Три разновидности секретов
Три разновидности секретов
В Америке, пожалуй, не было секрета, охраняемого более ревностно, чем секрет создания атомной бомбы. Когда шифровальщик посольства СССР в Оттаве Игорь Гузенко сбежал на Запад и выдал разведывательную операцию, проводившуюся Главным разведывательным управлением (ГРУ), по всему западному миру пронесся шквал возмущения. Канадцы и американцы посчитали, что их предали «русские», как тогда называли всех выходцев из Советского Союза, и горячие симпатии, которые они до этого питали к своему союзнику по Второй мировой войне, сменились явным похолоданием в отношениях. И все потому, что Советы позволили себе исподтишка завербовать ученых и политиков, чтобы вытянуть из них секретные сведения об атомной бомбе. Американцы, до этого придерживавшиеся либеральных политических взглядов, во время войны пересмотрели их и стали внимательнее прислушиваться к критике советского режима. Конечно, предательство Гузенко было не единственной причиной развязывания «холодной войны», но из всех известных нам причин его разоблачения деятельности советской разведки в области атомного оружия, напечатанные в 1946 году в одном из журналов, имели далеко не последнее значение.
Утешая себя, американцы в то время говорили, что потеря не очень велика. Шпионская сеть, как они считали, была выявлена на иностранной территории, вдали от американского Центра ядерных исследований, и благодаря изолированности работ по созданию атомной бомбы иностранные агенты не могли выявить весь объем секретных сведений.
Когда известный ученый, бывший важнейшим звеном советской агентурной сети в Канаде Аллан Нанн Мэй оказался в Лондоне на скамье подсудимых, то в ходе процесса выяснилось, что он в течение некоторого времени использовал в своих целях иностранных ученых, принимавших участие в ядерных исследованиях.
Агентура из числа канадцев и британцев была полностью изолирована, а советские связные спешно выехали из страны к себе домой. Операция была свернута, и американцы могли надеяться, что защита их национальной атомной программы осталась ненарушенной. Все считали, что Советам потребуется от десяти до двадцати лет для восстановления паритета своими силами, а этого времени Америке будет достаточно, чтобы накопить значительный запас атомного оружия.
Однако осенью 1949 года американские исследователи зафиксировали признаки атомного взрыва в районе советской Средней Азии. В сентябре того же года президент Трумэн выступил с заявлением о том, что Советский Союз взорвал атомную бомбу. В ответ на это ТАСС разъяснило, что труженики Казахстана приступили к земляным работам по строительству плотин и рытью каналов, и при этом добавило, что СССР уже два года назад решил проблему атомного оружия. Что бы тогда ни думали по поводу заявления ТАСС, стало ясно, что с американской монополией на атомное оружие покончено всего лишь за четыре года. Конечно, США все еще обладали превосходством в потенциале устрашения, который насчитывал две сотни атомных бомб. Однако психологическая травма для американцев была ужасной. Все спрашивали себя, каким образом разоренный войной Советский Союз смог так быстро ликвидировать свое отставание. Был ли секрет создания бомбы похищен?
В январе 1950 года один из сотрудников Научно-исследовательского центра по атомной энергии в Харуэлле (Великобритания) Клаус Фукс был арестован и обвинен в передаче секретов Советскому Союзу. Выяснилось, что он коммунист и в течение долгих лет активно боролся с нацистами в своей родной Германии. В 1933 году он бежал от нацистов в Великобританию, где начал блестящую карьеру ученого в области ядерной физики. После того как нацисты в 1941 году напали на СССР, он предложил свои услуги большевикам, для которых стал ценным агентом. Двумя годами позднее он вместе с группой британских ученых переезжает в Соединенные Штаты для работы в проекте «Манхэттен». В Лос-Аламосе Фукс поступает в отдел теоретических исследований группы Ханса Бете и работает в ней с 1944 по 1946 год. В исторический июльский день 1945 года он присутствует в пустыне Аламогордо при взрыве первой атомной бомбы, который показался ареопагу ученых видением из Апокалипсиса. На своем процессе в марте 1950 года в лондонском суде Олд-Бейли, в ходе которого Фукс полностью признал предъявленные ему обвинения, выяснилось, что советские разведывательные службы проникли в самое сердце американских ядерных исследований. Секрет атомной бомбы был похищен.
