Глава 20 Вторая мировая война, часть вторая 

Глава 20

Вторая мировая война, часть вторая 

Защищая Сопротивление… от французов

Еще со времен фиаско в Дакаре бритты предупреждали де Голля об утечке информации, но его люди в Лондоне упорно отрицали возможность расшифровки их кодов. Вот почему практически с самого начала войны службы безопасности союзников приняли решение не делиться со «Свободной Францией» никакими секретами, даже если они касались самой Франции. Французов держали в неведении обо всех действиях союзников во Франции, и такая ситуация могла, конечно, разозлить кого угодно.

В 1941 году британская разведывательно-диверсионная служба УСО (Управление специальных операций) приступила к созданию на территории Франции ячеек Сопротивления, с использованием французских агентов, но отказалась сообщать де Голлю, где эти ячейки находятся и кто в них входит. Де Голль выступил с типично французской идеей централизации управления группами Сопротивления под эгидой так называемого Национального совета Сопротивления; да, это обеспечивало бы общее руководство работой групп, но в то же время подвергало всех смертельной опасности в случае провала хотя бы одного звена этой цепочки. В результате УСО решило проигнорировать предложение де Голля и продолжило создавать маленькие и независимые ячейки, которые даже не знали бы о существовании других групп.

В первые годы войны роль Сопротивления видели скорее не в подрыве железных дорог и убийстве немцев — такие акции неизбежно провоцировали репрессии, жертвами которых становились невинные мирные жители, — а в тайной переправке летчиков союзных ВВС на родину. Слова Черчилля о важности превосходства в воздухе быстро стали пророческими, и было жизненно важно, чтобы экипажи союзных бомбардировщиков и истребителей, сбитых над вражеским берегом Ла-Манша, возвращались домой живыми.

Так что активное Сопротивление началось с горстки нескольких храбрецов французов, которые, рискуя жизнями, прятали у себя сбитых летчиков, пока не появлялась возможность переправить их через пролив. Это были не профессиональные подпольщики, а обычные люди, хозяева безопасных домов, адреса которых пилотам сообщали непосредственно перед вылетами. Укрывая людей на чердаках, в погребах и амбарах, эти простые граждане за годы войны помогли более шести тысячам летчиков, беглых военнопленных и попавшим в окружение солдатам выбраться из Франции и вернуться домой.

И как ни грустно это признавать, самую большую опасность для беглецов и их спасителей представляли не расшифрованные коды, а другие, такие же обычные, французские граждане. Потому что не только Петен и его приятели осознанно, добровольно и умышленно сотрудничали с нацистами.

Есть один беспроигрышный способ вывести из равновесия любого француза — достаточно произнести слово «коллаборационизм». Он либо проворчит: «Oui, oui [114], столько уже говорено об этом», — либо скажет, что Британии и Америке повезло не пережить того, что выпало на долю Франции. Но все равно никуда не уйти от прискорбной правды о размахе сотрудничества между французскими гражданами и немецкими оккупантами.

Франции трудно смириться с тем, что во время оккупации обычные французы — мужчины и женщины — предавали соотечественников, которые укрывали у себя солдат или участников Сопротивления, доносили на евреев, на тех, кто слушает Би-би-си или просто нелестно высказывается о Петене. И первыми бралась за наказание таких «преступников» французская полиция или, чаще всего, пронацистская военизированная милиция.

Безусловно, не все жандармы соглашались работать на нацистов: за годы войны 338 полицейских были казнены, а 800 отправлены в нацистские концлагеря. Но многие их сослуживцы охраняли пересыльные пункты для пленных, сдавали борцов Сопротивления и «подозрительных» граждан нацистам для дальнейшей расправы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.