Потоп в истории Русов.
Потоп в истории Русов.
В той или иной форме воспоминания о потопе сохранились у многих народов Европы и Ближнего Востока. И потому мы не можем игнорировать столь заметную веху в древней истории человечества. В то же время, учитывая строго научный подход к важнейшим проблемам этногенеза человечества, в данном труде мы не можем повторять те бесконечные домыслы и баснословные нелепицы о потопе, которые кочуют из одного издания в другое, включая порой и академические труды.
Первый вопрос – был ли потоп? Никаких строго научных подтверждений тому нет. Если все оледенения, «ледниковые периоды» зафиксированы как реальные события-факты, то в отношении потопа у нас таких фактов нет. Предположения Шлимана или Эванса о том, что в каких-то слоях раскопов нет остатков материальной культуры, а следовательно, по их мнению, это последствия потопа, не есть научный факт. В основном исследователи оперируют довольно-таки поэтической «информацией», почерпнутой из мифов, легенд, сказаний и – большей частью – бесчисленных пересказов. Наиболее известным пересказом являются тексты Ветхого Завета о праведнике Ное и его злоключениях – тексты вторичные, – как говорят профессионалы, «список со списка». Более ранние, но тоже не первичные, это шумерские сказания о Зиасудре и аккадские легенды о Ут-напишти – прообразах Ноя, но прообразах также не первичных. Первых записчиков самого первого записанного мифа отделяло от реальных событий не менее пяти-восьми тысяч лет. Вместе с тем, у нас нет ни малейших оснований им не доверять. Потоп, по всей видимости, был. Другое дело, что масштабы его могли быть несколько преувеличены. Второй вопрос – когда был потоп? Опять-таки «ледниковые периоды» достаточно чётко расписаны по временной шкале. О потопе ничего подобного мы сказать не можем. Принято считать, что он был в 12-10 тыс. до н.э. Однако, это только предположение. Для того, чтобы попасть в наиболее ранние шумерские тексты, потоп мог произойти и в 4-ом тыс. до н.э. На предыдущих страницах мы с вами достаточно последовательно проследили процесс развития суперэтноса индоевропейцев с 12-го по 7-е тысячелетия до н.э., опираясь на исследования, в частности, археологов. И мы не находим в этом периоде явных следов какого-то глобального всемирного потопа или иной широкомасштабной катастрофы. В 6-ом и последующих тысячелетиях до н.э. мы увидим на Ближнем Востоке ещё больший подъём цивилизации и заметим помимо индоевропейского суперэтноса многие нарождающиеся предэтносы, этносы-культуры. Причем, многие «археологические культуры», а попросту говоря, города, городища, государства будут существовать без всяких перерывов «на потопы». Их будут уничтожать или вытеснять набегами, войнами сами люди, но отнюдь не стихии. Так когда же был потоп? И что это был за потоп? Оставим на совести популяризаторов-«фантастов» грёзы о неких сверхглобальных наводнениях, покрывших всё кроме пиков самых высоких скал, о появлении на безлунных небесах лун, о гибели сказочных утопических империй типа Атлантиды и пр. домыслы. Народная фантазия широка и обильна. Нам же следует оперировать реальными категориями. Потоп был. Точнее, множество потопов, которые заливали низменные части Ближнего Востока. Заливали периодически. Всевозможных «ноев» и «зиасудр» было множество. Каждый старейшина патриархальной семьи-рода, которому удавалось спасти своих жен, детей, овец, свиней, коров, собак от длительного наводнения в предгориях или горах, вполне мог считать себя «патриархом-праведником», уцелевшим после потопа. Вся Месопотамия и значительная часть Сирии представляют собой низменность, окаймлённую горными хребтами и нагорьями. С запада эта низменность прикрыта высоким горным хребтом Ливан, переходящим в хребты Кармеля, а дальше уже в Малоазийский Тавр, с севера на больших пространствах возвышается Армянское нагорье – огромная горная страна, переходящая на северо-западе и западе в горы Загроса, тянущиеся до Персидского залива и по всему его восточному побережью. С юга низменность ограничена также естественной преградой – Сирийской и Аравийской пустынями. То есть мы видим нечто напоминающее огромый ковш с высокими краями с трех сторон и достаточно узким и низким носиком-стоком в районе впадения Тигра и Евфрата в Персидский залив. Отсюда, из Персидского залива (значительно реже из Средиземного моря, где надо преодолевать высокие края «ковша») воды Индийского океана и поступали в сирийско-месопотамскую низменность, заливая её, затапливая до предгорий. С 5-го тысячелетия до н.э. в Верхней и в Нижней Месопотамии протекает довольно-таки стабильный процесс становления протогосударств и государств. Значит, к этому времени потопы прекращаются – это вполне определённо. И сама Месопотамия перестает быть болотом. Следовательно, временные рамки сужаются – потопы могли быть в период с 12-го по 7-е тыс. до н.э. Но в 12-10 тыс. до н.