Легенды о подмененном царе

Легенды о подмененном царе

Но в народной памяти Петр всегда связан с казнями, страхом и погибелью души. Народ хорошо помнил, как на площадь сгоняли людей и насильно стригли полы долгой русской одежды, сдирали эту одежду и переодевали в «венгерское» платье, как в церковные праздники по столице ездил «всешутейший собор» (так Петр Алексеевич веселился) «на ослах и волах или в санях, запряженных свиньями, медведями и козлами, в вывороченных полушубках» и во главе с царем – шутовским патриархом «в своем облачении, с жезлом и в жестяной митре», а князь-папа, переодетый первый Петров учитель Никита Зотов, благословлял всех «сложенными накрест двумя чубуками, подобно тому как делают архиереи дикирием и трикирием». Для народа такие святочные и масленичные гулянья только позорили веру. Народ плевался и недобрым словом поминал Никона. Так что в народе о Петре сложилось в отрицание официальному два мнения – одно гласило, что Петр вовсе и не царь, а самозванец, потому он «не в короне и не в порфире, а с топором в руках и трубкой в зубах, работает, как матрос, одевается и курит, как немец, пьет водку, как солдат, ругается и дерется, как гвардейский офицер», не царь, а «враг, оморок мирской», такому угнетать людей только в радость, и вообще, царица-мать родила тогда не сына, а девочку, вот пошли в Немецкую слободу, взяли немчонка и дочку на него заменили, так и получился Петр совершенным немцем, а отец его Лефорт; второе исправляло первое – Петр «не государь, а латыш, поста не соблюдает; он льстец (обманщик), Антихрист, рожден от нечистой девицы; что он головой запрометывает и ногой запинается, и то, знамо, его нечистый дух ломает; он и стрельцов переказнил за то, что они его еретичество знали, а стрельцы прямые христиане были, не бусурмане; вот солдаты – так те все бусурмане, поста не соблюдают; ныне все стали иноземцы, все в немецком платье ходят да в кудрях (париках) и бороду бреют», а один «священник в церковном молитвословии вычитал сведение, что Антихрист родится от недоброй связи, от жены скверной и девицы мнимой, от колена Данова», поскольку он не знал, что это за колено Даново, то рассудил просто: «Даново племя – это царское племя, а ведь государь родился не от первой жены, от второй; так и стало, что он родился от недоброй связи, потому что законная жена бывает только первая», так что Петр Антихрист, и пришли миру последние дни перед Страшным судом. Петровские нововведения, доставшиеся дорогой ценой военные и экономические успехи, все эти ассамблеи, газеты, школы, театры, посылки дворянских детей учиться за границу, появление «на Святой Руси» множества иностранцев, которые никуда и уезжать не собирались, а так тут и оставались, преображение даже человеческой одежды в «сатанинскую латинскую» и лиц в личину, – все это народу не нравилось, он не понимал – за какие это грехи? А когда и саму страну стали называть на иностранный манер Россией и империей – ясно, худо дело, последние дни настают. Знать, конечно, понимала, что с царем все в порядке, что он не подменен был и не Антихрист, но и знати проходить такое радикальное преобразование страны было тяжко. Неудивительно, что в конце жизни «…Петр видел вокруг себя пустыню, а свое дело на воздухе и не находил для престола надежного лица, для реформы надежной опоры ни в сотрудниках, которым знал цену, ни в основных законах, которых не существовало, ни в самом народе, у которого отнята была вековая форма выражения своей воли, Земский собор, а вместе и самая воля».