Глава 24 Явление и гибель ПНР

Глава 24

Явление и гибель ПНР

Формально в тысячелетнем территориальном споре Руси и Польши поставил точку «Советско-польский договор о государственной границе», подписанный в Москве 16 августа 1945 г. и ратифицированный Президиумом Верховного Совета СССР 13 января 1946 г. и Крайовой Радой Народовой 31 декабря 1945 г.

В 1-й статье договора говорится: «Установить государственную границу между СССР и Польшей согласно решениям Крымской конференции по т. н. „линии Керзона“, но с отступлением от нее на 5–8 км на восток, т. е. в пользу Польши.

Дополнительно Польше уступается территория к югу от г. Крылов с отклонением на восток до 30 км в пользу Польши, часть территории Беловежской Пущи на участке Немиров — Яловка, включая Немиров, Яловку, Беловеж, с максимальным отклонением в пользу Польши на 17 км, к востоку от „линии Керзона“»[234].

Такая граница была определена еще в Ялте в феврале 1945 г. в ходе конференции трех великих держав. На той же конференции Польша получила большие территориальные приращения на севере и западе за счет германских земель. Ну а СССР не получил ни пяди земли, населенной этническими поляками.

Взамен Польша получила огромные территории, никогда не входившие в состав Речи Посполитой и заселенные в подавляющем большинстве этническими немцами. Депортация немецкого населения из земель, отошедших к Польше, проводилась польскими властями методами, несовместимыми с международным правом и нормами морали.

В 1946–1947 гг. польские войска произвели депортацию и сотен тысяч этнических украинцев, оказавшихся на территории Польши в границах 1945 г.

Согласно договору, подписанному 9 сентября 1944 г. Польским комитетом национального освобождения с правительствами УССР и БССР о переселении в эти советские республики проживавших в Польше лиц русской, украинской и белорусской национальностей, а также о переселении с их территории в Польшу лиц польской национальности, переселение должно быть исключительно добровольным. Так, из СССР поляки насильно не выселялись. А вот украинцы из Польши в значительной части выселялись насильно. Заодно с украинцами поляки подвергали депортации русинов и лемков, которые до 1939 г. официально считались поляками. Часть лемков насильственно ввезена в СССР, а около 50 тысяч отправлено в Силезию и Поморье взамен депортированного немецкого населения.

На германских землях, которые по Ялтинскому соглашению отошли к Польше, в 1944 г. проживало 12 млн человек. Из них к 1948 г. только около 1 млн получили польское гражданство, а остальные были вынуждены бежать перед наступающими частями Красной Армии и были насильственно выселены поляками. Сейчас в Германии проживает около 20 миллионов (!) депортированных и их прямых потомков. Для сравнения, все население Германии — всего 82 млн человек (на 1988 г.).

Сколько точно депортировано немцев из Польши в 1945–1949 гг., до сих пор неизвестно. По одной оценке, около 5 миллионов. Любопытно, что помимо немцев в Германию польское правительство депортировало и славян — часть кашубов, шлензаков (силезцев) и мазуров.

Советская власть в принципе не возражала против депортации немцев поляками, но их возмущал произвол ляхов. Так, советский советник В. Г. Яковлев 1 декабря 1945 г. в беседе с польским министром иностранных дел В. Жимовским специально поднял вопрос о депортации немцев: «Далее я сообщил Жимовскому о беспорядке и неорганизованности в отправке высылаемых из Польши немцев.

Я сказал Жимовскому, что о прибытии поездов с немцами на польско-советскую границу советские военные власти в Германии не уведомляются.

Перевозка немцев совершается в самых антисанитарных условиях. Немцы прибывают ограбленные и больные от недоедания. Честь эвакуированных не выдерживает тяжелых условий и умирает в дороге»[235].

Разумеется, Яковлеву ничуть не жалко немцев, его возмущают «затруднения работы советских оккупационных властей по приему и размещению немецкого населения», а также то, что «часть этих немцев будет попадать в зону англо-американской оккупации. Их рассказы о тяжелых условиях эвакуации создадут трудности польскому правительству и будут использованы для антипольской агитации реакционными кругами за границей»[236].