э. русы-натуфийцы, скажем, преспокойно живут на своих террасах в Кармеле, хотя предгорья Кармеля не столь возвышаются над уровнем моря, чтобы их не залило при настоящем вселенском потопе. Натуфийцев не заливает водами. Более того, они спускаются ниже – в иерихонские низины, в долины Иордана. За русов Зарзи, Шанидара, Бейды и прочих городищ, расположенных в предгорьях, мы можем не беспокоиться – им не страшны потопы. Тем более в полной безопасности были русы Хачилара, Чейеню-Тепеси, Чатал-уюка – воды ни одного из губительных потопов не смогли бы до них добраться. Следовательно, страдали от потопов исключительно жители низменностей и долин. Они спасали – кто мог – свои жизни бегством в предгорья Загроса, Ливана и, прежде всего, от вод, настигающих их с юго-востока, они уходили на север и северо-запад – на Армянское нагорье. Большинство учёных связывает повышение уровня мирового океана с таяниями ледников. И это, пожалуй, единственное научное обоснование потопов. В 10-м тыс. до н.э. наступило потепление, закончилась эпоха оледенения. Но это вовсе не означает, что вся ледниковая шапка на Северном полюсе разом растаяла и огромной волной смело всё живое с лица планеты. Нет, таяние проходило постепенно. Уровень мирового океана повышался медленно. Люди успевали отходить на возвышенности. Те, кто обитал на них испытывали трудности не от потопа, а от притока новых поселенцев, новых едоков. Настало время, когда русы-индоевропейцы уже не могли переходить посуху на Кипр-Олешье, на другие острова, которые поглотило море (здесь следовало бы основательно поработать подводным археологам). Кипр уцелел, но его обитатели остались в изоляции, сохранив, кстати, свой первичный антропологический облик. Сейчас мы с вами подходим к чрезвычайно важному в вопросе этногенеза русов-индоевропейцев моменту. Как мы помним, в пещерах предгорий Кармеля и Ливанского хребта были обнаружены останки представителей подвида Хомо неандерталенсис новой, не вымирающей, а приспосабливающейся к новым условиям, прогрессивной ветви неадертальцев. Эта ветвь оказалась достаточно перспективной в силу своей приспособленности к меняющимся природным условиям и увеличенному объему головного мозга. Появился модернизированный неандерталец задолго до перехода прарусов на Ближнем Востоке из стадии бореалов в стадию индоевропейцев. Появился новый тип неандертальца ещё в бытность проторусов-кроманьонцев. Однако он не мог составить им реальной ощутимой конкуренции – и в силу своей малочисленности, и по причине подвидовых признаков, свойственных Хомо неандерталенсис. На протяжении тысячелетий, приблизительно с 30-25 тыс. до н.э. по 14-12 тыс. до н.э. новый предэтнос частично смешивался генетически с представителями суперэтноса русов-индоевропейцев, соответственно прогрессируя и преодолевая негативные признаки Хомо неандерталенсиса. Но в значительно большей степени этот новый предэтнос вытеснялся чрезвычайно активными родами кроманьонцев-бореалов из плодороднейших долин, заполненных стадами антилоп, буйволов, газелей (то есть животной пищей), все дальше на север – на Армянское нагорье. Это естественное вытеснение20 кроманьонцами и бореалами предэтноса неонеандертальцев на цветущее Армянское нагорье сослужило добрую службу данному будущему этносу. Неонеандертальцы получили возможность не только сохраниться как популяция, они получили возможность закрепить свои основные полезные признаки, развить их. Армянское нагорье стало заповедной зоной этого прогрессивного предэтноса, который впоследствии естественно и активно вошел в состав суперэтноса индоевропейцев. Гонимые наступающим потопом русы-индоевропейцы долин и низменностей поднимались вверх. Они шли на Армянское нагорье практически по следам того неопредэтноса, который сами тысячелетия назад вытеснили в горные долины Армении.
Библейские тексты верно передали географию той эпохи. Но не одна гора Арарат стала спасителем одного «праведника» с родом его. Вся горная Армения стала спасительницей значительной части суперэтноса русов-индоевропейцев. Мы не можем сейчас точно сказать, была ли это половина всех русов Ближнего Востока или только треть (мы помним, что множество русов-индоевропейцев обитали в недоступных водам горах Кармеля, Ливана, Тавра и Загроса, многие пришли туда от потопов). Мы можем сказать одно – переселение было значительным по масштабам. Именно в ту пору нагорный край получил своё нынешнее название – Армения. Ведь этнотопоним «Армен, Армень» состоит из двух корневых основ «ар», означающей «ярые, арии» (то есть «жизнеспособные») и «мэн, мень) – «человеки, люди». Аромани, Аромони, Яромони – этноним русов-индоевропейцев, аналогичный более позднему – Росомоны, Русомони. Причем, самоназвание неопредэтноса и страны его обитания сохранились в собственной форме – хай и Хайяса. Столь же естественно, как проходили до этого переселения неопредэтноса и родов суперэтноса, теперь на Армянском нагорье произошло (в значительной степени, но не полностью) смешение русов-индоевропейцев с потомками прогрессивной ветви Хомо неандерталенсис. Смешение это проходило не одну тысячу лет, это очевидно. В