Об американских кредитах

ПБ, видимо, не учитывает больших изменений, происшедших в последнее время в международном мире. Самое важное из этих изменений состоит в том, что влияние САСШ начало падать как в Китае – в пользу Японии, так и в Европе (особенно после прихода к власти Фон-Папена) – в пользу Франции. Это – очень важное обстоятельство. В связи с этим САСШ будут искать связи с СССР. И они уже ищут их. Одно из доказательств – приезд Ланкастера, представителя одного из самых сильных банков Америки. Учтите это новое обстоятельство.

(«Письмо Л. М. Кагановичу (ранее 12 июня 1932 года)» т.17)

Записка Андрейчина об его беседе с Ланкастером заслуживает внимания. Эта записка, как и вторая беседа Межлаука, свидетельствуют о том, что в Америке назревает или уже назрело дело о признании СССР и предоставлении нам кредита или займа. Пусть Межлаук, Пятаков и Калманович сделают Ланкастеру примерно следующее заявление: первое, мы согласны в виде исключения нарушить оправданную опытом традицию и идем на переговоры о займе, не дожидаясь официального признания СССР; второе, пусть дают нам заем в сто-двести миллионов рублей на восемь лет из семи процентов; третье, пусть прибавят к этим процентам пять процентов годовых в возмещение претензий банка так, чтобы нам пришлось платить ежегодно не более двенадцати процентов в продолжение восьми лет, чем и должны быть исчерпаны все претензии банка; четвертое, при этих условиях мы согласны часть заказов теперь же передать в Америку, если цены и условия кредита будут приемлемые, причем будет учтена заинтересованность национального банка в получении заказов известными фирмами.

Как вы думаете, можно нам пойти на такие условия. Я думаю, что можно.

(«Телеграмма Л. М. Кагановичу, В. М. Молотову 9 июня 1932 года» т.17)

Нужно немедля поднять в печати кампанию насчет богатейших перспектив стерлитамакской, ухтинской и эмбинской нефти. Нужно на протяжении ряда номеров “Известий” прокричать о богатейших залежах нефти в этих районах и о том, что при таких богатых перспективах придется большую часть грозненской, майкопской и бакинской нефти повернуть на экспорт.

Надо устроить ряд интервью с геологами, особенно с Губкиным, с Косиором и Ганшиным с заявлением о небывалых запасах нефти в восточных районах. Вполне возможно, что такая кампания заставит англо-американских нефтяников возобновить переговоры и пойти на уступки нам.

(«Телеграмма Л. М. Кагановичу, В. М. Молотову 9 июня 1932 года» т.17)

Насчет шума по поводу нефти вышло у Вас неплохо. Обязательно добавьте к названным в “Правде” новым источникам нефти на востоке еще один источник – Якутию. Я посылаю Вам соответствующее сообщение Орготдела ЦК о нефти в Якутии. Я думаю, что указание Староватова не лишено основания. Помимо шума о нефти, мне кажется, что нефть в Якутии (а там есть нефть) для нас прямо благодеяние, ценная находка. Обратите на это дело серьезное внимание.

(«Письмо Л. М. Кагановичу 15 июня 1932 года» т.17)

САСШ – дело сложное. Поскольку они пытаются вовлечь нас лаской в войну с Японией, мы их можем послать к матери. Поскольку же нефтяники САСШ согласны дать нам 100 миллионов рублей в кредит, не требуя от нас политических компенсаций, – было бы глупо не брать от них денег.

(«Письмо В. М. Молотову 19 июня 1932 года» т.17)

Беседу с Ланкастером читал. По-моему, мы должны стараться получаемый кредит, который Ланкастер считает кредитом для обслуживания наших заказов в Америке, превратить фактически в заем, максимально свободный от обязательств. В связи с этим надо заявить Ланкастеру, что при получении 50 миллионов долларов на 8 лет из 7 процентов годовых плюс 5 процентов добавочных мы можем использовать для заказов в Америке максимум 5–7 процентов суммы кредита. Это, конечно, не понравится ему. Но тогда надо заявить ему, что мы могли бы использовать на заказы в Америке 15–20 процентов суммы кредита, если получим 100 миллионов долларов сроком на 10 лет и при обязательном снижении добавочного процента с пяти до трех. На этом надо стоять крепко и посмотреть, как будет реагировать Ланкастер. Теперь ясно, что главная забота Ланкастера – это размер заказов в Америке. По этому месту и надо бить его.

(«Телеграмма Л. М. Кагановичу, В. М. Молотову 21 июня 1932 года» т.17)

Надо настаивать на второй схеме предложения в отношении Ланкастера (100 миллионов долларов, 10 лет сроку, 3 % (а не 5 %) добавочных, 15–20 % заказов от 100 миллионов долларов). Эта схема нам выгодна. Она выгодна и Ланкастеру, так как дает ему заказов на 40 миллионов руб., вместо 5–7 миллионов руб. по первой схеме, а сумму его претензий подымает до 60 миллионов руб. (вместо 40 миллионов руб. по первой схеме). В крайнем случае, можно пойти на увеличение заказов до 25 % от суммы кредита, ни в коем случае не отступая от других условий второй схемы. Я думаю, что Ланкастер вынужден будет пойти на эту схему, так как основной вопрос для Ланкастера (и его банка) – это привлечение больших заказов для закрываемых заводов в Америке и оживление промышленности, спасение заводов от краха.

(«Письмо Л. М. Кагановичу (после 21 июня 1932 года)» т.17)

Читал последнюю беседу с Ланкастером. Схемы Ланкастера неприемлемы. Мы можем пойти на частичное удовлетворение претензий частного банка лишь при условии получения большого займа. Это основная наша предпосылка. Без такой комбинации соглашение исключено. Поэтому мы должны стоять твердо на базе нашей схемы, предложенной Ланкастеру 27 июня. Можно, в крайнем случае, пойти на увеличение наших заказов в Америке до 30 процентов от займа, а в случае признания СССР – до 35 процентов.

(«Телеграмма Л. М. Кагановичу, В. М. Молотову 1 июля 1932 года» т.17)