I. Общій обзоръ

I. Общій обзоръ

Первоначальное Кремлевское поселеніе города Москвы въ незапамятныя времена основалось на крутой береговой гор?, на мысу Кремлевской высокой площади, которая н?когда выдвигалась къ устью р?чки Неглинной крутымъ обрывомъ у теперешнихъ Кремлевскихъ Боровицкихъ воротъ.

На такихъ излюбленныхъ м?стностяхъ, на крутыхъ высокихъ мысахъ, при сліяніи р?къ и р?чекъ или глубокихъ овраговъ основывались вс? древніе Русскіе города, какъ и малые городки, находившіе въ этомъ расположеніи м?стности не малую защиту и оборону въ опасныхъ случаяхъ. Теперь Московской крутой угловой горы не существуетъ. Въ теченіи в?ковъ она постепенно теряла свой первоначальный видъ и окончательно была срыта и уравнена пологимъ скатомъ уже на нашей памяти, въ 1847 году, по случаю постройки новаго Кремлевскаго дворца, лицевая сторона котораго стоитъ именно на томъ высокомъ уровн? площади, какой н?когда высился и у Боровицкихъ воротъ.

Отъ древняго времени осталось неизм?ннымъ только одно имя горы, сохраняемое и донын? помянутыми Боровицкими воротами. Вся гора была боровая, покрытая въ древнее время, конечно, дремучимъ боромъ.

На это указываетъ и другой свид?тель, стоящій неподалеку, древній храмъ Спаса на Бору во двор? Новаго дворца.

Урочище Боръ, стало быть, обозначало всю площадь древн?йшаго пом?щенія Москвы.

Повидимому, къ этому Бору относится и древнее замосквор?цкоеурочище церквей Іоанна Предтечи подъ Боромъ и Черниговскихъ Чудотворцевъ тоже подъ Боромъ. Выраженіе подъ Боромъ, а не на Бору, в?рн?е всего указываетъ, что обозначенная м?стность, лежащая хотя бы и за р?кою, въ д?йствительности находилась подъ с?нью Кремлевскаго бора. Часть этого бора, в?роятно, произростала и по замосквор?цкому берегу, но главный сплошной боръ все-таки простирался по Кремлевской нагорной сторон? р?ки, почему и явилось урочище подъ Боромъ. Это урочище, какь м?стность древняго поселенія, должно относиться къ той же отдаленной древности, какъ и Кремлевское урочище на Бору[41].

Упомянутыя прозванія «на бору» и «подъ боромъ» и прозваніе воротъ-Боровицкія остаются древн?йшими памятниками Московской топографіи, а прозваніе воротъ вм?ст? съ т?мъ служитъ свид?тельствомъ, что самыя ворота на томъ же м?ст? существовали отъ того времени, какъ была выстроена первая ограда для зд?шняго поселка. По всему в?роятію, въ начальное время они открывали путь не прямо на гору, а только на Подолъ Кремля, какъ это зам?тно и теперь по закладенной арк? въ Боровицкой башн?, проводившей и въ позднее время къ тому же Подолу.

Надо также упомянуть, что прозваніе воротъ неподвижно сохранялось въ теченіи в?ковъ именно только памятью Московскаго народа. Царь Алекс?й Мих., сл?дуя своимъ благочестивымъ побужденіямъ, указомъ 17 апр?ля 1658 г., повел?лъ эти ворота писать и называть Предтечинскими, во имя стоявшей передъ ними церкви Іоанна Предтечи; однако не только народъ, но и канцелярскія офиціальныя записи не всегда сл?довали этому указу и по прежнему прозывали ворота Боровицкими.

Какая же была ограда у перваго Кремлевскаго поселка? На это даютъ отв?тъ во множеств? разс?янные въ близкихъ и дальнихъ окрестностяхъ Москвы такъ называемые городки и городища, то-есть древнія м?ста такихъ же поселковъ, каковъ былъ и первый Кремлевскій. Они также устроивались на мысахъ или угловыхъ высокихъ м?стахъ при сліяніи р?къ, р?чекъ и овраговъ, въ л?сной глуши, и всегда были укр?плены валомъ и рвомъ. На валу, конечно, ставился еще деревянный частоколъ, тынъ, или острог изъ бревенъ, стоймя, остро отесанныхъ вверху. Такъ, несомн?нно, былъ укр?пленъ и первый поселокъ Кремля. Остатки его вала и рва были найдены близъ юго-западнаго угла церкви Спаса на Бору при постройк? Новаго дворца [42], при чемъ оказывается, что церковь Спаса стояла вн? окопа или ограды этого первичнаго поселка.

Городокъ и до постройки деревянныхъ ст?нъ могъ именоваться Кремником, Кремлемъ и Кремлевникомъ, такъ какъ это имя въ коренной форм? Кремь и досел? въ с?верномъ областномъ язык? обозначаетъ тотъ же боръ или кр?пкій и крупный строевой хвойный л?съ вь зав?тномъ бору, растущій среди моховыхъ болотъ [43], которые и у Кремля оставили свое имя въ улиц? Моховая.

У Ивановскаго монастыря Кулижки также обозначали болотистую м?стность.

Стало быть, прозваніе Кремля идетъ не отъ кр?пкихъ ст?нъ. не отъ кр?пости въ смысл? кр?постной твердыни, а отъ имени бора — кремника.

Въ половин? XV в?ка (1461 г.), по случаю постройки вблизи Боровицкихъ воротъ упомянутой каменной церкви Рождества Іоанна Предтечи, л?тописецъ записалъ очень достов?рное преданіе, что та церковь «была прежде деревянная, первая церковь на бору, въ томъ л?су и рублена, и была соборная при св. Петр? митрополит?, и дворъ былъ Петра Чудотворца близко туто же [44].

Можно съ в?роятностью предполагать, что эта церковь была зд?сь выстроена вскор? по крещеніи тутошняго населенія. Когда въ 1847 г. каменный храмъ былъ окончательно разобранъ, то «подъ кирпичнымъ поломъ каменнаго жертвенника (у Предтеченскаго престола) найдены скотскія кости: лошадиная голова и дв? голени, изъ которыхъ одна признана была за бычачью, а другая за коровью» [45]. Не воздвигнута ли первая деревянная церковь на самомъ м?ст? древняго языческаго капища? Воименованіе Рождества Предтечи также можетъ служить указаніемъ на бывавшее зд?сь языческое празднество, какое съ именемъ Купалы совершалось наканун? христіанскаго празднованія въ честь Предтечи 24 іюня. Изв?стно, что во времена перваго крещенiя русскихъ племенъ христіанскіе храмы повсюду поставлялись на м?стахъ прежнихъ языческихъ требищъ, о чемъ прямо свид?тельствуетъ первый митрополитъ Русинъ, Иларіонъ: «Начатъ мракъ идольскій отъ насъ отходити», говоритъ онъ. «Уже не сотонинскія капища сограждаемъ, но Христовы церкви зиждемъ… капища разрушишась и церкви поставляются, идоли сокрушаются и иконы святыхъ являются…» [46].