результате неопредэтнос получил от русов-индоевропейцев прежде всего – язык, ранний праиндоевропейский с вкраплениями субстратного, затем светлые покровы: светлые волосы, светлые глаза и этноним «ярмани, армени» (мы в дальнейшем будем именовать этот второй этнос планеты, во всяком случае, восточного полушария, протоармяне). Протоармяне – есть предки нынешних армян, частично утративших признаки русов-индоевропейцев, но очень хорошо сохранивших память о том, что их предки были светловолосы и светлоглазы. Русы-индоевропейцы Армянского нагорья (а это, повторим, половина или почти половина всех русов-индоевропейцев; мы не имеем ввиду русов-бореалов Евразии, речь идет только о русах-индоевропейцах Ближнего Востока) – итак, русы-индоевропейцы в свою очередь получили от неопредэтноса протоармян некоторые внешние арменоидные черты – в частности, форму губ (изгиб рта, имитирующий улыбку даже при отсутствии таковой – это знакомая нам «улыбка» архаических куросов и кор), несколько увеличенные, отчасти выпуклые глаза, прямой в меру крупный нос с округлой мочкой и пр. В дальнейшем эта значительная часть ближневосточных русов сохранит таковую внешность, оставаясь при этом полнокровной, полноценной и активной частью суперэтноса русов-индоевропейцев, которой присущи все без исключения этно-культурно-языковые признаки ядра суперэтноса, оставаясь исконными коренным русами. И потому нас не должен удивлять несколько непривычный для нас антропологический тип лиц множества изваяний-статуй 3 тыс.до н.э. – 500 гг. н.э., изготовленных как непосредственно на Ближнем Востоке, так и в Малой Азии, в архаической Греции, в Этрурии-Венедии, в циркумпонтийской зоне. Эти статуи, эти улыбающиеся куросы и коры, архаические аполлоны и афины – есть копии наших прямых предков, хоть и не во всём похожих на нас. В них запечатлён облик ближневосточных русов. Именно русов – таких, какими они были в ту эпоху. Русы-индоевропейцы Палестины-Сирии и Северного Двуречья, гонимые водами потопа, подобно праведному Ною с его родом, обретшему спасение на горе Арарат, обрели спасение на Армянском нагорье. Да, они спаслись на нём от гибели, они сохранили себя, чтобы вернуться спустя тысячелетия вслед за отступающими водами не только в долины Иордана и сирийские пахотные низменности, не только в Северую Месопотамию, но и в Месопотамию Южную. Да, они, умножившиеся и закаленные в переселениях, шли всё дальше на юг и юго-восток. Они осваивали подсыхающие благодатные земли между Тигром и Евфратом, чтобы жить, плодиться и трудиться там, чтобы создать на этих землях первые государства Шумера, первую письменность на планете. Видные индоевропеисты Т.В.Гамкрелидзе и В.В.Ива-нов в своем известном труде достаточно верно определили родину индоевропейцев (первичную родину по Ю.Д.Петухову)21. Однако, им, видно, не хватило широты мышления, чтобы сопоставить факты и понять: прародина русов-индоевропейцев (именно русов, а не каких-то мифических «общечеловеков») располагалась не только на Армянском нагорье, а в целом на Ближнем Востоке. Но память о потопе сохранили в первую очередь те, кто пережил потоп на Армянском нагорье. Они спустились в благодатные земли Двуречья. И вместе с ними туда пришла их память – их сказания, легенды, былины. Вот почему их прямые потомки, русы-индоевропейцы Шумера первыми записали отголоски сказаний о Великом потопе и о праведном Зиасудре из города Шуруппака. Традиционно Зиасудра переводится с шумерского языка как «нашедший жизнь долгих дней». Подобная форма, безусловно есть «красивость», то есть свойство переводчиков переводить длинно, путанно и экзотично (и, как правило, с оригинала на английский, а потом уже на русский). Хотя смысл передан в целом верно. Фактически Зиасудра – это типичное двукоренное индоевропейское имя, где первый корень «зиа» – это «диа, зиа» в значении «бог-день», «день», а второй «судра» – это «су-дар» – с ясным без перевода значением слова «дар» и приставкой сопричастности «су-», в целом же вполне русское слово «сударь» понятно нас, это и «господин» и «имеющий дары», «одарённый». В переводе с русского на русский мы получаем Зиасудра = «одарённый днями» или «господин дней». Коротко, чётко, без двойных переводов и полностью соответствующее шумерскому смыслу. О самих шумерах мы будем говорить позже. Но уже из этого краткого примера мы видим, что шумеры, как и полагается русам-индоевропейцам, говорили на раннем праиндоевропейском языке (проторусском). Зиасудра (Сударь дней или Дней-сударь) правил городом Шуруппаком. Не страной, а именно городом, потому что, как мы выяснили выше, индоевропейцы жили городищами-поселениями. Что же это за город? Шур-уппак – также двукоренное индоевропейское слово, но к тому же, как большинство восточных калек, слово-перевертыш, которое изначально звучит Руш-капа или Рус-капа со значением Русское капище, Капище Русов, то есть город-святилище русов. А так как Зиасудра – праведник, то правил он, естественно, не вертепом, а градом-святилищем. Мы имеем полное