Сенат и генерал-прокурор
Сенат и генерал-прокурор
Сенат облечен был весьма обширными полномочиями. Указом призванный непрестанно трудиться «о распорядке государства», об устройстве правления, дотоле «не распоряженного», не упорядоченного, он в общей перестройке управления сверху донизу, предпринятой Петром в последние годы, являлся руководителем, пользовался чуть не учредительным значением, насколько это было возможно при носителе власти, подобном Петру, распределял права, создавал юридические нормы, в силу повеления «денег как возможно сбирать» вводил новые налоги, разрабатывал мимолетные указы царя, должен был угадывать еще не сформировавшуюся мысль законодателя. Без согласия Сената нельзя было ничего начинать, тем менее вершить; он — заместитель собственной его величества персоны в ее отсутствие; закон ставил его рядом с высшими на земле авторитетами — богом, царем и «всем честным светом». Но трудно было приподнять действительное положение Сената и его личный состав до уровня столь высоких определений, даже сняв с них риторическую окраску. Он был проводником самодержавной воли, не имея своей собственной; его полномочия были приказчичьего, а не хозяйского характера, не права, а ответственные поручения; он — механический прибор управления, а не политическая сила. За каждую ошибку или недогадку ему грозила не министерская отставка, а хозяйская расправа: «Вы это на смех сделали, взявши взятки, по старым глупостям, и когда ко мне приедете, то у вас совершенно иначе об этом спросится». Личный состав учреждений отвечал такому с ним обращению: в первое время он воспринял в себя заурядных чиновников и не улучшился с учреждением коллегий, когда в него вошли ранговые и родовитые сановники: князь Меншиков, князь Д. Голицын и др. За Сенатом надобно было присматривать Устройство надзора за высшим учреждением, которое само надзирало за всем управлением, было мудреным делом; его надобно было согласовать с формами ответственности. Такими формами были царский выговор всему Сенату и денежный штраф, налагаемый на отдельных сенаторов наравне с канцеляристами. В 1719 г. целый пяток сенаторов был оштрафован за неправое решение дел. Но такие формы роняли учреждение и должность в глазах подчиненных и управляемых, а Петру надобно было не только исправлять сенаторов, но и беречь авторитет Сената, как необходимое условие его успешной деятельности. В интересе служебной дисциплины Петр прибегал к отеческому негласному способу исправления досадивших ему сановников: отколотив дубинкой наедине в своей токарной мастерской князя Меншикова или ему подобного дельца, он звал его на обед как ни в чем не бывало. Для Сената во избежание огласки он заменил взыскание предупреждением. Перепробованы были различные средства такого надзора. Непослушание чиновников предписаниям высшего начальства и даже царским указам стало при Петре настоящей язвой управления, превосходившей даже смелость старых московских дьяков, которые, бывало, на 15-м указе непременно послать подьячего по делу стойко помечали: «И по тому его великаго государя указу подьячий не послан». Не помогали ни штрафы, ни угрозы лишить чина и «весьма отставить», ни даже сослать на каторгу. В 1715 г. при Сенате была учреждена должность генерального ревизора, или надзирателя указов, на которую назначен был сын известного нам генерал-президента Ближней канцелярии и штатного обер-шута Никиты Зотова, человек образованный, учившийся за границей. Генеральный ревизор по указу сидел за особым столиком «в той же избе, где Сенат сидит», записывал сенатские указы, следил за своевременным исполнением их и объявлял о неисправных чиновниках Сенату, обязанному немедленно штрафовать виновных, а неисполненное дело «довершивать», в противном случае доносил на сенаторов государю. Далее этого указ не простирал ревизорского воздействия на Сенат. Главное дело ревизора — «дабы все исполнено было». Но из донесений Зотова видим, что поле его надзирательского зрения расширялось поневоле, само