Подобный финал так подействовал на президента Трумэна, что он санкционировал начало производства новой, более мощной бомбы, хотя ее первоначальная конструкция не прошла необходимых испытаний и впоследствии оказалась недоработанной. Новую систему оружия последовательно называли супербомбой, термоядерной бомбой, водородной бомбой и просто бомбой «Н» (Эйч). Это фантастическое оружие, переданное в производство в условиях поспешного пересмотра проекта, было таких размеров, что атомная бомба служила для него детонатором, а его мощность в тысячу раз превосходила мощность бомбы, уничтожившей японский город Хиросима. Вполне естественно, что как только Соединенные Штаты включились в программу производства водородной бомбы, Советскому Союзу не оставалось ничего другого, как последовать за ними. Гонка вооружений пошла полным ходом.
Через несколько месяцев в том же 1950 году ФБР арестовало Джулиуса и Этель Розенберг. Эти двое, коренные американцы, вызвали большее ожесточение против себя соотечественников, чем немецкий беженец Клаус Фукс. Павел Судоплатов увидел в супругах Розенберг «наивную пару, которая горячо хотела сотрудничать и работала для нас по идеологическим мотивам», но «сыграла второстепенную роль в передаче атомных секретов советским секретным службам». Он считает себя особо компетентным в вопросах атомной разведки на том основании, что с 1945 по 1946 год руководил специальным подразделением НКВД по разведдеятельности в области атомной проблематики. Но, как указывалось во введении, его взгляды на атомную разведку оказались весьма спорными.
В ответ на утверждения Судоплатова СВР России твердо заявил, что разделяет позицию КГБ СССР: супруги Розенберг никогда не работали на советские спецслужбы. На это авторам данной книги нечего возразить. Тем не менее, даже если согласиться с предположениями о том, что Джулиус и Этель принимали участие в атомной разведке, ясно, что результаты их усилий не могли иметь столь большого значения, какое имели переданные советским представителям с 1941 по 1949 год крупным ученым Клаусом Фуксом целые тома бесценных документов, таких, например, как отчеты по газовой диффузии, методу выделения урана-235 из природного урана; по использованию урана-235 в бомбе-детонаторе («Малыш»); по концепции второй атомной бомбы с плутониевым боевым зарядом («Толстяк»), в то же время разработанной в Лос-Аламосе; по экспериментам, начатым в Харуэлле (Великобритания), а также по ряду других проектов, осуществлявшихся в Великобритании, Соединенных Штатах и Канаде.
И однако, Клаус Фукс, как британский подданный, был приговорен к четырнадцати годам тюремного заключения, которое впоследствии за хорошее поведение было ему сокращено до девяти лет, в то время как урожденные американцы супруги Розенберг были осуждены к высшей мере наказания. Их ужасная смерть на электрическом стуле в тюрьме Синг-Синг в июле 1953 года породила споры об их виновности, длившиеся в течение долгих лет. Большинство комментаторов сошлось на том, что Розенбергов обрекли на смерть потому, что для американской «психеи» они олицетворяли наихудший тип предателей, которые выдали самый трепетно хранимый секрет нации, символ ее выживания и ее могущества в мире. И выдали его стране, которую на момент судебного процесса американцы считали своим главным врагом.
Что же это был за секрет и как его хранили? Прежде чем приступить к анализу советского атомного шпионажа, нам следует ответить на эти вопросы, так как нельзя говорить о похищенных секретах, не уточнив хотя бы общий смысл этого выражения. В конце концов, речь ведь идет не о Золотом руне, не о кольце Нибелунга и не о волшебной микстуре спящей красавицы, а всего лишь о сухих сведениях, научных формулах, воспроизводимых и проверяемых в тех или иных процессах. Короче, мы имеем дело с законами физики.
Атомная бомба была создана по трем тесно связанным между собой причинам. Во-первых, ученые были заинтригованы, затем очарованы и, наконец, соблазнены реальной возможностью создать столь мощное оружие. Как отмечают многие авторы, их охватила «атомная лихорадка» от того, что атом урана — последнего естественного элемента в периодической таблице элементов — при его бомбардировке медленными электронами расщеплялся на две части, выделяя одновременно огромное количество энергии и некоторое число своих собственных нейтронов. Эти высвобожденные нейтроны, согласно теории, расщепляли другие атомы, которые в свою очередь также высвобождали нейтроны, порождая таким образом цепную реакцию.
Ученые, вступившие на поприще исследований атомной энергии, испытывали ощущение, что если им удастся осуществить цепную реакцию, то они высвободят весь энергетический потенциал Вселенной, чтобы затем обуздать его и приручить. Очень немногие могли устоять перед такой перспективой, невзирая на ее последствия. Роберт Оппенгеймер именно об этом и говорил, выступая перед учеными Лос-Аламоса в ноябре 1945 года, три месяца спустя после атомных взрывов в Хиросиме и Нагасаки.
