеции. Мол, в такой унии Финляндия осталась бы нейтральной, и не было бы «продолжительной войны»[156] . Однако мне представляется более вероятной возможность того, что Маннергейму и его соратникам удалось бы втянуть Швецию в войну против СССР[157] .

6 декабря 1940 года советское правительство заявило финнам, что уния означала бы аннулирование Московского мирного договора. А шведы получили аналогичную информацию из Германии. 5 декабря Гитлер заявил шведскому послу Свену Хедину, что уния без должного на то основания крайне раздражает русских. Геринг 18 декабря сказал финскому генералу Пааво Талвела: «Германия желает видеть в Финляндии самостоятельное государство, а не шведскую провинцию».

Интересно, что позже Сталин изменил свое мнение по данному вопросу. В конце апреля 1941 года новый посол СССР в Финляндии Павел Орлов заявил, что СССР не возражает против финско-шведского союза. Но к тому времени Швеция уже не проявляла интереса к такому союзу из-за стремительного сближения Финляндии с Германией.

Началом сближения с Германией в финской литературе принято считать 18 августа 1940 года. В этот день барон Эрнст Фабиан Вреде привез Маннергейму секретное письмо от финского посла в Германии Кивимяки, в котором посол просил Маннергейма лично принять германского подполковника Вельтьенса. В тот, же вечер Вельтьенс посетил дом Маннергейма и передал ему послание рейхсмаршала Геринга. Оно содержало предложение: в обмен на разрешение перевозок германских войск через Финляндию в Северную Норвегию возобновить поставки германского вооружения, прерванные Зимней войной. Военное руководство Финляндии охотно согласилось. Финский академик Эйно Ютиккала писал в данной связи: «Для финнов оплата товара была столь же приятна, как и получение самого товара».

Транзитные перевозки германских войск в Северную Норвегию через Финляндию начались с января 1940 года.

А в октябре 1940 года в Финляндии была разрешена вербовка добровольцев в войска СС. Всего завербовались две тысячи человек. Они отправились в Германию, где из них отобрали наиболее подготовленных солдат и офицеров, прошедших школу Зимней войны, всего 431 человек. Их рассеяли (в основном на офицерских должностях) среди норвежцев, датчан, фламандцев и прочих «арийцев», входивших в дивизию СС «Викинг». Остальные финские добровольцы прошли курс обучения, и 18 июня 1941 года из них сформировали финский батальон СС. В январе 1942 года этот батальон был включен в дивизию «Викинг», находившуюся на территории южной Украины.

После 1944 года финские генералы всё валили на немцев, мол, у них и в мыслях не было нападать на СССР, всё фрицы попутали. Прямо в стиле российских «порядочных девочек»: я де шла к приятелю только кофе попить, а он меня в постель лечь соблазнил. На самом деле обе стороны соблазняли друг друга. Финны хотели с помощью немцев достичь своих целей, немцы платили им той же монетой. Ни у тех, ни у других не было тени сомнения, для чего нужны сии приготовления. Речь шла о войне с СССР[158] .

Однако германо-финское сотрудничество в 1940 году имело ряд особенностей. Общего военного договора не было. Его заменяла целая серия письменных соглашений или даже устных договоренностей по конкретным вопросам. Ни финские, ни германские дипломаты к переговорам о военном и политическом сотрудничестве не привлекались, все решали военные обеих стран.

В январе 1941 года начальник финского генерального штаба генерал Хейнрикс побывал в Берлине, где встречался с немецкими военными деятелями" в том числе с начальником генерального штаба Гальдером. Любопытна запись об этом визите адъютанта Гитлера майора Энгеля: «Начальник германского штаба Финляндии генерал Хейнрикс находился в ОКХ (германское верховное командование – А.Ш.), и ему намекнули о разрабатываемом плане Барбаросса. Все были поражены тем, с каким воодушевлением этот руководитель отнесся ко всем планам. Фюрер им покорен и верит в доброе братство по оружию... Это смелый народ... всегда хорошо иметь соратников по оружию, которые преисполнены желанием мести, и это принято во внимание... Фюрер предоставил ОКХ полную свободу в переговорах с Финляндией, времени осталось самое большее три месяца».

Появление германских войск в Финляндии и вербовка на ее территории добровольцев в СС вызвало крайне негативную реакцию в Англии. 15 июня 1941 года правительство Великобритании порвало морские коммуникации с Петсамо и перекрыло, таким образом, торговую отдушину Финляндии с Западом. Оно даже рассматривало вопрос об интернировании (то есть заключении в концлагеря) нескольких тысяч финнов, проживающих в Канаде (именно так поступили в США с японцами в декабре 1941 года).

