Подготовка
Подготовка
После отзыва с Восточного фронта из района Житомира штабов и небоеспособных частей 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» в декабре 1943 года и после почти месячного пребывания на учебном полигоне Штаблак в Восточной Пруссии полк СС «Дер Фюрер» в составе дивизии был переведен сначала в район Бордо, а позднее в район городов Тулуза и Монтобан для доукомплектования, обучения и переформирования.
Перевод на запад преследовал также цель укрепления оккупационных сил во Франции для сохранения спокойствия и порядка в стране. Кроме того, присутствие полка в этой стране было необходимо для отражения ожидаемого всеми вторжения войск союзников на французское побережье, время и место которого пока еще не были известны.
2-й батальон с 13-й и 14-й ротами оставался на Восточном фронте в составе боевой группы «Дас Рейх», которая включала в себя все боеспособные подразделения и части дивизии. Он возвратился в полк только в конце апреля 1944 года вместе с боевой группой после очень тяжелых, кровопролитных арьергардных боев зимы 1943/44 года.
Полк располагался в районе дислокации Муасак – Монтобан, а именно: штаб полка и штабные подразделения находились в городе Муасак, 1-й батальон – в Балансе, 2-й батальон – в местечке Кастельсарразен, 3-й батальон – в Монтобане.
В ходе многомесячных изматывающих боев в России полк, как и другие части и подразделения танковой дивизии СС «Дас Рейх», понес большие потери и нуждался в существенном пополнении как людьми, так и техникой. Ему нужны были офицеры, унтер-офицеры и рядовой состав, а также транспортные средства, оружие и материальная часть.
До начала мая 1944 года рядовой состав в основном прибыл. Главным образом он состоял из жителей Эльзаса и фольксдойче из других европейских стран. Среди новобранцев оказались представители четырнадцати различных национальностей.
Только незначительную часть из них составляли добровольцы, все остальные были на военную службу призваны.
О выборе достойных уже не могло быть и речи. Из-за этого поневоле страдала внутренняя структура полка, что вскоре проявилось в форме дезертирства из всех подразделений полка.
В этой связи грубой ошибкой следует назвать тот факт, что в боях на Западном фронте использовали жителей Эльзаса, которые по своему воспитанию и семейными узами были слишком тесно связаны с Францией. Позднее некоторые эльзасцы показали в военном трибунале в Бордо, что после дезертирства из немецкой армии они скрывались в отрядах французских партизан маки или же на фронте добровольно сдались в плен английским или американским войскам.
Ухудшение качества поступившего рядового состава выразилось прежде всего в том, что увеличилось количество не только военных, но и уголовных преступлений, поэтому дивизионный суд был вынужден накладывать более суровые взыскания.
Из-за чрезвычайно напряженного положения со снабжением транспортные средства, оружие и техника поступали неравномерно и с большими задержками, так что во время обучения оснащение полка было совершенно недостаточным.
Снабжение горючим для обучения молодых водителей и для проведения моторизованных учений было крайне ограниченным, что, разумеется, негативно сказывалось на ходе обучения.
Поскольку молодое пополнение прибыло, не имея достаточной строевой подготовки, и не прошло курс молодого бойца, то сначала пришлось энергично нагонять упущенное, прежде чем удалось приступать к обучению взаимодействию в составе отделения, роты и части. Поэтому восстановление боеспособности полка шло очень медленно и не могло быть полноценным. Тем не менее некоторые крупные учения и инспекторские проверки армейскими генералами, в том числе и главным инспектором танковых войск, генерал-полковником Гудерианом, прошли для обеих сторон вполне удовлетворительно.
1-й батальон – присоединившийся к полку осенью 1943 года – возглавил штурмбаннфюрер СС Дикман. К моменту вторжения противника с точки зрения оснащения для предстоящих боев батальон был еще не совсем готов.
2-й батальон под командованием своего испытанного командира, штурмбаннфюрера СС Шульце, был полностью заново сформирован во Франции. К сожалению, не приходилось рассчитывать на возвращение постоянного кадрового состава этого батальона, который сражался на Восточном фронте в составе боевой группы «Дас Рейх». Тем желаннее были старые, испытанные в боях офицеры, унтер-офицеры и солдаты, которые вернулись вместе с остатками старого 2-го батальона, сражавшегося в составе боевой группы. Однако поскольку оснащение этого батальона транспортными средствами, а также оружием и техникой оставляло желать лучшего (так как боевая группа была переброшена без боевой техники и оружия), то к началу боев с силами вторжения батальон вынужден был остаться в месте расквартирования как все еще не готовый к ведению боевых действий. И только через несколько недель он присоединился к полку на фронте вторжения. Благодаря относительно хорошей комплектации старыми опытными командирами отделений и взводов и умному, рачительному использованию личного состава батальон еще много месяцев успешно сражался на фронте.
3-й (бронированный) батальон под командованием своего опытного командира и специалиста по бронетранспортерам, штурмбаннфюрера СС Кемпфе, благодаря своевременному поступлению новеньких бронетранспортеров незадолго до начала вторжения войск союзников был полностью готов к ведению боевых действий и до прибытия на фронт 2-го батальона оставался главной ударной силой полка.
Четырехнедельные курсы по подготовке унтер-офицеров под руководством унтерштурмфюрера СС Шмагера позволили ликвидировать довольно ощутимую нехватку младших командиров.
13-я рота (рота пехотных орудий) под командованием оберштурмфюрера СС Ленте и 14-я (зенитная) рота под командованием гауптштурмфюрера СС Германа были на две трети оснащены соответственно пехотными орудиями и зенитками и готовы к ведению боевых действий.