Весной 1945 г. целые польские деревни специализировались на грабежах депортируемых немцев, «…мужчин убивали, женщин насиловали. Ну, грабили, само собой…». В зиму 1945/1946 г. смертность в лагерях депортированных немцев достигала 50 %… В лагере Потулице в период между 1947 и 1949 годами от голода, болезней и издевательств со стороны охранников погибла половина заключенных. По оценкам Союза изгнанных немцев, общие потери немецкого населения в ходе изгнания из Польши составили около 3 миллионов человек[237].

Любопытно, что и наши, и польские либералы, уже 40 лет проливающие крокодиловы слезы по поводу «депортации народов» — крымских татар и чеченцев, никогда не упоминали о массовых депортациях в Польше в 1945–1948 гг.

Несколько слов стоит сказать о политической истории послевоенной Польши. 28 июня 1945 г. было создано коалиционное Временное правительство национального единства. Его премьер-министром стал Осубка-Моравский, но вице-премьером (наряду с генеральным секретарем Польской рабочей партии Владиславом Гомулкой) являлся премьер эмигрантского правительства Миколайчик.

С другой стороны, в Лондоне остался президент Польской Республики Владислав Рачкевич, правительство премьера Томаша Арцишевского, а также подчиненные ему Польские вооруженные силы. 5 июля 1945 г. западные союзники отказались признавать лондонское правительство Польской Республики.

К 1947 г. остатки польских сил в Западной Европе были окончательно распущены.

Любопытно, что до 1979 г. Ирландия, Испания и Ватикан признавали эмигрантское правительство законной властью в Польше.

Интересна оценка послевоенной ситуации в Польше современным польским официальным антисоветским изданием: «В конце войны получило распространение также убеждение, что в будущем Польша должна провести глубокие социальные реформы. Почти все признавали необходимость радикальной аграрной реформы. Во многих политических кругах считали необходимой национализацию основных отраслей тяжелой промышленности. Это соответствовало духу изменений в послевоенной Европе. Никто не желал возвращения к проблемам межвоенного периода, который характеризовался затяжным экономическим кризисом, повлекшим за собой политическую дестабилизацию, победу экстремистских движений и приход к власти немецкого национал-социализма. Ответственность за это была возложена на частный капитал. Новая коммунистическая власть имела в этом отношении много преимуществ. Уже 6 сентября 1944 г. ПКНО издал декрет о проведении аграрной реформы, в котором разделу без возмещения подверглись все имения, превышавшие 50 га пахотных земель. Формально национализация еще не проводилась, но, поскольку к государству перешла вся собственность, оставшаяся без владельцев (прежде принадлежавшая евреям, немцам, крупным польским и иностранным капиталистам), под государственным управлением оказалась значительная часть промышленности…

Зарплата в условиях разрухи не могла быть высокой, но вводились в строй фабрики и заводы, восстанавливались города, строились шоссе и железные дороги, начались занятия в школах и вузах…

Прагматизм имел решающее значение и в отношениях с католической церковью. Польская рабочая партия подчеркивала свой нейтралитет по отношению к религии и свою готовность признать важную роль католицизма в Польше. Представители правительства появлялись на церковных торжествах. Вопреки сопротивлению более догматичных в этом смысле социалистов Польская рабочая партия голосами своих членов добилась в сейме, чтобы президент Берут завершил присягу традиционной формулой „Да поможет мне Бог“»[238].

30 июня 1946 г. в Польше был проведен всенародный референдум (опрос): население высказалось за однопалатную систему сейма (68,2 % голосов), за социальные реформы (77,3 % голосов), за границу по Одеру — Нейсе (91,4 %).

19 января 1947 г. прошли выборы в сейм. Польская рабочая партия договорилась с Польской социалистической партией (ППС) вместе с другими партиями, близкими к коммунистической, войти в единый избирательный блок. Они получили на выборах свыше 80 % голосов.

Вскоре лидер ПСЛ (Польской крестьянской партии) Миколайчик бежал из Польши в США. Замечу, что во Франции и Италии политическая борьба являлась зеркалом, отображавшим события в Польше. Там тоже после войны правые силы, пришедшие к власти не без как минимум моральной поддержки англо-американских войск, поначалу включили в свое правительство министров-коммунистов, а к 1949 г. избавились от них. В Италии и Франции советские представители протестовали против ущемления их прав даже в получении политической информации, не говоря уж об участии в политических делах. То же делали и британские представители в Польше.

