Часть вторая Кровавый Днепр

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Часть вторая

Кровавый Днепр

Великая славянская река… Беря свой разбег со Смоленско-Московской возвышенности, Днепр величаво несет свои воды на расстояние свыше 2000 км. Через поля, леса, равнины пробивает он себе путь к Черному морю.

Многое видели его берега. Видели и половцев, и дружины русских и киевских князей, татаро-монгольскую конницу и великую армию Наполеона. И вот вновь война подкатилась к его берегам.

Страшными были фронтовые дороги в июльские дни 1941 года, ведущие к Днепру. По ним навстречу неумолкающей артиллерийской канонаде и горящему, затянутому дымами горизонту непрерывно двигались колонны войск Красной Армии. А навстречу им тянулись бесконечные толпы беженцев — напуганных, нередко полуодетых женщин, стариков, детей. По обочинам дорог пылили огромные стада животных, угоняемых в глубокий тыл. Над дорогами, особенно у мостов и переправ, кружили, пикировали, бомбили и обстреливали из пушек и пулеметов все видимые цели вражеские самолеты.

Скоро, очень скоро умоются берега великой реки кровью наших воинов и кровью фашистских захватчиков, и подхватит ее Днепр и понесет вдаль кровавую пену.

4 июля бои начались на всем фронте обороны соединений 22-й армии. Подразделения противника утром предприняли активные действия на стыке 98-й (командир — генерал-майор М. Ф. Гаврилов) и 174-й стрелковых дивизий на участке Дисна, Полюдовичи.

19-я танковая дивизия (командир — генерал фон Кнобельедорф) LVII моторизованного корпуса при активной поддержке авиации форсировала Западную Двину в районе Дисны и захватила плацдарм на правом берегу. Сразу в этот район были подтянуты саперные части, приступившие к строительству переправы. Несмотря на участившиеся бомбежки советской авиацией, мост 6 июля был построен.

Но попытки переправившихся через реку танков и мотопехоты противника сразу продвинуться дальше на восток были остановлены героическим сопротивлением воинов 174-й стрелковой дивизии под командованием комбрига А. И. Зыгина и ударами 98-й стрелковой дивизии с северо-западного направления.

Вступили в бои с врагом, которые продолжались до 14 июля, гарнизоны Себежского укрепленного района и 170-й стрелковой дивизии[115] (командир — генерал-майор Т. К. Силкин). В районе Уллы натиск разведывательных отрядов врага отражали воины 186-й стрелковой дивизии генерал-майора Н. И. Бирюкова.

Рубеж, проходивший по Западной Двине, был выгоден для обороны, но выделенная полоса для 22-й армии была слишком широкой, оперативная плотность составляла 26 км на дивизию. Это заставляло командиров соединений строить боевые порядки в один эшелон, в резерв выделялось по 1–2 стрелковых батальона. Многие войсковые части еще находились в пути следования (так, в 186-й сд в дороге находилось 15 эшелонов).

В армии имелось 698 орудий (в том числе 226 45-мм противотанковых) и свыше сотни танков (в том числе 15 Т-34)[116], но они были разбросаны в широкой полосе, не сосредотачиваясь на вероятных направлениях действий мотомеханизированных группировок противника.

В начале июля в ее состав была включена и 126-я стрелковая дивизия (командир — генерал-майор М. А. Кузнецов), вышедшая из окружения на Северо-Западном фронте. И хотя в ней насчитывалось только 2355 штыков, это были уже испытанные в боях воины.

До 4 июля соединения армии не подвергались сильным атакам противника, что дало им возможность укрепить оборонительные позиции. Немецкие разведотряды в разных местах пробовали прочность обороны советских частей, выискивая в ней слабые места. И, видно, определили, так как на следующий день немцы форсировали Западную Двину в районе Уллы.

На лепельском направлении XXXIX моторизованный корпус, сломив сопротивление частей Западного фронта западнее Лепеля и восстановив разрушенный мост, двинулся в направлении Бешенкович и Сенно. На рубеже Гнездиловичи, Полдома, Тепляки разведотряды 7-й танковой дивизии вермахта наткнулись на сильное сопротивление частей 69-го стрелкового корпуса (командир — генерал-майор Е. А. Могилевчик) и были вынуждены вступить с ними в бой.

К исходу дня передовые части 3-й танковой группы вышли на рубеж Двина, Орехово, Лепель, имея основную группировку в районе Лепель, Глубокое, Долгиново, Докшицы.

Ухудшилась обстановка и на других участках обороны войск Западного фронта.

Части 50-й стрелковой дивизии генерал-майора Евдокимова, переправившиеся на восточный берег Березины, прикрывали оршанское направление. Заняв оборону на участке Холхолица, Студенка, дивизия отражала все попытки врага переправиться через реку на ее участке. Только по приказу командующего армией она начала отход в направлении Орши.

Все так же продолжали сдерживать противника на борисовском направлении части мотострелковой дивизии полковника Крейзера и отряды Борисовского гарнизона. Заняв оборону на 25-км участке на реке Нача, воины встретили подходившие колонны врага огнем. 18-я танковая дивизия немцев развернулась для боя и при поддержке авиации начала атаки позиций мотострелков, но встретила ожесточенное сопротивление. Все поле боя было уставлено разбитой и сгоревшей техникой врага. В боях между Борисовом и Крупками 18-я танковая дивизия вермахта понесла такие большие потери, что генерал Гальдер даже не включил ее в список соединений, годных для выполнения новых задач[117].

Но и потери 1-й мотострелковой дивизии были огромны: из строя выбыло большое количество боевой техники, многие командиры и красноармейцы (убит командир танкового батальона С. И. Пронин, ранены комбаты Шепелев и Щеглов). Обойдя открытые фланги мотострелков, вражеские танки и бронетранспортеры с пехотой прорвались в район Крупок, что вынудило части дивизии полковника Крейзера с наступлением темноты начать отход на рубеж реки Бобр.