совпадение образов – и лингвистическое, и смысловое. В аккадских мифах спасшегося праведника зовут Ут-напишти. Это перевод на аккадский (язык, представлявший диалект раннего индоевропейского с существенными вкраплениями протосемитского языка) шумерского имени Зиасудра. То есть, в аккадском и имя, и сам миф – вторичны, заимствованы от шумеров. Но не просто заимствованы, а привнесены в новый этнос представителями этноса русов-шумеров, органично вошедших в него и бывших (по крайней мере, первые столетия) интеллектуальной (возможно, жреческой) элитой предсемитского Аккада. Ещё один герой шумеро-аккадских мифов о потопе – Гильгамеш, точнее, Хильгамеш. Оба корня в имени индоевропейские – Хильга-мес. Первый это хорошо нам известное имя русов, которое в скандинавском варианте получило звучание Хельги, в славянском – Ольг, Ольги, Олег. Второй – Мес-Меш, в значении «объединитель», нам известно по польскому княжескому имени Меш, Мешко (отсюда и поздние Миша, Мишка, как и Миха-ил – Миса-ил). К слову следует заметить, что кочующее из энциклопедии в энциклопедию и из учебника в учебник представление о том, что многие греческие и поздние русские (европейские) имена были заимствованы у древних евреев, ошибочно – это весьма устоявшийся вымысел-миф. Фактически дикие кочевники семито-хамитских групп, вторгаясь в цивилизованные страны и города индоевропейцев, заимствовали многое (о заимствованиях, кстати, постоянно говорят израильско-иудейские пророки и учителя, решительно боровшиеся против всяких заимствований у других народов, но не преуспевшие в этом деле), в том числе и имена индоевропейцев русов. В дальнейшем зачастую незначительно искаженные (или просто олитературенные) имена посредством христианизации индоевропейских народов возвращались к ним же и вполне естественно накладывались на старые, исконные и исходные – Иоханаан на Ивана-Яна, Даниил на Дана и т.д
Имя праведника Ноя гораздо старше самого иврита и исходит вовсе не из раннееврейского «ноах», а из индоевропейского «нов-» – «новый». Ной и его род это «новые люди», новое поколение людей, пришедших после потопа. Ной – это трансформированный в мифах народов семито-хамитской группы один из основных героев индоевропейского эпоса о Потопе и спасшемся праведнике. Так его и воспринимало подавляющее большинство индоевропейских народов вплоть до недавнего времени. Достаточно посмотреть на венецианскую мозаику 12-13 в.в. н.э., где белокурый и светлобородый Ной с ликом арийца выпускает из оконца ковчега белого голубя. И сами семиты сохранили и довели до нас память о том, что сын Ноя Иафет (Яфет-Япет), родоначальник иафетической-европеоидной расы, основал город Яффу, заселил Палестину-Сирию (Святую Землю) своим родом – иафетическим, европеоидным – то есть, индоевропейцами. Нам надо отдать должное древним евреям, которые в той или иной форме, посредством Торы-Библии-Ветхого Завета сохранили для человечества важнейшие эпизоды древней истории индоевропейцев. Но, разумеется, при использовании библейских текстов в научных целях их следует подвергать тщательному критическому анализу, вычленяя все поздние наслоения, учитывая языковые трансформации и олитературивание событий и персонажей истории переписчиками. Итак, Потоп – а точнее, растянутый во времени ряд потопов на землях Ближнего Востока был. Это исторический факт. И именно потопу русы-индоевропейцы первичной прародины (внимание! только первичной! и только те русы-индоевропейцы, которые укрывались на Армянском нагорье!) обязаны благоприобретёнными антропоморфными арменоидными признаками. Мы повторно говорим об этом в силу исключительной важности данного положения. Наши оппоненты, отрицающие первичность и автохтонность индоевропейцев на Ближнем Востоке, то есть отрицая очевидное, приводят, как правило, один заслуживающий внимания аргумент. Посмотрите на ближневосточные барельефы, статуи и другие изображения людей той эпохи, говорят они, и вы обнаружите в их лицах явные семитские черты – это семиты, а следовательно, Ближний Восток в древности населяли исключительно семиты. Аргумент этот не выдерживает ни малейшей критики. Во-первых, на неискушенный взгляд внешними «семитскими чертами» вполне наделены и такие отнюдь не семитские, индоевропейские народы, как армяне, парфяне, персы, а также несемитские и неиндоевропейские народности и племена Кавказа. На подавляющем большинстве рельефов и статуй мы видим именно арменоидно-парфянский антропологический тип лиц, а совсем не семитский. Во-вторых, к сожалению, у нас практически нет художественно точных изображений жителей Ближнего Востока 12-4 тыс. до н.э. О внешнем облике обитателей первичной прародины русов-индоевропейцев мы пытаемся судить по барельефам и скульптурам 2-1 тыс. до н.