собою: сами сенаторы, обязанные карать неисправных чиновников, оказывались неисправнейшими чиновниками, в положенные три дня в неделю не ездили в Сенат, в три года решили только три дела, штрафов не доправляли, на доношения прибыльщиков и на его собственные предложения не обращали внимания. В 1720 г. сделан был более сильный нажим на Сенат; предписано было наблюдать, чтобы здесь «все было делано порядочно и суетных разговоров, крика и прочего не было», а поступали бы так: «По прочтении дела поговорить и подумать полчаса, разве дело тяжкое и будут просить отсрочки „для мысли“, то отложить до завтра, а на неотложное дело прибавить полчаса, час, в крайности до трех часов, и как по песочным часам изойдет срок, тотчас подать бумагу и чернила, чтобы каждый сенатор записал и подписал свое мнение; кто из сенаторов так не сделает, тотчас, все покинув, бежать к царю, где бы он ни был» и т.д. Кто бы, думали вы, обязан был следить за всем этим, поддерживать порядок в Сенате? Первоприсутствующий, старший сенатор? Нет, обер-секретарь Сената Щукин, правитель сенатской канцелярии и докладчик — не более. Через год обязанности и генерального ревизора и обер-секретаря возложили на военных: один из штаб-офицеров гвардии дежурил в Сенате помесячно для наблюдения за порядком, а кто из сенаторов бранился или невежливо поступал, того дежурный офицер арестовывал и отводил в крепость, давая, разумеется, знать государю. Офицеру, небрежно исполнявшему эти обязанности, указ грозил лишением всего и смертью или шельмованием, отнятием чести и всех прав состояния. Наконец, еще через год приискали настоящего дядьку для правительствующего ребенка: это был генерал-прокурор при Сенате, должность которого наметил указ 12 января 1722 г. Эта должность много заботила Петра. Изменяя своей привычке импровизировать закон, разработка которого предоставлялась Сенату, Петр сам много работал над этим учреждением без содействия Сената, против которого оно и было направлено, читал проекты, соображал свои прежние указы о надзоре за Сенатом — словом, изучал дело; инструкцию генерал-прокурору он несколько раз переделывал даже после ее утверждения, и плодом этих усилий явился указ 27 апреля 1722 г. о должности генерал-прокурора. Здесь повторено многое из прежних узаконений; но есть и важные новости. Во-первых, определяется существо новой должности: «Сей чин яко око наше и стряпчий о делах государственных». Значит, это — представитель верховной власти и государства перед Сенатом. Во-вторых, генерал-прокурор становился прямым начальником сенатской канцелярии, и Сенат оставался без рук и без ног, с одними песочными часами да с правом просить суточной отсрочки «для мысли». Все дела, которых не могли решить коллегии по недоумению или недостатку компетенции, также донесения губернаторов и воевод о делах, не подлежавших ведению коллегий, поступали в Сенат через руки генерал-прокурора; ему же были подчинены фискалы — главное орудие сенатского надзора. Генерал-прокурор становился между Сенатом и подчиненными ему учреждениями; надзор за всем управлением отходил от Сената к генерал-прокурору, под надзором которого состоял и сам Сенат. Далее, генерал-прокурор не только наблюдал за порядком и приличием в Сенате, но и входил в суждение о его действиях по существу и делал ему указания на неправоту или пристрастие его мнении и приговоров, а в случае несогласия с этими указаниями останавливал дело и доносил государю тотчас или подумав, посоветовавшись, «с кем заблагорассудит», но не дольше недели. Риск столкновения личного взгляда с коллективным мнением Сената ослаблялся для генерал-прокурора деликатной оговоркой указа, что неумышленное нарушение долга «в вину не ставить, понеже лучше доношением ошибиться, нежели молчанием», хотя учащенная ошибка «не без вины будет». Притом нежелательно было признать кривым свое сенатское око. Наконец, генерал-прокурору предоставлена была законодательная инициатива. В Боярской думе законодательные вопросы