После бегства Миколайчика руководство Польской крестьянской партии объединилось с Крестьянской партией, и в ноябре 1949 г. была создана новая партия — «Объединенная крестьянская партия» (ЗСЛ). К 1980 г. в ее рядах насчитывалась 482 тыс. членов[239].

Кроме ЗСЛ, в Польше была еще одна некоммунистическая партия — «Демократическая партия», созданная в 1939 г. Ее поддерживала часть интеллигенции и городских обывателей. 9 июля 1950 г. Демократическая партия слилась с Партией труда. К 1980 г. она насчитывала 110 тыс. членов.

Демократическая партия и ЗСЛ печатали свои ежедневные газеты и еженедельники.

Естественно, что партией, определявшей политическую и экономическую политику государства, была Польская объединенная рабочая партия (ПОРП). Она была создана 15 декабря 1948 г. в результате объединения Польской рабочей партии (ППР) и Польской социалистической партии (ПСП). Число ее членов быстро росло. Так, в 1955 г. их насчитывалось 1400 тыс., а в 1979 г. — 3700 тыс. членов и кандидатов в члены партии, то есть за четверть века партия возросла более чем в 2,6 раза.

Главной молодежной организацией Польши стал Союз социалистической молодежи. Хотя существовали и другие молодежные организации: Союз сельской молодежи, Объединение студентов, Союз католической молодежи и Союз польских пионеров.

По крайней мере в 1948–1956 гг. ПОРП была действительно рабочей партией. Вот только один факт: с 1945 г. по март 1951 г. на руководящую партийную и государственную работу только из Домбровского угольного бассейна ушли более 18 тысяч горняков[240].

22 июля 1952 г. была принята конституция Польской Народной Республики, а 14 мая 1955 г. Польша подписала Варшавский договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между восемью европейскими государствами.

Несколько слов стоит сказать и об экономическом росте ПНР. В 1937 г. 63 % основного капитала всех акционерных обществ страны приходилось на долю иностранных монополий. Наивысший уровень промышленного производства, достигнутый в 1938 г., составлял 99,5 % уровня 1913 г.

В 1947 г. объем промышленного производства в Польше превысил уровень 1937 г. в 1,8 раза, а в 1953 г. — в 4 раза. По добыче каменного угля Польша в 1955 г. в 2,5 раза превысила довоенный уровень и вышла на пятое место в мире.

Основными производителями сельскохозяйственной продукции в Польше являлись мелкотоварные хозяйства. Так, в 1953 г. доля мелкотоварных хозяйств в общем числе хозяйств составляла 88,2 %, кулацких — 6,2 %, кооперативных — 5,6 %. В 1955 г. удельный вес мелкотоварного хозяйства в государственных заготовках основных зерновых культур составил 70 %, а в общем производстве зерна — 71 %.

Подробный рассказ об экономическом и политическом развитии ПНР и крушении социализма в Польше выходит за рамки книги. Но думаю, что стоит рассказать о последнем польском «брэнде» — профсоюзе «Солидарность».

Сразу после поражения «Пражской весны» в 1968 г. западные разведки стали искать новое «слабое звено» среди государств Варшавского пакта. Им стала ПНР, причем не последнюю роль в этом выборе сыграл менталитет поляков.

Как писал польский публицист Ежи Брониславский: «Именно в 70-е годы на авансцену политической жизни Запада были выдвинуты деятели польского происхождения, известные отнюдь не в качестве защитников социализма: в США — Збигнев Бжезинский и Ричард Пайпс, главные внешнеполитические советники в администрациях Дж. Картера и Р. Рейгана. Дж. Гронуски — председатель Совета международного радиовещания, политический куратор радиостанций „Свобода“ и „Свободная Европа“, президент американского „Польского научного института“; во Франции — архиепископ Парижа Ж. М. Люстингер; в Ватикане — Кароль Войтыла, краковский кардинал, ставший папой-неитальянцем впервые за последние четыреста лет существования святейшего престола»[241].