На рубеже рек Березина и Нача продолжали вести бои 2-й стрелковый, 4-й воздушно-десантный и 20-й механизированный корпуса, отряды пограничников и войск НКВД.

Советские войска, отходившие к Днепру, перешли к тактике подвижной обороны. Ночью, когда гитлеровцы останавливались на отдых, наши части незаметно отходили к следующему рубежу обороны, где закреплялись, уделяя основное внимание дорогам, и утром встречали огнем подходившего противника. Колонны врага останавливались и были вынуждены разворачиваться в боевой порядок.

Подтянув артиллерию и нанеся удары своей авиацией, противник начинал атаку. Когда немцы начинали обтекать фланги оборонявшихся советских частей и окружать их, они выходили из боя и под прикрытием темноты, оставив арьергарды, отходили на 10–12 км на восток, где оборудовали новый оборонительный рубеж. Утром немцы атаковали арьергарды и начинали движение, но опять встречали организованное сопротивление на очередном рубеже. В результате такой тактики темп продвижения гитлеровских войск к Днепру заметно снизился.

Так отходили от рубежа к рубежу и воины 1-й мотострелковой дивизии, ведя ожесточенные бои с частями гитлеровцев, сдерживая их у Крупок, на реке Бобр, у Толочина.

4 июля противник обошел оборону батальонов 7-й воздушно-десантной бригады у местечка Березино, переправился через реку и создал плацдарм для наступления. Генерал-майор Жадов приказал командиру бригады полковнику Тихонову контратакой уничтожить прорвавшихся на восточный берег реки гитлеровцев.

Но она успеха не имела, сильным артиллерийским и минометно-пулеметным огнем гитлеровцы остановили атакующие цепи десантников. Понеся большие потери (в бригаде осталось 1100 человек), по приказу командующего 13-й армией бригада в ночь на 5 июля начала отход на рубеж реки Клева.

Утром батальоны вышли на рубеж Корытница, Козлов Берег и начали занимать оборону, но скоро поступила новая команда — отходить в район Белынич за реку Друть. И связано это было с тем, что 4-му воздушно-десантному корпусу, усиленному двумя артиллерийскими полками, ставилась новая задача — преградить путь гитлеровцам на Могилев.

Но обстановка на этом направлении продолжала оставаться напряженной. Скоро в бой на реке Друть с разведывательными отрядами противника вступил сводный батальон 514-го стрелкового полка (172-я сд), который с батареей орудий занял позиции у Белынич. Рядом расположились и артиллеристы под командованием командира дивизиона 462-го корпусного полка капитана Б. Л. Хигрина.

Карта 5. Боевые действия 1-й Пролетарской мотострелковой дивизии в июле 1941 года

Передовые отряды гитлеровцев попытались с ходу форсировать реку Друть, но встретили сильный отпор. Саперы успели уничтожить переправу через реку, облегчив задачу оборонявшимся подразделениям. Целый день продолжался ожесточенный бой, но враг так и не сумел прорвать позиции советских воинов.

На реке Друть, в районе Чечевичи, была атакована и разведрота лейтенанта Ларионова из той же 172-й стрелковой дивизии, усиленная 45-мм орудием и пулеметным взводом. В этом бою воины отряда подбили 2 немецких танка, потеряв свое орудие и 6 станковых пулеметов. Не выдержав натиска превосходящих сил противника, рота, заминировав мост через реку[118], отошла к реке Лахва на рубеж Досовичи, Красница, где проходил передний край обороны 388-го стрелкового полка. А уже вечером боевые действия с подошедшими танками и бронетранспортерами противника начались и в его полосе.

Из-за взрыва моста на Друти подходившие колонны 10-й моторизованной дивизии вермахта двинулись в направлении Быхова.

Продолжали отход к Могилеву, ведя тяжелые кровопролитные бои, и части 2-го стрелкового корпуса. 161-я стрелковая дивизия до исхода 6 июля продолжала оборонять рубежи по рекам Бобр и Березина на участке Ленивцы, Гора, срывая попытки противника переправиться в этом районе.

Дивизия генерала Руссиянова, после нескольких неудачных попыток пробиться на восточный берег Березины в районе Березино, была вынуждена выполнить 40-км марш на север к Чернявке. Ее колонны подошли к местечку в тот момент, когда части 161-й дивизии полковника Михайлова вели бой с гитлеровцами за переправы.

Воины 100-й стрелковой дивизии, поддержанные огнем развернувшихся артиллерийских полков, нанесли стремительный и неожиданный удар по флангу врага и отбросили его от моста. С наступлением темноты дивизия, ведя бои с атакующим противником, переправилась на восточный берег Березины и, выполнив марш, к 12 часам 5 июля сосредоточилась в районе Журовка, Гутновка.

Командир 2-го стрелкового корпуса генерал Ермаков приказал выделить из ее состава мотострелковый отряд и направить его в район местечка Погост для оказания помощи соседней 155-й стрелковой дивизии[119], сдерживающей натиск противника в могилевском направлении.

На рубеж Друти отводились и соединения 20-го механизированного корпуса, которые к исходу дня вышли к Дулебам.

Карта 6. Продвижение 2-й танковой группы вермахта с 3 по 10.07.41 г.

Немцам удалось захватить несколько переправ через Березину, по которым к Днепру устремились соединения танковой армии фельдмаршала фон Клюге: части XXXXVII моторизованного корпуса, захватив Крупки, вели бои за Толочин; 10-я танковая дивизия от Березино продвигалась в направлении Белынич; моторизованная дивизия СС «Рейх» к исходу дня главными силами подошла к Погосту, некоторые ее части вышли на берег Друти севернее дороги Могилев — Бобруйск. Форсированным маршем двигались на восток и пехотные соединения 2-й и 9-й полевых армий, значительно отставшие от своих далеко прорвавшихся на восток моторизованных корпусов.

3-я и 4-я танковые дивизии группы генерала Гудериана в это время вели ожесточенные бои за переправы через Днепр в районах Быхова, Рогачева и Жлобина с частями 21-й армии Западного фронта.