возбуждались своеобразным порядком: или сверху, самим царем, или снизу, начальниками приказов, обыкновенно думными же людьми. Но государь и его Дума — это не разные власти, а одна нераздельная высшая власть. Так, законодательный почин исходил от органических частей Думы. При Петре верховная власть отделилась от исчезнувшего боярского совета, и Сенат явился с большими, но только распорядительными полномочиями; возбуждение законодательных вопросов оставалось делом одного царя, а Петр действовал в обстановке, мешавшей и ему держать законодательный почин в своих руках. Поглощенный войной и внешней политикой, он не мог направлять хода внутренних дел, мог предъявлять военные и финансовые требования, а не ставить законодательные вопросы. Здесь ему нужны были такие же «вымышленники», прожектеры, какие помогали ему в изобретении новых налогов. Сенат стоял всего ближе к делу, и мы видели, как сам Петр толкал его на этот путь, отказываясь давать указы издали заочно, обращаясь к нему с запросами, так ли надобно поступить в известном законодательном случае, или как иначе. Но раздоры, пустые пререкания, неумелое и небрежное ведение дела, уменье накопить к 1722 г. 16 тысяч нерешенных дел — все это помешало Сенату вовремя взять в свои руки нити внутреннего управления, а когда у Петра стало больше досуга, он передал законодательную инициативу своему приставу при Сенате. В выработке законов Сенату оставлена была довольно страдательная роль. Генерал-прокурор, усмотрев дела, не разъясненные законом, предлагал Сенату учинить на них ясные указы, а указ 17 апреля 1722 г. о хранении прав гражданских, который во всех присутственных местах, от Сената «до последних судных мест», должен был всегда стоять на столе, «яко зеркало пред очьми судящих», предостерегая их от игры в закон, как в карты, и от подведения мин «под фортецию правды», — этот строгий и программный указ устанавливал порядок пополнения закона. Возбудив вопрос, генерал-прокурор доставлял Сенату справки о деле, а Сенат не один, а собрав все коллегии, «мыслил и толковал под присягою» и с приложением своего мнения докладывал через генерал-прокурора государю, резолюция которого становилась законом. Таким образом, генерал-прокурор, а не Сенат, становился маховым колесом всего управления; не входя в его состав, не имея сенаторского голоса, был, однако, настоящим его президентом, смотрел за порядком его заседаний, возбуждал в нем законодательные вопросы, судил, когда Сенат поступал право или неправо, посредством своих песочных часов руководил его рассуждениями и превращал его в политическое сооружение на песке. Так же стеснены были и другие полномочия Сената. При нем в одно время с прокуратурой учреждены были еще должности рекетмейстера и герольдмейстера. Первый ведал «правление дел челобитчиковых», принимал и рассматривал жалобы на медленное или неправое решение их дел в коллегиях, понуждал решать дела в указные сроки и сам проведовал о судейском пристрастии, ходатайствуя за обижаемых. Сенат был высшим блюстителем правосудия; но апелляция на коллегии шла мимо Сената, через рекетмейстера прямо к государю и только по его надписи на апелляционной жалобе переходила в Сенат. Герольдмейстер был преемником Разрядного приказа, вошедшего потом в состав сенатской канцелярии как один из ее столов, и заведовал дворянством и его службой; между прочим, должен был представлять дворян к делам, «когда спросят», для замещения должностей и исполнения поручений. Сенат замещал много должностей, начиная с очень высоких, но только выбирая из двух или трех кандидатов, которых представлял на каждое дворянское место герольдмейстер как достойных. Так учреждения, пристроенные к Сенату как будто со значением вспомогательных его орудий, на деле стесняли его и заслоняли от общества, служили для него валами, оборонявшими эту «фортецию правды», но вместе и мешавшими ее расширению.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКДанный текст является ознакомительным фрагментом.
