СТРЕЛЫ СКИФОВ

СТРЕЛЫ СКИФОВ

Скифы и близкие им народы — массагеты, исседоны, сарматы, согды населяли юг Сибири до Забайкалья, нынешний Казахстан, Среднюю Азию. Первоначальный толчок к очередной цепочке переселений народов дали предки гуннов. В X в. до н. э. в Китае образовалась сильная и агрессивная империя Чжоу, и в связи с этим кочевые племена были вынуждены переселиться подальше от ее границ — с южной окраины пустыни Гоби на северную. Здесь пришельцы ассимилировали с автохтонным населением, и возник народ гуннов, который, окрепнув, принялся завоевывать себе жизненное пространство. А уж дальше пошел «принцип домино», гунны потеснили соседей, те — своих соседей…

Это согласуется с легендами, записанными Геродотом, что «детонатором» переселений были таинственные «аримаспы», обитающие на краю земли. Дальше «аримаспов» живут только грифы, охраняющие свое золото. Как пишет Геродот, «аримаспы» согнали с прежних мест проживания исседонов, те — скифов. Под страной грифов, богатой золотом, в мифах, очевидно, запечатлелся Китай. А «аримаспы» в переводе с иранских языков — «друзья лошадей», что вполне согласуется с обычаями гуннов. К тому же греческие авторы представляют их «одноглазыми» — вероятно, исказив информацию об узком разрезе глаз, поскольку с тюркскими народами эллинам сталкиваться еще не приходилось.

В VIII в. до н. э. после серии степных войн часть скифов отошла в Среднюю Азию, они там известны как «саки». Другая часть двинулась в Причерноморье. Как и киммерийцы, они представляли собой не единый народ, а группу племен. В античных источниках приводятся несколько племенных этнонимов — авхаты, катиары, траспии, паралаты. Материальная культура их была близка скотоводческим киммерийским племенам, поэтому греки иногда считали их одним народом с киммерийцами. Хотя скифы говорили на других языках — не кельтских, а иранских. Впрочем, в общей переселенческой волне, судя по всему, участвовали и иноязычные народы — одной из особенностей скифов было умение дружить и находить союзников.

Они были прекрасными металлургами, ремесленниками, воинами. Их оружие многими исследователями считается лучшим в тогдашнем мире. Защитным вооружением служили чешуйчатые металлические панцири, шлемы, щиты — деревянные, окованные бронзой или железом. Обычно воин имел два меча, длинный и короткий (акинак). Можно вспомнить, что в последующие времена в Китае и Японии тоже применялось фехтование двумя мечами. А поскольку железо скифы начали использовать раньше, чем китайцы, логично предположить, что первые приемы фехтовального искусства на двух мечах придумали они. Другими типами вооружения скифов были копья, боевые секиры, клевцы.

Но в первую очередь они были непревзойденными стрелками. Основа их тактики состояла в том, чтобы засыпать врага градом стрел, а уже потом гнать и громить его в рукопашной. Скифской новинкой в военном деле был усовершенствованный тип стрел с граненым бронзовым наконечником со втулкой, что значительно повышало эффективность стрельбы. Применялись и «свистящие» стрелы, с особой формы отверстием в наконечнике. Когда туча таких стрел, издающих в полете жутковатый свист, неслась на неприятеля, это вызывало панику. В общем скифы были грозным противником. И отлично организованным. Их традиции отличались от киммерийских, они жили не племенными княжествами, а предпочитали централизацию власти. И создавали мощные племенные союзы во главе с царями. Неудивительно, что киммерийцы сочли за лучшее с ними не сталкиваться и уступили причерноморские степи. В прочих здешних городах и земледельческих селениях следов войны тоже не выявлено. Очевидно, они просто признали над собой власть новых пришельцев и продолжали жить по-прежнему.