После сильной артподготовки, активно поддержанная своей авиацией, 3-я танковая дивизия гитлеровцев сумела передовыми отрядами форсировать Днепр у Рогачева, потеснив части 167-й стрелковой дивизии. На восточном берегу завязался ожесточенный бой, стороны несли большие потери, но не уступали друг другу. Только с помощью подошедших резервов нашим бойцам удалось столкнуть гитлеровцев в реку, но боевые действия на этом участке продолжались целый день.

Осложнилась обстановка в районе Старого Быхова. В 3 часа утра передовой батальон 338-го стрелкового полка, державший оборону на рубеже Галеевка, Проточное, Вязьма, Хомичи, был атакован подвижными отрядами противника. Не выдержав натиск и понеся большие потери, остатки батальона поспешно отошли к Старому Быхову, но и здесь удержаться не смогли. К исходу дня сюда подошли части 4-й танковой дивизии гитлеровцев, которые сильным ударом захватили пригород города, вынудив подразделения 187-й стрелковой дивизии, запасный полк и батальон автотранспортного училища, оборонявшиеся в этом районе, отойти за Днепр, взорвав за собой мост через реку.

Проведенной авиаразведкой было установлено, что на участке Озераны, Рогачев, Жлобин сосредоточились части танковой и моторизованной дивизий вермахта, усиленные тяжелым артиллерийским полком. Большое сосредоточение частей противника (до двух моторизованных полков, батальон танков, до полка артиллерии) было обнаружено и на западном берегу реки Друть, на участке Дуброво, Хомичи.

Было ясно, что 21-й армии предстоят тяжелые бои на рубеже Днепра, в связи с чем генерал Герасименко отдал войскам следующее боевое распоряжение[120]:

БОЕВОЙ ПРИКАЗ № 01/оп.

ШТАРМ 21 ГОМЕЛЬ 4.7.41

1. Противник перед фронтом армии, применяя мотомеханизированные части и авиацию, к исходу 3.7 вышел на линию р. Друть, р. Днепр до Жлобин, Шацилки (35 км ю. — зап. Жлобин), направляя основные усилия на рогачевском направлении.

2. Справа по вост. берегу р. Днепр обороняется 61-й стрелковый корпус. Граница с ним — (иск.) Могилев. Слева непосредственно по восточному берегу р. Днепр наших частей нет. С направления Пинск отходят части 75-й стрелковой дивизии на Мозырский УР.

3. 21-я армия имеет задачу остановить продвижение мотомехчастей противника на рубеже р. Днепр, нанося ему поражение на подступах к реке. Закончить сосредоточение и развертывание армии, перейти в общее наступление.

4. 45-му стрелковому корпусу (187-я и прибывающая 148-я стрелковые дивизии, запасной полк, батальон Бобруйского автотракторного училища) подготовить главную полосу обороны по вост. берегу р. Днепр и не допустить форсирования его противником. Особое внимание уделить своему левому флангу. Граница слева — (иск.) Заборье (73 км южнее Кричев), (иск.) Гадиловичи, (иск.) Любоничи (15 км сев. Бобруйск).

5. 63-му стрелковому корпусу (167, 117, 61-я стрелковые дивизии) с 318-м гаубичным полком БМ, 420-м корпусным артиллерийским полком подготовить главную полосу обороны по вост. берегу р. Днепр, имея задачей не допустить форсирования р. Днепр, прочно обеспечить свои правый фланг и жлобинское направление. Граница слева — Новозыбков, Костюковка, Стрешин, Паричи.

6. 66-му стрелковому корпусу (154-я, 232-я стрелковые дивизии, 110-й стрелковый полк, 36-й легкий артиллерийский полк 53-й стрелковой дивизии) и сводному отряду подготовить главную полосу обороны по вост. берегу р. Днепр, не допустить форсирования его противником. Для обеспечения левого фланга армии в районе Лоев оставить выдвинутый ранее 797-й стрелковый полк (232-й стрелковой дивизии).

7. 67-му стрелковому корпусу (102-я, 151-я стрелковые дивизии) продолжать сосредоточение частей в районах сбора и по окончании быть готовым к выдвижению в район Ветвица, Струки, Лушничи, Глыбочицы (35–50 км вост. Жлобин).

8. 132-я стрелковая дивизия — в моем резерве; не ожидая полного сосредоточения, отдельными частями выйти в район Шедомы, Ржовка, Рудня (5–15 км юго-зап. Пропойск).

9. Авиация. ВВС армии на период 4–10.7 иметь задачей:

1) бомбить выдвигающиеся части противника к Днепру;

2) не допустить выдвижения колонн противника по дорогам с запада в направлении Бобруйск и уничтожить переправы на р. Березина;

3) в случае попытки противника форсировать р. Днепр, во взаимодействии с наземными войсками всеми силами бомбить переправы;

4) вести борьбу с ВВС противника, не допуская его на нашу территорию.

10. Штарм с 4.7 — лес (5 км сев. Ветка). ВПУ — Довск.

Командующий войсками 21-й армии

генерал-лейтенант Герасименко

Начальник штаба армии

генерал-майор Гордов

Член Военного совета

дивизионный комиссар Колонин

Дивизии 20-й армии, сосредотачивавшиеся на участке Богушевск, Орша, Шклов, Могилев, в этот день продолжали укреплять занимаемые рубежи обороны: 153-я сд (командир — полковник H. A. Гаген, начальник штаба — подполковник Н. М. Черепанов) готовила к боям полосу Гнездиловичи, Липно, Шашки, Александрово, Мазурово; 233-я стрелковая дивизия (командир — полковник Г. Ф. Котов), без находившихся в пути 716-го гап, двух батальонов 734-го сп, 68-го оиптадн, 383-го осаб, 74-го аб, — на рубеже Шилы, Казаки, Клюковка; два батальона 229-й стрелковой дивизии (командир — генерал-майор М. И. Козлов, начальник штаба — полковник В. В. Гиль) — в районе Богушевска[121].