15-я (мотоциклетная) рота была незадолго до этого заново сформирована из мотоциклетного взвода штаба полка и пока еще проходила обучение. В боевых действиях приняли участие только два взвода этой роты.
16-я (саперная) рота под командованием оберштурмфюрера СС фон Эберштайна со своими тремя саперными взводами и одним огнеметным взводом (три огнеметные бронемашины) к началу боевых действий была полностью готова.
В течение всего периода обучения, и прежде всего начиная с апреля месяца, активизировалось французское движение Сопротивления. Управление этим движением (маки) осуществляли, очевидно, силы союзников, находящиеся по ту сторону пролива Ла-Манш, или, по крайней мере, они давали общие директивы. Практическое руководство осуществляли чаще всего командиры мелких отрядов.
Вскоре участились нападения на немецких солдат, акты саботажа всех видов: поджоги, разбойные нападения, взрывы мостов и железнодорожных путей. В результате этой так называемой «борьбы в гражданской одежде» мы стали нести чувствительные потери в живой силе и технике, и постепенно деятельность французских партизан превратилась в ощутимую опасность для германских оккупационных сил.
В качестве доказательства этого можно привести несколько примеров.
В феврале 1944 года майор В. из полиции охраны общественного порядка в городе Понтарлье попал раненым в руки террористов и был убит выстрелом в затылок.
10 мая 1944 года три немецких железнодорожника были убиты в городке Деказвиль выстрелами в затылок.
6 июня 1944 года в городке Капденак-Гар выстрелом в затылок был убит немецкий солдат.
1 июня 1944 года в городе Фижак (близ Тулузы) были найдены убитыми несколько немецких солдат и два немецких железнодорожника.
В это же время на железнодорожной станции городка Мюсидан (департамент Дордонь) на шестнадцать фенрихов из летной школы люфтваффе в Лa-Куртин было совершено нападение, и четырнадцать из них были убиты; их тела были «ужаснейшим образом изуродованы и осквернены». (Эта информация почерпнута из книги: Лютер Г. Французское Сопротивление в борьбе против германских оккупационных властей и его подавление. С. 74–78. Тюбинген: Институт по вопросам оккупации.)
По приказу руководства дивизии и высшего командования в мае 1944 года полк много раз поднимали по тревоге. Полк провел несколько операций против отрядов маки. После этого снова устанавилось какое-то подобие внешнего спокойствия и порядка. Однако в подполье движение Сопротивления продолжало расти. (Вплоть до периода времени, непосредственно предшествовавшего высадке союзников во Франции, движение Сопротивления здесь было слабым (в большинстве районов незаметным). Этим Франция и другие оккупированные страны Европы разительно отличались, например, от СССР и Югославии, где велась настоящая партизанская война против оккупантов. Зато во Франции (и многих других странах) в 1940–1944 гг. набрало силу движение коллаборационизма; добровольцы из этих стран (целые части и соединения, сотни тысяч за всю войну) сражались на советско-германском фронте до самого конца. Об этом в Западной Европе попытались забыть (одновременно раздувая значение Сопротивления). – Ред.)
Согласно дивизионной сводке о положении дел № 6 от 27 мая 1944 года из надежных источников стало известно, что движение Сопротивления находилось в это время в состоянии тотальной мобилизации и что все группы – вооруженные и невооруженные – получили боевые приказы. Было ясно, что после начала вторжения вражеское руководство с помощью заброски обученных агентов попытается взять в свои руки командование группами Сопротивления, чтобы согласовать их действия с военными операциями.
Банды маки состояли из вооруженных террористов, которые занимались грабежами, нападениями и организацией актов саботажа. Многие члены отрядов маки жили среди обычного мирного населения, в некоторых случаях речь шла о лицах, уклоняющихся от работы.
Их шефы, которые поставляли оружие и деньги, жили вне лагерей, частные предприниматели заботились о питании и оснащении обитателей лагерей, которые были разбиты на группы по шесть человек. Встречались также лагеря, в которых укрывались по двенадцать, восемнадцать, а в некоторых случаях даже по двадцать четыре человека и более.
Английские самолеты, регулярно сбрасывавшие на парашютах различные грузы, пополняли запасы оружия и боеприпасов. И вообще вся организация французского Сопротивления находилась почти исключительно в руках англичан. И лишь в редких случаях оружие было добыто на итальянских или французских складах военного имущества. Под страхом смерти террористам было запрещено в одиночку покидать свой лагерь.
С увеличением масштабов бомбардировок немецких городов и связанных с этим больших потерь среди мирного населения росла и психологическая нагрузка на бойцов полка. Почти ежедневно кто-нибудь в полку получает сообщение о гибели своей семьи, родителей или близких родственников или о том, что его дом полностью разрушен. После отпуска на родину эти солдаты возвращались в полк, потрясенные до глубины души, и впадали в депрессию.
Когда с началом вторжения отпуска были совсем отменены, чтобы не уменьшать боеспособность полка, а бомбовый террор немецких городов становился все беспощаднее и ужаснее, каждый солдат еще больше страдал от мучающей его неизвестности о судьбе близких.
Это постоянное внутреннее напряжение росло еще больше из-за коварных ударов маки, которые наносились вопреки Гаагским правилам ведения войны и постоянно угрожали безопасности каждого из нас. Потеря каждого исподтишка и подлым образом убитого товарища вызывала лишь еще большую озлобленность в полку. Многолетняя борьба с большевизмом в России тоже значительно истощила нервные силы бойцов полка.
Необходимо учитывать это душевное состояние нашей части при оценке действий полка на фронте вторжения, чтобы составить себе справедливое суждение о его, несмотря на все трудности, несдержанных действиях в последний год войны.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.