э., то есть того, периода, когда Ближний Восток был почти полностью завоёван семитскими племенами, а индоевропейцы были частично ассимилированы, частично уничтожены, частично вытеснены на север, запад и восток. Мы имеем дело с чрезвычайно поздними изображениями. В-третьих, даже в них мы не видим черт характерного переднеазиатского расового типа, свойственного семитам. Шумеры, вавилоняне, аккадцы, ассирийцы, не говоря уже о миттанийцах и хеттах внешне совсем не похожи на иудеев, израильтян, арабов и египтян. На рельефах мы видим лица с арменоидно-иранскими (персидскими) чертами. Академическая наука именно индо-иранцев называет арийцами (индоариями). И наконец, в-четвёртых, как мы установили, половина или, по меньшей мере, треть русов-индоевропейцев Ближнего Востока имела существенную арменоидную примесь. Только этим, и ничем иным, мы имеем право объяснять некоторую «восточную» внешность шумеров, жреческих и правящих слоев Аккада, Вавилонии, Ассирии, хурритов, в целом народов хеттов, парфян, персов-иранцев. Более того, мы видим арменоидные черты при общей русоволосости и светлоглазости и у потомков ранних ближневосточных русов-индоевропейцев, у тех родов суперэтноса, которые были вытеснены с Ближнего Востока нашествием семитов – у лидийцев, ликийцев, троянцев, критян, киприотов, трипольцев, пелазгов (архаических русов-«греков»), этрусков. Эти внешние признаки сохранялись в течение тысячелетий, до тех пор, пока они не были полностью поглощены и растворены в этномассиве суперэтноса «нордических» евразийских русов-бореалов, постепенно переходящих из бореальной фазы своего развития в индоевропейскую. Наиболее полно передают нам внешность «послепотопных» ближневосточных русов-индоевропейцев скульптурные изображения светловолосых и голубоглазых стремительных, высоких и идеально сложенных архаических куросов и кор 7-6 в.в. до н.э. (куросы Суниона, Мелоса, коры Афинского Акрополя, аполлоны из Пирея, Кипра, Пьомбино, Вей, Дельфийский возничий, боги и богини Олимпии и множество др.) По всему Средиземноморью были найдены тысячи статуй, бюстов, рельефов, изображающих русов-индоевропейцев. Все они дают нам достаточно чёткое представление об антропологическом облике людей, вытесненных с Ближнего Востока. Мы можем с уверенностью сказать, что таковые не имели негроидных примесей, характерных для семитов 1 тыс. до н.э., но имели достаточно выраженные европеоидно-арменоидные черты. Эту внешнюю особенность части «послепотопных» русов-индоевропейцев 5-1 тыс. до н.э. нам следует запомнить и принимать её во внимание при изучении Истории Русов того периода. Но ещё более основательно нам следует усвоить и запомнить, что и данная часть суперэтноса русов обладала всеми этно-культурно-языковыми признаками суперэтноса, то есть являлась его неотъемлемой частью. Ближневосточные русы, получившие после «потопа» внешние арменоидные черты, оставались столь же подлинными, полноценными русами, каковыми были и русы-бореалы Севера и Востока Европы. Иными словами, на данном этапе, несмотря на серьёзные ассимиляционные включения извне, этномассив суперэтноса ещё не был готов к вычленению из себя сыновних этносов. И всё же один из предэтносов планеты под воздействием русов-индоевропейцев, переняв частично язык русов (ранний праиндоевропейский), сформировался в самостоятельный этнос – второй этнос на планете (или первый, если не считать этносом суперэтнос – более широкое понятие). Речь, разумеется, идёт о протоармянах, о потомках неонеандерталоидов и русов-кроманьонцев, оставшихся на Армянском нагорье. В отличие от «послепотопных» русов, для которых Армянское нагорье было лишь временным укрытием, они не спускались в долины Двуречья и Иордана, не уходили на запад – в Малую Азию, на север – в Северное Причерноморье и т.д., а оставались на своей «малой» родине, где в дальнейшем под воздействием пришлых племен утратили свои светлоглазость, светловолосость и обрели нынешний облик. Теперь, когда нам известны последствия эпохи потопов и их воздействие на основное этно-культурно-языковое ядро суперэтноса русов-индоевропейцев Ближнего Востока, мы можем продолжить наши изыскания.
Керамический неолит. Русы Чатал-уюка.
Этот период недаром выделен мировой наукой. Техника изготовления керамических изделий, и особенно изобретение гончарного круга, основательно продвинули человеческую цивилизацию вперед. Мы уже говорили о сирийском поселении Мурейбет, где мастерством изготовления керамики овладели ещё в 8 тыс. до н.э. Но это было прорывом в будущее, исключением. В целом же русы Ближнего Востока, первопроходцы земной цивилизации, перешли в керамический неолит в 7-ом тысячелетии до Рождества Христова. Перешли, имея за своими плечами многотысячелетние традиции. И здесь невозможно умолчать о городище русов-индоевропейцев в Чатал-уюке.22 Этот археологический памятник первостепенного значения находится в Малой Азии, на территории нынешней Турции, в центральной плоскогорной Анатолии в долине реки Коньи, в 34 километрах от города дервишей Конья и в 130 километрах от побережья Средиземного моря. Обычно именно с Чатал-уюка, по традиции заложенной английским археологом Дж.Меллартом, начинают «историю проторусов» многие наши непредвзятые исследователи. И тем самым совершают весьма серьёзную ошибку.