Но многие части армии еще находились в пути следования. Так, из состава 137-й стрелковой дивизии полковника И. Т. Гришина, прибывающей на рубеж Моньково, Багриново, к исходу 4 июля успели сосредоточиться только 624-й стрелковый и 278-й легкий артиллерийский полки. А некоторые части этого соединения выгружались в полосе действий 21-й армии. Да, много было в эти дни недостатков в работе службы военных сообщений (выгрузка эшелонов не по назначению, запаздывание с прибытием на фронт воинских частей, отсутствие данных о их местонахождении у комендантов станций и др.), за что был арестован, а впоследствии расстрелян ее руководитель — генерал-лейтенант Н. И. Трубецкой.

На участок Высокое, Орша выдвигалась 73-я стрелковая дивизия[122] (командир — полковник А. И. Акимов), подготавливая оборонительные рубежи в районе города. Южнее Орши до местечка Копысь по восточному берегу Днепра готовили оборону части 18-й стрелковой дивизии.

61-й стрелковый корпус (командный пункт — Городище) продолжал сосредоточение прибывающих частей на рубеже Орша, Шклов, Могилев, Дашковка. В район Шклова с 4 июля начали подходить части 53-й Саратовской стрелковой дивизии (командир — полковник И. Я. Бартенев, начальник штаба — полковник Ф. П. Коновалов), кроме 110-го стрелкового полка и полковой школы, оставшихся в 21-й армии. Ослабленная дивизия (6477 человек[123]) получила задачу занять оборону по восточному берегу Днепра, на участке Копысь, Шклов.

110-я стрелковая дивизия[124] (командир — полковник В. А. Хлебцев, начальник штаба — полковник Я. П. Чистопьянов) двумя стрелковыми полками с артиллерией заняла рубеж (иск.) Шклов, Кострицы, Мосток: 394-й сп — в 8–10 км от Могилева, оседлав Минское шоссе; 411-й сп — на участке Плещицы, Хвойная. На восточном берегу Днепра, в районе Любужа, занял огневые позиции 355-й легкий артиллерийский полк (командир — майор Ф. С. Кочерук).

Два дивизиона 601-го гаубичного полка (командир — полковник Якушев) были приданы 747-му стрелковому полку, один — находился в резерве командира 61-го стрелкового корпуса. В корпусной резерв был выведен и 425-й стрелковый полк (командир — полковник A. C. Пшеничников).

Скоро и этим сосредотачивавшимся на Днепре дивизиям пришлось вступить в бои с подходившими передовыми отрядами противника. А пока их разведывательные отряды пытались сдержать наступавшего противника на реках Друть и Вабер. Отряд 394-го стрелкового полка (командир — майор Сергеев), выдвинутый по Минскому шоссе к реке Друть, 4 июля подвергся атакам подвижных подразделений XXXXVI моторизованного корпуса и отошел за Лахву к своим главным силам.

4 июля в состав 61-го корпуса была включена и 137-я стрелковая дивизия, которой отводилась оборона рубежа Понизовье (южнее Орши), Левки. Получив задачу, комдив сразу направил усиленные передовые отряды в западном направлении с целью своевременного обнаружения и разведки сил противника, выходящего к Днепру в полосе обороны дивизии.

А вот участок Днепра от Калиновки до Вышково, находившийся на стыке 20-й и 13-й армий, по неизвестным причинам оказался не прикрыт советскими частями, чем и воспользовались вскоре немцы, успешно проведя форсирование реки.

В связи с быстрым приближением врага усиленными темпами продолжалась подготовка к обороне Могилева, которая возлагалась на 172-ю стрелковую дивизию[125] (командир — генерал-майор М. Т. Романов, начальник штаба — полковник А. И. Карпинский). В соответствии с полученными указаниями командир дивизии принял решение занять оборону по западному берегу Днепра: 514-м сп (командир — подполковник С. А. Бонич) с 493-м гап — от Затишья до Тишовки, уделив основное внимание прикрытию дороги Бобруйск — Могилев; 388-м сп (командир — полковник С. Ф. Кутепов) с 340-м лап — Тишовка, Буйничи, оседлав шоссе Белыничи — Могилев.

Во втором эшелоне дивизии на восточном берегу Днепра находились 747-й стрелковый полк (командир — подполковник A. B. Щеглов) и приданный 601-й корпусной артиллерийский полк. 341-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион прикрыл Могилевский аэродром и мост через Днепр. Для прикрытия дальних подступов к Могилеву саперы взорвали три железнодорожных и два автомобильных моста через притоки рек Друть и Днепра.

Разработанный план обороны и построение боевых порядков полков дивизии генерала Романова предусматривали отражение танков врага на наиболее вероятных направлениях их продвижения, тесное взаимодействие и оказание взаимной помощи. Для борьбы с танками в части было направлено 10 000 литров горючей жидкости «КС».

Был разработан и план прикрытия с воздуха. Зенитная артиллерия 61-го корпуса получила конкретные задачи по прикрытию аэродромов, железнодорожных станций, мостов, штабов и боевых порядков воинских частей.

Войска 20-й армии поддерживали 38-я истребительная, 31-я и 28-я смешанные авиационные дивизии, бронепоезда № 47, 48 и 49. К началу боевых действий соединения армии генерала Курочкина сумели создать на рубеже Днепра прочную оборону и героически ее удерживали, пока не были обойдены противником с обоих флангов[126].

С целью координации действий войск, ведущих бои в междуречье Березины и Днепра, командующий фронтом подчинил генералу Курочкину все части 13-й армии, а генералу Герасименко — остатки 4-й армии, 4-й воздушно-десантный и 20-й механизированный корпуса. Управление 13-й армии отводилось в Могилев, на него возлагалась организация приема и отправки по назначению частей 4, 3, 10 и 16-й армий[127].

