2. Мѣстный обзоръ Спасскія ворота

2. М?стный обзоръ

Спасскія ворота

Историческій обзоръ м?стностей древняго города Москвы мы начнемъ отъ Спасскихъ воротъ и будемъ сл?довать по древнимъулицамъ Кремля отъ его воротъ, направляясь къ его серединной м?стности, то-есть къ Соборной площади.

Итакъ, снимемъ шапки и поклонимся старому городу Кремлю передъ его старыми вратами.

Спасскія ворота — это святыя ворота Кремля, подобно святымъ воротамъ, какія находимъ въ монастырскихъ оградахъ. Историкъ С. М. Соловьевъ сравниваетъ самый Кремль съ большимъ монастыремъ. «Если рядъ загородныхъ монастырей», говоритъ онъ,"представлялъ около столицы рядъ укр?пленій, то Кремль, царственный замокъ, жилище Великаго государя, представлялся большимъ монастыремъ, потому что былъ наполненъ большими, красивыми церквами, среди которыхъ, какъ игуменскія кельи въ монастыр?, расположенъ былъ царскій дворецъ-пестрая масса зданiй самой разнообразной величины, разбросанныхъ безъ всякой симметріи, единственно по удобству» (Исторія Россіи, XIII, 58). Конечно, по старымъ Русскимъ понятіямъ такое сходство въ д?йствительности могло казаться уб?дительнымъ. Благочестивая народная мысль во всякомъ случа? почитала Кремль въ качеств? монастырской святыни, а потому и главныя его ворота она освятила народнымъ обычаемъ, снимая шапки, входить и выходить въ ворота съ непокрытою головою. Когда и какъ установился этотъ обычай, неизв?стно; но, повидимому, онъ установился не по государеву указу, а именно по благочестпвой вол? всенароднаго множества. Разсказываютъ, что въ старину кто, проходя воротами, не снималъ шапки, того народъ заставлялъ класть передъ образомъ Спасителя 50 поклоновъ.

Бывавшіе въ Москв? иноземцы прозывали эти ворота Іерусалимскими по тому обстоятельству, что черезъ нихъ совершалось патріаршее шествіе на осляти въ Московскій Іерусалимъ, какъ они же прозывали славный и чудный храмъ Василія Блаженнаго (Сказанія о самозванцахъ, I, 62, 99).

И это свид?тельство, вм?ст? съ другими, показываетъ, какъ много святости и святыни соединялось въ мысляхъ съ именемъ этихъ воротъ. Постоянные въ изв?стные годовые дни крестные ходы, совершаемые иногда и по особымъ случаямъ, большею частью проходили въ эти же ворота. Кром? того, вблизи т?хъ же воротъ, и въ Кремл?, и вн? Кремля, стояло не мало святыхъ церквей, предъ которыми, по Русскому обычаю, прохожіе, снимая шапки, усердно всегда молились. Такимъ образомъ съ накрытою головою приходилось идти только въ самыхъ воротахъ, надъ которыми тоже высилась своя святыня, иконописный образъ Спасителя, внушавшій особое благогов?йное моленіе. Самъ царь Алекс?й Михайловичъ въ 1655 г., возвращаясь изъ Литовскаго похода, шелъ въ воротахъ также, снявши шапку, еъ непокрытою головою.

Такимъ образомъ Спасскія ворота въ д?йствительности почитались въ народ? въ изв?стномъ смысл? особою святынею Кремля. Надо припомнить, что въ древнемъ русскомъ строительств? передовыя ворота вообще пользовались своего рода почетомъ и потому, и въ маломъ, и въ великомъ строеніи, какъ самостоятельная часть хоромнаго устройства, всегда очень заботливо украшались, а при вход? въ нихъ стороннихъ подвластныхъ людей всегда требовали снятія шапокъ. Такъ по крайней м?р? водилось въ знатныхъ и богатыхъ дворахъ.