Не могла начаться история этноса сразу с огромного по тем временам и достаточно сложного в социальном отношении города-государства. Чатал-уюк явился венцом, завершающей фазой длительного, многотысячелетнего периода в истории проторусов, прарусов и русов-индоевропейцев Малой Азии. Принято считать, что городище Чатал-уюка (подлинного названия мы не знаем) имело двенадцать уровней и существовало с 6500 года до н.э. по 5500 год. Такие выводы делаются на основании раскопанного (вскрытого) «жреческого квартала» городища. И они явно недостаточные. Городище русов-индоевропейцев в Чатал-уюке занимает площадь в 13 гектаров. Вскрыто лишь 4 (четыре!) процента этой площади. Какие бы результаты дало вскрытие хотя бы трети или четверти городища, мы не знаем – вполне возможно, что оно бы значительно расширило рамки существования города-государства, дало бы новые впечатляющие находки… Однако, нам приходится довольствоваться тем, что есть. История самих археологических раскопок Чатал-уюка прискорбна. Как только учёными, проводившими вскрытие городища, было установлено с полной определённостью, что они имеют дело с одной из древнейших индоевропейских культур, немедленно было прекращено финансирование. Все работы были свёрнуты, а точнее, просто брошены. Не было произведено даже профессиональной консервации раскопа. В этом автор сумел убедиться лично, побывав на месте. Уникальный археологический памятник планеты, который по всем правилам должен быть включён в списки ЮНЕСКО и оберегаться со всем тщанием, как культурное достояние земной цивилизации, фактически медленно уничтожается открытый дождям и ветрам – над уникальнейшим раскопом нет даже элементарных навесов, раскрытые и беззащитные стены святилищ, сложенные из кирпича-сырца, оползают, рушатся, зарастают сорной травой. Определённые финансовые круги «мирового сообщества», не жалеющие средств на проведение изыскательских работ в нужном им направлении, наложили строжайший запрет на продолжение раскопок в Чатал-уюке. Только этим объясняется категорический отказ правительства Турции выдать лицензию кому бы то ни было на продолжение археологических работ. Городище русов неолитического периода, как и многие другие археологические памятники Ближнего Востока, обречено на полное уничтожение по одной причине – оно и его находки не вписываются в рамки «официальной» исторической схемы, согласно которой основателями земной цивилизации и первых государств были семитские этносы Ближнего Востока. Научный мир планеты, большая часть которого прекрасно разбирается в существе дела, молчаливо взирает на вершащееся чудовищное варварство. И тем не менее, те истинные археологические сокровища индоевропейцев, что были обнаружены в городище Чатал-уюка уже невозможно скрыть. Находки были столь сенсационны, что сведения о них просочились в научную печать несмотря на все табу и запреты. Мир узнал о существовании на Ближнем Востоке высочайшей индоевропейской культуры за многие тысячелетия до появления там первых семитов. Причем, культуры, явно имеющей одни корни с культурами Иерихона, Бейды, Ярмо, Хирокитии – то есть культуры суперэтноса русов-индо-европейцев. В Чатал-уюке проживало до 7 тысяч жителей. И это только в черте города. Скот в городе не держали, для этого существовали большие огороженные загоны за чертой городища, которые постоянно охранялись проживавшими там же пастухами с их семьями. Русы Чатала были земледельцами – значительные земельные угодья окружали город. С учётом этого мы можем прибавить к населению городища ещё две-три тысячи человек. По всей видимости, городище возникло не в 7 тыс. до н.э., а задолго до того. 7-6 тысячелетия были временем расцвета малоазийского города-государства русов. В 12-8 тыс. до н.э. на его месте существовало обычное ближневосточное поселение, одно из множества подобных тем, что мы рассмотрели выше. В эпоху расцвета русы Чатал-уюка жили в прямоугольных домах, примыкающих друг к другу стенами. Дома имели вентиляционные шахты и плоские крыши-террасы, на которые был выход изнутри дома. Световые окна располагались в верхней части стены. Дома были одноэтажными, в каждом имелись очаги (дома топились по-черному), кладовая комната и большие уступы, заменявшие кровати и лавки. Потолки подпирались деревянными опорами. Наверх вели деревянные лестницы. Значительную часть светлого времени русы Чатала проводили на плоских крышах. Уже традиционно для русов жители городища выкрашивали в красный цвет опорные колонны и часть стен внутри дома (красный угол). Красная охра присутствует во всех захоронениях. На лобной части многих найденных черепов выявлена красная полоса. Хоронили родных и близких, подобно палестино-сирийским русам, под полами и уступами. Причем, опять-таки в практике было двойное захоронение: в дом переносили лишь кости, скелет покойника, когда плоть полностью истлевала. «Свой покойник», добрый предок, «домовой-дедушка» оберегал дом, семью, род от злых духов-навей и прочих бед. Рядом с покойником клали утварь, в женские захоронения – бусы, кольца, обсидиановые зеркала, каменные и костяные коробочки с румянами, белилами и прочими косметическими средствами, лопаточки для их нанесения на лицо, браслеты ручные и ножные; в мужские – орудия труда, оружие, пряжки, и как знак власти, в особо знатные могилы – булаву, «жезл вождя». Полы и уступы-скамьи были покрыты плетеными циновками, выделанными шкурами. Русы-индоевропейцы весьма основательно заботились о своём быте. В отличие от окружавших их полудиких племен, они могли себе это позволить. Вместе с тем подобная планировка – дом к дому – не давала возможности чужакам-грабителям проникнуть в город. Само городище было одной большой крепостью, внешние стены которой были наиболее прочными и толстыми. Русы Чатала умело пользовались