Большое внимание командование Западного фронта уделяло проведению заградительных мероприятий и налаживанию устойчивой связи с объединениями, соединениями и частями. Штаб фронта издал даже приказ[128], потребовав устранить выявленные в армиях недостатки.

КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ

22, 20, 21, 16, 4-й АРМИЙ,

НАЧАЛЬНИКУ 3-го ОТДЕЛА

ЗАПАДНОГО ФРОНТА

Опыт боевых действий войск Западного фронта показал, что службу заграждения войска и штабы организуют недопустимо плохо, в результате чего танки противника легко прорываются в тыл наших войск.

По преступной халатности командования и войсковой части, оборонявшей Борисов, не был взорван мост через р. Березина, что дало возможность танкам врага прорваться через столь серьезную водную преграду.

Служба заграждений организуется бессистемно и как высшими начальниками, так и их штабами не проверяется.

Командующий войсками Западного фронта ПРИКАЗАЛ:

1. Всем командующим армиями, командирам корпусов и дивизий немедленно приступить к организации службы заграждения, применяя ее в самых широких размерах. Все мосты на дорогах, по которым движутся мотомеханизированные части противника, взрывать: для этой цели выделить специальные подрывные команды, начальники которых должны быть особенно подобраны и проинструктированы.

В качестве заграждений широко применять лесные завалы, усиливая их противотанковыми минами, и прикрывать пулеметным огнем и противотанковой артиллерией. При прорыве танков противника ни в коем случае не оставлять без прикрытия место прорыва, а немедленно закрывать его, отрезая танки от мотопехоты, которая следует за ними.

Для уничтожения прорвавшихся танков применять следующую тактику действий:

а) на путях движения прорвавшихся танков устраивать завалы, минировать дороги, взрывать мосты и тем самым задерживать их, не давая возможности проникать в тыл наших войск;

б) в тылу прорвавшихся танков дороги немедленно заграждать, тем самым отрезать их от вторых эшелонов и не давать возможности отхода и атаки частей с тыла;

в) создать в каждом полку и батальоне отряды и группы истребителей танков, которые вооружать связками гранат, бутылками с горючей жидкостью, минами и усиливать их противотанковыми пушками. Действия истребительных отрядов должны быть смелыми и решительными, нападать на танки главным образом из засад.

Высшим начальникам лично и через свои штабы проверять готовность мостов к разрушению и наладить строжайший контроль за службой заграждения. Ответственность за выполнение заграждений возложить на инженерных начальников, от командиров саперной роты до начальника инженерных войск армии включительно.

Начальнику 3-го отдела Западного фронта срочно расследовать обстоятельства, при которых был отдан в руки врага мост автострады через р. Березина у Борисова, и доложить командующему войсками Западного фронта.

2. В результате недостаточного внимания вопросам связи со стороны командиров штабов и особенно начальников связи всех степеней зачастую нарушается связь с войсками, что затрудняет управление. Нижестоящие штабы, как правило, ждут связи сверху, не проявляя заботы о том, чтобы нарушенную связь установить снизу. Нижестоящие штабы, за редким исключением, используют службу делегатов связи с целью ориентировки об обстановке и получения своевременных указаний по дальнейшим действиям от старшего начальника.

Требую от всех командиров, штабов и начальников связи иметь постоянную и надежную связь, используя для этой цели все технические и подвижные средства (провод, радио, машина, танк, конные и пешие посыльные и делегаты связи). При перерывах связи в обязательном порядке искать связь как сверху вниз, так и снизу вверх. Предупреждаю, что при отсутствии связи будет отвечать командир, начальник штаба и начальник связи.

Об отданных распоряжениях срочно донести.

Начальник штаба Западного фронта

генерал-лейтенант Маландин.

Для сдерживания наступательного порыва немцев командующий Западным фронтом принял решение о нанесении удара сводными отрядами 21-й армии по правому флангу 2-й танковой группы. Генералу Герасименко было приказано сформировать 3–4 сильных отряда, которые своими действиями на бобруйском направлении в ночь на 5 июля должны были уничтожать мосты на коммуникациях противника, боевую технику противника. В случае успеха и благоприятной обстановки отрядам предписывалось захватить и удержать Бобруйск[129].

Но передача этого приказа в привлекаемую для удара 117-ю стрелковую дивизию велась по телефону открытым текстом, что не исключило возможности радиоперехвата его противником. Возможно, это обстоятельство и предопределило неуспех планируемой операции дивизии.

Вечером 4 июля Военный совет Западного фронта, по непосредственному указанию Ставки Главного Командования, приказал командующему 20-й армией нанести контрудар силами 5-го (был передан из состава 16-й армии) и 7-го механизированных корпусов на Сенно и Лепель во фланг и тыл главной группировке противника, действующей в полоцком направлении. Для поддержки наступления механизированных войск привлекались стрелковые соединения 20-й и 13-й армий и авиация фронта.

Принимая решение на нанесение этого удара, Ставка и командование фронта, видно, решили использовать благоприятную ситуацию, сложившуюся на этот момент (отрыв армейских корпусов группы армий «Центр» от танкистов на 200–250 км), и перехватить инициативу ведения боевых действий в свои руки.

Получив распоряжение фронта, генерал Курочкин ночью 5 июля принял следующее решение на проведение операции[130]:

— 5-й механизированный корпус в ночь с 4 на 5 июля сосредоточить в районе Высокое, Селице, ст. Осиновка; по получении особого приказа нанести удар в направлении Сенно, Лепель и к исходу дня овладеть ими. Основное усилие было приказано сосредоточить на левом фланге;

— 7-й механизированный корпус в ночь с 4 на 5 июля сосредоточить в районе Вороны, ст. Крынки, Хомены; по получении особого приказа нанести удар на Бешенковичи, Лепель и к исходу дня выйти в район Камень, Ушачи, Лепель;

— 69-й стрелковый корпус (153, 223 и 229-я сд), удерживая рубеж Витебск, ст. Стайки, готовится к выдвижению отдельными полками и батальонами с артиллерией за 7-м мехкорпусом;

— 61-й стрелковый корпус (73, 137 и 18-я сд), удерживая рубеж Стайки, Шклов, готовится к выдвижению отдельными полками с артиллерией за 5-м мехкорпусом;

— 1-я мотострелковая дивизия с приданным 115-м танковым полком удерживает рубеж по реке Бобр и по особому приказу наносит контрудар в направлении Борисова.