После заключения мира финны не спешили с демобилизацией армии. В июне 1940 года под ружьем еще находилось 195 тысяч человек, в конце 1940 года – 109 тысяч человек. Последний показатель втрое превышал норму мирного времени. Поддержание армейского контингента на высоком уровне в течение 1940 года стало возможным благодаря призыву юношей младших возрастных групп на чрезвычайные сборы. Эта мера, однако, не могла носить долгосрочный характер. Поэтому 24 января 1941 года парламент принял новый закон о воинской повинности, увеличивавший срок службы в регулярных войсках с одного года до двух лет. Закон действовал до конца 1945 года и имел обратную силу по отношению к лицам, уже находившимся на военной службе. Призывной возраст был снижен с 21 года до 20 лет, так что в 1940-1941 годах на действительной службе одновременно находились мужчины трех призывных возрастов.

По приказу от 28 января 1941 года, регулярная армия мирного времени должна была насчитывать 75 тысяч человек, из которых 60 тысяч составляли призванные на действительную военную службу. Но поскольку численность последних в данный момент на 40% превышала установленную норму, из этого «сверхнормативного» контингента были сформированы дополнительные подразделения.

Приказом от 28 мая 1940 года Маннергейм разделил страну на 16 военных округов, которые в свою очередь подразделялись на 34 шюцкоровских района. Каждый военный округ в случае войны формировал одну дивизию, количество которых по новой схеме составляло 16 вместо прежних девяти. С этой целью 100 тысяч мужчин, которые в довоенное время из-за экономии средств не прошли необходимой военной подготовки, получали ее в срочном порядке. В условиях военного времени штабы военных округов превращались в штабы дивизий.

Дивизии, которые ранее состояли из трех пехотных полков, трех артбатарей, саперной роты и роты связи, были расширены за счет специальных подразделений. Это противотанковые роты и подразделения тяжелых гаубиц (122-мм), приданные каждому полку. Кроме того, дивизия получила моторизованную батарею тяжелой полевой артиллерии (их, правда, хватило только на 10 дивизий), дополнительную саперную роту (вместе с прежней они составили саперный батальон) и дополнительную роту связи (тоже объединенную в батальон с уже имевшейся ротой). Еще каждой дивизии придали одну зенитную роту, а также автомобильную роту. В результате штатная численность личного состава дивизии возросла с 15 до 16,4 тысяч человек.

Первое соглашение с Германией о поставке вооружения было заключено 1 октября 1940 года. Согласно ему финны получили 112 артиллерийских орудий, 53 истребителя 500 противотанковых ружей и т.д. Вооружение было доставлено до 10 декабря 1940 года. В декабре 1940 года из Германии в Финляндию дополнительно поступила 161 тяжелая гаубица (150 мм) и 54 легких полевых гаубиц (105мм).

Следует отметить, что, всемерно расширяя военное сотрудничество с Германией, финны всеми путями пытались приобретать или получать бесплатно оружие из других стран. Так, с апреля 1940 года по июнь 1941 года финская армия получила 312 французских, 232 американских, 132 бельгийских, 36 испанских, 30 английских артиллерийских систем, всего 742.

Поставки из-за рубежа позволили им существенно усилить свою артиллерию. Если в конце Зимней войны финны имели 216 противотанковых пушек, то к июню 1941 года – 941. Кроме того, в июне 1941 года Финляндия получила еще 50 германских 37-мм противотанковых пушек РАК 35/36. В конце Зимней войны финская армия располагала 216 зенитными пушками и 120 зенитными пулеметами, к началу июня 1941 .года в ней было 180 зенитных пулеметов и 761 зенитная пушка.

Что касается территориальных претензий к СССР, то 30 мая 1941 года главный квартирмейстер генерал-майор А.Ф. Айро представил маршалу Маннергейму пять вариантов таковых, в зависимости от того, в каком положении окажется СССР после заключения мира.

Минимальный вариант (на тот случай, если бы СССР по-прежнему оставался мощным государством), Финляндия хотела бы только скорректировать свою восточную границу между Ладогой и Куусамо. Это стало бы приемлемой компенсацией за часть Карельского перешейка, необходимую для обеспечения безопасности Ленинграда (около половины перешейка, а не весь он плюс Выборг с окрестностями).

Максимальный вариант № 5 выглядел довольно туманно. И дело тут не в скромности господина Айро, который с большим удовольствием установил бы финскую границу по Уральскому хребту, а в неясности претензий немцев. Если Кольский полуостров немцы твердо решили забрать себе, то границы Архангельской области, которая должна была стать «лесной провинцией» Германии, еще не были ими определены. Но в любом варианте Финляндия должна была выйти к Белому морю. На юге тоже были сомнения – дадут ли немцы провести границу по реке Неве?

В мае 1941 года началось формирование администрации Восточной Карелии, что вызвало конфликт между правительством и военными. И те, и другие рвались делить шкуру еще не убитого «русского медведя». Поскольку подавляющее большинство населения Восточной Карелии составляли этнические русские, то возникла идея депортировать оттуда 660 тысяч русских, а взамен переселить 385 тысяч финнов[159] .