Повидимому, Предтеченская церковь занимала серединное положеніе въ этомъ древн?йшемъ городк? Москвы, несомн?нно, какъ упомянуто, и въ то время обнессеномъ землянымъ окопомъ, валомъ и рвомъ. Зам?чается также и общій городовой обычай ставить главные соборные храмы по самой средин? города. Если такъ было и въ Московскомъ первомъ городк?, то это обстоятельство даетъ возможность, хоть приблизителыю, опред?лить пространство первоначальной Москвы, пространство, такъ сказать, ея зародыша.

Этотъ зародышъ занималъ Боровицкій острый уголъ Кремлевской м?стности на протяженіи не много бол?е ста саженъ и составлялъ острый трехугольникъ, вершина котораго направлялась къ Ю. 3., къ устью р?чки Неглинной, а основаніе примыкало къ С. В., къ уровню всей площади Кремля, гд?, не доходя церкви Спаса на Бору, былъ открытъ, какъ упомянуто, ровъ и валъ. Такимъ образомъ, весь городокъ пом?щался между Боровицкими воротами и Новымъ Императорскимъ дворцомъ, занимая всю площадь, перегороженную теперь чугунною р?шеткою. Стороны этого трехугольника-южная, къ Москв?-р?к?, и западная, къ Неглинной, гд? высятся ст?ны Кремля и зданіе Оружейной Полаты — спускались къ потокамъ р?къ береговыми кручами, вышиною отъ уровня р?ки почти на 15 саж. или — по другому изм?ренію — почти на 20 саженъ, какъ это еще зам?тно со стороны Кремлевскаго сада.

Отъ Боровицкихъ воротъ идите прямо къ Новому дворцу, держа линію на среднее окно Государева кабинета, выходящаго на уголъ дворца, и черезъ 120 м?рныхъ шаговъ вы остановитесъ на томъ самомъ м?ст?, гд? находилась упомянутая первая церковь Москвы во имя Рождества Іоанна Предтечи. Какъ упомянуто, она разобрана въ 1847 г. единственно по той причин?, что будто бы, какъ за очень достов?рное разсказывали н?которые изъ строителей Новаго дворца, нарушала красоту вида на вновь востроенный дворецъ изъ Замосквор?чья и въ особенности съ Каменнаго моста. Д?йствительно, этотъ неболъшой старинный храмъ, дорогой памятникъ Московской древности, не былъ уже въ архитектурномъ согласіи съ новыми постройками и казался какимъ-то случайно зд?сь забытымъ остаткомъ исчезнувшей первобытной Московской старины.

Исторія исчезновенія этого храма любопытна.

2 октября 1846 г. Государь Императоръ Николай Павловичъ при осмотр? Новаго дворца, даже и изъ Замосквор?чья и съ Каменнаго моста, Высочайше повел?ть соизволилъ церковь св. Іуара (какъ въ это время прозывался древній храмъ по имени пред?ла) перенести въ башню Боровицкихъ воротъ, нын? же существующее ея строеніе разобрать» (Судьба первой церкви на Москв?, А. И. Успенскаго. М., 1901, стр. 15).

Однако у начальетва Московской Дворцовой Конторы естественно возникло опасеніе, не произойдутъ ли по этому поводу разнаго рода волненія и толки въ народ?. Такія опасенія возникали и прежде по такимъ же поводамъ, напр., при Император? Александр? I по случаю предполагаемаго Валуевымъ уничтоженія н?которыхъ старыхъ зданій Кремля.

Им?я это въ виду, вице-президентъ Конторы, непосредственно зав?дывавшій всею постройкою Новаго дворца, гофмаршалъ баронъ Боде доносилъ Министру Двора 12 авг. 1847 г. сл?дующее: «Находящуюся въ Кремл? церковь во имя св. Іоанна Предтечи Высочайше повел?но сломать и перевести въ Боровицкую башню. А какъ этотъ храмъ принадлежитъ къ перв?йшимъ Московскимъ древностямъ, то, дабы совершенно отстранить вс? могущіе возникнуть по сему предмету въ народ? разнаго рода толки, я полагалъ бы на ст?н? башни, обращенной ко Дворцу, сд?лать на особо зд?ланныхъ камняхъ надписи, объясняющія причину сего перенесенія».

Митрополитъ Филаретъ одобрилъ эту мысль и составилъ дв? надписи, которыя по Высочайшему соизволенію и пом?щены на свои м?ста.

Сердечнымъ печальникомъ о разореніи храма явился изв?стный любитель святыни А. Н. Муравьевъ.

Онъ обращался съ ходатайствомъ о спасеніи древней церкви къ Владык? митрополиту, но получилъ отъ него отв?тъ въ сл?дующихъ выраженіяхъ: «Простите меня, что я поклоняюсь древнимъ иконамъ и прочей святын?, а не разс?дшимся камнямъВасилія Темнаго». Владыка зналъ о построеніи церкви только одинъ 1461 годъ. Въ прим?чаніи къ этому отв?ту Владыки Муравьевъ, между прочимъ, пишетъ: «Ее (церковь) хот?ли сохранить ради древности при устройств? Новаго Кремлевскаго дворца и потомъ вдругъ ради ветхости разобрали, хотя она простояла бы еще многіе годы. Узнавъ объ этомъ нам?реніи, я всячески старался спасти древній храмъ, обращался о томъ и къ Владык? и къ князю С. М. Голицыну, но не усп?лъ, потому что дворъ былъ за границею и слишкомъ скоро исполнилось данное повел?ніе».

Баронъ Боде въ особомъ доклад? о ветхости храма доказывалъ, что «всякое мал?йшее движеніе (т. е., в?роятно, ?зда по площади возл? церкви) причиняло бы быстрое разрушеніе зданію церкви». Владыка съ своей стороны произнесъ при освященіи новаго пом?щенія храмовой Святыни на Боровицкой башн? ут?шительное и назидательное слово Москвичамъ, скорб?вшимъ о разрушеніи церкви.

Когда церковь разобрали, то видъ на дворецъ изъ Замосквор?чья сталъ еще неприглядн?е. Обнаружилась обширная и пустынная кривая площадь древн?йшаго пом?щенія Москвы, среди зданій, расположенныхъ по кривымъ линіямъ, не им?вшихъ правильнаго фасада или лица. Все это по необходимости заставило устроить зд?сь, въ качеств? фасада, существующую теперь чугунную р?шетку съ двумя воротами.