«Если говорить по существу, то мы провели эту работу потому, что в этом была органическая необходимость. Ученый, однажды начав, уже не может остановиться. Ученый убежден, что необходимо выяснить, как устроен этот мир, установить, каков он в реальности, убежден, что нужно дать человечеству максимальную власть и силу, чтобы оно могло управлять миром и использовать его в соответствии со своими познаниями и своими ценностями».
Атомная бомба была создана потому, что нацистская Германия вступила на путь борьбы за гегемонию в мире и союзники опасались, что немецкие физики сумеют раньше создать это оружие. Кошмарное видение фюрера, потрясающего атомной бомбой, не могло не вызвать ужаса в странах, которым он угрожал. Поэтому вначале Великобритания, затем Америка и вслед за ними Советский Союз спешно запустили финансируемые государством соответствующие научно-технические программы.
И это подводит нас к последней причине, которая заставила создать атомную бомбу, — причине бюрократической. Как только определено и начато финансирование мероприятий, нанята рабочая сила и запущены экспериментальные работы, короче, как только в это дело включилось государство со своим финансированием, проект уже нельзя остановить, даже если бы выяснилось, что Гитлер очень далек от обладания бомбой и Третий рейх превратится в руины раньше, чем союзники сами обзаведутся этим оружием. По мнению некоторых историков, именно подобная причина лежит в основе решения президента Трумэна использовать атомную бомбу против Японии. Два миллиарда долларов и двести тысяч человек персонала — целая отрасль промышленности, сравнимая по размерам с автомобильной отраслью. И чтобы все это, ничего не производя, крутилось с нулевым результатом? Раскрутка бюрократической машины привела процесс разработки атомной бомбы к его логическому завершению.
Но в чем все-таки состоял секрет? Еще в недавнем прошлом, до того как Гитлер развязал войну в Европе, каждое открытие в ядерной области принадлежало всему международному научному сообществу. И только на пороге сороковых годов, когда у ученых начало появляться видение того, как применить результаты их исследований в военных целях, информационный источник по этой тематике в периодических изданиях и на научных конференциях стал «усыхать» на глазах, а опыты по расщеплению атома были засекречены. К этому времени базовые принципы расщепления атома и цепной реакции стали достоянием ученых всех стран с достаточно развитым научно-техническим потенциалом. А вот эффективные средства для осуществления цепной реакции, управления ею и ее использования еще предстояло разработать. В этом и заключался «секрет» атомной бомбы, так как необходимые механизмы для перехода от микроскопического уровня, фактически атомного, к уровню видимому, ощущаемому человеком, с целью увеличения количества энергии цепной ядерной реакции, для управления объемами ее выделения оказались очень сложными и дорогостоящими.
Как управлять потоком нейтронов, пронизывающим радиоактивное вещество? Как сделать, чтобы расщепление атомов в ходе цепной реакции шло равномерно, чтобы процесс, протекающий в миллионную долю секунды, не привел к взрыву вещества на одном конце и его испарению на другом и чтобы этот процесс не прекратился самопроизвольно? Как достичь необходимой чистоты радиоактивных материалов и не допустить радиоактивного заражения отходами процесса расщепления атомов? Как создать бомбу сравнительно небольших размеров, которую можно было бы доставить на поле боя? Как испытывать систему, которая выделяет в миллион раз больше энергии, чем эквивалентное ей по весу количество угля, систему, способную моментально отправить вас в мир иной? Как ввести в действие такую систему и предотвратить возможность ее случайного запуска за счет, например, космических излучений? Это только некоторые из тех проблем, которые возникали перед физиками-теоретиками.
С самого начала этих опасных экспериментов становилось очевидным, что их придется провести тысячи, причем многие потребуют усилий крупных лабораторий в течение целого ряда лет. Неутолимое научное любопытство ученых могло продвинуть исследования только до определенной стадии, после которой для получения осязаемых результатов к делу должны были подключиться интересы и финансы государства.
Из этого следует, что «секрет» атомной бомбы носил по своей природе чисто технический характер. Подобно очень трудной, но доступной усилиям разума головоломке, эта проблема могла быть решена, но требовались время, деньги и подготовленные кадры.