Читайте также
Неистовый генерал-прокурор: Павел Ягужинский
Неистовый генерал-прокурор: Павел Ягужинский Резидент и тамадаКак и многие выдающиеся «птенцы гнезда Петрова», Павел Иванович Ягужинский начал службу в восемнадцать лет денщиком у Петра Великого. Аккуратный, умный, красивый денщик был иностранцем. Он родился в 1683 году в
Неистовый генерал-прокурор: Павел Ягужинский
Неистовый генерал-прокурор: Павел Ягужинский Резидент и тамадаКак и многие выдающиеся «птенцы гнезда Петрова», Павел Иванович Ягужинский начал службу в восемнадцать лет денщиком у Петра Великого. Аккуратный, умный, красивый денщик был иностранцем. Он родился в 1683 году в
Павел Ягужинский: неистовый генерал-прокурор
Павел Ягужинский: неистовый генерал-прокурор Как и многие выдающиеся «птенцы гнезда Петрова», Павел Иванович Ягужинский начал службу в восемнадцать лет денщиком у Петра Великого. Аккуратный, умный, красивый денщик был иностранцем. Он родился в 1683 году в Польше, в семье
«СЕЙ ЧИН ЯКО ОКО НАШЕ» Генерал-прокурор ПАВЕЛ ИВАНОВИЧ ЯГУЖИНСКИЙ
«СЕЙ ЧИН ЯКО ОКО НАШЕ» Генерал-прокурор ПАВЕЛ ИВАНОВИЧ ЯГУЖИНСКИЙ Первый в истории государства Российского генерал-прокурор граф Павел Иванович Ягужинский родился в 1683 году в семье бедного литовского органиста. Он с молодости отличался веселым и живым нравом, был
«ПО СТЕЗЕ ПРАВДЫ И ЗАКОНОВ» Генерал-прокурор ГАВРИЛА РОМАНОВИЧ ДЕРЖАВИН
«ПО СТЕЗЕ ПРАВДЫ И ЗАКОНОВ» Генерал-прокурор ГАВРИЛА РОМАНОВИЧ ДЕРЖАВИН Выдающийся русский поэт и государственный деятель Гаврила Романович Державин родился в Казани 3 июля 1743 года. Он рано лишился отца, секунд-майора Романа Николаевича. Его мать, Фекла Андреевна
«СЛУЖИЛ СО ВСЕМ УСЕРДИЕМ» Генерал-прокурор ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ ЛОПУХИН
«СЛУЖИЛ СО ВСЕМ УСЕРДИЕМ» Генерал-прокурор ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ ЛОПУХИН Светлейший князь Петр Васильевич Лопухин родился в 1753 году в старинной дворянской семье. В детстве он был приписан к лейб-гвардии Преображенскому полку. Служить начал прапорщиком в 16-летнем возрасте,
«БЛЮСТИТЕЛЬ ЗАКОНОВ» Генерал-прокурор ИВАН ИВАНОВИЧ ДМИТРИЕВ
«БЛЮСТИТЕЛЬ ЗАКОНОВ» Генерал-прокурор ИВАН ИВАНОВИЧ ДМИТРИЕВ Известный русский поэт и государственный деятель Иван Иванович Дмитриев родился 10 сентября 1760 года в селе Богородском Симбирской губернии, в старинной дворянской семье. Обучался в частных пансионах Казани
«БЛЮСТИТЕЛЬ ЗА ИСПОЛНЕНИЕМ ЗАКОНОВ» Генерал-прокурор АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ДОЛГОРУКОВ
«БЛЮСТИТЕЛЬ ЗА ИСПОЛНЕНИЕМ ЗАКОНОВ» Генерал-прокурор АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ДОЛГОРУКОВ Князь Алексей Алексеевич Долгоруков родился 14 мая 1767 года в знатной дворянской семье. В 9-летнем возрасте его записали на службу в артиллерию, а затем в гвардию. В 1791 году он получил чин
«БЫЛ ТВЕРД В СВОИХ МНЕНИЯХ» Генерал-прокурор ДМИТРИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ДАШКОВ
«БЫЛ ТВЕРД В СВОИХ МНЕНИЯХ» Генерал-прокурор ДМИТРИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ДАШКОВ Дмитрий Васильевич Дашков родился 29 декабря 1788 года в дворянской семье. Образование получил в Московском университетском благородном пансионе, где учился вместе с В. А. Жуковским и братьями А. И. и Н.