луками. По сигналу тревоги тысячи лучников поднимались на крыши, перемещались к крайним домам и сверху осыпали чужаков градом стрел. Городище было неприступным. И в нём, в отличие от большинства других городищ русов Ближнего Востока, не сохранилось следов погромов. Дикарей-погромщиков не допускали внутрь. Русы Чатала искусно владели пращой и копьями. По оставшейся настенной росписи, изображающей согласованные боевые действия, по множеству выявленных наконечников боевых стрел, копий, каменных и глиняных шаров для пращи, боевых топориков, булав мы можем судить о высокой степени военной организации русов центральной Анатолии. У русов Чатала существовало чёткое социальное раслоение на вождей-князей, жрецов-волхвов, воинов-дружинников и земледельцев. То есть внутри общества имелось присущее индоевропейцам «кастовое» деление.23 Вместе с тем каждый земледелец был воином большой дружины, ополчения. А профессиональные воины, ближнее окружение князя, не чуралось работы на земле (традиции, дожившие до нашего времени в казачестве – воин-земледелец). Воины, по тем временам, были основательно вооружены. Под полами жилищ были найдены целые клады из множества обсидиановых наконечников стрел, копий, дротиков. Обсидиановые боевые ножи были не только серьезным оружием, но и произведениями искусства. Их рукояти выделывались с особым старанием. Обсидиан был серьезным источником доходов русов Чатала. Неподалеку от городища находилось целое месторождение обсидиана – следствие вулканической деятельности Кара Дага и Хасан Дага. Жители городища поставляли обсидиан в Палестину, Сурию-Русию, в Двуречье, на острова Средиземноморья. Тесный торгово-обменный и культурный контакт практически со всеми родами русов-индоевропейцев Ближнего Востока был и экономически выгоден обитателям Чатал-уюка. Процветание городища обеспечивали интенсивное земледелие и экспорт обсидиана. Как и в иных городищах, уже описанных нами, а может быть, и в значительно большей степени у русов Чатала складывались и закреплялись торговые, купеческие навыки. Собственно, мы должны себе чётко представлять – в период с 12 по 2 тысячелетия до н.э. вся торговля, весь торговый обмен и всё сопутствующее им полностью находились в руках русов-индоевропейцев. Русы были монополистами-первопроходцами не только в области строительства, архитектуры, земледелия и скотоводства, прикладных ремесел, воинских искусств, технологических новшеств, но и в самой широкой торговле. Огромные пространства, отсутствие транспорта и сети дорог не являлись препятствиями для них. Русы перемещались, путешествовали, ходили, ездили и плавали по всей тогдашней Ойкумене, по всему населенному миру.
И всё-таки базой всему, основой основ оставалось развитое и налаженное земледелие. Регулярно собираемые урожаи давали возможность делать основательные запасы на будущее, что высвобождало время, необходимое для всех прочих занятий. Русы Чатала были чрезвычайно умелыми хозяйственниками-землеробами и осёдлыми скотоводами. Они имели всё необходимое для нормальной плодотворной жизни: зерно, горох, вику, мясо, птицу, фрукты, овощи, виноград (судя по огромному количеству виноградных косточек, он употреблялся в колоссальном количестве), растительное масло, ячменное пиво. В Чатал-уюке культивировалось 22 вида полезных растений. А в домах – впервые в истории человечества – появились горшки с декоративными домашними растениями-цветами. В загонах содержались быки, коровы, овцы, бараны, свиньи, гуси, куры… Но в сельском хозяйстве русы Чатал-уюка имели и особые заслуги. Они были первыми в мире ирригаторами – их поля орошались продуманной системой каналов. Для эпохи неолита это было блестящим достижением. Пожалуй, не меньшим, чем первые в мире дороги русов-хирокитийцев. И хотя принято говорить, что «цивилизация началась в Шумере» (избитая фраза учебников и энциклопедий, мы добавим «в Шумере русов-индоевропейцев»), фактически и однозначно цивилизация началась в Иерихоне и Чатал-уюке за много тысячелетий до Шумера. И основателями земной цивилизации были всё те же русы, предки шумеров в 180-140-х поколениях. Жители городища не избегали возможности поохотиться. Фрески Чатала изображают охоту на оленя, дикого буйвола (зубра), кабана, волков, леопарда (два последних не ради мяса, волк и леопард-рысь – священные животные русов. Особенно леопард, фигурирующий во множестве сцен, на фресках, в изображениях мужчин и женщин, и даже частью их одежд – леопардовые шкуры-накидки были явным признаком знатности. На оленей русы охотились в сопровождении собак. Они не просто приручали их, они умели обучать, дрессировать четвероногих помощников. Не были чужды русы Чатала и рыболовству. Но оно занимало второстепенные места. Русы Чатала, как и все прочие представители Хомо сапиенс сапиенс планеты, ещё не перешли в «бронзовый век». Но они в совершенстве владели техникой обработки камня. Из диорита делали великолепные булавы, топоры, тёсла и украшения. Ритуальные кинжалы вытёсывали из обсидиана и привозного кремня. Бусы, браслеты, пряжки, подвески, прочие украшения и мелкую пластику (фигурки людей, животных) вырезали из мрамора, алебастра, известняка, кальцита, нефрита, яшмы, синего и зеленого апатита и многих пород поделочного камня. Из полированного обсидиана изготовлялись прекрасные зеркала. Найдены бусы и украшения из меди, свинца и железа, но это были, как считается, самородные металлы, использовавшиеся в сыром виде. Из них делались так же гремящие подвески на женские головные уборы, множество мелких медных и свинцовых трубочек, шариков-бусинок наши – валось на подолы платьев или юбок. Русы Чатала были на пороге открытия металлургии. Хотя некоторые исследователи считают, что основателями металлургии были именно жители Чатал-уюка. По окраинам