Задача на наступление в направлении Лепель, Докшица была поставлена и 2-му и 44-му стрелковым корпусам.

Готовность к наступлению механизированных корпусов и отдельных частей и отрядов стрелковых корпусов устанавливалась к 6.00 5 июля 1941 г. Глубина ударов для мехкорпусов была определена следующей: для 5-го — до 140 км, 7-го — до 130 км[131]. Глубина последующей задачи достигала 200 км.

Механизированные корпуса, предназначенные для нанесения удара, были неплохо укомплектованы личным составом и боевой техникой, но недостаточно обучены и подготовлены к боевым действиям.

В состав 5-го механизированного корпуса (командир — генерал-майор И. П. Алексеенко, заместитель по политической части — бригадный комиссар А. Ф. Киселев, начальник штаба — полковник В. В. Бутков) входили 13 и 17-я танковые, 109-я моторизованная дивизии, 8-й мотоциклетный полк, 255-й отдельный батальон связи и другие части. К началу контрудара некоторые его части не успели прибыть в Белоруссию (разведывательный и батальон связи 13-й тд, 381-й мотострелковый полк, по одному батальону 602-го мотострелкового и 16-го танкового полков, 404-й ап, 253-й иптадн, 173-й орб 109-й моторизованной дивизии), ослабив боевую мощь соединения.

И все же корпус к 6 июля обладал достаточно большими силами. В его составе насчитывалось 924 танка (в основном БТ-7 и Т-26), 213 бронемашин, 76 орудий калибра 76–152 мм, 11 зенитных орудий и 12 зенитных пулеметов, 16 минометов, 2892 автомашины, 177 тракторов, 366 мотоциклов[132].

В оперативное подчинение генерала Алексеенко были переданы и два корпусных артиллерийских полка, находившихся в районе Орши.

Достаточно большими силами обладал и 7-й механизированный корпус (командир — генерал-майор В. И. Виноградов, заместитель по политической части — бригадный Комиссар И. И. Михальчук, начальник штаба — полковник М. С. Малинин), даже несмотря на то, что его 1-я мотострелковая дивизия уже с 1 июля втянулась в бои на борисовском направлении, действуя в отрыве от главных сил соединения.

В составе корпуса к 6 июля находились 14-я и 18-я танковые дивизии, 9-й мотоциклетный полк и другие части, насчитывавшие 715 танков, в том числе 34 KB и 29 Т-34, 118 бронемашин, 56 орудий калибра 76–152 мм, 24 зенитных орудия и 36 зенитных пулеметов, 85 минометов, 2617 автомашин, 100 тракторов, 730 мотоциклистов[133]. В составе соединения находилась и 107-я корпусная авиационная эскадрилья, имевшая 15 самолетов-корректировщиков.

Таким образом, одновременно в планируемом ударе двух мехкорпусов могло принять участие около 1400 исправных танков[134], что было наполовину больше состава 3-й танковой группы, уже понесшей в боях немалые потери.

Значительными силами к этому времени обладали еще 1-я мотострелковая дивизия и включенный в ее состав 115-й танковый полк (из 57-й тд). Так что перспектива разгрома группы генерала Гота была вполне реальна, но огромные недостатки в планировании и проведении этой операции, неучтенный опыт ударов механизированных войск под Гродно, Шауляем и Бродами не позволили достичь поставленных перед войсками Западного фронта целей. Да и войска Красной Армии еще не были готовы к проведению таких широкомасштабных операций.

Как вспоминал Маршал Советского Союза Андрей Иванович Еременко, «идея решения на контрудар, подсказанная Ставкой, не соответствовала тем мероприятиям, которые предполагало осуществить командование фронта. В этой обстановке целесообразно было бы сосредоточить 5-й и 7-й корпуса в треугольнике Смоленск — Витебск — Орша, чтобы подготовить их для контрудара в случае прорыва противником нашей обороны, созданной на линии Витебск — Орша. Если учесть при этом еще и то, что предстояло ввести в бой недостаточно подготовленные к наступлению механизированные корпуса, выбрасывая их вперед на несколько десятков километров за линию созданной нами обороны, в лесисто-болотистый район, без поддержки авиации и пехоты, втянутой в изнурительный бой, то станет ясна вся рискованность этого плана. Управление корпусами в бою подготовлено не было. Предоставленные сами себе, они могли быть легко расчленены и разбиты сильным врагом. Далеко не благополучно обстояло дело с подвозом боеприпасов и продовольствия. В общем, корпусам предстояло решить очень трудную задачу…

Я считаю, что необходимость этого контрудара едва ли вытекала из сложившейся обстановки. В то время только создавался непрерывный фронт обороны. На некоторых направлениях части все еще были вынуждены отходить. Поэтому в первую очередь требовалось создать стабильный фронт обороны, построить оборонительные сооружения, упорядочить во всех звеньях управление войсками, научить их сложному искусству активного и стойкого сопротивления.

В таких условиях предпринимать контрудар двумя свежими, но несколоченными и необстрелянными корпусами было рискованно. Эти корпуса представляли огромную ценность в треугольнике Витебск — Смоленск — Орша, который мы пока удерживали. Отсюда корпуса в зависимости от обстановки могли бы нанести сильные контрудары в направлениях Витебска и Орши, куда двигались танковые и моторизованные группы противника.

