«ТИПИЧНЫЙ РУССКИЙ МИНИСТР» Генерал-прокурор КОНСТАНТИН ИВАНОВИЧ ПАЛЕН

«ТИПИЧНЫЙ РУССКИЙ МИНИСТР»

Генерал-прокурор КОНСТАНТИН ИВАНОВИЧ ПАЛЕН

Граф Константин Иванович Пален родился в 1833 году и принадлежал к старинному дворянскому роду. Он получил хорошее домашнее образование, а в 1854 году окончил Санкт-Петербургский университет со степенью кандидата прав. Впоследствии он всегда особенно ценил то, что учился в этом университете и входил в члены «немецкой корпорации»; до самой смерти он сохранял, по словам Н. С. Таганцева, «нежные отношения» к своей Alma mater. К. И. Пален неизменно присутствовал на сборах, которые ежегодно, 8 февраля, устраивали выпускники, а иногда даже посещал и общие обеды бывших студентов.

Служебная деятельность графа Палена началась в департаменте министерства народного просвещения, но уже в следующем году молодой чиновник перевелся в Государственную канцелярию. В июне 1855 года его откомандировали в Севастополь, в распоряжение графа Виельгорского-Матюшкина. Затем он попадает в Симферополь, где состоял в комиссии «О сборе приношений в пользу раненых при защите Севастополя и семейств убитых». К. И. Пален занимался порученным ему делом с исключительным усердием, что и было вознаграждено изъявлением монаршей признательности и орденом Св. Владимира 4-й степени. В 1860 году граф возвратился в Петербург и занял пост экспедитора в Государственной канцелярии, а в конце следующего года становится исправляющим должность вице-директора полиции исполнительной. В 1864 году Пален назначается Псковским губернатором.

В начале 1867 года граф Пален сменил Н. И. Стояновского на посту товарища министра юстиции, а в октябре занял пост статс-секретаря его императорского величества и одновременно вступил в управление Министерством юстиции. З1 марта 1868 года император Александр II утвердил его в должности министра юстиции и генерал-прокурора. С этого времени в течение десяти лет он бессменно руководил судебными и прокурорскими органами Российской империи.

Конечно, отношение графа Палена к судебной реформе, к проблемам судоустройства и судопроизводства было совершенно иное, нежели у его предшественника Д. Н. Замятнина. Отсюда проистекало и то «коверканье» уставов, которое при нем началось. Однако нельзя все сводить только к личным качествам министра. Как правильно подметил А. Ф. Кони, чтобы оценить деятельность лиц ушедшей эпохи, надо «установить в себе угол зрения того времени, понять взгляды той эпохи».

Время вступления графа К. И. Палена в управление Министерством юстиции падает на труднейший период русской истории. С большим размахом начавшиеся в стране преобразования после выстрела Д. В. Каракозова и наметившегося крена в сторону реакции стали явно буксовать. Сфера действий Судебных уставов, не успевших распространиться на большей части империи, постепенно сужалась. В таких условиях Министерству юстиции приходилось организовывать работу судебных и прокурорских органов. Первое время министр еще придерживался либерального направления, взятого Д. Н. Замятниным. Но чем глубже он вникал в суть дела, тем все явственнее и откровеннее принимал сторону наиболее реакционных и консервативных сил из окружения императора.

По мнению Г. А. Джаншиева, граф Пален, «чуждый кружку славных деятелей Судебной реформы», призванный к власти для того, чтобы «подчинить деятельность новых судов административно-полицейским целям», старался оправдать возложенные на него надежды. суд общественной совести, несменяемость магистратуры, мировой институт, независимость адвокатуры — все это, отмечает Джаншиев, было взято под подозрение и «держалось в черном теле». «Один только непосредственно подчиненный министру юстиции прокурорский надзор, содержимый в духе спасительной дисциплины, пользовался благоволением нового министра и представлял единственно благонадежные кадры для пополнения судебного персонала.»

И все же главной заботой К. И. Палена оставалось введение уставов на той территории России, где все еще существовали старые судебные порядки. Однако остро вставали многие вопросы: как дальше проводить реформу, что делать со старыми уголовными и гражданскими делами в тех местностях, где уже действуют новые суды и т. п.

Для разрешения всех этих проблем по инициативе Палена была образована из авторитетных юристов специальная комиссия. Она пришла к твердому убеждению, что повсеместное введение в короткие сроки Судебных уставов невозможно — государственная казна просто не выдержала бы колоссальных расходов. С другой стороны, для многих было совершенно очевидно, что радикальные изменения в суда х нужны и, в первую очередь, для рассмотрения мелких, обыденных уголовных и гражданских дел. По Судебным уставам такие дела относились к компетенции мировой юстиции.

Комиссия считала, что для образования мировых судов не потребовались бы значительные ассигнования, поэтому ввести их на большей территории России можно было бы без промедления.

Комиссия выработала также принципиальные положения о порядке окончания дел в связи с ликвидацией старых и открытием новых судебных установлений. Предлагалось прекратить все гражданские дела, по которым решения еще не приняты, а также уголовные — если закон допускал примирение сторон. Все остальные дела передавались в новые суды.