На т?хъ каменныхъ воротахъ, которыя были построены при Дмитріи Донскомъ, былъ поставленъ въ 1464 г. іюля 15 съ наружной стороны великій мученикъ Георгій, р?занъ на камени, нарядомъ Вас. Дм. Ермолина, который въ 1466 г. поставилъ и изнутри града св. великаго мученика Димитрія (Солунскаго), а р?занъ въ камени (Изв. А. Н., VIII, 4, 78).

При новой постройк? воротъ въ 1491 г. эти каменныя изображенія не вошли въ архитектуру зданія. Св. Георгій сохраняется и досел? въ Вознесенскомъ монастыр?. Изображеніе св. Димитрія не сохранилось. Однако мысль относительно этихъ изображеній, повидимому, не угасала и выразилась въ постройк? у Вознесенскаго монастыря прямо противъ воротъ особаго небольшого храма во имя вмч. Георгія съ пред?ломъ вмч. Димитрія гд? и было пом?щено каменное изображеніе св. Георгія, а можетъ быть и Димитрія.

Какъ увидимъ дал?е, этотъ Вас. Ермолинъ своимъ предстательствомъ, т.-е. починомъ и попечительствомъ и руководствомъ, обновилъ постройкою и соборный храмъ Вознесенскаго монастыря. Повидимому, онъ принадлежаль къ служилому дворянскому сословію. Отецъ его, Дмитрій Ермолинъ, состоялъ Двинскимь вотчинникомъ (А. И., I, 286), отдавши свою вотчину Корельскому Николаевскому монастырю.

Кром? построекъ въ Москв? онъ являлся предстателемъ- строителемъ и въ другихъ м?стахъ. Въ 1469 г. въ Сергіев? монастыр? построилъ трапезу камену, а во Владимір? обновилъ дв? церкви камены.

Въ 1471 г. во град? Юрьев? Польскомъ развалившаяся до земли р?заная на камени церковь св. Георгія была имъ собрана вся изнова и поставлена, какъ и прежде.

Въ 1472 г. онъ началъ было участвовать въ постройк? и Московскаго Успенскаго собора, о четъ будетъ сказано въ своемъ м?ст?.

Относительно Спасскихъ воротъ нельзя оставить въ забвеніи и особый случай, совершившійся въ 1606 году во время гибели перваго самозванца. Очевидецъ архіепископъ Елассонскій Арсеній разсказываетъ, что когда т?ло убитаго Лжедмитрія, лежавшее для позорища на Красной площади, было наконецъ вывезено для сожженія за городъ, то въ тотъ самый часъ, въ который «повлекли трупъ за городъ, пала вся крыша великихъ воротъ кр?пости. Кровля была большая, высокая и прочная. Это послужило признакомъ начала ужасныхъ б?дствій». Такъ несомн?нно толковали въ народ? дальновидные люди.

Издревле Спасскія ворота прозывались Фроловскими[73], по всему в?роятію по имени церкви того святого, которая, быть можетъ, въ глубокой древности стояла гд?-либо вблизи воротъ. Такъ возможно предполагать, хотя о такой церкви возл? воротъ н?тъ и мал?йшихъ указаній въ письменныхъ памятникахъ. В?роятно также, что прозваніе воротъ могло установиться и отъ церкви Фрола святого, н аходившейся вн? Кремля, даже и въ дальнемъ отъ него разстояніи, но близкой ему по вседневнымъ, такъ сказать, сношеніямъ съ ея м?стностью. Такихъ церквей во имя Фрола святого въ древней Москв? было три и вс? он? находились въ м?стностяхъ, гд? пребывала животина, т.-е. лошади или рогатый скоть для продажи или для заводскаго хозяйства. Какъ изв?стно, свв. Флоръ и Лавръ почитаются и досел? покровителями лошадинаго стада, а также и рогатаго скота. По этому поводу и ставились во имя ихъ храмы вблизи того или другого скопленія животины для ея освященія и охраненія отъ напастей бол?зни. Одинъ св. Фролъ находился у древнихъ еще Великокняжескихъ конюшенъ, которыя были расположены гд?-то неподалеку отъ Покровской теперешней улицы, какъ можно предполагать-нам?ст? теперешнихъ Покровскихъ казармъ или вблизи ихъ надъ широкимъ, тогда ещо пастбищнымъ, лугомъ, получившимъ прозваніе Васильевскаго луга отъ имени вел. князя и Кулижки или Кулижекъ. Тутъ же на взгорьяхъ находились и великокняжескіе сады.