Вряд ли мы теперь узнаем, кому из западных аналитиков или разведчиков пришла в голову смелая мысль свергнуть социализм в Польше руками рабочих Гданьской судоверфи.

И вот 14 августа 1980 г. на Гданьской судоверфи началась забастовка, и появился стачечный комитет во главе с рабочим-электриком Лехом Валенсой. А 17 сентября 1980 г. в Гданьске был создан «свободный профсоюз» во главе с тем же Валенсой.

Поначалу «Солидарность» выдвигала самые умеренные требования. В октябре 1980 г. председатель «Солидарности» Лех Валенса говорил: «Мы должны наводить порядок, не ниспровергать социализм, не подрывать союзы [с братскими странами], а создавать независимые самоуправляемые профсоюзы».

Другой профбосс, Анджи Гвязда, тогда заявил: «Мы не хотим, чтобы профсоюзы были платформой провозглашения политических взглядов отдельных лиц или целых групп».

«Под лозунгом забастовок, направленных на повышение заработной платы и дополненных другими требованиями, прошла осень 1980 г.

Такого рода действия являлись первым этапом ослабления экономики страны. Тех, кто предупреждал, что возрастающий поток денег, хлынувших на рынок, не найдет товарного обеспечения, часто высмеивали, добавка к зарплате, так называемая „валенсовка“, широко пропагандировалась как большое достижение „Солидарности“»[242].

Так начался развал ПНР. И вот в августе 1989 г. в Польше было создано первое в стране Варшавского договора правительство, возглавляемое противником коммунистической системы, бывшим с 1980 г. главным советником «Солидарности», — Тадеушем Мазовецким.

В марте 1991 г. были расформированы военные структуры Организации Варшавского договора, в июне — Совет экономической взаимопомощи, а 1 июля перестал действовать Варшавский договор. В октябре того же года Польша и СССР подписали соглашение о выводе из Польши к концу 1993 г. советских войск.

Лех Валенса стал самой популярной фигурой в Польше. О нем Анджей Вайда даже снял художественный фильм «Человек из железа». В 1990 г. его даже избрали президентом Польши с большим перевесом — 74,25 % голосов. Но король оказался голым, и в 1995 г. Валенса проиграл выборы Александру Квасьневскому.

Любопытно, что ни в 1980-х годах, ни теперь никто не писал, откуда взялась знаменитая Гданьская судоверфь. Ведь в Польше в 1939 г. никакой судостроительной промышленности не было. Все корабли малочисленного польского флота были построены за границей. Даже малые речные мониторы были построены в Данциге.

Я долго искал в Интернете «строительство Гданьской судоверфи» и нашел лишь одно упоминание: «…создана после войны на месте двух старых верфей». Подумал, были какие-то полукустарные предприятия, а польские инженеры и рабочие построили там огромную современную судоверфь, на которой уже к 1955 г. было построено 170 морских судов, а к 1991 г. — около 900.

Однако у меня, грешного, давно появилась привычка перепроверять невразумительные источники. Поэтому я беру в руки 8-й том «Военной энциклопедии», изданной в Петербурге в 1912 г., и на 604-й странице читаю статью «Данциг»: «Имеются как правительственные, так и частные судостроительные верфи; между последними главная, ф. Шихау, имеет 7 больших эллингов, в которых построено много миноносцев для нашего флота; 2-я по величине, Клавиттерская верфь имеет 2 плавучих дока с подъемной силой до 3 т тн. и 7 эллингов, из них 2 мортоновых. Правительственный плавучий док имеет размеры 322 ? 70 ? 20,5 фт., а сухой в Нейфарвассере — 322 ? 43 ? 15 фт.».

В Данциге к 1912 г. были построены сотни боевых и коммерческих судов. А для России строились не только миноносцы, но и сухогрузы, например «Симбирск» (переименованный в СССР в «Ленин»).