городища найдены отвалы отработанных медных руд, кусочки шлака, в мастерских имелись печи, весьма пригодные для выплавки металлов. Но точных доказательств – кузнечных орудий и сложных медных или иных металлических изделий в Чатал-уюке пока не нашли (96% городища нераскопаны). Их каменные, деревянные, роговые, костяные и плетёные сосуды по красоте, изяществу и совершенству форм далеко превосходили первые керамические изделия. На сосуды из керамики наносились декоративно-ритуальные красные полосы – красные обережные круги русов. Посуда, отмеченная красным кругом-полосой, считалась «своей, чистой», защищенной от воздействия нечистой силы от недоброго влияния чужих. Русы Чатала были отменными ткачами. Из стриженой шерсти они пряли пряжу и ткали шерстяные ткани высокого качества. Найдено множество резных костяных ложек. Это знак того, что русы Чатала варили пищу – жидкую пищу в котлах, горшках и т.д. Ложки – характернейший признак развитых земледельческих культур. Собиратели и охотники употребляли в лучшем случае жаренную на углях или на костре пищу. Они обходились без «столовых приборов». На незначительном участке всего раскопа (4% городища) было обнаружено 40 храмов-святилищ. Каждое святилище состояло из четырех комнат прямоугольной формы. Святилища окружали по три-четыре обычных дома. То есть, мы можем предположить, что каждая большая семья из двенадцати-двадцати человек имела свой домашний храм. Стены святилищ были выкрашены белой краской, по которой в центральной части наносилась красная панель «красный (красивый) угол». Над красной панелью, как правило, висели вылепленные из глины бычьи головы с натуральными бычьими рогами. Во многих храмах рогами украшались каменные столбы и кубы, стоящие и под стенами. Бычья голова, как ипостась мужского начала единого бога Рода, в его слепом животном проявлении, встречается в Чатал-уюке повсюду. Здесь мы впервые на Ближнем Востоке встречаем новое толкование культа божества подземных богатств и природной силы Велеса – теперь это не пещерный медведь, а бык. В дальнейшем палеолитический медведь-Велес и бык-Велес сольются в один чрезвычайно сложный и глубокий образ. Но на данном этапе олицетворение Рода – Велес, в его бычьем проявлении. Бычьи головы, найденные в Чатал-уюке, имеют самые разные размеры: от огромных до миниатюрных, от чисто символических абстрактных кубов с рогами до реалистических фигурок или композиций – богиня-мать, рожающая бычью голову. Мифологическая картина: сама Мать-Природа, Мать-Сыра-Земля, Мать Всего Сущего, Все-Рожаница, Мать-Лада порождает ипостаси Единого Бога Рода. В корзинах под бычьими головами были найдены человеческие черепа. Давний культ русов-индоевропейцев времен Шанидара и Иерихона-Ярихо свято хранился русами Чатала. Черепа «своих» покойников оберегали дом, семью, город, народ. Но они лежали под бычьими головами – загробным миром правил Велес, мёртвые принадлежали ему и никто не имел права безнаказанно отнять их у Велеса. Загробный мир, мир смерти, охраняя «своих» живых, властно входил в быт горожан Чатала, в быт русов Малой Азии. Культ «мёртвой головы» зафиксирован и на стенных росписях в изображении человека несущего голову доброго предка, оберегающего её от злобных, налетающих на него грифов. Грифы олицетворяют собой недобрые силы загробного мира, в отличие от Велеса, покровителя усопших. Им приносятся пожертвования-задабривания – это также нам известно из настенных фресок. Но грифы не боги, от них просто откупаются, как от неизбежного зла, с ними мирятся, но их не любят – это демоны зла. На стенах святилищ помимо объемных бычьих голов были обнаружены рельефные изображения всё той же бычьей головы, животных: быков, коров, оленей, козлов, медведей, леопардов, а также многочисленные женские фигуры с раскинутыми руками и ногами, антропоморфные части тел, женские груди, вылепленные из глины. Цветные расписные рельефы и настенная живопись Чатала поражали воображение, такого богатства красок, сцен, сюжетов до этого городища ещё не обнаруживали нигде. Под слоем глины в таких барельефах находили пучки соломы, части черепов животных, костей. Поверху рельефы тщательно и умело раскрашивались. Часто бычьи рога крепились рядом с женской грудью – в сочетании мужского и женского начал. Стены, свободные от рельефов, заполнялись рисунками-фресками, изображающими сцены охоты и магические символы – кресты. Да, типичные, свойственные суперэтносу русов ещё с древнейших времен ритуальные обережные кресты, затворяющие путь всему нечистому, злому и опасному в дома и души русов. Кроме настенных обережных крестов обнаружены кресты-печати. Их вырезали из камня для того, что наносить потом оттиски на мягкие материалы. Печати имеют форму четырехконечных и восьмиконечных крестов – типичных для русов ещё с бореальной эпохи. Подобными печатями делались оттиски и с использованием красной охры. У нас есть все основания говорить, что и печатное дело в его начальной фазе было изобретено русами Чатал-уюка. Красный («русский») цвет, как мы знаем, в традициях русов-индоевропейцев неслучаен. Это цвет русов. И потому на всех стенных росписях-фресках мужчины-русы изображены красным цветом (их торсы). Здесь мы видим полное лингвистическое (этимологическое) и смысловое соответствие: «русы» = «красные, красивые, хорошие, светлые, свои». Сохранение этно-культурных традиций русами-индоевропейцами на протяжении десятков тысячелетий просто поразительно! В одном из домов Чатал-уюка найдена фреска, изображающая местное плоскогорье и два вулкана, две горы, возвышающиеся над ними (в отдалении). Эта фреска-рисунок чрезвычайно схематична. Очевидно, что она имела чисто прикладное назначение. Если это так, то мы можем сказать – это первая в мире карта. В Чатале жили первые в мире картографы.