Мистика красоты

Мистика красоты

Иван Николаевич Крамской (1837–1887) традиционно считается главой русской реалистической живописи, вождем передвижников. Но удивительное дело: посреди сотни реалистических работ, созданных Крамским, самыми известными и притягательными остались полотна мистические и таинственные.

Правда, о мистике Крамской не помышлял. Своих «Русалок» он задумал как полотно «по народным мотивам», взятым из «Майской ночи» Гоголя. Вот только вышло странноватое зрелище: тяжелый лунный свет, колдовское затягивающее озеро, призрачные русалки, вышедшие на ночной берег… Устроители первой выставки Товарищества передвижников (1871) повесили эту жутковатую картину рядом с трогательным пейзажем Саврасова «Грачи прилетели». И случилось невиданное: не понравились ночным русалкам дневные птицы – в первую же ночь пейзаж упал со стены.

Собиратель Третьяков купил оба полотна. «Грачей» повесил в свой кабинет, а «Русалкам» никак не мог найти места – перевешивал из комнаты в комнату. Он и раньше сталкивался с капризными творениями. Если какому-то полотну не нравился «сосед», картины начинали воевать – то краска полопается, то рама треснет, а то и вовсе одна из картин на пол рухнет. Но «Русалки» повели себя хуже всех – из залы, где их пристроил Третьяков, по ночам стало раздаваться заунывное пение. Там отказались убираться служанки. А дети Третьякова боялись даже ходить мимо. Увидев однажды картину ночью при свете лампы, 6-летняя дочка Павла Михайловича Верочка подняла страшный крик. Девочке показалось, что русалки зовут ее к себе, в свой жуткий и призрачный мир.

Третьяков и сам начал замечать, что, как только подольше побудет возле «Русалок», чувствует страшную усталость. Потом и посетители стали поговаривать, что рассматривать сцену из «Майской ночи» тяжело. А затем по Москве пошел слух, что какая-то барышня, насмотревшись на картину Крамского, утопилась в Яузе. Хорошо, что старушка нянька, жившая в семье Третьяковых, присоветовала: «Повесьте картину в самый дальний угол, чтобы на нее свет не падал. Трудно русалкам при солнечном свете, оттого они даже ночью не могут успокоиться. А как попадут в тень, разом перестанут колобродить!» Так и сделали. С тех пор, если речные девы на полотне и поют свои русалочьи песни, посетителям это не мешает.

Волнующий аромат тайны окутывает и другую картину Крамского. Его «Неизвестная» – портрет красавицы, написанный вполне реалистично. Вот уже более 120 лет зрители, критики, художники взахлеб восторгаются ею. Но она смотрит на всех свысока из открытой коляски, медленно проезжающей по Невскому проспекту. Ее лицо вспыхивает презрительным румянцем, губы кривятся, словно все вокруг недостойны ее красоты. И кажется, что она – не реальная женщина, а мистическая королева холодного, туманного Петербурга.

Это сейчас мы видим в ней утонченную аристократку. Но современники, глядя на ее моднейший наряд, легко «прочитывали» ее социальное положение. Дело в том, что для истинной дамы высшего света столь ультрамодное одеяние да еще и макияж считались совершенно неприличными. Можно, конечно, было надеть изысканную шляпку или пальто – но по отдельности. Две ультрамодные вещи – это уже перебор. А на прекрасной незнакомке «писк моды»: бархатное, отороченное мехом и синими атласными лентами платье-пальто, называемое «скобелев» и шляпка-беретка «франциск». На губах помада, на щеках румяна, и брови подведены. Так что, несмотря на шик, красоту и стать, современники понимали, что перед ними одна из дам полусвета, проще говоря, содержанка. Но кто она?!

Крамского забросали вопросами: «Она существует?» Художник усмехался и показывал на полотно: «Конечно – вот!» Публика снова кидалась к картине, восторженно ахала, пытаясь высмотреть, понять, разгадать тайну красоты.

Лишь один человек не разделял всеобщих восторгов – коллекционер Павел Михайлович Третьяков. Долго стоял, пристально и пытливо вглядываясь в холодно-презрительные глаза незнакомки, потом резко повернулся и стремительно вышел из зала. Крамской обиделся и продал свою красавицу в одну небольшую частную коллекцию.

Отчего же Третьяков отказался купить «Неизвестную»? Может, оттого, что слишком хорошо знал – портреты красавиц не приносят ничего хорошего. У коллекционеров даже поверье есть, что красавицы с картин пьют жизненную энергию у зрителей. Недаром и «Джоконду» Леонардо, и красавиц Боттичелли или Тициана называют «вампиршами», а фанатики пытаются их порезать и уничтожить.

«Неизвестная» тоже пошла по несчастливой дорожке. Правда, первое несчастье она принесла себе, когда вместо известнейшего собрания Третьякова попала к мелкому коллекционеру, а потом никак не могла успокоиться, переходя из рук в руки. К тому же, едва она появлялась на очередной выставке, публика начинала шептаться, что обладание картиной приносит горе: одного ее владельца бросила жена, у другого – сгорел дом, третий – обанкротился.

Но самое страшное случилось в семье ее создателя – меньше чем через год после создания «Неизвестной» у Крамского умерли два сына. Потрясенный художник выразил трагедию как умел – написал полотно «Неутешное горе»: посреди пустой комнаты стоит плача его несчастная жена. Понимая, что такую горестную картину никто не купит, Крамской безвозмездно отослал ее Третьякову. Но собиратель русской живописи обладал наидобрейшим сердцем – он тут же передал семье художника большой гонорар. И что удивительно: если шикарно-блестящая «Неизвестная» приносила одни несчастья, то скромное полотно, полное трагизма, стало давать людям облегчение. Посетители Третьяковки задерживались перед «Неутешным горем» не только чтобы посочувствовать матери, но и чтобы попросить у нее заступничества за своих детей. И больные дети выздоравливали…

А «Неизвестная» странствовала по России и даже ухитрилась побывать за рубежом. И говорят, еще много нервов помотала… Только в 1925 году она попала, наконец, в Третьяковскую галерею и с тех пор успокоилась. Может, потому, что всегда мечтала попасть именно сюда? Только вот тайна ее по-прежнему не раскрыта. Впрочем, может, именно Тайна и есть самое интригующее и манящее в этой красавице? Она по-прежнему смотрит свысока. Правда, на ее «соседей» по Третьяковской галерее так особо не поглядишь. Там любая картина – шедевр. И у каждой свои Тайны…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.