Однако, если у вас есть возможность завладеть достижениями других, тех, кто занялся решением этой головоломки раньше вас, в особенности если они собрали для этого лучшие силы и мобилизовали ресурсы, необходимые для проведения большого количества экспериментов, почему бы не сэкономить время на испытаниях и ошибках, не говоря уже об огромных финансовых средствах, чтобы быстро получить необходимый результат? А если вы считаете, что те, «другие», несправедливо и коварно скрывают от вас результаты своей работы, вы не будете испытывать никаких угрызений совести оттого, что взломали дверь их лаборатории и завладели их планами и расчетами. Такова была, говоря метафорически, позиция Советского Союза в отношении проекта «Манхэттен».
В этом плане очень характерно следующее высказывание Филиппа Моррисона, который работал в составе группы ученых Лос-Аламоса.
«…Начиная с 1945 года атомного секрета более не существовало, он был раскрыт, и уже осуществлялось расщепление атома. Вместо него появились тысячи маленьких секретов. Как сделать это? А как то? Тем более что вариантов, как сделать ту или другую вещь, были десятки. Естественно, что я не знаю, как сделана и как работает каждая часть этого устройства, хотя считаю, что знаком с ним очень близко. Слишком много всего, чтобы это мог знать один человек. Этого слишком много и для того, чтобы описать в одной книге. Слишком много даже для большого количества людей. Заводы, машины, установки и так далее. Вот как все здесь происходит. Это целая отрасль промышленности, а не рецепт врача».
После унитарной транспортабельной атомной бомбы, разработанной в Лос-Аламосе и переданной в Москву в виде формул, чертежей и экспериментальных данных, теперь появились сложные системы межконтинентальных баллистических ракет с разделяющимися головными частями и термоядерными зарядами. Исследования продолжаются, и есть новые достижения. Теперь можно говорить о нейтронной бомбе размером с бейсбольный мяч. В этом контексте первоначальные проекты атомной бомбы уже устарели, хотя по-прежнему считаются государственными секретами и их тщательно хранят за семью замками на семи стальных дверях. Супердержавы не желают распространения ядерного оружия даже примитивной конструкции среди развивающихся стран. Кроме того, в настоящее время ядерные боеголовки могут быть смонтированы на весьма специфических носителях — наземном оружии, торпедах и т. д. Лаборатория в Лос-Аламосе в США и Институт имени И.В. Курчатова в Советском Союзе, вначале втянутые в ядерное соперничество, в настоящее время объединяют свои усилия для контроля за распространением ядерных материалов. Отныне оказалось, что любая страна, имеющая атомную электростанцию, способна, если захочет, создать ядерное устройство. Плутониевая атомная бомба, хотя и считается технически устарелой, все равно представляет большую опасность для человечества.
Любители подобных авантюр вынуждены учитывать такие факторы, как стоимость производства ядерного оружия, возможность обнаружения такого производства другими странами и реакции в этом случае мирового сообщества. За некоторыми исключениями, большинство стран мира, по-видимому, поняли, что с точки зрения экономической, военной и охраны окружающей среды обладание мощной ядерной бомбой представляет собой скорее большую ответственность, нежели преимущество. С окончанием «холодной войны» мы, будем надеяться, вошли в эру ядерного разоружения, когда запасы средств массового уничтожения стали тяжким бременем и осознается острая необходимость в их демонтаже. В этих условиях технический секрет, даже если предположить, что он все еще не раскрыт, принадлежит прошлому. Он больше не вдохновляет физиков и не возбуждает воображения общественности. Им интересуются лишь руководители государств-изгоев, жалкие диктаторы или террористы.
Впрочем, с ядерным оружием связаны не только технологические секреты, но и деятельность разведки, которая включает в себя политический, биографический и исторический аспекты. Если бросить ретроспективный взгляд на прошлый век, пытаясь понять события, изменившие нашу жизнь, мы, естественно, повернемся к тем из них, которые недостаточно освещены, к вопросам, которые остаются до сих пор без ответа. То, что мы все время живем под сенью атомной бомбы и ее сверхмощного потомства, заставляет нас обратиться к нашему началу, каким бы сумрачным и загадочным оно ни было.
Мы задаем себе вопросы исторического и морального характера. Какие мотивы заставили Советский Союз догонять Соединенные Штаты в ядерной гонке? Как ему удалось это сделать в столь короткие сроки? Благодаря ли таланту своих ученых, за счет ловкости разведчиков или в результате комбинации этих двух факторов? Кто были люди, принимавшие участие в столь рискованном деле? Удалось ли им изменить ход истории или реальный результат их усилий оказался минимальным?
Именно такие вопросы интересуют нас сегодня. И именно сегодня можно уточнить ответы на некоторые вопросы. Но существует также и третья разновидность секретов: те, которые никогда не подлежат раскрытию.