Сношенія Кремля съ этимъ св. Фроломъ, по поводу конюшень и садовъ, конечно, были вседневны. Но это еще не даетъ основанія заключать, что Кремлевскія ворота получили свое имя оть этого Фрола. Должно предположить, что по пути къ нему (по Покровк? и по Маросейк?), между Кремлемъ и Фроломъ, въ древнее время не было другого сколько-нибудь значительнаго храма, кром? ближайшихъ Китай-городскихъ. Въ такомъ случа? еще возможно предположить, что отъ частыхъ сношеній съ этимъ Фроломъ ворота, къ нему ведущія, могли прозваться его именемъ.

Другой Фролъ существуетъ и донын? у Мясницкнхъ воротъ, которыя прежде именовались по имени церкви также Фроловскими, а самая улица прозывалась тоже Фроловскою и Фроловкою. Этотъ Фролъ былъ построенъ еще въ древнее время по тому поводу, что вблизи существовалъ пригонный скотинный или животинный дворъ, съ Коровьею площадкою, по всему в?роятію доставлявшій мясо на всю Москву, почему и явилась тутъ ц?лая слобода Мясниковъ, и все, что прежде называлось по имени церкви Фроловскимъ, впосл?дствіи стало называться Мясницкимъ.

Къ этому Фролу, что въ Мясникахъ, дорога отъ Кремля проходила по тогдашней Ильинской улиц?, въ конц? которой и стояла церковь Фрола и Лавра, какъ это видно изъ описанія пожара 1547 года, гд? сказано, что выгор?ло по Ильинской улиц? до Фрола святого въ Мясникахъ и что гор?лъ, погибалъ и народъ, между прочимъ на Большомъ посад? по Ильинской улиц?, въ садахъ, которые находились за чертою Китай-города, именно вблизи теперешней Мясницкой. Возможно предполагать, что Фроловскія ворота могли получить свое прозваніе и отъ св. Фрола. что въ Мясникахъ, т?мъ бол?е, что эта улица именовалась также Фроловкою. Вообще должно заключить, что та или другая Фроловская церковь въ древнее время была первою, до которой доходилъ прямой путь изъ Кремля. Такъ прозывались и Троицкія Кремлевскія ворота Ризположенскими, по всему в?роятію, отъ церкви Ризположенія, существовавшей неподалеку отъ церкви Бориса и Гл?ба у Арбатскихъ воротъ, въ конц? Воздвиженки и посл?дняго Кисловскаго переулка, и въ древнее время, быть можетъ, стоявшей на прямомъ пути изъ Кремля, не говоря о благочестивыхъ поводахъ ея постройки на этомъ именно м?ст?, быть можетъ въ память спасенія Москвы оть нашествія Татарскаго царевича Мозавши. Зат?мъ Николаевскія или Никольскія Кремлевскія ворота точно также прозваны отъ монастырской церкви: Николы Стараго (нын? Греческій монастырь на Никольской), какъ и Воскресенскія ворота въ Китай-город? именовались отъ монастыря Воскресенскаго на Тверской (нын? Саввинское подворье).

Сл?дуетъ кстати упомянуть и о третьемъ св. Фрол?, который и досел? существуетъ за Москвою-р?кою на краю города между Конною площадью и Кожевниками на Зац?п? (нын? церковь Вс?хъ Скорбящихъ Радость), гд? въ древнее время вся эта м?стность съ обширнымъ лугомъ покрывалась многочисленными табунами лошадей, пригоняемыхъ на продажу Ногайскими Татарами, и гд? по этому случаю существовалъ и особый Ногайскій Дворъ.

