Дороги, которые мы выбираем

Дороги, которые мы выбираем

Распад Советского Союза отнюдь не вызвал массовых волнений и тем более вооруженных выступлений. Как-то все устали и смирились.

И тем не менее народ не выбирал распада СССР. Народ долгое время не хотел даже изменения экономического и общественного строя СССР. Большинство людей хотели бы усовершенствовать политический строй: чтобы стало посвободнее, полегче, почестнее. Только к середине 1989 года большинство людей готовы были принять частную собственность, конкуренцию, капитализм. И даже здесь он был на высоте: в стране, где три поколения не было собственников, в одночасье появился активный хозяйствующий слой. Те «новые русские», которые не качали деньги из воздуха и не накручивали цены на полученные с черного хода товары. А те, кто своим организаторским трудом создавал новые материальные ценности. Этот слой тоже совершенно не хотел распада своего государства и не был в нем заинтересован.

Даже когда смена экономического и политического строя оказалась тесно привязана к идее распада Советского Союза, народ высказался за сохранение СССР. Не как государства построения марксистской утопии, а как общего государства исторически связанных народов.

Мы четко и ясно высказали свою волю на референдуме 17 марта 1991 года. В нем приняли участие 148,6 млн человек (80% имевших право голоса), из них 113,5 млн высказались за сохранение Союза (76,4%).

Номенклатура сделала другой выбор. Она манипулировала экономическими «реформами» так и только так, чтобы обогатиться самой и создать абсолютно зависимых от нее «буржуев». Ей было плевать и на процветание страны, и на ее историческую судьбу. Она хотела только «прихватизации» богатства, созданного общим трудом. А когда совершенные на этом пути преступления сделали это выгодным – пошла на дезинтеграцию «своей» страны. Чтобы не нести ответственности за все, что наворотили и в эпоху Брежнева, и в годы удивительной «перестройки».

Потом номенклатура еще долго приходила к власти в государствах, возникших на развалинах СССР. В Российской Федерации Попов лаялся с Гайдаром, а Жириновский с Явлинским; на Украине и в Грузии люди их круга убивали Гамсахурдиа и Чорновола. Они и дальше занимались привычными делами: воевали друг с другом, разоряли остатки того, что еще оставалось от СССР, воровали, вывозили, отнимали, предавали.

Но, как сказали классики советской фантастики, «это уже совсем другая история».