Поскольку судопроизводство по уставам 1864 года было значительно демократичнее прежнего, комиссия рекомендовала внести изменения в процессуальные порядки, существовавшие в дореформенных суда х. В частности, по уголовным делам допускались публичное обвинение и защита, было отменено пресловутое правило старого судопроизводства — оставление в подозрении лица, привлеченного к уголовной ответственности и не осужденного вследствие недостаточности улик. Для поддержания обвинения и наблюдения за производством следствия, учреждались специальные должности товарищей губернских прокуроров.

Предложения, выработанные комиссией, министр юстиции граф Пален направил в Государственный совет, который их одобрил, а в начале 1869 года утвердил и император Александр II.

Одновременно с этим в министерстве шла усиленная работа по подготовке к введению Судебных уставов в полном объеме в ряде губерний России. В 1869 году новые суды были учреждены в Херсонской, Таврической, Екатеринославской и Бессарабской губерниях, вошедших в округ Одесской судебной палаты, а также в Полтавской и Нижегородской губерниях. В 11 губерниях России, в которых имелись земские учреждения, были избраны мировые судьи, образованы съезды мировых судей и одновременно упразднены старые уездные суды. В мае 1870 года мировые суды были образованы и в обширной области Войска Донского.

В течение последующих двух лет были открыты еще два новых судебных округа — Казанской и Саратовской судебных палат, включавших в себя 6 губерний: Казанскую, Симбирскую, Самарскую, Саратовскую, Пензенскую и Тамбовскую. Судебные уставы были распространены также на Смоленскую и Костромскую губернии, а в дальнейшем в полном объеме были введены в Пермской, Вологодской (за исключением 5 северо-восточных уездов), Черниговской и Вятской губерниях. С 1 июля 1876 года новые суды открылись в так называемых привислинских губерниях, составивших округ Варшавской судебной палаты. К середине 1878 года мировые судебные установления были дополнительно образованы в 9 западных губерниях России.

Таким образом, при графе Палене судебные преобразования (полностью или частично) охватили значительную часть Российской империи. В своих первых отчетах императору министр юстиции отмечал, что новые судебные порядки «повсеместно встречены живейшим сочувствием населения». Он подчеркивал, что наиболее хорошие результаты достигнуты введением мировых судей, которые оказались близки населению, благодаря «быстрому и нестеснительному формальностями разбирательству».

Граф Пален, по мнению А. Ф. Кони, был «лучшим администратором» из всех министров юстиции. Поэтому не случайно знаменитый юрист, расходясь с ним в некоторых существенных вопросах судоустройства и судопроизводства, всегда уважительно относился к «личным свойствам» министра. Огромное значение К. И. Пален придавал подбору кадров для органов прокуратуры и суда. Он очень чутко прислушивался и «причитывался» ко всем слухам и судебным отчетам о талантливых представителях обвинения и судьях в провинции, переводя их при первой же возможности на более высокие должности, в том числе в Москву или Петербург. Именно при графе Палене заблистали на судебной трибуне многие молодые прокуроры, только недавно окончившие университет или училище правоведения. Выдвигая того или иного чиновника, он руководствовался исключительно личными качествами человека. А. Ф. Кони подметил, что при нем «протекции были немыслимы». Если графу Палену доводилось слышать лестные отзывы о ком-либо из судебных деятелей, то он не считал зазорным лично приехать и познакомиться с ним.

При министре юстиции графе Палене ярко взошла звезда наиболее выдающегося русского юриста, почетного академика, литератора и общественного деятеля Анатолия Федоровича Кони. При нем громко заявили о себе и такие выдающийся представители прокуратуры, как Михаил Федорович Громницкий, Петр Акимович Александров, Сергей Аркадьевич Андреевский.

Начало министерской деятельности графа Палена совпало с подъемом новой волны революционного движения в России. Неотвратимо нарастал стихийный протест низших слоев общества, усилилось брожение среди рабочих, что подтолкнуло русскую интеллигенцию к более активному участию в нем. По Судебным уставам дела о государственных преступлениях должны были производиться «общим порядком уголовного судопроизводства», с соблюдением некоторых особенных правил. В частности, судебное преследование возлагалось на прокуроров, а предварительное следствие — на членов судебных палат. Дела рассматривались, как правило, уголовными департаментами этих палат. Однако уже первые политические процессы, проведенные по таким нормам, не удовлетворили государя. Поэтому срочно готовились изменения в законах. Активную роль здесь играл граф Пален. Именно по его инициативе чувствительные удары были нанесены вначале по дознанию, которое отобрали у полиции, затем по предварительному следствию, которое становилось необязательным, а затем и по суду.

Министру юстиции пришлось срочно разрабатывать упрощенную процедуру судопроизводства по политическим делам. В марте 1872 года он внес в Государственный совет предложение о некотором изменении статей Судебных уставов. Проект предусматривал передачу политических дел на рассмотрение Особого присутствия Правительствующего сената с участием сословных представителей. Это предложение прошло легко, и 7 июня 1872 года Александр II утвердил соответствующий закон.

30 мая 1878 года граф Пален был освобожден от должности министра юстиции и генерал-прокурора, с оставлением его членом Государственного совета и статс-секретарем. Одновременно с этим он был произведен в действительные тайные советники. Одна из основных причин отставки — оправдание судом присяжных В. И. Засулич, стрелявшей в Петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова.

Скончался граф К. И. Пален в 1912 году.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.