Скифы в данный период близко сошлись с праславянами, а впоследствии часть их влилась в славянский этнос. Об этом свидетельствуют многие источники. «Повесть временных лет» сообщает, что некогда все славяне принадлежали к великому государству, внутри которого племена сохраняли свое устройство, обычаи, законы, предания отцов, «у каждого племени было свое свойство», а греки называли это государство «Великой Скифией». А Иоакимовская летопись считает два народа «братьями», приводя легенду: «Славен з братом Скифом, имея войны многие на востоце, идоша к западу, многие земли о Черном мори и на Дунае себе покориша… И от старшего брата прозвашася славяне. Славен князь иде к полуночи и град великий созда во имя свое Словенск нарече. А Скиф остася у Понта и Меотиса в пустынех обитати, питаяся от скот и грабительства, и прозвася страна та Скифиа Великая». Сыном Славена там назван Вандал. Подобный миф излагает и «Велесова книга»: «И были князья Славен с братом его Скифом… И пришли они на север, и там основал Славен свой город. А брат его Скиф был у моря, и был он стар, и имел сына своего Венда, а после него был внук, который был владельцем южных степей» (I 6а).

Но здесь еще раз коснемся методики исследования по именам прародителей-эпонимов. Наряду со Скифом и Славеном одним из родоначальников славян по «скифской» линии «Велесова книга» называет отца-Ария, от коего производит народы русов, чехов и хорват. Имя Арий здесь явно соответствует не обобщенному названию арийских народов, а отдельному племени, сохранявшему это наименование. И участвовавшему в скифских миграциях. Хотя само оно, вероятно, было не скифское: «…А после шли горами великими, и снегами, и льдами, и притекли в степи со своими стадами. И там скифами перво-наперво были наречены наши пращуры» (II 15а). Отдельно от Ария и Славена упоминаются два других родоначальника. Отец-Тиверец и отец-Кисек (похоже, брат Ария) который «вел родичей по степям со скотом своим на полдень». Тиверец, понятное дело, прародитель тиверцев. А Кисек, если судить по созвучию, может олицетворять племя касогов (или кашаков), зафиксированное позже на Кубани и Северном Кавказе.

Ну а Вандал и Венд, названные в Иоакимовской летописи и «Велесовой книге», вполне могут быть одним «лицом» — точнее, одним народом. То, что в двух версиях он происходит от разных братьев, не столь важно. Это может значить лишь то, что племя вендов вобрало в себя и славянские, и скифские корни. Иоакимовская летопись более детально отслеживает первую линию, а «Велесова книга» — вторую. Точно так же не является противоречием «двойное происхождение» русов, от Богумира и Ария. Примеры подобного пересечения «родословных» встречаются и в Библии. Например, Енох, Мафусаил и его сын Ламех, отец Ноя, производятся и по линии Каина, и по линии его брата Сифа (Быт; 4,5).

Разберем и две легенды, которые поместил в своих работах Геродот. В одной из них прародителем скифов является Таргитай, который жил за тысячу лет до нашествия Дария. То есть в середине II тыс. до н. э. Такая хронология, кстати, очень хорошо соответствует времени возникновения Андроновской культуры. Фактически — с возникновением скифского народа. То есть мы опять видим, что устные предания четко сохраняли память о важных датах. Таргитай назван сыном Зевса и дочери Борисфена (Днепра). А дальше легенда повествует о начале скифской государственности — у Таргитая было три сына, Липоксай, Арпоксай и Колаксай. И с неба упали священные золотые реликвии: плуг, ярмо, секира и чаша. Старшие братья взять их не смогли, при их приближении реликвии раскалялись. А Колаксаю они дались, и он стал царем.

Приводится и вторая легенда, слышанная Геродотом в Причерноморье. Что Геракл в низовьях Днепра встретил местную богиню, полудеву-полузмею, переспал с ней и оставил свой лук и пояс. Родились сыновья Агатирс, Гелон и Скиф. Мать задала им задачу натянуть отцовский лук и опоясаться его поясом. Старшие не сумели, и им пришлось уйти в другие края. А Скиф сумел и стал владеть Причерноморьем. Отметим, скифы были пришлым народом, но в обоих мифах зафиксировалось их «родство» с поднепровскими богинями. Что подтверждает объединение или частичное смешение с доскифскими племенами. К более раннему населению Причерноморья относились и «старшие братья» агатирсы с гелонами. Очевидно, они принадлежали к киммерийской группе. Но не умели владеть луком так, как скифы, и им пришлось уступить землю, одни отошли южнее, другие севернее, в леса.