А туть близко, возл? сломанной церкви, находился и дворъ святителя Петра Чудотворца, основателя всего величія и могущества Москвы. Это было въ 20-хъ годахъ ХІV стол?тія. Но туть же близко еще раньше, въ 1147 г., несомн?нно находился и тотъ дворъ вел. князя Юрія Владиміровича Долгорукаго, въ которомъ онъ устроивалъ сильный об?дъ и пиръ своему несчастному другу Новгородъ-С?верскому князю Святославу Ольговичу. Можно съ достов?рностію полагать, что княжій и впосл?дствіи митрополичій дворы съ ихъ хоромами стояли съ западной стороны храма, то-есть между храмомъ и Боровицкими воротами.

Очень также в?роятно, что митрополиту Петру, когда онъ поселился въ Москв?, былъ отданъ для житья прежде бывшій княжескій дворецъ, или же самое м?сто этого дворца. Л?тописцы XV в?ка свид?тельствують, что дворецъ Чудотворца Петра находился на томъ самомъ м?ст?, гд? въ ихъ время стоялъ дворъ кн. Ивана Юрьевича Патрик?ева, передъ самою церковью Іоанна Предтечи. А этотъ дворъ въ прежнее время принадлежалъ вел. княгин? Софь? Витовтовн?, супруг? вел. князя Василія Дмитріевича, потомъ ея внуку князю Юрью Васильевичу, сыну вел. князя Василья Темнаго [47], что вполн? подтверждаетъ принадлежность двора и въ древнее время Великокняжеской же семь?. Отданный митрополиту этоть дворъ посл? переселенія митрополита на новое м?сто, возл? Успенскаго Собора, по всему в?роятію, поступилъ опять во влад?ніе великаго князя.

Когда Москва въ 1147 году сильно и широко угощала Новгородъ-С?верскаго князя, она въ то время была еще только княжескимъ селомъ, хозяйственнымъ княжескимъ хуторомъ, а потому все ея населеніе несомн?нно состояло только изъ однихъ дворовыхъ слугъ князя съ ключникомъ или дворецкимъ во глав?. Но когда, черезъ 10 л?тъ, въ 1156 г. ккязь ІОрій Долгорукій или собственно Андрей Боголюбскій устроилъ изъ своего села городъ, т.-е. обнесъ село кр?пкими, хотя и деревянными ст?нами, то это значило, что Москва съ той поры становилась уже не княжескимъ селомъ, а ц?лымъ полкомъ княжеской военной дружины. Въ то время городъ и дружина-полкъ были однозначущи. Постройка города показывала, что окрестныя близкія и дальнія м?стности были уже достаточно населены и въ опасныхъ случаяхъ требовали безопаснаго уб?жища, какимъ и являлись кр?пкія ст?ны города. О весьма значительномъ населеніи подмосковныхъ м?стъ свид?тельствуютъ многочисленные курганы, особенно по верхнему и нижнему отъ города теченію Москвы-р?ки, въ м?стностяхъ селъ Спасъ-Тушина и Царицына. Въ случа? нападенія и нашествія враговъ вся наееленная окрестность сб?галась обыкновенно подъ защиту городовыхъ ст?нъ, унося съ собою все дорогое и ц?нное изъ своего имущества и оставляя на произволъ судьбы только постройки своихъ дворовъ. Такъ бывало въ древней Руси во все время княжескихъ усобицъ и Татарскихъ и Литовскихъ нашествій.

Но кром? того, Московскій первый городъ ставился, какъ передовая сторожевая кр?пость со стороны Смоленскихъ (Литовскихъ) да и Новгородскихъ непріятелей, для защиты новаго стольнаго города Владиміра Суздальскаго, а также и со стороны южныхъ враговъ, потому что дорога съ юга къ Владиміру пролегала черезъ Москву и отъ С?верской области, и отъ Рязани.

Съ того времени господствующимъ населеніемъ города являются уже не княжескіе дворовые слуги, но дружинники, дружинное боярское сословіе съ своимъ тысяцкимъ во глав? или бояриномъ-воеводою.

Само собою разум?ется, что съ устройствомъ города къ нему мало-по-малу стало т?сниться и окрестное населеніе, стало садиться вблизи его ст?нъ, водворяя такимъ образомъ зародышъ будущаго обширнаго Посада.

Мы упомянули, что замосквор?цкое поселеніе подъ Боромъ могло существовать еще въ то время, когда Кремлевская гора была покрыта Боромъ.

Спустя 20 л?тъ посл? постройки города, въ 1176 г., во время наставшей по смерти Андрея Боголюбскаго княжеской усобицы, городъ Москва въ лиц? своей дружины принимаетъ живое участіе въ этой усобиц?, отстаивая права своего старшаго города Владиміра. Подъ именемъ Московлянъ, Москьвлянъ, дружина однажды выступила было въ походъ, сопровождая во Владиміръ своего излюбленнаго князя Михалку Юрьевича, но, услыхавъ, что къ ея родному городу Москв? идетъ соперникъ Михалка, Ярополкъ, посп?шно поворотила назадъ, возвратилась вспять, блюдучи домовъ своихъ.

Однако какъ ни береглись Московляне, на другой же годъ (1177) осенью къ нимъ внезапно пришелъ Рязанскій князь Гл?бъ. «и пожже городъ весь и села».

Этимъ пожаромъ открывается длинный рядъ пожаровъ, опустошавшихъ весъ городъ изъ конца въ конецъ. Въ 1209 г. князь Рязанскій Изяславъ и Пронскій Михаилъ снова приходили къ Москв? ратью, но были отбиты и едва спаслись б?гствомъ [48]. Въ это время Москва была только пригородомь Владиміра и потому находилась въ непосредственномъ влад?ніи вел. князя, сначала Андрея Боголюбскаго, а зат?мъ его брата, Всеволода, потомъ второго Всеволодова сына, Юрья. Повидимому, и тогда уже она являлась городомъ настолько значительнымъ, что 4-й сынъ Всеволода, Владиміръ, получившій по смерти отца въ над?лъ городъ Юрьевъ, не захот?лъ въ немъ оставаться и перебрался въ 1214 г. въ Москву, д?йствуя въ усобиц? враждебно противъ Юрья, который, однако, осадилъ его въ Москв?, принудилъ сдаться и отправилъ его на княженіе въ Переяславль Кіевскій [49].

Какъ былъ обширенъ этотъ первый городъ Москвы, охранявшій домы дружинниковъ, объ этомъ мы не им?емъ даже и косвенныхъ указаній. Должно полагать, что онъ занималъ едва ли половину, а быть можетъ, в?рн?е, только третью долю теперешняго Кремля.

Со стороны р?чки Неглинной черта городскихъ ст?нъ могла доходить до теперешнихъ Троицкихъ воротъ, мимо которыхъ въ древнее время, в?роятно, пролегала простая сельская дорога по Занеглименью въ направленіи къ Смоленской и къ Волоколамской или Волоцкой старымъ дорогамъ.

Съ другой стороны, внизъ по Москв?-р?к?, такая черта городскихъ ст?нъ могла доходить до Тайницкихъ воротъ или н?сколько дал?е, а на гор? включительно до Соборной площади, такъ что весь треугольникъ города, начиная отъ его вершины у Боровицкихъ воротъ, могъ занимать пространство со вс?хъ трехъ сторонъ по 200 саженъ; т.-е. въ окружности бол?е 600 саженъ.