25 марта 1945 г. Красная Армия начала штурм Данцига. В боях погибло свыше 10 тысяч бойцов и командиров, но на следующий день германский гарнизон Данцига капитулировал. Немцы сдали свои первоклассные верфи целыми и невредимыми. К этому времени в Данциге на верфи Шихау помимо прочих кораблей строилось 95 (!) больших подводных лодок XXI серии (U-3501 ? U-3595). Это были лучшие в мире подводные лодки, обогнавшие советские, американские и британские аналоги на 10–20 лет. Из них 40 лодок (U-3531 ? U03571) были почти готовы.

Нужны ли какие-либо еще данные о возможностях данцигских верфей и их техническом уровне?

Город и крепость Данциг был построен в начале XII века. В середине XV века он «перешел под покровительство Польши» (фраза из той же энциклопедии), но оставался фактически германским городом, подавляющее большинство населения которого составляли немцы. С конца XVIII века Данциг вновь стал прусским.

И вот СССР, заплатив 10 тысячами жизней своих солдат за Данциг, дарит его вместе с верфями Польше. Поляки выселяют оттуда почти все население. Рабочие-судостроители занимают комфортабельные дома немцев. Польские коммунисты делают судостроителей элитой рабочего класса Польши. Зарплата квалифицированного рабочего-судостроителя уступает максимум в 1,5–2 раза зарплате министра или члена ЦК ПОРП. Плюс бесплатное здравоохранение, 100 %-ный бюллетень по болезни, бесплатные путевки в санатории и на курорты, большая пенсия.

Но западные специалисты не забывают и про польский гонор. Рабочим внушают, мол, партаппаратчики вас обижают — требуйте побольше и все получите.

И действительно, польские судостроители стали жить как на Западе… в странах третьего мира. Из польской элиты они превратились в бедняков. Соотношение их доходов к доходам «новых поляков» — один к тысяче и более.

Производство на верфях резко упало, ведь основным заказчиком судов был Советский Союз.

В ноябре 2008 г. Еврокомиссия отклонила планы по реструктуризации судоверфей в Гдыне и Щецине, обязав польское правительство до конца мая 2009 г. продать убыточные предприятия с аукционов, вернув дотации, выделенные Еврокомиссией на развитие польского судостроения. По данным Еврокомиссии, с момента присоединения Польши к Евросоюзу судоверфи в Гданьске и Гдыне получили 350 млн евро госсубсидий, в Щецине — 31 млн евро. План по реструктуризации судоверфи в Гданьске должен был быть утвержден в первых числах декабря 2008 г. И в случае нарушения этих сроков судоверфь Гданьска может ожидать аналогичного решения Еврокомиссии.

Правда, в 2010 г. СМИ заговорили о «втором дыхании верфей». Их вроде бы купила какая-то то ли донецкая фирма, то ли российская группа «Газметалл». Но пока точно ничего не известно, пока только «оптимистические слухи».

Мне лично жалко судостроителей Гданьска — их в очередной раз провел Запад. Поляки с конца XVII века постоянно на что-то надеются, то на непобедимого Карла XII, который должен был с крулем Стасем Лещинским взять Москву, то на зятя Стася Луи XV.

Увы, увы… Не помог и внук Луи XV и Марии Лещинской Луи ХVI. Вместо этого он «чихнул в корзину» гильотины. А как паны надеясь на великого Наполеона и его польскую «супругу». И того русские побили, и 150 тысяч поляков остались лежать в снегах России. Хорошо, хоть за них пока компенсацию с нас не требуют! Надеялись паны на Наполеона III, королеву Викторию и Лигу Наций. Тем не менее их каждый раз били «проклятые москали».

Ну а закончу я пространной цитатой из официального издания: «Несмотря на все сложности, в последние полтора десятилетия Польша оказалась в числе немногих стран, успешно справляющихся с трудностями переходного периода. Подтверждением этого стало вступление Польши в Европейский союз. Политические и экономические перемены, вступление в НАТО означают изменение геополитического положения Польши, обеспечение — впервые за два с половиной столетия — ее безопасности, вхождение в число развитых европейских государств, политическое устройство которых определяется парламентской демократией, а хозяйственный строй — рыночной экономикой»[243].

Куда там Карлу XII или Наполеону против Генсека НАТО! Ну а об успехах польской экономики каждый может справиться и СМИ и информационных системах Интернета.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.