Что касается Таргитая, то Б. А. Рыбаков показал значительное сходство его фигуры с греческим и малоазиатским Аполлоном-Таргелием и славянским Тархом-Дажьбогом. А в «Слове о полку Игореве» славяне названы «Дажьбожьими внуками». Да и «Велесова книга» сообщает: «Мы — потомки Дажьбога, родившего нас через корову Земун, и потому мы кравенцы: скифы, анты, русы, борусины и сурожцы» (И 7э). Можно указать и на сходство имен «Таргитай» — «Арий». Греческие мифы тоже знают это имя, в них Арий — сын Аполлона (родина которого, напомним, находилась где-то в краях гипербореев, на севере).

Кстати, и первая из четырех главных святынь скифов — плуг. А слово «Арий» переводится как «пахарь» — оно родственно слову «орать». Возможно, четыре указанных святыни были символами четырех племен или народов, составивших скифский союз. Нельзя исключать, что к Арию относится еще одна из Геродотовых легенд о древнем скифском царе Арианте. Который после переселения в Причерноморье устроил исчисление своего народа. Для этого каждый должен был принести наконечник стрелы, и из них потом был отлит огромный котел. Причем святилище, где хранился котел, располагалось в верховьях притока Южного Буга, реки Эксампей (ныне Синюха) — не в степях, а в местах расселения оседлых праславянских племен.

«Велесова книга» упоминает и первого царя Колаксая, хотя причиной его избрания на царство называет не обладание святынями, а желание обрести мир и порядок: «И крови много там лилось оттого, что была распря великая за посевы и пашни по обе стороны от Дона и до гор Русских, и до пастбищ карпатских. И там они начали рядить и выбрали Кола, и был он для них царем, а также он отпор врагам творил… И после стояла земля та пятьсот лет…» (I 6а) Приставка к имени «ксай» в иранских языках означала «вождь», «царь». А скифское государство просуществовало действительно около 500 лет.

Кстати, привычное нам и известное в истории слово «скифы» не совсем точно. Настоящим их самоназванием было «сак» или «ска». А «скиф» — либо множественное число от этого этнонима, либо искажение — греческое или праславянское. Но кроме этнического самоназвания существовало и «государственное». Как писал Геродот: «Общее название всех скифов, по имени царя их, сколоты». Как видим, в этом названии соединились слова «ска» — «скиф» и имя «Кола». Вероятно, от «сколотов» произошло и название реки Оскол. Академик Б. А. Рыбаков в своих работах доказывал, что «сколоты» были праславянами. Хотя с какой-то стати отделял их от скифов. Считал, что это имя относилось только к оседлым скифским подданным. Что представляется беспочвенным — по Геродоту, это было именно «название всех скифов». О том же свидетельствует приведенный выше анализ слова «сколоты».

Государственная организация скифов была очень развитой. В Пазырыкских курганах на Алтае благодаря вечной мерзлоте сохранились ковры древних согдов, родственных скифам, с изображением их царей. Хотя их держава была куда менее могущественной, чем Скифия, но изображены там вовсе не какие-нибудь степные князьки, а самые натуральные цари, восседающие на тронах в богатых одеждах. Существовала и родовая знать.

О религии скифов информации до нас дошло не много. Что неудивительно — они были не склонны раскрывать свои священные тайны перед чужеземцами. Геродот приводит лишь несколько описаний экзотических обрядов (вероятно, полученных из третьих рук). И перечисляет имена скифских богов, которым пытается отыскать аналоги на греческом Олимпе. Он называет супружескую пару из Зевса и Геи, богини Земли, со скифскими именами Папай и Апи, Аполлона — Гайтосира, Афродиту Уранию — Аргимпасу, Посейдона — Тагимасада, богиню домашнего очага Гестию — Табити, Геракла и Ареса, почитаемого в образе меча-акинака.

Причем мы даже не знаем, «настоящие» ли имена названы. Имен у богов бывало много, и многие народы предпочитали своих богов «всуе» не поминать. А вместо этого в обиходе заменяли их «истинные» имена общеупотребительными эпитетами (вроде Киприда — Афродита, Громовержец — Зевс). И тот же «Папай», если сопоставить со сходными по звучанию словами и в индоарийских, и в тюркских языках, с большой долей вероятности означает просто «отец» (ср. «бабай», «папа», «папас» и т. п.). Да и вообще изучение верований на основе механического сопоставления имен вряд ли правомочно. Судя по всему, религия скифов принципиально отличалась от греческого язычества — персонального обожествления сил природы. Даже те отрывочные данные, которые нам известны, позволяют прийти к выводу — это был митраизм, характерный для народов Великой Степи и Средней Азии.