Но это одни предположенія, очень в?роятныя, но не им?ющія за собою точныхъ основаній.

Въ Батыево нашествіе 1238 г. городъ былъ пл?ненъ и опять сожженъ, сгор?ли и церкви, и монастыри вс?, и села. Эта л?тописная отм?тка, что погор?ли монастыри вс?, можетъ указывать на значительность пригороднаго разселенія Москвы, а стало быть и на достаточную населенность самого города. Какъ пригородъ стольнаго Владиміра, Москва и до Татаръ, и во время первыхъ десятил?тій Татарщины оставалась неотм?нно во влад?ніи великаго князя. Посл? Батыева разгрома Вел. Княженіе получилъ Ярославъ Всеволодовичъ, распред?лившій передъ кончиною Великокняжескія волости своимъ сыновьямъ, при чемъ Москва досталась седьмому его сыну, Михаилу, прозваніемъ Хоробриту, вскор? погибшему въ битв? съ Литвою (1248 г.). Второй сынъ Ярослава, Великій князь Александръ Невскій (1263 г.), в?роятно по духовному зав?щанію, отдалъ Москву своему младшему сыну, двухл?тнему ребенку Даніилу (родился въ 1261 г.), который по малол?тству и съ своимъ городомъ находился подъ опекою дяди, Ярослава Ярославича Тверскаго, занявшаго великокняжескій столъ по кончнн? Александра. Если припомнимъ древній обычай оставлять по свой кончин? свой собственный дворъ младшему сыну, то можемъ предположить, что Москва въ этомъ случа? является собственнымъ особымъ домашнимъ гн?здомъ Невскаго героя.

Тверская опека надъ Москвою продолжалась 7 л?тъ и городъ управлялся тіунами Ярослава до его смерти въ 1271 г., когда уже 10-л?тній Даніилъ Александровичъ основался въ своемъ город? самостоятельнымъ княземъ. Съ этого времени (1272 г.) и настало быти уже непрерывное Княжество Московское.

Даніилъ, живя въ дружб? съ Тверью, очень миролюбиво прокняжилъ въ Москв? слишкомъ 30 л?тъ (33 года по свид?тельству Родословной книги) и скончался въ 1303 г. марта 5, оставивъ насл?дниками пятерыхъ сыновей-Юрья, Александра, Бориса, Ивана и А?анасія.

Л?тописцы не оставили никакихъ свид?тельствъ о томъ, каковъ былъ городъ Москва въ эти 30 л?тъ. Они упомянули только, что въ 1293 году, во время усобицы сыновей Невскаго, Андрея и Дмитрія, она была взята Татарами въ числ? 14 городовъ, составлявшихъ область Великаго Княжества Владимірскаго.

По смерти Даніила тотчасъ же начались усобицы съ Тверью изъ-за Переяславской вотчины, отказанной любимому дяд? Даніилу его племянникомъ, Переяславскимъ княземъ Иваномъ Дмитріевичемъ. А всл?дъ зат?мъ поднялся споръ изъ-за Новгорода и о Великомъ Княженіи между Тверскимъ княземъ Михаиломь и Московскимъ старшимъ сыномъ Даніила, Юрьемъ.

Въ этомъ спор? Тверской князь два раза приходилъ къ Москв?. Въ первый разъ въ 1305 г. онъ отступилъ, помирившись съ Даніиловичами, а во второй, въ 1307 г., посл? упорнаго боя подъ ст?нами города, онъ также ушелъ безъ всякаго усп?ха для своихъ ц?лей и города взять не могъ.

Городъ, стало быть, и въ то время былъ укр?пленъ, какъ подобало хорошему городу.

Въ отчаянной борьб? съ Тверскимъ княземъ Московскій Юрій Дан. все-таки усп?лъ утвердить за Москвою Великокняжескій столъ, получивъ въ Орд? ярлыкъ — грамоту на Великое Княженіе, за что и погибъ отъ руки Тверскаго князя, Михаилова сына, Дмитрія.

Съ этого самаго года (1325), какъ былъ убитъ Юрій Дан., и начинается заботливое устройство города Москвы въ томъ вид?, какой сохранялся въ ней и въ посл?дующія стол?тія и въ основныхъ чертахъ достигъ нашего времени.

Начало положилъ святитель Петръ, уже н?сколько л?тъ до того времени жившій въ Москв? у добраго и богомольнаго Юрьева брата, Ивана Даниловича.

Деревянный городъ съ своими деревянными ст?нами, храмами и вс?ми жилыми зданіями, всегда готовая жертва для опустошительнаго пожара, не им?лъ даже хотя бы и малаго, но каменнаго соборнаго храма, соотв?тственнаго по своему благол?пію высокому положенію пребывавшаго въ, немъ митрополита всея Руси. Объ этомъ уже къ концу своихъ дней сердечно и озаботился святитель Петръ. Первый каменный храмъ въ Москв? во имя Успенія Богоматери былъ заложенъ 4 августа 1326 г. [50] его собственными руками. Святитель, чувствуя приближеніе своей кончины, собственными же руками уготовалъ себ? и гробницу въ новомъ храм?, съ с?верной его стороны, близь жертвенника, и зимою того года 20 декабря почилъ, не увид?въ его совершенiя, но упокоился въ той гробниц?, послужившей какъ бы основнымъ камнемъ для могущества и величія дотол? мало зам?тнаго города Москвы.

Такимъ же краеугольнымъ основнымъ камнемъ будущаго величія Москвы являлась и гробница перваго великаго князя Москвы, Юрія Даниловича, погребеннаго въ томъ же храм? съ южной стороны, въ пред?л? св. Великомученика Димитрія Солукскаго, древняго страдальца за свое отечество, городъ Солунь.

Великій князь Юрій Даниловичъ былъ убитъ въ Орд? Тверскимь княземъ Дмитріемъ Михаиловичемъ 21 ноября 1325 г. Т?ло его было привезено въ Москву для похоронъ въ феврал? 1326 года.

Въ это время прі?халъ въ Москву къ митрополиту ставиться въ архіепископы избранный Новгородскій владыка Моисей, для чего собрались въ Москв? и другіе владыки. При нихъ и привезено было т?ло Юрья Даниловича. Владыка Моисей или одинъ изъ его спутниковь записалъ это событіе въ свою Новгородскую Л?топись (I, 73) такими словами:

«И погребоша его митрополитъ Петръ и архіепископъ Моисей и Тверской епископъ Варсонофій, Ростовскій Прохоръ, Рязанскій Григорій, въ субботу первую (Великаго) поста(8 Февраля 1326 г.). И плакася по немъ братъ его князь Иванъ (Калита) и весь народъ плачемъ великимъ, оть мала и до велика: убилъ бо его въ Орд? князь Дмитрій Михаиловичъ безъ царева слова. Не добро же бысть и самому, ибо что с?етъ челов?къ, тоже и пожнетъ. Но добро есть послушати рекшаго: Да любите другъ друга яко же азъ возлюбихъ вы. Іоаннъ же Богословъ глаголетъ: Братіе! Богъ любовь есть, пребываяй въ любви съ братомъ въ Боз? пребываетъ и Богъ въ немъ. И паки инд? въ Писаніи глаголетъ: иже имать ко вс?мъ любовь, таковый безъ труда спасется».

