Вторая афганская. Те же грабли. Бесконечный эпилог
Вторая афганская.
Те же грабли. Бесконечный эпилог
Тем временем афганцы, разгоряченные ненавистью к британцам и слухами о 20-тысячном русском корпусе, который якобы идет им на помощь, многочисленными отрядами начали продвигаться к Кабулу. Их возглавил 90-летний афганский богослов, впервые в Афганистане объявивший джихад. Успешные действия Робертса против моджахедов давали обратный результат. Его успехи только подливали масла в огонь. Кауфман провоцирует внука Доста Мухаммеда и племянника Шер-Али — Абдура Рахман-хана, который жил под его защитой в Самарканде, восстановить права на трон. От англичан требовалось быстрое и нестандартное решение. И они его нащупали.
Это радикальное решение имело самое серьезное влияние на дальнейшую судьбу Афганистана. Поскольку Афганистан полностью контролировать невозможно, его надо разорить, таким образом затрудняя русским или любым другим претендентам возможность им управлять. То есть состояние, до которого довели Афганистан и в котором он находится по сю пору — вспомните цветущие сады Кабула, которые так поразили первых британских оккупантов, — не было присуще ему изначально.
Но прежде надо решить, кто будет сидеть на троне, поскольку понятно, что после всего сделанного для Афганистана Робертсу пора уходить. Британцы сообразили, что Абдур Рахман-хан, считавшийся ставленником Кауфмана, вполне может быть не пророссийским и не пробританским деятелем, если дать ему возможность быть проафганским. Он единственный способен объединить Афганистан. Британцы сами приглашают Абдура Рахман-хана на трон и объявляют его эмиром.
Завершился характерный афганский цикл. Первая афганская: нечеловеческие усилия англичан для свержения Доста Мухаммеда, военная катастрофа — все для того, чтобы с облегчением утвердить на троне того же Доста Мухаммеда. Вторая афганская — свержение Шер-Али, военная катастрофа — для того, чтобы с облегчением утвердить на троне его племянника и русского выдвиженца Абдура Рахман-хана. Третья афганская — когда англичане пытались свергнуть пророссийского, тогда уже просоветского Аманулла-хана. Четвертая афганская — советско-афганская: свержение по очереди Захир-шаха, затем Дауда, Тараки, Амина, военная катастрофа, как положено, — для того, чтобы огромными усилиями восстанавливать у власти своих военных противников Раббани и Ахмад-шаха Масуда. Захир-шаха уже торжественно встретили в Кабуле и уже успели с почестями похоронить. И, в соответствии с классическим афганским циклом, не стоит удивляться, если в итоге пятой афганской к власти в Кабуле будут возвращены какие-нибудь лидеры талибов.
«Что более важно для мировой истории — талибан или крушение советской империи? Какие-то спровоцированные мусульмане или освобождение пол-Европы и конец холодной войны?
Вопрос „Нувель Обсерватер": Какие-то „спровоцированные мусульмане"? Ведь говорится, исламский интегризм сегодня — это угроза всему миру?!
Бжезинский: Это глупость. Мирового ислама не существует. Не давайте волю эмоциям и воздержитесь от демагогии…»[124]
Збигнев Бжезинский
Это совет. Не нам совет. Именно потому особо ценный в устах такого «верного друга России», как пан Бжезинский.
Уход британцев ускорила смена правительства, причиной которой, собственно, и стали проблемы в Афганистане. Ставший премьером либерал Гладстон, хоть и верил в русскую угрозу Индии, но достаточно справедливо считал, что наступательная политика просто спровоцирована русскими. Однако просто так англичанам уйти не удалось. Аюб-хан, племянник и конкурент Абдура Рахман-хана, выступил против британцев и в сражении при Мейванде — на открытой равнине к западу от Кандагара — нанес им одно из самых позорных поражений. Позор был ощутим настолько, что британцы потом утверждали, что среди канониров Аюб-хана были русские. Перед уходом Робертс сумел восстановить для Абдура Рахман-хана контроль над всем Афганистаном, включая Герат и Кандагар. В итоге британцы впервые получили более или менее цельное и в достаточной степени разоренное «буферное» государство. На этом наступательная политика Британии в Центральной Азии до времени (до советского времени, понятно) заканчивается. Можно сказать, что британцы устали и успокоились.
«Британцы и русские поняли, что управлять Афганистаном, как обычной колонией, невозможно. Объясняется это, прежде всего, географическими и топографическими причинами. Новые технологии в конце XX века не облегчили для русских задачу управления Афганистаном. СССР в 1980-е годы также не сумел добиться контроля над этой страной, как британцы в 1840-е и 1870-е»[125]
Нил Фергюссон
Точно так же, как и нынешняя американская коалиция в Афганистане. В чем наш Фергюссон как будто бы ошибается: Кабул контролировать иностранными войсками и опасно, и бессмысленно. По-настоящему «буферный» Афганистан возможен только при отсутствии в нем каких-либо оккупационных сил. В том-то и проблема. Теперь это наша проблема, что Афганистан уже не «буфер».
«Учитывая завершение активной военной фазы антитеррористической операции в Афганистане, государства — члены ШОС считают необходимым, чтобы соответствующие участники антитеррористической коалиции определились с конечными сроками временного использования упомянутых объектов инфраструктуры и пребывания военных контингентов на территории стран — членов ШОС»[126].
Из декларации саммита ШОС. 5 июля 2005 года
Генерал Ричард Майерс, глава Объединенного комитета начальников штабов:
«Я не думаю, что Шанхайский меморандум, или коммюнике, или что у них там вышло, будет особенно полезен. Мне кажется, что две очень большие страны пытаются надавить на маленькие страны. Базы США находятся в Узбекистане и Киргизии не только из-за операции в Афганистане, а потому что этот регион важен для США во многих аспектах»[127].
Нет задачи нормализации ситуации в Афганистане, пока есть задача сохранять и расширять присутствие в постсоветской Средней Азии. «Буферные» государства не нужны, потому что «буфер» нужен тогда, когда есть воля к соглашению, а не воля к неограниченной экспансии.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.