В указанном треугольнике у нас имелись укрепления и достаточно артиллерии, мы бы сумели задержать и измотать врага на линии обороны, а механизированные корпуса в случае прорыва нашей обороны нанесли бы сильные контрудары из ее глубины. Большую пользу принесли бы эти корпуса при отражении немецких „клиньев“, состоявших из подвижных групп танков, мотоциклистов и мотопехоты. Кроме того, наша пехота, занимавшая оборону в первом эшелоне, зная, что позади нее стоят механизированные корпуса, более стойко и уверенно выполняла бы свою задачу. Вместе с тем и сами корпуса хорошо подготовились бы к предстоящим действиям, организовав взаимодействие с пехотой. Первый обстрел механизированные корпуса получили бы под прикрытием пехоты и чувствовали бы „уважение“ к ней и обязанность ей помочь»[135].

Но получилось как всегда. Командование фронта все видело и понимало, но вновь и вновь планировало не подготовленные ни в каких отношениях наступательные действия своих войск, заведомо обрекая их на очередную неудачу. Без активной поддержки стрелковых и артиллерийских частей бомбардировочной авиацией, без надежного прикрытия своими истребителями ведение боевых действий в труднопроходимой местности (большое количество болот, рек, лесов, озер), большие разрывы между смежными флангами корпусов и дивизий — все это заранее обрекало планируемый замысел на трудности в его выполнении.

Получив приказ на наступление, в механизированных корпусах начали подготовку к нанесению удара по врагу. На передовую были отправлены разведгруппы, шло пополнение боезапасом, подвозилось горючее, развертывались санитарные батальоны. Штабами корпусов, после ознакомления с поставленными задачами и оценки обстановки, были выработаны и решения на проведение наступательных действий[136].

Командование 5-го механизированного корпуса решило построить боевой порядок в два эшелона: в первый выделялись 17-я и 13-я танковые дивизии, во второй — отряд 109-й моторизованной дивизии. Резерв составлял 8-й мотоциклетный полк (командир — майор П. А. Белик), насчитывавший около 30 танков и бронемашин, танковый батальон 16-го тп и мотострелковый батальон 602-го мсп.

17-я танковая дивизия, сосредоточившись в районе Смоляны, Вязьмичи, Козлово, должна была наступать вдоль железной дороги Орша — Лепель и к исходу дня овладеть северной окраиной Лепеля. За ней наступал корпусной резерв, имея задачу прикрыть дивизию от возможных ударов противника с северного направления.

13-я танковая дивизия, сосредоточившись в районе Ивановск, Аленовичи, Репохово, должна была нанести удар в направлении Шишаловка, Поповка и к исходу дня овладеть южной окраиной Лепеля.

109-я моторизованная дивизия из района Мук, Росский, Селец, Туровичи наступала уступом слева за 13-й танковой дивизией, прикрывая ее левый фланг от возможных ударов с южного направления. После овладения Лепелем моторизованная дивизия должна была занять оборону по высотам Воронь, Заболотье, Городец и прикрыть сосредоточение корпуса с западного направления.

Штаб генерала Виноградова, из-за отсутствия 1-й мотострелковой дивизии, решил построить боевой порядок 7-го механизированного корпуса в один эшелон с выделением в резерв одного танкового батальона от 27-го тп. Было принято следующее решение: силами двух танковых дивизий нанести удар в общем направлении Новоселки, Долгое, местечко Камень, с ходу форсировать реку Черногостница, разгромить противостоящего противника и к исходу дня выйти в район Улла, Камень, Долгое.

9-й мотоциклетный полк (командир — полковник К. Г. Труфанов) проведением разведки в направлении станции Сиротино, Полоцк должен был установить наличие и состав противника, находящегося в этих районах.

В связи с задержкой сосредоточения соединений и частей корпуса генерала Алексеенко в заданных районах наступления начало армейской операции было перенесено на 5.00 6 июня. Но и это дело не спасало. Многие части 5-го мехкорпуса находились еще в пути следования, а главные силы сосредоточились в 70 км от исходного района наступления[137].

Как недостаток можно отметить и то, что командованию корпуса и дивизий не было предоставлено время для приведения частей в порядок, ознакомления и разведки маршрутов и предстоящего района боевых действий, организации взаимодействия и материально-технического снабжения войск. Но на эти обстоятельства никто из Ставки, командования фронта и 20-й армии внимания не обращал, слишком велико было желание быстрее переломить ход событий на свою сторону.

4 июля, в соответствии с указанием Ставки Главного Командования, Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко отдал войскам боевой приказ[138], в котором определил задачи армиям Западного фронта.

ДИРЕКТИВА № 16

ШТАБ ЗАПАДНОГО ФРОНТА

ГНЕЗДОВО

4.7.41 23.15.

Первое. Противник сосредоточивает на лепельском направлении до двух танковых и одной-двух моторизованных дивизий для дальнейшего наступления в общем направлении Витебск или Порхов.

Второе. Западному фронту прочно оборонять линию Полоцкого укрепленного района, рубеж р. Зап. Двина, Сенно, Орша и далее р. Днепр и не допустить прорыва противника на север и восток.

Третье. 22-й армии в прежнем составе без 128-й и 153-й дивизий прочно оборонять Полоцкий укрепленный район и рубеж по р. Зап. Двина до Бешенковичи включительно, не допустив выхода противника на правый берег Зап. Двина. Мост у Бешенковичи сжечь.

Граница слева: Велиж, (иск.) Витебск, Бешенковичи, Лепель.

Четвертое. 20-й армии в составе 61-го стрелкового корпуса (110, 136, 172-я стрелковые дивизии), 69-го стрелкового корпуса (73, 229 и 233-я стрелковые дивизии), 18, 53, 137, 128 и 153-й стрелковых дивизий, 7-го и 5-го механизированных корпусов создать на линии Бешенковичи, Сенно, Моньково, Орша, Шклов сильную противотанковую оборону, усилив район Сенно батальоном танков, с пятью танками КВ.

229-ю стрелковую дивизию выдвинуть на рубеж: (иск.) Сенно, Моньково.