О м?ст? погребенія вел. кн. Юрья въ л?тописныхъ свид?тельствахъ существуетъ разногласіе. Н?которые л?тописцы прямо и в?рно указываютъ, что вел. князь былъ погребенъ въ церкви Успенія въ пред?л? св. Димитрія. Другіе, поздн?йшіе, нев?рно указываютъ на Архангельскій соборъ, по соображенію позднихъ л?тъ, что вс? Московскіе князья хоронились въ этой Великокняжеской усыпальниц?. Предполагаемъ, что погребеніе совершилось если не въ новозаложенномъ храм?, то на опред?ленномъ для храма м?ст? и что пред?лъ храма во имя св. Димитрія Солунскаго былъ построенъ надъ гробомъ вел. князя [51]. Несомн?нно, что благочестивая мысль Святителя указала и святое воимя для этого пред?ла, ибо память о Солунскомъ Мученик? по многимъ обстоятельствамъ соотв?тствовала печальному событію, такъ какъ великій князьЮрій погибъ именно за свое отечество, за свой городъ — Москву.

Такимъ образомъ, первый неутомимый труженикъ Москвы, омывшій вс? гр?хи своего историческаго труда своею кровью за то именно, что выдвинулъ свой незам?тный городъ на историческое поприще, по вс?мъ правамъ историческаго д?ятеля удостоился погребенія въ томъ же храм?, который по благословенію св. Петра сод?лался святымъ покоищемъ первосвятителей всея Руси. И съ какимъ торжественнымъ почетомъ древняя Москва хоронила безвременно погибшаго своего перваго политическаго д?ятеля: отп?вали съ митрополитомъ владыки четырехъ главныхъ. областей: Новгородской, Тверской, Ростовской и Рязанской.

Повидимому, собраніе въ Москв? владыкъ для поставленія Новгородскаго владыки Моисея произошло именно съ ц?лью встр?тить привезенное т?ло вел. князя. Владыка Моисей былъ избранъ Новгородцами еще въ феврал? 1325 г. и съ того времени ожидалъ, когда позоветъ его митрополитъ для ставленья. Святитель Петръ позвалъ его къ прибытію въ Москву т?ла покойника.

Выраженное приведенными выше словами Новгородскаго л?тописца сочувствіе къ тогдашней Москв? со стороны Новгорода основывалось на заслугахъ вел. князя Юрья Дан., оказанныхъ имъ вольному городу и на ратномъ пол? съ Н?мцами, и въ мирныхъ переговорахъ со Шведами, и постройкою Ор?шка, а главное оно основывалось на давней непріязни Новгорода къ Тверскимъ князьямъ, всл?дствіе чего и отчаянная борьба Москвы съ Тверью происходила собственно изъ-за Новгорода. Боролся съ Тверью Новгородъ, и Московскій князь въ сущности былъ только подручникомъ вольнаго города, главнымъ его воеводою.

Какъ упомянуто, святитель Петръ не дожилъ до совершенія заложеннаго имъ соборнаго каменнаго храма. Совс?мъ оконченный постройкою, храмъ былъ освященъ уже въ 1327 году 4-го, а по другимъ л?тописямъ 14 августа, наканун? празднованія Успенія Богородицы, что в?роятн?е. Освященіе совершилъ тотъ же Ростовскій епископъ Прохоръ.

Около того же времени въ Твери произошло побіеніе Татаръ и грознаго посла Шевкала — событіе несчастное и роковое для Тверскаго княжества и р?шительное для возвышенія Москвы, такъ какъ съ этого времени Великое Княженіе, т.-е. стар?йшинство надъ всею Русскою Землею, уже нав?ки утвердилось въ ея рукахъ. Это стар?йшинство въ то же время утвердилось и въ церковномъ Управленіи. Преемникомъ митрополита Петра былъ поставленъ въ Царьград? ?еогностъ, родомъ Грекъ, который, придя на святительскій Русскій престолъ Кіевскій, а теперь, по м?стопребыванію митрополитовъ, Владимірскій, остался въ Москв? у Пречистой Богородицы Успенія и у Чудотворцева гроба Петрова, с?вши на его кафедральномъ соборномъ м?ст? и поселившись въ его митрополичьемъ двор?.

И новый святитель благословилъ Московское д?ло и несомн?нно им?лъ не малое вліяніе на политику новаго Московскаго вел. князя Ивана Даниловича, какъ и на воспитаніе и поученіе боярской среды въ интересахъ кр?пкаго единенія, чего неуклонно требовала сама Церковь.

Само собою разум?ется, какъ зам?чаетъ и л?тописецъ, это поселеніе въ Москв? первосвятителя всея Руси, церковнаго властодержца, не было по сердцу другимъ князьямъ, особенно т?мъ, кто простиралъ свои права на владычество и стар?йшинство въ Русской Земл? [52].

Прі?здъ на жительство въ Москву митрополита изъ Грековъ, кром? политическаго весьма сильнаго значенія, былъ не мен?е важнымъ событіемъ и въ культурномъ отношеніи. ?еогностъ водворилъ въ Москв? греческое художество иконописное, а вм?ст? съ нимъ несомне?нно и другія художества, служившія церковному благол?пію.

Съ этого времени Москва не только строила каменные храмы, но и богато украшала ихъ иконами я ст?нописаніемъ и различною кузнью изъ дорогихъ и недорогихъ металловъ.

Въ 1329 г. вел. кн. Иванъ Данил., возвратившись изъ похода на Псковъ, то-есть пор?шивъ трудное Псковское д?ло съ б?глецомъ Александромъ Мих. Тверскимъ безъ пролитія крови, въ память этого событія 21 мая заложилъ новую вторую каменную церковь въ Москв? во имя Іоанна Л?ствичника, которому празднуютъ 30 марта. Храмъ былъ построенъ въ три м?сяца, такъ что 1 сентября онъ былъ уже освященъ. По всему в?роятію, этотъ небольшой храмъ былъ воздвигнутъ по об?ту, быть можетъ, въ благодареніе Господу за мирное и во вс?хъ отношеніяхъ благополучное окончаніе вс?хъ затрудненій по д?лу съ Тверскимъ б?глецомъ.