«ДОБРА ДЕЛАЛ ОН МНОГО» Генерал-прокурор ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ БЛУДОВ
«ДОБРА ДЕЛАЛ ОН МНОГО» Генерал-прокурор ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ БЛУДОВ Граф Дмитрий Николаевич Блудов родился 5 апреля 1785 года в родовом имении Романово Владимирской губернии. Получив прекрасное домашнее образование (с ним занимались профессора Московского университета) и
БОЕЦ ЗА СУДЕБНУЮ РЕФОРМУ Генерал-прокурор ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ ЗАМЯТНИН
БОЕЦ ЗА СУДЕБНУЮ РЕФОРМУ Генерал-прокурор ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ ЗАМЯТНИН Дмитрий Николаевич Замятнин родился 31 января 1805 года в родовом имении Пашигорове Горбатовского уезда Нижегородской губернии. В январе 1816 года 11-летний Дмитрий был принят в пансион при
«ОБЛАДАЛ БОЛЬШИМ ОПЫТОМ» Генерал-прокурор СЕРГЕЙ НИКОЛАЕВИЧ УРУСОВ
«ОБЛАДАЛ БОЛЬШИМ ОПЫТОМ» Генерал-прокурор СЕРГЕЙ НИКОЛАЕВИЧ УРУСОВ Сергей Николаевич Урусов родился в 1815 году. Он принадлежал к старинному княжескому роду. Получив превосходное домашнее образование, 17-летний С. Н. Урусов в 1832 году начал службу в канцелярии московского
«ТИПИЧНЫЙ РУССКИЙ МИНИСТР» Генерал-прокурор КОНСТАНТИН ИВАНОВИЧ ПАЛЕН
«ТИПИЧНЫЙ РУССКИЙ МИНИСТР» Генерал-прокурор КОНСТАНТИН ИВАНОВИЧ ПАЛЕН Граф Константин Иванович Пален родился в 1833 году и принадлежал к старинному дворянскому роду. Он получил хорошее домашнее образование, а в 1854 году окончил Санкт-Петербургский университет со
«БЫЛ ДОСТУПЕН ДЛЯ ВСЕХ» Генерал-прокурор НИКОЛАЙ АВКСЕНТЬЕВИЧ МАНАССЕИН
«БЫЛ ДОСТУПЕН ДЛЯ ВСЕХ» Генерал-прокурор НИКОЛАЙ АВКСЕНТЬЕВИЧ МАНАССЕИН Николай Авксентьевич Манассеин родился в 1835 году в Казанской губернии, в дворянской семье. Первое время Николай Манассеин учился в частном пансионе, а затем в Казанской гимназии, по окончании
«ТАЛАНТЛИВЕЙШИЙ ИЗ ПРОКУРОРОВ» Генерал-прокурор НИКОЛАЙ ВАЛЕРИАНОВИЧ МУРАВЬЕВ
«ТАЛАНТЛИВЕЙШИЙ ИЗ ПРОКУРОРОВ» Генерал-прокурор НИКОЛАЙ ВАЛЕРИАНОВИЧ МУРАВЬЕВ Николай Валерианович Муравьев родился 27 сентября 1850 года в Новгородской губернии и принадлежал к родовитой дворянской семье. Детские годы его прошли в Костроме, Петрозаводске и Пскове, где
«ПОПУЛЯРНОСТИ НИКОГДА НЕ ИСКАЛ» Генерал-прокурор МИХАИЛ ГРИГОРЬЕВИЧ АКИМОВ
«ПОПУЛЯРНОСТИ НИКОГДА НЕ ИСКАЛ» Генерал-прокурор МИХАИЛ ГРИГОРЬЕВИЧ АКИМОВ Михаил Григорьевич Акимов родился 8 ноября 1847 года в селе Косеино Петровского уезда Саратовской губернии, в состоятельной дворянской семье. Образование получил в пензенской гимназии, которую