Въ 1474 г. въ Москву прибылъ посолъ царя Ахмата Большой Орды, а съ нимъ множество Татаръ, 600 челов., а гостей (купцовъ) съ ними съ товаромъ и съ коньми 3.200 челов.; а коней съ ними продажныхъ было бол?е сорока тысячъ. Въ 1508 г. послыоть Ногайскихъ мурзъ били челомъ вел. князю Василію Ив., чтобы пожаловалъ, вел?лъ Ногайскимъ гостямъ ?здить къ Москв? съ коньми и со всякимъ товаромъ. Конечно, разр?шеніе посл?довало и время отъ времени они во множеств? появлялись подъ ст?нами Москвы, производя торговлю конями и всякимъ азіатскимъ добромъ.

Съ т?хъ поръ Ногайскій конный торгъ совс?мъ утвердился въ Москв? въ упомянутой м?стности, почему явился тамъ и Ногайскій Дворъ и устроились слободы Кожевникавъ. Въ 1563 г. въ іюл? мурзы пригнали пословъ и гостей 1.000 челов?къ, а лошадей съ ними восемь тысячъ. Въ 1565 г. пригнано лошадей 5547 [74].

Какъ мы упоминали выше (стр. 138) Фроловскія ворота были построены въ 1491 г. Итальянскимъ архитекторомъ Петромъ Антоніемъ въ томъ вид?, какъ обыкновенно строились городскія ворота безъ высокой башни, какая существуетъ теперь. Они представляли ст?нообразную постройку на четыре угла, съ шатровою кровлею, наверху которой стояла небольшая башенка съ небольшою главою, надъ которою высился большой двуглавый орелъ. Въ средин? башни подъ главою вис?лъ колоколъ, по всему в?роятію, для часового боя, такъ какъ и въ то время или по крайней м?р? въ XVI ст. надъ воротами существовали часы. На это указываетъ то свид?тельство, что въ 1585 г. при трехъ воротахъ Кремля, у Спасскихъ, Тайницкихъ и Троицкихъ, находились на служб? особые часовники. Въ 1613–1614 гг. упоминаются часовники, кром? указанныхъ трехъ, еще и при Никольскихъ воротахъ. Они получали годового жалованья по 4 р. и по дв? гривны на мясо и соль и, кром? того, по 4 арш. сукна настрафилю. Въ 1614 г. о часахъ на Никольскихъ воротахъ упоминается въ посл?дній разъ. В?роятно въ этомъ году они были разобраны. Потомъ въ 1674 г. были разобраны и Тайницкіе часы, посл? чего Кремль оставался только съ двумя башенныыи надворотными часами, Спасскими и Троицкими. У Фроловскихъ воротъ въ 1614 г. былъ часовникомъ Никифорка Никитинъ. Часы, в?роятно, были не особенно сложнаго устройства, — Русскіе, какъ ихъ прозывали въ т? времена, разд?ляемые на дневные, отъ восхода солнца, и ночные, отъ его заката. Спустя десять л?тъ царь Михаилъ ?ед. пожелалъ устроить на воротахъ часы бол?е сложной механики, несомн?нно по проекту появившагося тогда (съ 1621 года) въ Москв? искуснаго мастера, англичанина Христофора Галовея, который для устройства новыхъ часовъ предложилъ надстроить надъ воротами высокую башню, какъ это и было исполнено въ 1624–1625 годахъ. Въ сентябр? 1624 г. старые боевые часы были проданы на в?съ Спасскому Ярославскому монастырю за 48 руб., в?су въ нихъ было 60 пудъ жел?за. Въ томъ же году колокольный литецъ Кирила Самойловъ слилъ на Фроловскія ворота къ часамъ тринадцать колоколовъ (А. О. П. № 879, № 921).

Когда была окончена постройка и часы стали указывать время и производить игру колоколами, Государь очень щедро наградилъ строителя. 29 генваря 1626 г. онъ получилъ Государево и отца Государева, патріарха Филарета Никитича, жалованье: серебряный кубокъ, 10 арш. атласу алаго, 10 арш. камки лазоревой, 5 арш. тафты виницейки червчатой, 4 арш. сукна красномалиноваго, сорокъ соболей-41 р., сорокъ куницъ-12 р., всего почти на 100 р. «А пожаловалъ Государь его за то, что онъ сд?лалъ въ Кремл?-город? на Фроловскихъ ворот?хъ башню и часы».