В?сть о погибели въ Твери Шевкала, царева племянника, привела Царя Узбека въ неописанную великую ярость, рыкаше аки левъ на Тверскихъ князей. Онъ тотчасъ же послалъ за Московскимъ княземъ Иваномъ Дан., которому и пришлось быть водителемъ многихъ Татарскихъ полковъ, опустошившихъ въ наказаніе всю Тверскую область.

Александръ поб?жалъ изъ Твери сначала въ Новгородъ, но тамъ его не приняли и онъ удалился въ надежное уб?жище для вс?хъ изгнанниковъ, къ Псковичамъ.

Посл? татарскаго разгрома Тверскаго княжества Московскій Иванъ Даниловичъ и Тверской Константинъ Михайловичъ и даже Новгородскій посолъ отправились въ Орду ожидать распоряженія, кому быть Великимъ княземъ. Царь отдалъ В. Княженіе Московскому Ивану Данил., а Тверское-Константину и вм?ст? съ т?мъ повел?лъ отыскать и доставить въ Орду б?глеца Александра. Иванъ Даниловичъ и Новгородцы послали къ Александру пословъ съ повел?ніемъ Царя идти въ Орду.

Но б?глецъ за охраною Псковичей не послушалъ этого повел?нія и не пошелъ въ Орду. Чтобы исполнить царево повел?ніе, грозившее въ противномъ случа? новымъ опустошеніемъ уже всей Земли, оставалось идти на Псковъ ратнымъ походомъ, для чего и собралась теперь вся Земля, и Суздальская, и Новгородская, и двинулась въ походъ въ сопутствіи самого митрополита ?еогноста. А это явно обозначало, что кровавой междоусобной битвы не случится. Предводительствуя полками, Иванъ Даниловичъ прибылъ въ Новгородъ 26 марта, т.-е. за три дня до празднованія Іоанну Л?ствичнику.

Въ Новгород? и р?шено было тотчасъ идти на Псковъ, но мирнымъ путемъ. Изв?стно, что митрополитъ ?еогностъ поб?дилъ упрямыхъ, но великодушныхъ Псковичей и Александра Мих. церковною клятвою. Александръ ушелъ въ Литву, а Псковичи заключили миръ съ вел. княземъ.

Такимъ образомъ, и повел?ніе Царя было исполнено, и Тверской князь остался живъ и невредимъ.

Въ нравственномъ отношеніи д?ло было въ великой степени трудное и тяжкое. Немудрено, что въ тягостныхъ помышленіяхъ о жгучихъ затрудненіяхъ этого событія припоминалась многострадальная Л?ствица св. Іоанна, написанная и изображенная для спасенія отъ гр?ховныхъ б?дъ, окружающихъ челов?ка, освобождавшая оть этихъ б?дъ по степенямъ восхожденія къ желанному спасенію, какъ все и происходило въ препирательствахъ съ Псковичами.

Немудрено, что, достигнувъ такого спасеннаго освобожденія изъ надвинувшихся очень опасныхъ для Русской Земли и лично для вел. князя затруднительныхъ обстоятельствъ, Иванъ Даниловичъ въ благодареніе Господу далъ об?тъ ув?ков?чить это событіе построеніемъ храма въ честь Іоанна Л?ствичника.

Н?которые предполагають, что храмъ могъ быть построенъ въ честь тезоименитства второго сына Калиты, Ивана Иван., который, однако, родился еще въ 1326 году и потому теперь, въ 1329 г., спустя три года, едва ли представлялся какой-либо поводъ ув?ков?чить его тезоименитство. [53]

Подтвержденіемъ тому, что об?тный храмъ Іоанна Л?ствичника явился памятникомъ упомянутаго Псковскаго похода, можетъ служить и другой небольшой, но также об?тный и также каменный третій храмъ, пристроенный къ Успенскому соборному храму съ с?верной стороны, возл? гробницы Петра митрополита, въ честь спаденія веритъ св. апостола Петра и поклоненія имъ, т.-е. въ честь освобожденія апостола и отъ веритъ, и отъ темницы. Едва ли возможно сомн?ваться, что и этотъ храмъ былъ основанъ въ благодареніе Господу по поводу спаденія тяжкихъ затрудненій по д?лу съ Псковичами о б?глец? Тверскомъ Александр?, вообще по поводу умиротворенія возникавшей вражды, готовившей страшный гн?въ со стороны Ордынскаго царя [54].

Этотъ третій храмь былъ заложенъ того же (1329) года 13 августа (въ то время, когда второй храмъ уже оканчивался строеніемъ) и совершенъ 14 октября, т.-е. черезъ два м?сяца посл? основанія. Малое время, употребленное на постройку обоихъ храмовъ, указываетъ съ одной стороны на малый разм?ръ ихъ строенія, а съ другой, именно, на т? обстоятельства, какъ въ старину вообще строились об?тные храмы: деревянные, напр., строились обыденкою, т.-е. въ одинъ день, и такъ прозывались обыденными, а каменные, при бол?е затруднительнымъ сооруженіи, въ два-три м?сяца.

Если не самые храмы, то ихъ м?ста и съ ихъ же именованіями сохраняются и до сихъ поръ. Церковь Іоанна Л?ствичника впосл?дствіи была устроена колокольнею для вс?хъ соборовъ, почему и обозначалась выраженіемъ, что подъ колоколы и прозывалась Иваномъ Святымъ. Зат?мъ при Годунов? на ея м?ст? выстроена высокая колокольня Иванъ Великій, въ основаніи которой въ нижнемъ ярус?, и пом?щенъ престолъ Іоанна Л?ствичника. Церковь спаденіе веригъ составила въ новопостроенномъ въ 1479 г. Успенскомъ собор? пред?лъ с. Петра Апостола.

Въ томъ же достопамятномъ для Москвы 1329 году посл? постройки двухъ упомянутыхъ об?тныхъ храмовъ возникла у Ивана Данил. мысль и о постройк? четвертаго каменнаго храма возл? своего двора во имя Спаса Преображенія, вм?сто обветшавшей, быть можетъ, деревянной церкви Спаса на Бору, въ которой еще въ 1319 г. временно пребывали мощи убіеннаго въ Орд? Тверскаго вел. князя Михаила. Новый храмъ былъ заложенъ въ томъ же году (1329), а по другимъ свид?тельствамъ 10 мая 1330 года по благословенію митрополита ?еогноста, къ которому вел. князь за этимъ благословеніемъ посылалъ даже въ Кіевъ, гд? тогда пребывалъ владыка. Прилагаемъ зд?сь старинный видъ этой церкви Спаса Преображенія или Спаса на Бору.

Вм?ст? съ постройкою храма зд?сь былъ тогда же основанъ и знатный монастырь со степенью архимандріи.

При церкви Спаса и прежде существовалъ монастырь, по всему в?роятію, самый древн?йшій изъ вс?хъ монастырей Москвы, такъ какъ онъ находился возл? первоначальнаго ея городка вблизи первой ея церкви Рождества Іоанна Предтечи, и былъ построенъ въ самомъ Кремлевскомъ бору.

