СПАСТИ МОГЛА ТОЛЬКО ПЕРЕСАДКА СЕРДЦА

СПАСТИ МОГЛА ТОЛЬКО ПЕРЕСАДКА СЕРДЦА

Все, кто знал Лауру Васильевну Примакову, сохранили о ней наилучшие воспоминания. Очаровательная женщина, великолепная мать и умелая хозяйка. Она изумительно готовила, была гостеприимна, доброжелательна. Чудесно играла на фортепьяно. И все у нее получалось легко, просто. Всегда полон дом гостей. Они жили весело и интересно.

Лаура Примакова была общительной, со множеством подруг. В день рождения Лауры Евгений Максимович приглашает их всех к себе. Точно так же, приезжая в последние годы в Тбилиси, он обязательно ездит на кладбище, где похоронены его мать и теща, и собирает старых друзей…

Одним из самых близких друзей Примакова был Владимир Иванович Бураковский, крупнейший кардиохирург, директор Института сердечно-сосудистой хирургии, академик медицины, лауреат Ленинской и Государственной премий, последний Герой Социалистического Труда, получивший «Золотую Звезду» из рук Брежнева. Бураковский тоже вырос в Тбилиси, но он был старше Примакова на семь лет — в детстве и юности это имеет значение. Потом разница перестала быть заметной. Они подружились уже в начале семидесятых, когда Примаков вернулся с Ближнего Востока.

Лилиана Бураковская, вдова Владимира Ивановича, вспоминала:

— Мы приехали к Примаковым в маленькую квартиру на улице Ферсмана. Ничего у них не увидела роскошного, да они и не привыкли к роскошной жизни. Но жили они весело. Евгений Максимович оказался блестящим рассказчиком. Когда потом у нас собиралась вся наша компания, это был фейерверк остроумия. И Лаура была такая же. Не полюбить эту семью и не сблизиться с ней было невозможно.

Они никогда не относились к себе слишком серьезно, у них не было никакого чванства. Всегда подшучивали друг над другом. Евгений Максимович не тщеславный и не напыщенный. Это люди нереализовавшиеся постоянно говорят о себе. А тот, у кого все получилось, ему-то зачем? Такие люди относятся к себе критически, с иронией. Хотя Лаура искренне гордилась, когда ее муж сделал такую карьеру:

— Я же говорила, что мой Женя — номер один!

Лаура была такая жизнерадостная. Друзья не знали, что она больна. Когда ей стало плохо, Бураковский первым к ней прибежал, потому что Примаковы жили рядом с его институтом на Ленинском проспекте. Приступ купировали, а ее заставили обследоваться. Врачи поставили тяжелый диагноз — миокардит. Миокардит — это воспаление сердечной мышцы, она слабеет и перестает работать. Это неизлечимое заболевание. Саша Примаков, кстати, умер от миокардита.

В таких случаях показана пересадка сердца. Бураковский хотел начать операции по пересадке сердца, но тогдашний министр здравоохранения Борис Васильевич Петровский, сам хирург-кардиолог, ему это запретил. А лекарства при миокардите не помогали, восстановить работоспособность миокарда — сердечной мышцы — не удавалось.

Наступил момент, когда врачи сказали, что жить Лауре Примаковой осталось всего лет пять. Они, конечно, сказали это не ей, а мужу. С этим страшным известием Евгений Максимович пришел к Бураковским. Он выглядел подавленным, потухшим, ушел в себя. Он мог говорить лишь с Бураковскими. Не только потому, что Владимир Иванович врач. Они тоже пережили страшную трагедию — в автомобильной катастрофе погибла их дочь. Ее могила рядом с могилой Саши Примакова.

— Евгений Максимович сказал жене о диагнозе? — спросил я Лилиану Альбертовну Бураковскую.

— Нет, нет! Никто не говорил. Делали вид, что все нормально. Примакова пригласили в Японию с женой. Он советовался: можно ли ей ехать? Решили: пусть Лаура съездит, отвлечется. И хорошо, что она поехала… А потом она чувствовала себя все хуже и хуже, лежала на даче, очень ослабела… Лаура и пяти лет не прожила.

Томас Колесниченко:

— Мы знали, что у Лауры слабое сердце. Она лежала в больнице. Мы ее навещали. Но конечно же никто из нас не мог предположить, что все произойдет так быстро.

В один из июньских дней 1987 года Лаура и Евгений Максимович вышли во двор. Она вдруг говорит:

— Женя, у меня остановилось сердце.

Вызвали скорую, но уже было поздно. Она умерла. Ей было всего пятьдесят семь лет, она на год младше Евгения Максимовича. Вторая трагедия за несколько лет. Наверное, поэтому у Примакова исчезло то искрящееся веселье, каким он отличался в молодые годы. Как тут не стать сумрачным?..

— Но он очень волевой человек, — говорил Томас Колесниченко. — Это качество позволило ему добиться всех целей, которые он перед собой ставил. И в трагические минуты он тоже умеет держать себя в руках.

— Даже со стороны видно, что он всегда собой владеет, самообладание очень сильное. Но это не означает, что он холодный и циничный человек?

— Нет, нет. Ну что вы! Он, наоборот, ненавидит равнодушие, цинизм — больше всего ненавидит эти качества, если не говорить о предательстве. В нашем кругу таких не было и нет. Если он видит в человеке холодность и цинизм, ему это претит абсолютно.

В дни памяти Лауры и Саши Евгений Максимович обязательно собирает друзей на могиле, а потом везет на поминки.

Лилиана Бураковская:

— Когда Евгений Максимович остался один, он очень часто к нам приезжал. Он разъехался с дочерью. Молодой семье нужно жить отдельно, он и дачу дочери отдал. Сам получил небольшую двухкомнатную квартиру в центре. Мы приходили к нему, там стояли книги и фотографии Лауры. Но ведь в какой-то степени страдания и облагораживают. Он всегда был благородным человеком. Может быть, он стал глубже.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.