Упомянутая Геродотом «семейная пара»: Зевс-Папай и Гея-Апи — известный во всех митраистских религиях дуализм Неба, представляющего мужское начало, и Земли, представляющей женское начало. (Хотя это не верховные боги, над ними стоит еще Бог-творец Хормуст, соответствующий зороастрийскому Ахурамазде — но упоминали его редко). Характерен был для митраизма и культ воина, воинской силы — «культ меча». Поскольку основной концепцией этой религии, как и в зороастризме, является мировая борьба сил добра и зла. И Митра, сын Неба и Земли (у Геродота — Арес), выступает воином Бога-творца в борьбе со злом. А скифская Афродита-Аргимпаса, по-видимому, соответствовала митраистской Анахит.

Митраизм, как уже отмечалось, не политеистическая, а пантеистическая религия. Различные божества считаются лишь проявлениями и инкарнациями единого Бога. И в высказываниях скифского царя Анахарсиса, которые приводит Плутарх, мы видим доказательство именно таких верований. Например, он говорит, что «душа присутствует во всех частях мироздания». «И огонь есть орудие Бога, и вода, и ветер, и облака, и дожди, которыми Он одних спасает и питает, а других уничтожает и губит». «Тело есть орудие души, а душа — орудие Бога, и как тело многие движения производит своею силою, но больше всего и лучше всего — силою души, так и душа некоторые движения совершает сама по себе, некоторые же вверяет Богу, чтобы Он обращал и направлял ее по своей воле. И из всех орудий душа — самое послушное». Главным проявлением Бога у митраистов считалось Солнце — «глаз Митры». Анахарсис тоже прославляет Солнце, говорит, что «это бог единственный свободный или самый свободный».

Скифы сохранили явную преемственность с «астрономическими» учениями более древних времен. Об этом свидетельствует их курган Аржан на Алтае с кромлехом-«обсерваторией» диаметром 110 м, построенной по тому же принципу, что Аркаим или Стоунхэндж. Геродот сообщает также об институте женоподобных «энареев», занимавшихся предсказаниями, переплетая и расплетая липовое лыко. Он считал их больными какой-то особой болезнью. Но скорее, речь шла о жрецах какого-то женского божества. В арийских верованиях мужчинам не полагалось быть служителями богинь, и таковыми являлись женщины либо скопцы. Были у скифов и другие предсказатели, гадавшие «раскладыванием ивовых прутьев». Вероятно, на самом деле не просто прутьев, а рун. Практика предсказаний путем выбрасывания палочек или дощечек с изображениями рун бытовала и у кельтов, и у германцев.

Гомер называет скифов «доителями кобылиц» — «бедными», «дивными», «справедливыми». Хотя, что касается «бедности», то здесь сказались разные представления о ней. Ведь для эллинов богатство составляли золото, серебро, дворцы, рабы, а главным богатством скифов как раз и были «кобылицы». Но их справедливость подтверждается и другими авторами, сообщавшими о высоких моральных принципах скифов, о развитом понятии чести. Лукиан Самосатский писал, что «скифы являются более верными друзьями, чем эллины», что они «ничего не признают выше дружбы, каждый скиф сочтет наиболее достойным разделить с другом его труды и опасности», у них «считается самой тяжкой обидой, если тебя назовут изменником дружбы». Кстати, подобные понятия верности товариществу, взаимовыручки, нетерпимости ко лжи и предательству были тоже характерны для митраизма. Ведь Митра был не только воином, но и хранителем мирового порядка, поэтому нарушение договора или данного обещания считалось серьезнейшим грехом.

Ну а миграции скифов Причерноморьем не ограничились. После того, как они расселились и освоились в здешних краях, часть их двинулась на юг, в Закавказье. Геродот писал, что они отправились преследовать киммерийцев, но истине это не соответствует. В Переднюю Азию скифы пришли на несколько десятилетий позже предшественников и совсем другим путем, не по восточному берегу Черного моря, а по западному берегу Каспия. Да и с чего бы им пускаться в погоню? Никаких войн и кровной вражды между скифами и киммерийцами не было. Весь ход событий показывает, что в ходе переселений скифы просто пытались завоевать более богатые и плодородные места. И таким образом на юг устремились два независимых друг от друга нашествия. Которые перевернули вверх дном весь Малоазиатский, Закавказский и Ближневосточный регион…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.