Позднія преданія отъ древнихъ старцевъ разсказывали, что первоначально этотъ монастырь былъ устроенъ за Москвою-р?кою съ небольшимъ верстахъ въ 4-хъ отъ Кремля еще отцомъ Ивана Даниловича, Даніиломъ Александровичелъ, у церкви св. Даніила, имъ же поставленной во имя своего тезоименитства, и что Иванъ Даниловичъ въ этомъ 1330 году перевелъ Даниловскую архимандрію въ Кремль.

Однако Даниловскій монастырь остался монастыремъ же на своемъ прежнемъ м?ст? и преданіе, по всему в?роятію, относило перем?щеніе монастыря къ перем?щенію въ Кремль Даниловскаго архимандрита и избранной братіи.

Любомудрія желатель и иноческаго житія ревнитель Иванъ Даниловичъ избралъ въ архимандриты отца Іоанна, «мужа сановитаго и словеснаго и любомудраго сказателя книгамъ, и учительнаго божественныхъ писаній». Само собою разум?ется, что монастырь, находившійся вблизи Великокняжескаго двора, былъ над?ленъ значительными вкладами, им?ніями и различными льготами.

Учрежденіе монастыря возл? своихъ хоромъ и водвореніе въ немъ архимандрита, разумнаго и словеснаго сказателя книгамъ, показывало, что Иванъ Даниловичъ высоко ц?нилъ книжное ученіе и любилъ бес?довать съ книжными людьми. Существенное значеніе монастыря въ нашей древности зяключалось именно въ просв?тительномъ его вліяніи на тогдашнее общество. Въ своемъ род? монастырь являлся академіей или вообще школой, гд? можно было услышать многое отъ добраго церковнаго ученія на пользу доброй жизни и душевнаго спасенія. Поэтому учрежденіе монастыря въ ст?нахъ Кремля равнялось въ изв?стномъ смысл? учрежденію просв?тительнаго училища.

Спустя съ небольшимъ два года, въ 1333 г., Иванъ Дан. заложилъ новую, уже пятую, каменную церковъ во имя Михаила Архангела на набережной сторон? тогдашней площади Кремля, в?роятно на м?ст? древней деревянной, которая могла быть построена еще Московскимъ княземъ Михаиломъ Ярославичемъ Хоробритомъ, братомъ Невскаго (т 1248).

Новый каменный храмъ былъ въ то же л?то и оконченъ и освященъ 20 сентября митрополитомъ ?еогностомъ. Этотъ храмъ воздвигнутъ Иваномъ Даниловичемъ не безъ мысли о в?чномъ упокоеніи въ его ст?нахъ и самому его строителю. Посл? его кончины онъ и послужилъ общею усыпальницею для Московскаго княжескаго рода, какъ и Спасскій монастырскій храмъ послужилъ въ то же время усыпальницею для великихъ княгинь.

Въ Архангельскомъ храм? первымъ былъ погребенъ самъ его создатель Иванъ Даниловичъ, а въ Спасскомъ-первою его супруга Елена, скончавшаяся въ 1332 году и погребенная марта 4.

Такимъ образомъ въ теченіи четырехъ л?тъ (1329–1333) въ Великокняжеской Москв? было построено четыре каменныхъ храма (въ томъ числ? одинъ пред?льный) и каждый изъ нихъ строился въ одно л?то не бол?е четырехъ м?сяцевъ.

Одно это обстоятельство даетъ уже свид?тельство, что храмы были не велики и образцомъ ихъ можетъ служить существующій до сихъ поръ храмъ Спаса на Бору, нын? во двор? Новаго дворца, о которомъ хотя и есть свид?тельство Л?тописи, что онъ вновь построенъ въ 1527 г. и съ пред?лами, но, по всему в?роятію, это свид?тельство относится только къ постройк? пред?ловъ съ южной его стороны, главный же храмъ по своимъ очень малымъ» разм?рамъ напоминаетъ первоначальную постройку при Иван? Данилович? Калит?.

Вс? такія постройки обнаруживали значительную б?дность Московскаго князя и вообще б?дность всего населенія Суздальской Земли, столько разъ опустошенной Татарскими нашествіями изъ конца въ конецъ. Теперь уже не было возможности вел. князю создавать такіе храмы, какъ былъ воздвигнутъ при Андре? Боголюбскомъ въ маленькомъ же Владимір? великол?пный дивный Успенскій Соборъ.

Въ Твери, усп?вшей обогатиться раньше, ч?мъ Москва, каменный храмъ во имя Спаса заложенъ еще въ 1280 г. и окончень въ 1290 г., а въ 1292 г. украшенъ ст?нописью. Судя по употребленному времени на его постройку, это былъ храмъ бол?е обширный, ч?мъ даже Московскій соборный храмъ Успенія, Москва съ малыми средствами могла строить изъ камня только малые храмы, которые оставались ея украшеніемъ почти ц?лыя полтораста л?тъ.

Но кром? упомянутыхъ каменныхъ храмовъ, въ город? Кремл? не мало было храмовъ деревянныхъ, о количеств? которыхъ мы узнаемъ изъ л?тописныхъ изв?стій о пожарахъ.

Какъ только Москва стала устроиваться твердымъ гн?здомъ, такъ и начались пожары, происходившіе и отъ несчастныхъ случаевъ, и, в?роятно, также и отъ злод?йскихъ поджоговъ. Въ теченіи 13 л?тъ случилось четыре большихъ пожара, о чемъ, какъ бы съ недоум?ніемъ и намекомъ, отчего они могли происходить, зам?тилъ и л?тописецъ. Первый пожаръ случился 3 мая 1331 г., при чемъ л?тописецъ впервые наименовалъ: погор?лъ городъ Кремникъ, Кремль. Второй пожаръ былъ въ 1335 г. Третій — въ 1337 г. іюня 13, когда сгор?ло 18 церквей, а Новгородскій л?тописецъ къ этому присовокупляетъ, что тогда вся Москва погор?ла, посл? чего случился сильный дождь, такъ что все спрятанное въ погребахъ или вынесенное на площадяхъ, «все потопло что было гд? выношено отъ пожара».

Это свид?тельство любопытно въ томъ отношеніи, что, стало быть, Новгородцы были свои люди въ Москв? и заносили въ свою л?топись даже такія обстоятельства, о которыхъ другія л?тописи совс?мъ не упоминаютъ. Второй пожаръ Москвы, случившійся въ 1335 г., записанъ только въ одной Новгородской л?тописи [55].

Четвертый большой пожаръ случился черезъ два-три года посл? кончины Ивана Даниловича, при его сын? Симеон?, 31 мая 1343 г., когда также погор?лъ весь городъ, одн?хъ церквей сгор?ло 28, по другимъ свид?тельствамъ только 18.