Подготовить контрудар 7-м и 5-м механизированными корпусами во взаимодействии с авиацией в направлениях Островно и Сенно, для чего 7-й механизированный корпус сосредоточить в районе Лиозно и 5-й механизированный корпус в районе Девино, ст. Стайки, Ореховск. Успех развивать 7-м механизированным корпусом в направлении Камень, Кубличи и 5-м механизированным корпусом — на Лепель.

1-й мотострелковой дивизии, усиленной танковым полком, развивать удар на Борисов с целью захвата переправы через р. Березина. При успехе механизированных частей развивать удар в северном направлении на Докщицы.

Командный пункт командующего 20-й армией — Клюковка.

Граница слева: Починок, Шклов, Червень.

Пятое. 21-й армии в прежнем составе прочно оборонять рубеж р. Днепр. В ночь на 5.7.41 г. смелыми действиями отрядов в направлении Бобруйск уничтожать отдельные группы танков и мотопехоту противника восточнее Бобруйск, подорвать все мосты и зажечь леса в районе действий танков противника.

Шестое. Военно-воздушные силы. 23-ю смешанную авиационную дивизию передать в распоряжение командующего 20-й армией для непосредственного взаимодействия с войсками на поле боя. Остальным Военно-воздушным силам фронта:

1. Не допустить переправы войск противника на правый берег р. Зап. Двина и прорыва противника на Орша;

2. В ночь на 5.7.41 г. зажечь леса в районе Лепель, Глубокое, Докщицы.

Командующий войсками Западного фронта

Маршал Советского Союза Тимошенко

Начальник штаба Западного фронта

генерал-лейтенант Маландин

Член Военного совета Западного фронта Л. Мехлис

Таким образом, прорвавшимся к Западной Двине и Днепру танковым группам противника к этому времени противостояли войска трех свежих армий Западного фронта, имевшие значительное количество соединений и частей для организации устойчивой обороны на водном рубеже. Еще не были введены в действие 5-й и 7-й механизированные корпуса, способные противостоять 3-й танковой группе противника. Подтягивались к фронту 23-й и 25-й мехкорпуса, 57-я танковая дивизия, соединения 19-й и 16-й армий. Большие силы войск были сосредоточены и в распоряжении командования 21-й армии.

Усиленно пополнялись личным составом и техникой выведенные за Сож в резерв соединения 4-й армии (дивизии 28-го и 47-го стрелковых корпусов). В них и отдельные армейские части непрерывным потоком шло пополнение, оружие, транспорт, тыловое имущество. Если к 5 июля 28-й стрелковый корпус имел 9881 человека личного состава и 12 орудий, то уже к 10 июля численный состав 55-й и 143-й стрелковых дивизий был доведен до 6000 человек, в них было восстановлено по одному артиллерийскому полку[139]. Стрелковым оружием и боеприпасами части были пополнены почти до положенной нормы.

Но вскоре укомплектованный 47-й стрелковый корпус был изъят из состава 4-й армии и переброшен на другое направление. В составе армии остались только 28-й стрелковый корпус (6-я и 42-я сд), 55-я и 143-я стрелковые дивизии. К 6 июля управление и штаб армии переместились в Новозыбков, где получили указание вместе с доукомплектованием частей организовать оборону рубежа Чаусы, Пропойск (Славгород), Норки, Чериков[140].

Шло пополнение и в 25-й механизированный корпус, который 8 и 9 июля получил 64 танка Т-34, 20 37-мм зенитных орудий, три 45-мм противотанковые пушки, 6 станковых пулеметов, 450 колесных автомашин[141].

Но, допуская повторение прежних ошибок, командование Западного фронта не создало на путях вероятного продвижения противника глубокоэшелонированную оборону, а растянуло свои соединения на огромном протяжении фронта. Да и поспешные, неподготовленные контрудары войск фронта лишали его боеспособных соединений.

Командование группы армий «Центр» тоже не желало отдавать инициативу ведения боевых действий в руки противника. 5 июля 1941 года главные силы 4-й танковой армии гитлеровцев начали сосредотачиваться на берегах Западной Двины и Днепра. Перед командованием группы армий «Центр» встал вопрос — продолжать наступление одними танковыми группами или ждать подхода своих пехотных соединений, высвободившихся под Минском. В пользу немедленного наступления говорил факт слабости обороны войск Западного фронта на этом рубеже, который еще только создавался. Да и все проведенные гитлеровцами виды разведок не установили наличие противостоящих крупных сил, обнаружив только штабы 13-й и одной новой армий Западного фронта[142].

Командованием группы было принято решение на продолжение наступательных действий, приложив все усилия для быстрейшего подтягивания полевых войск к району предстоящего сражения. Замысел гитлеровского командования состоял в том, чтобы сильными концентрическими ударами танковых группировок рассечь войска Западного фронта, выйти в район Смоленска, окружить и уничтожить советские части и открыть дорогу на Москву.

В ночь на 5 июля противник скрытно сосредоточил главные силы мотомеханизированных частей на рубежах: лепельское направление — Западная Двина, Полоцкий укрепленный район, Бешенковичи, Сенно; борисовское направление — Крупки, Чернявка, западный берег Березины; бобруйское направление — западный берег реки Друть. Одновременно к фронту на автомашинах проходила переброска пехотных частей вермахта.

Карта 7. Положение соединений 3-й танковой группы вермахта 5.07.41 г.

Воспользовавшись темнотой и невнимательностью выделенных от частей 62-го стрелкового корпуса наблюдателей, в час ночи противник силами до двух пехотных полков на участке Якубинки, Кушлики переправился через Западную Двину и завязал бои по расширению захваченного плацдарма. В течение дня его части медленно продвигались в северо-восточном направлении, встречая упорное сопротивление войск 22-й армии.

Авиационной разведкой Западного фронта было обнаружено, что большие силы немцев (около одной танковой и одной моторизованной дивизий) выдвигались с юга в направлении Диены, а на лепельском направлении передовые части мотомеханизированных войск выдвигались к северо-востоку от Сенно[143].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.