«Разведчики» против журналистов?

«Разведчики» против журналистов?

Руководителем аппарата правительства – министром РФ стал Ю.А. Зубаков, проработавший со мной до этого десять лет в качестве консультанта в Президентском совете, заместителя директора СВР и заместителя министра иностранных дел. Руководителем Секретариата председателя правительства назначил Р.В. Маркаряна. Больше никого на руководящие должности ни в правительство, ни в его аппарат с собой не привел. Не могло быть и речи о каком-то местничестве – выдвижении, скажем, людей из Питера, москвичей, тбилисцев или екатеринбуржцев. Кстати, Зубаков родился и вырос в Забайкалье, а Маркарян – в Баку.

Перед ними в качестве первоочередной была поставлена задача навести жесткий порядок прохождения документов в аппарате, четкую подготовку заседаний, решений правительства, исключить утечку информации, что превратилось чуть ли не в повседневную практику.

Мы столкнулись с тем, что по коридорам Белого дома слонялись какие-то люди, попавшие туда по неизвестно кем, когда и с какой целью выписанным пропускам. Они беспрепятственно заходили во многие кабинеты, и в результате улетучивалась информация о готовящихся шагах правительства. Не меньший вред наносило и то, что находящиеся лишь на первом этапе своей подготовки документы копировались «неизвестными лицами» и выдавались в некоторых СМИ за уже принятые правительством постановления. На самом же деле часто в этих постановлениях после доработки не оставалось ничего из первоначальных проектов, или, как мы их называли, «болванок».

Ужесточение режима посещения посторонними лицами Белого дома ряд средств массовой информации тут же представили как нововведение «разведчика Примакова» (тем более что и Зубаков, и Маркарян работали со мной в СВР) и даже как противодействие столь желанной гласности. Это совершенно не соответствовало действительности. Более того, я решил каждую субботу собирать корреспондентов, аккредитованных при правительстве, и рассказывать им подробно о готовящихся шагах и о нашей текущей работе. Состоялось несколько таких многочасовых встреч. Они прекратились не по моей вине – отдельные участники вразрез с журналистской этикой начали публиковать те сведения, с которыми их знакомили «не для печати».

Вообще широко распространялись разговоры о моей «неуживчивости» и даже конфронтационности в отношении журналистов. Якобы я озабоченно и досконально прочитываю все, что публикуют про меня, не способен воспринимать никакой критики и «не держу удара». Даже появились побасенки, будто показывал Ельцину подборку расцвеченных разными фломастерами выдержек из статей, написанных против меня. Так описывается в его мемуарах. Это все досужие домыслы.

Конечно, мне бывают неприятны публикации, в которых приводятся ложные сведения или фальсифицируется сказанное мною. И только. Что касается сотрудничества с журналистами, то еще до того, как пришел в правительство, никогда не отгораживался от них. Более того, периодически участвовал в агентстве ИТАР-ТАСС во встречах за обедом с руководителями средств массовой информации и откровенно отвечал на все их вопросы. Такие встречи проводились даже после того, как один из сопровождавших меня сотрудников обнаружил, что мои ответы, как было обговорено, не предназначенные для печати, тайно записываются в соседней комнате на пленку.

Я сам был в течение 15 лет профессиональным журналистом. Уважаю и высоко ценю самоотверженный, нелегкий журналистский труд, без которого не в состоянии существовать нормальное общество. И несомненно верю в то, что «проплаченные журналисты» вскоре в России станут исключением из правил.

Правительство – могу это смело сказать – было сформировано «не по блату». Позже Г.А. Явлинский заявил в одном из своих зарубежных интервью, что за занятие тех или иных постов были уплачены большие суммы денег. Я сразу же обратился к нему через телевидение с требованием назвать имена и сказал: «Если не назовете их, значит, вы потакаете преступникам». Имена названы не были, а с помощью определенной части СМИ это конкретное обвинение – здесь его автор «попался» – было переделано в обвинение отдельных членов кабинета в «грехах» начала 90-х годов. По этому поводу я направил запросы в Генеральную прокуратуру, Министерство внутренних дел и Федеральную службу безопасности. Из всех трех организаций тогда были получены ответы, не подтвердившие выдвинутых обвинений[54].

Но все это уже относилось к тому периоду, когда началась развернутая атака на правительство. А на начальной стадии нам казалось, что тяжелейшие задачи, стоявшие перед нами, будем решать в спокойных, благоприятных условиях.