Число церквей должно указывать и на численность городского населенія, которое, кром? Великокняжескаго двора, состояло главнымъ образомъ изъ сословія дружины и богатыхъ гостей-купцовъ, им?вшихъ какъ т?, такъ и другіе значительные достатки и потому строившихъ и на своихъ дворахъ особые домовые храмы. Одинъ изъ такихъ храмовъ, какъ увидимъ, оставался въ Кремл? до посл?днихъ годовъ ХVІІІ ст., именно Воздвиженіе во двор? Головиныхъ.

Что касается пожаровъ, то необходимо припомнить, что они бывали особенно часты въ т? годы, когда политическая сила Москвы обнаруживала свое неуклонное возрастаніе, конечно, всегда сопровождаемое обидами и насиліемъ для т?хъ, кто не хот?лъ идти по сл?дамъ московской политики, кр?пко державшей въ своихъ рукахъ идею государственнаго единенія. Очень зам?тно, что пожары, это періодическое выжиганіе Москвы, совершались въ изв?стныхъ случаяхъ изъ ненависти и мести.

У оскорбленныхъ и обездоленныхъ людей, какихъ не мало могло явиться при первомъ усиленіи Москвы, пожаръ былъ единственнымъ самымъ удобн?йшимъ средствомъ нанести обидчику и насильнику желанное возмездіе. Вотъ почему періодическіе пожары при первоначальномъ устройств? города Москвы въ княженіе Ивана Калиты, а потомъ въ государствованіе Ивана Третьяго, когда происходило еще бол?е сильное и бол?е богатое переустройство города, ряды такихъ пожаровъ невольно останавливаютъ вниманіе изсл?дователя и заставляють отыскивать, раскрывать ихъ причины въ т?хъ обидахъ, какими особенно было богато время Ивана Третьяго. Гор?ла Москва и отъ воли Божіей, и отъ воли обиженныхъ ею людей и по правд?, и по неправд?.

Заботливо устроивая свой родной городъ и утвердивъ въ немъ каменными храмами в?ков?чныя м?ста и донын? существующихъ главн?йшихъ зданій Кремля, Иванъ Калита года за два, по другимъ свид?тельствамъ за 4 м?сяца, до своей кончины, 25 ноября 1339 г., заложилъ градъ Москву дубовый, который былъ срубленъ тою зимою и оконченъ великимъ постомъ 1340 г., когда 31 марта посл?довала и кончина строителя [56].

Поздніе л?тописцы къ этому присовокупляютъ: «Такоже и посады въ ней (въ Москв?) украсивъ и слободы, и вс?мъ утверди» [57].

При постройк? Новаго дворца и его отд?льныхъ апартаментовъ со стороны р?чки Неглинной были найдены остатки упомянутыхъ дубовыхъ ст?нъ, состоявшіе изъ большихъ дубовыхъ деревъ, толщиною въ отруб? почти въ аршинъ, наполовину уже истл?вшихъ и лежавшихъ въ земл? на протяженіи бол?е семи саженъ (22 арш.) и въ разстояніи отъ ст?ны Кремля на три слишкомъ сажени [58].

Какое пространство занималъ этотъ дубовый Кремникъ, на это мы не встр?тили свид?тельствъ ни въ л?тописяхъ, ни въ другихъ письменныхъ памятникахъ. Но по н?которымъ указаніямъ можемъ съ в?роятностью предполагать, что его пред?льная линія съ восточной стороны на ровной площади доходила до Малаго (Николаевскаго) дворца со включеніемъ м?стности самаго дворца и Чудова монастыря. При обновленіи дворца въ 1874 году ва его двор?, по направленію къ его воротамъ, подъ слоями жилаго мусора материкъ оказывался на глубин? отъ 9 и до 13 арш., что явно свид?тельствовало, что зд?сь въ древнее время проходилъ глубокій ровъ, направлявшійся къ Москв?-р?к? подъ гору на Подолъ вблизи существующей церкви Константина и Елены, гд? на Подол? и въ ХVІІ ст. пролегала особая улица между старинными боярскими дворами и стоявшими тамъ церквами. Въ то время одна изъ этихъ церквей во имя Рождества Богородицы обозначалась что на Труб?, сл?д. стояла какъ можно полагать надъ древнимъ рвомъ, который потомъ былъ обд?ланъ трубою для стока съ площади весеннихъ и дождевыхъ водъ. Эта труба проходила и подъ Кремлевскою ст?ною къ Москв?-р?к?.

Съ западной, то-есть съ С. 3. стороны, по теченію Неглинной, межа дубоваго города оканчивалась у грота въ Александровскомъ саду или съ внутренней стороны у главныхъ воротъ Арсенала, противъ улицы Никитской. Именно эта Никитская улица, не им?ющая теперь своего продолженія въ Кремль, должна указывать, что н?когда она служила большою дорогою отъ Волока-Ламскаго, откуда шелъ торговый путь изъ Новгорода къ древнему Москвор?цкому торговому пристанищу, въ первое время существовавшему еще на Подол? самаго Кремля, почему и дорога пролегала возл? восточной ст?ны Кремника.

Съ южной стороны по теченію Москвы-р?ки дубовый городъ оканчивалъ свою межу надъ упомянутымъ рвомъ или трубою XVII ст., противъ которыхъ направлялась изъ Замосквор?чья также н?когда большая дорога Ордынская, превратившаяся въ улицу Большую Ордынку. Эта дорога подходила къ берегу р?ки прямо противъ низменной подольной части Кремля, гд? стоитъ церковь Константина и Елены и гд?, какъ упомянуто, существовало древн?йшее торговое пристанище Москвы, передвинувшееся впосл?дствіи къ теперешнему Москвор?цкому мосту.

Со стороны теперешнихъ Никольскихъ воротъ или отъ С. Востока ст?на дубоваго Кремника направлялась черезъ Арсеналъ къ Чудову монастырю и Малому дворцу, гд?, какъ упомянуто, открыты были сл?ды древняго рва. Предположительно таковъ былъ объемъ дубоваго города Москвы.

Иванъ Калита въ теченіи своего не особенно долговременнаго княженія настолько усп?лъ устроить городъ Москву въ ея строительныхъ частяхъ, что его насл?дникамъ оставалось продолжать его д?ло уже только съ художественной стороны, какъ это и было выполнено его сыномъ Симеономъ Гордымъ. Повидимому, посл?дній пожаръ, истребившій не то 18, не то 28 церквей, не распространился на новые каменные храмы, или же не повредилъ ихъ значительно, потому что на другой же годъ (1344) эти каменные храмы не только были обновлены, но ихъ стали украшать и ст?нописаніемъ.

Иконописному художеству въ Москв? начало могъ положить еще митрополитъ Петръ, самъ хорошо знавшій это художество оставившій въ Успенскомъ собор? икону Богоматери своего письма, именуемую Петровскою, которая, какъ великая святыня Москвы, въ ознаменованіе святой охраны, всегда выносилась въ крестныхъ ходахъ вокругъ города.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.