4. Религиозные воззрения. Царская власть

4. Религиозные воззрения. Царская власть

Разумеется, в произведениях дворцового искусства жизнь минойского общества представлена в несколько приукрашенном виде. В действительности в ней были и свои теневые стороны. Природа острова не всегда была благосклонна к его обитателям. Как было уже отмечено, на Крите постоянно происходили землетрясения, нередко достигавшие разрушительной силы. К этому следует добавить частые в этих местах морские штормы, сопровождающиеся грозами и ливневыми дождями, засушливые годы, периодически обрушивающие на Крит, так же как и на всю остальную Грецию, жестокий голод и эпидемии. Для того чтобы защитить себя от всех этих страшных стихийных бедствий, жители Крита обращались за помощью к своим многочисленным богам и богиням. Центральной фигурой минойского пантеона была великая богиня — «владычица» (так именуют ее надписи, найденные в Кноссе и в некоторых других местах). В произведениях критского искусства (главным образом в мелкой пластике (статуэтках) и на печатях) богиня предстает перед нами в различных своих воплощениях. Иногда мы видим ее грозной владычицей диких зверей, повелительницей гор и лесов (ср. греческую Артемиду), иногда благостной покровительницей растительности, прежде всего хлебных злаков и плодовых деревьев (ср. греческую Деметру), иногда же зловещей царицей подземного мира, держащей в руках извивающихся змей (такой изображает ее знаменитая фаянсовая статуэтка — так называемая богиня со змеями из Кносского дворца, ср. с ней греческую Персефону). За всеми этими образами угадываются общие черты древнего божества плодородия — великой матери всех людей, животных и растений, почитание которой было широко распространено в странах Средиземноморья начиная с эпохи неолита.

Рядом с великой богиней — олицетворением женственности и материнства, символом вечного обновления природы — мы видим в минойском пантеоне и божество совсем иного плана, воплощающее в себе дикие разрушительные силы природы — грозную стихию землетрясения, мощь бушующего моря. Эти наводящие ужас явления претворялись в сознании минойцев в образе могучего и свирепого бога — быка. На некоторых минойских печатях божественный бык изображен в виде фантастического существа — человека с бычьей головой, что сразу же напоминает нам позднейший греческий миф о Минотавре. Согласно мифу, Минотавр появился на свет от противоестественной связи царицы Пасифайи, жены Миноса, с чудовищным быком, которого подарил Миносу Посейдон, владыка моря (по одному из вариантов мифа Посейдон сам перевоплотился в быка, чтобы сойтись с Пасифайей). В древности именно Посейдон считался виновником землетрясений: ударами своего трезубца он приводил в движение море и сушу (отсюда его обычный эпитет «землеколебатель»).

Богиня со змеями

Вероятно, такого же рода представления связывались у древнейших обитателей Крита с их богом — быком. Чтобы умиротворить грозное божество и успокоить разгневанную стихию, ему приносились обильные жертвы, в том числе и человеческие (отголосок этого варварского обряда сохранился опять-таки в мифе о Минотавре). Вероятно, той же цели — предотвращению или прекращению землетрясения — служили и уже упоминавшиеся игры с быком. Символ божественного быка — условное изображение бычьих рогов — встречается почти в каждом минойском святилище. Его можно было увидеть также на крышах дворцов, где он выполнял, по всей видимости, функцию апотропея, т. е. фетиша, отвращающего зло от обитателей дворца.

Религия играла огромную роль в жизни минойского общества, накладывая отпечаток абсолютно на все сферы его духовной и практической деятельности. В этом проявляется важное отличие критской культуры от позднейшей греческой цивилизации, для которой такое тесное переплетение «божеского и человеческого» уже не было характерно. При раскопках Кносского дворца было найдено огромное количество всякого рода культовой утвари, в том числе статуэтки «великой богини», священные символы вроде бычьих рогов или двойного топора — лабриса, алтари и столы для жертвоприношений, разнообразные сосуды для возлияний, наконец, загадочные предметы, точное название которых определить не удалось, вроде так называемых игральных досок. Многие из помещений дворца явно не были предназначены ни для хозяйственных надобностей, ни для жилья, а использовались как святилища для религиозных обрядов и церемоний. Среди них крипты — тайники, в которых устраивались жертвоприношения подземным богам, бассейны для ритуальных омовений, «святилища» и т. п. Сама архитектура дворца, живопись, украшающая его стены, другие произведения искусства были насквозь пронизаны сложной религиозной символикой. По существу, дворец представлял собой не что иное, как дворец — храм, в котором все обитатели, включая самого царя, его семью, окружающих его придворных «дам» и «кавалеров», выполняли различные жреческие обязанности, участвуя в обрядах, изображения которых мы видим на дворцовых фресках (не следует думать, что это просто бытовые сценки). Так, можно предположить, что царь — властитель Кносса — был в то же время и верховным жрецом бога — царя, тогда как царица — его супруга — занимала соответствующее положение среди жриц «великой богини — владычицы».

Как считают многие ученые, на Крите существовала особая форма царской власти, известная в науке под именем «теократии» (одна из разновидностей монархии, при которой светская и духовная власть принадлежат одному и тому же лицу). Особа царя считалась «священной и неприкосновенной». Даже лицезрение его было запрещено «простым смертным». Так можно объяснить то достаточно странное, на первый взгляд, обстоятельство, что среди произведений минойского искусства нет ни одного, которое можно было бы с уверенностью признать изображением царской персоны. Вся жизнь царя и его домочадцев была строжайшим образом регламентирована и поднята на уровень религиозного ритуала. Цари Кносса не просто жили и правили. Они священнодействовали. «Святая святых» Кносского дворца, место, где царь — жрец «снисходил» до общения со своими подданными, приносил жертвы богам и в то же время решал государственные дела, — это его тронный зал. Прежде чем попасть в него, посетители проходили через вестибюль, где стояла большая порфировая чаша для ритуальных омовений; для того чтобы предстать пред «царскими очами», нужно было предварительно смыть с себя все дурное. Сам тронный зал представлял собой небольшую прямоугольную комнату. Прямо против входа стояло гипсовое кресло с высокой волнистой спинкой — царский трон, а вдоль стен — облицованные стуком скамьи, на которых восседали царские советники, высшие жрецы и сановники Кносса. Стены тронного зала расписаны красочными фресками, изображающими грифонов — фантастических чудовищ с птичьей головой на львином туловище. Грифоны возлежат в торжественных застывших позах по обе стороны от трона, как бы оберегая владыку Крита от всяких бед и невзгод.