Правление Семена Гордого

Правление Семена Гордого

Калита не надолго пережил митрополита Петра. Еще когда в 1339 г. Иван Калита добивался в Орде казни Александра Тверского, он уже знал о своей тяжкой болезни и заботился о судьбе сына и наследника Семена (Симеона). Этим объясняется его упорное желание поскорее расправиться с тверским князем Александром – опасным соперником его сына в борьбе за ярлык великого княжения. В итоге в 1340 г., после смерти отца, Семен Иванович легко стал великим князем. Он во всем следовал заветам Калиты. Как писал Н. М. Карамзин, Семен «ласкал ханов до уничижения, но строго повелевал князьями российскими и заслужил имя Гордого».

Как и отцу, Семену приходилось не раз терпеть унижения и обиды в Орде, куда он ездил шесть раз. Из 13 лет своего княжения он прожил там не один год, месяцами ожидая приема у хана. Не всегда ему везло. Так, в 1343 г. Семен заспорил с Константином Васильевичем Суздальским о княжении в Нижнем Новгороде, причем на стороне Семена выступило нижегородское боярство. Оба поехали за правдой в Орду. «И был им, – повествует летописец, – суд суров, и досталось княжение Нижегородское князю Константину, и выдали ему бояр (нижегородских). И приведены были те (бояре) в Нижний Новгород в узах, и имущество их отнял (князь Константин), а самих повелел казнить». Несмотря на эту неудачу, князь Семен правил Московским княжеством, имея в руках бесценный золотой ярлык.

Москва при Семене Гордом расширялась, в ней строились новые здания. Русские иконописцы Захарий, Иосиф и Николай расписывали Архангельский собор, а Спасский собор украшал иностранный мастер по имени Гоитан, вероятно, итальянец. В 1346 г. мастер Борис отлил пять первых московских колоколов. Впервые именно на печатях Семена появились слова «Князь великий всея Руси». Это не означало, что Русь уже объединилась вокруг Москвы. «Великими князьями» в середине XIV в. называли не только владимирских, но и многих других князей. Так, в 1341 г. кроме Владимирского и Тверского великих княжеств хан Узбек создал Нижегородско-Суздальское великое княжество, выделив его по своему хотению из великого Владимирского княжения. Хозяин этого удела Константин Васильевич (тот самый, с которым неудачно спорил перед ханом Семен) и сменивший его сын Андрей вели, подобно тверскому и московскому князьям, активную политику «собирания русских земель». Это лишний раз свидетельствует, что «московский путь» объединения Руси не являлся единственным.

Первой женой Семена Ивановича стала литовская княжна Августа (Анастасия). После ее смерти в 1345 г. великий князь женился на смоленской княжне Евпраксии, но ее якобы «испортили» на свадьбе (в летописи сказано: «Ляжет с великим князем, и она кажется ему мертвец»). После развода с ней Семен в 1347 г. обвенчался, вопреки запретам церкви, с Марией – дочерью убитого в Орде тверского князя Александра. История этого брака оказалась скандальной. Митрополит Феогност, не признавший развод Семена и возмущенный непослушанием своего духовного сына, отказался благословлять жениха и невесту и даже закрыл перед новобрачными врата церкви. Но Семен упорствовал и своего добился – ведь политически этот брак был очень важен для Москвы, он позволял Москве окончательно сломить волю тверичей.

Другое дело – Великий Новгород, богатство которого так привлекало алчного Семена Ивановича. Получив золотой ярлык, он не мешкая двинулся войной на Новгород. Уже тогда Семен показал свой истинно гордый и жестокий нрав, потребовав от вольного Новгорода неслыханного унижения: посадники и тысяцкие должны были предстать перед ним босыми и на коленях просить князя о мире. А все происходило лютой зимой. Нет, не прошли даром для русских князей ордынские уроки! Ценой большой дани новгородцам удалось избежать позора.

Труднее Семену было справиться с Литвой: тамошний властелин князь Ольгерд сам славился как отважный воин и тонкий политик. Он умел настроить ордынцев против Москвы и даже пытался внезапно захватить принадлежавший Москве Можайск. Яркого воинского таланта Ольгерда и великой силы литовских войск боялись все соседи. Как-то раз он навел страх на весь Великий Новгород, только послав вечу вызов: «Ваш посадник Евстафий осмелился всенародно назвать меня псом, иду на вас!» Новгородцы струсили и, к своему позору, убили посадника прямо на вече.