Въ ма? м?сяц? того же года случился лютый пожаръ въ Кремл?, куда огонь перенесся отъ храма Василія Блаженнаго на Вознесенскій монастырь и дал?е на Чудовъ и по всему Кремлю. Новая башня и съ часами погор?ла такъ, что надо было все устроивать вновь. Опять англичанинъ Галовей принялся за работы, которыя и окончились уже въ 1628 г., когда 16 августа опять ему выдана была награда, почти равная прежней. Вм?ст? съ нимъ была выдана награда поменьше и нарядчику Вилиму Графу за то, что онъ былъ у башеннаго и у часового д?ла до Московскаго пожара и посл? пожара (А. О. П. № 930). Христофоръ Христофоровъ Галовей, или, какъ его тогда называли, Алав?й, Халове, вы?халъ въ Москву на службу въ 1621 г. на жалованье по договору въ годъ 60 р., кормовыхъ по 20 коп. на день, да на нед?лю по возу дровъ. Въ 1640 г. онъ получалъ уже 75 р. въ годъ и удвоенныя кормовыя. Онъ состоялъ часовникомь Фроловской башни и придворнымъ часовщикомъ, почему всякій кормъ и питье получалъ изъ Дворца (Дом. Бытъ Р. Царей, изд. 3, стр. 107). Въ 1628 г. онъ починивалъ во Дворецъ часы большіе-Цесарская башня, и часики невелики воротные (носимые на вороту, нын? карманные) въ серебр?.

Въ 1054 г., когда царь Алекс?й Михайловичъ находился въ Литовскомъ поход?, въ Москв? распространилось страшное моровое пов?тріе. Помирали ц?лыя улицы и многолюдные монастырскіе и боярскіе дворы. Были предприняты различныя м?ры, очень разумныя и очень строгія, дабы остановить распространеніе мора. Въ Кремл? вс? городовыя ворота вел?но запереть и р?шетки запуститъ, оставивъ для проходу только одну калитку на Боровицкій мостъ, да и ту калитку вел?но на ночь замыкать и для того поставить сторожей. Въ это самое время, 5 октября въ 4-мъ часу ночи учинился пожаръ на Фроловской башн?; что было деревяннаго, выгор?ло и часы испортило, и часовой колоколъ упалъ и своды въ башн? проломилъ и разбился. Потушить пожаръ было невозможно, потому что л?стницы къ часамъ были деревянныя и вскор? погор?ли. Часовникъ на допрос? сказалъ, что заводилъ часы безъ огня, и отчего на башн? загор?лось, про то онъ не в?даетъ (Доп. А. И., ІV, 490).

Съ большимъ сожал?ніемъ объ этомъ пожар? разсказываетъ архидіаконъ Павелъ Алеппскій.

Когда моровое пов?тріе утихло, возвратился въ Москву и царь Алекс?й Михайловичъ, весьма торжественно, какъ подобало.

Это происходило 10 февраля 1655 г. Тогда же только что прибылъ въ Москву (2 февр.) и Антіохійскій патріархъ Макарій съ своимъ сыномъ архидіакономъ Павломъ Алеппскимъ. Они смотр?ли торжественный въ?здъ царя изъ оконъ Кирилловскаго монастырскаго подворья, находившагося возл? Спасскихъ воротъ, гд? имъ было отведено пом?щеніе. Архидіаконъ Павелъ подробно описываетъ этотъ въ?здъ, о которомъ его р?чь будетъ впереди, и между прочимъ разсказываетъ, какъ государь, дойдя до Спасскихъ воротъ и увид?въ обгор?лую ихъ башню съ часами, горько заплакалъ.

