Революция 25 октября 1917 г.

Революция 25 октября 1917 г.

25 октября (7 ноября по новому стилю) 1917 г. большевики захватили власть. Этому предшествовала борьба мнений в большевистском руководстве. Находившийся в Финляндии В. И. Ленин настойчиво требовал от товарищей решительно взять власть в свои руки и был убежден, что это удастся сделать легко. Но члены ЦК – Каменев, Зиновьев и, возможно, Сталин – считали, что мятеж не нужен. Они полагали, что назначенный на 25 октября II Всероссийский съезд Советов и так добровольно передаст власть большевикам. Ленин же настаивал на выступлении до съезда и, видя тщетность своих усилий, в начале октября тайно приехал в Петроград. На заседании ЦК 10 октября он рвал и метал – или восстание для захвата власти, или он разгонит ЦК и обратится «напрямую к низам». В итоге за ленинскую резолюцию проголосовали 10 членов ЦК из 12. После этого 10 октября созданный Л. Троцким Военно-революционный комитет (ВРК) при Петроградском совете, обосновавшийся в Смольном институте, начал готовить захват власти.

Мятеж начался 24—25 октября. Он не был похож на настоящую революцию с уличными боями, баррикадами, параличом городской жизни, как это случилось в 1905 г. При полной бездеятельности Временного правительства, при нейтралитете Петроградского гарнизона ВРК начал рассылать по столице своих комиссаров с малочисленными отрядами образованной из рабочих и солдат Красной гвардии, чтобы они заняли основные правительственные здания, почту, телеграф, вокзалы. Во многих случаях это происходило легко, мирно и незаметно. Город жил привычной жизнью, в театрах шли спектакли (в тот вечер в Мариинском пел Федор Шаляпин). Люди возвращались с лекций, концертов, а навстречу им по улицам двигались какие-то отряды с красными повязками. Ночью мятежники обстреляли Зимний дворец, и в 2 часа 25 октября отряды Антонова-Овсеенко с минимальными потерями заняли резиденцию Временного правительства и арестовали его членов («Кто тут временный – слазь! Кончилось ваше время!» – из стихов В. Маяковского). Никакого кровопролитного штурма Зимнего и не было. Власть буквально упала в руки большевиков. Недаром Ленин впоследствии писал о событиях 25 октября: «Вышло чудо». Вечером того дня открывшийся II Съезд Советов оформил передачу власти большевикам. Ленин зачитал два первых декрета нового, ставшего с тех пор советским, правительства: Декрет о мире и Декрет о земле.

То, что последовало после этого, вызвало ужас у всех интеллигентов, ранее необычайно воодушевленных идеями равенства, свободы, демократии. Поддерживая свержение самодержавия, презирая «слабовольное» правительство Керенского, они приветствовали «грядущих гуннов». Вот эти «гунны» и пришли. Огромные толпы черни вывалили на улицы и начали грабить магазины и убивать подряд всех «эксплуататоров». М. Горький, типичный либерал-интеллигент, в отчаянии тогда воскликнул: «Мне плохо. Как будто Колумб достиг наконец берегов Америки, но Америка противна ему». Впрочем, сам «буревестник революции» ранее призывал: «Пусть сильнее грянет буря!»

Большевики, движимые утопическими идеями коммунизма, приступили к уничтожению всех прежних основ жизни русского общества. За несколько дней была разрушена армия, разогнана полиция, выпущены из тюрем заключенные (в том числе и уголовники), прекращено действие законов и ликвидирована вся система судопроизводства. Преступников «судил народ», т. е. уличная толпа, на основании «пролетарской совести и революционного самосознания». М. Горький в своей газете «Новое время» 20 декабря 1917 г. описывал, как толпа, поймав на рынке воришку, зверски его избила, а потом повела топить в Мойке, в проруби, что вызвало полный восторг детей, этих «будущих строителей жизни». Самосуд, массовые убийства полицейских, офицеров, чиновников, дворян, священников и вообще всех прилично одетых людей стали обыденным явлением, хотя большевики и приняли декрет об отмене смертной казни. При этом они обвиняли в воцарившейся на улицах городов анархии «буржуазию», которая якобы «идет на злейшие преступления, подкупая отбросы общества и опустившиеся элементы, спаивая их для целей погромов». На улицах Петрограда и других городов воцарились анархия, разбои. Типичными стали грабежи магазинов и винных подвалов. Лозунг «Грабь награбленное!», брошенный в одной из речей Лениным, витал над толпой, оправдывая преступления.