«Надъ воротами», говоритъ архидіаконъ, «возвышается громадная башня, высоко возведенная на прочныхъ основаніяхъ, гд? находились чудесные городскіе жел?зные часы, знаменитые во всемъ св?т? по своей красот? и устройству и по громкому звуку своего большаго колокола, который слышенъ былъ не только во всемъ город?, но и въ окрестныхъ деревняхъ, бол?е ч?мъ на 10 верстъ. На праздникахъ нын?шняго Рождества [75], по зависти діавола, загор?лись деревянные брусья, что внутри часовъ, и вся башня была охвачена пламенемъ вм?ст? съ часами, колоколами и вс?ми ихъ принадлежностями, которые при паденіи разрушили своею тяжестію два свода изъ кирпича и камня, и эта удввительная р?дкостная вещь, возстановленіе которой въ прежній видъ потребовало бы расхода бол?е ч?мъ на 25000 динаровъ (рублей) на однихъ рабочихъ, была испорчена. И когда взоры царя упали издали на эту прекрасную сгор?вшую башню, коей украшенія и флюгера были обезображены, и разнообразныя, искусно выс?ченныя изъ камня статуи обрушились, онъ пролилъ обильныя слезы».

Конечно, архидіаконъ все это описывалъ наполовину по разсказамъ Москвичей, почему часы явились знаменитыми во всемъ св?т?. Но любопытно, что въ числ? украшающихъ и донын? Спасскую башню разныхъ фигуръ и балясинъ находились, какъ упомянулъ архидіаконъ, и искусно выс?ченныя изъ камня статуи, о которыхъ упоминаютъ и домашнія свид?тельства. Въ 1624 г. октября 6 по указу царя Михаила ?ед. сд?лано было на четыре болвана однорядки (верхняя одежда) суконныя, сукна пошло англинского разнаго цв?ту 12 арш.; а быть т?мъ болванамъ, сказано въ записи, на Фроловскихъ ворот?хъ. Такимъ образомъ, эти болваны были поставлены, в?роятно, по четыремъ угламъ воротъ еще во время первоначальнаго устройства башни по замыслу Галовея. Однако по Русскому обычаю ихъ од?ли въ суконные кафтаны, в?роятно, съ мыслью сокрыть ихъ статуйную идольскую наружность и дать имъ видъ живыхъ людей.

Что касается внутренняго устройства часовъ, то по этому предмету сохранились отрывочныя указанія только о часахъ, существовавшихъ до постройки башни. Приведемъ н?сколько такихъ указаній.

Въ 1613 г. Фроловскій часовникъ д?лалъ къ часамъ жел?зный запоръ. Въ 1614 г. Фроловскіе часы возобновлялись и приводились въ новый порядокъ, при чемъ часовиикъ Никитинъ д?лалъ у часовъ шестерню да подъемъ перечасный, а плотники д?лали на воротахъ л?стницы и крыльца, и у часовника крыльцо всходное съ дверью, а у часовъ у бою клали брусье новое и куплены скобы, ч?мъ прибить къ брусу боевую пружину. Въ 1619 г. часовникъ Каменнаго моста (Троицкихъ воротъ) у своихъ часовъ перед?лывалъ валъ, перечасной бой. Въ 1621 г. часовникъ Тайниковскихъ воротъ у своихъ часовъ д?лалъ в?треникъ да колесо у маетника. Въ 1626 г. часовникъ того же Каменнаго моста у своихъ часовъ под?лывалъ в?треникъ, да у в?треника репей зубчатой, да въ колесо трубку большую на валъ ходовой.

Изъ этихъ зам?токъ видно, что часовники были искусные кузнецы и слесаря, такъ что, кром? ухода за часами, они работали и на сторону. Въ 1616 г. Фроловскій часовникъ Потапъ Моисеевъ сд?лалъ 12 аршинъ жел?зныхъ, которые по государеву указу вел?но было раздать по торговымъ рядамъ старостамъ для прямыя м?ры[76].

Бывшій въ Москв? въ 1661 г. посолъ австрійскаго императора, баронъ Мейербергь, оставилъ намъ даже изображеніе Фроловскихъ часовъ, по которому видно, что вверху круглаго циферблата было изображено солнце съ лучами, неподвижное, при чемъ нижній его лучъ въ вид? стр?лки служилъ указателемъ цифръ, расположенныхъ по ободу циферблата, им?вшему вращательное движеніе, подвигая по порядку изображенныя на немъ цифры къ неподвижной стр?лк?, т.-е. къ неподвижному лучу солнца. Такимъ образомъ на этихъ часахъ не стр?лка ходила, а ходилъ мимо стр?лки ободъ циферблата съ указными вызолоченными цифрами, славянскими, каждая м?рою въ аршинъ. Этотъ ходовой указательный кругъ-колесо въ діаметр? им?лъ 7 1/4 арш., кругомъ колеса — 10 1/2 саж. Средина циферблатнаго круга была покрыта лазоревою краскою и испещрена золотыми и серебряными зв?здами съ изображеніями солнца и луны, что, конечно, представляло небесное пространство.

Таковы ли были и сгор?вшіе часы Галовея, — неизв?стно.

Посл? пожара въ 1654 г. часы, конечно, были возобновлены. Потомъ въ 1668 г. ихъ снова возобновляли, вываривали отъ ржавчины въ щелоку и починивали (Д. Б. Ц., изд. 3, 108,613).

Такъ эти старозав?тные часы дожили до XVIII ст., когда въ первомъ же году стол?тія, 1701, во время новаго лютаго пожара въ Кремл?, они, по всему в?роятію, погор?ли вм?ст? съ другими зданіями. Съ этого времени Петръ задумалъ устроить часы на Спасской башн? «противъ (по подобію) н?мецкаго обыкновенія на 12 часовъ», притомъ съ колокольною игрою съ танцами, противъ манера, каковы въ Амстердам?. Тамъ и были заказаны такіе часы.

Въ 1702 г. государь повел?лъ въ Голландіи купцамъ Христофору Бранту и Ивану Любсу сд?лать три колокольныя часовыя игры. Въ 1704 г. они изготовили только дв? игры и подали счетъ, что т? колокола и танцовальные часы стали имъ съ издержками въ 42.474 ефимка слишкомъ.

Въ 1703 г. часовникъ Григорій Алекс?евъ доносилъ о старыхъ часахъ, что на Спасской башн? у боевыхъ часовъ, у указнаго круга, что въ Кремль, верхнія шестерни испортились об? и тотъ указный кругъ не ходитъ.

Въ 1704 г. заказанные часы изъ Архангельска прибыли въ Н?мецкую слободу на дворъ генерала Лефорта, а потомъ оттуда были перевезены на 30 подводахъ на Посольскій дворъ (на Ильинк?) и поступили въ зав?дываніе Оружейной Полаты (Туманскаго, Рос. Магазинъ, II, 467). Ставилъ ихъ на м?сто и вполн? устроивалъ въ теченіи 1705–1709 г. иноземецъ Якимъ Гарновъ, Гарнель (Garnault). Въ 1709 г. онъ доносилъ, что «его рад?ніемъ часы приходятъ къ окончанію». Однако есть свид?тельство, что 9 декабря 1706 г. поутру пробило 9 часовъ, а въ 12 заиграла музыка: почали часы бить по-н?мецки и указные круги на 12 часовъ.

Меншиковъ также устроилъ себ? часы съ курантами на церкви Гавріила Архангела (Меньшикова башня), о которыхъ упоминается въ 1708 г. Выше упомянутая третья игра была доставлена купцами въ Ингермоландскую канцелярію, т.-е. прямо къ Меншикову. Какъ играли Спасскіе часы, объ этомъ св?д?ній намъ не встр?тилось. Но посл? Петра годъ отъ году они ветшали безъ починки и въ 1732 г. заставили находившагося при нихъ часовника Гаврилу Паникадильщикова донести по начальству о необходимости произвести починку обветшавшихъ часовъ. За перепискою между Оружейною Полатою и Губернскою Канцеляріею отв?та не посл?довало. Часовщикъ въ 1734 г. 2 генваря подалъ новое доношеніе, въ которомъ писалъ, что «часы за непочинкою пришли въ пущую ветхость и вс? другія часы ветхостію превосходятъ», и представилъ списокъ матеріаловъ, потребныхъ на починку, въ томъ числ? стали 11 пудъ, жел?за 24 пуда, проволоки 20 фунтовъ, канату посконнаго 100 саж., два круга деревянныхъ указныхъ, жестяныхъ золоченыхъ словъ латинскихъ 3, русскихъ 2, получасовыхъ 3, зв?здъ жестяныхъ б?лыхъ 12, три гири бомбовы по 10 пудъ и пр.

Между т?мъ въ конц? февраля того же 1734 г. изъ Петербурга былъ присланъ къ управленію на Троицкой башн? колокольной музыки колокольный игральный оберъ-мастеръ Яганъ-Христофоръ Ферстеръ. Онъ нашелъ на башн? игральныхъ колоколовъ 26, къ которымъ въ прибавокъ долженъ былъ прибрать еще 8 колоколовъ басовыхъ. Вм?ст? съ т?мъ онъ доносилъ, что «оная Троицкая башня, по его усмотр?нію, находится въ т?сномъ м?ст?, въ ст?нахъ и въ глуши, и музыка со оной башни будетъ не слышна, а надлежитъ де оной колокольной музык? быть на Спасской башн?, понеже де оная стала на всей красот? и вельми та колокольная музыка и играніе во дворц? и въ Москв? будетъ слышна». На это предложеніе Сенатъ р?шилъ, что ежели о бытіи оной колокольной музык? на Троицкой башн? особливаго имяннаго Ея Величества указу н?тъ, то оную музыку поставить на Спасской башн?. Но именной указъ нашелся въ Губернской Канцеляріи, гд? въ протокол? было записано 1 генваря 1731 года, что «графъ Семенъ Андреевичъ Салтыковъ приказалъ имяннымъ Ея Величества указомъ съ церкви Архангела Гавріила, что на Чистомъ пруд? (Меншикова башня), часовые колокола снявъ, поставить на Троицкой башн?, какъ надлежитъ, и къ нимъ прид?лать инструменты, чтобъ играли». На основаніи этого указа Сенатъ въ август? 1734 года приказалъ упомянутой колокольной музык? быть попрежнему на Троицкой башн?, гд? и долженъ былъ работать оберъ-мастеръ Ферстеръ. Восемь колоколовъ согласныхъ голосами онъ прибиралъ въ Артиллеріи на Пушечномъ двор? изъ хранившихся тамъ шестисотъ колоколовъ, собранныхъ въ прежніе годы (по указамъ Петра) отъ церквей [77].

Спасскіе часы, в?роятно, были починены, но въ лют?йшій пожаръ всей Москвы въ 1737 г. часы на об?ихъ башняхъ погор?ли и были приведены въ порядокъ въ томъ же году.

Изъ приведенныхъ свид?тельствъ видно, что на Спасской башн? въ это время колокольной игры уже не существовало. На Троицкой она поддерживалась до конца XVIII ст. и разсказываютъ, что колокольный музыкантъ разыгрывалъ руками и ногами даже «Святый Боже» при погребеніи первыхъ вельможъ, напр., начальника Москвы графа З. Гр. Чернышева въ 1784 г. и другихъ, бренные останки которыхъ были проносимы въ Троицкія ворота [78].

Однако, въ теченіи времени и Спасская башня получила такіе же куранты. Въ 1763 г. въ пом?щеніяхъ подъ Грановитою Полатою происходила разборка архивныхъ д?лъ бывшихъ Преображенскаго и Семеновскаго Приказовъ, при чемъ были найдены «большіе англійскіе курантовые часы», быть можетъ, н?когда снятые со Спасской же башни. По именному указу импер. Екатерины II въ 1767 г. эти часы повел?но поставить на Спасской башн?, для чего былъ приглашенъ часовой мастеръ Фацій, запросившій за эту работу 14.556 р. Сумма къ расходу была утверждена, а зав?дываніе д?ломъ было поручено вице-президенту Мануфактуръ-Коллегіи Сукину. Подъ его смотр?ніемъ установка часовъ продолжалась три года. Въ конц? 1770 г. Сукинъ донесъ Сенату, что установка часовъ мастеромъ Фаціемъ совс?мъ окончена. Сенатъ приказалъ освид?тельствовать работу, въ какой исправности часы въ ходу и прочны ли будутъ на предбудущія времена, для чего были собраны часовые мастера, записные цеховые и вольные [79].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.