118. Последний поход

118. Последний поход

…Бросив дом, бросив семьи родные,

Собрались мы в ряды боевые.

Не на радость, на подвиг тяжелый мы шли,

От людей мы не ждали награды.

По пути разрушая преграды,

Крестный путь мы свершили одни…

Генерал-лейтенант Пепеляев

Если история Белого Движения в России открывалась Ледяным походом, то закрывалась она походом, который можно назвать «сверхледяным». Во время Якутского восстания Дитерихс назначил туда уполномоченным П. Г. Куликовского бывшего эсеровского боевика, одного из ближайших соратников Савинкова. Якутию он хорошо знал, отбывая там ссылку, а потом и "вечную каторгу", которой ему в свое время заменили смертный приговор. Назначение было чисто условным, никакой связи с повстанцами не имелось, белых отделяли от них фронт, тайга, огромные расстояния. Но Куликовский развил бурную деятельность. Обратившись к якутским промышленникам Никифорову, Кушнареву, Галибарову, он собрал средства на организацию экспедиции, а возглавить ее предложил Анатолию Николаевичу Пепеляеву.

В 1914 г. он — лихой поручик и поэт, командир конной разведки, в 1917-м уже полковник, командир полка, в 1918-м — возглавил антибольшевистское восстание в Томске. У Колчака командовал корпусом и армией. Его называли иногда "сибирским Суворовым". После разгрома, в начале 20 г., пытался организовать оборону Томска, но свалился в тифу, и подчиненные тайком, в крестьянской одежде, вывезли его за границу. 29-летний генерал-лейтенант поселился на окраине Харбина, работал извозчиком, ловил для заработка рыбу на Сунгари. Здесь он «остепенился», женившись на дочери железнодорожного мастера. Но прошлое напоминало о себе, звало в новые походы. Как и каппелевцы, он сначала клюнул на «демократию» ДВР, чуть было не уехал поступать на службу в Народно-революционную армию. От приглашения Меркуловых отказался, не желая сотрудничать с японцами. А получив предложение Куликовского идти на помощь восставшим, загорелся сразу. Из прежних соратников, оказавшихся за рубежом, из спасшихся на чужбине белогвардейцев он в короткий срок сформировал Сибирскую Добровольческую дружину. Их было всего 700 человек. Батальонами, ротами командовали генералы и полковники — такие же молодые, как их начальник. В дружине было введено обращение «брат». "Брат полковник", "брат капитан"…

В сентябре 22 г. дружина с трех зафрахтованных пароходов высадилась в порту Аян и заняла его. Затем Пепеляев двинулся вдоль побережья на север, присоединяя малочисленные остатки белопартизанских отрядов. После 500-километрового марша белые заняли г. Охотск. Обеспечив таким образом некоторую тыловую базу, дружина начала поход в Якутию. Пешком, через хребет Джугджур, без дорог через тайгу, через болотные топи и мари. Преодолев еще 500 км и отогнав красных, Пепеляев взял г. Нелькан, но дальше продвинуться не смог. Начался голод, болезни, люди были измучены до предела. Достать оленей у местных тунгусов не удалось. И белогвардейцы решили вернуться в Аян, на побережье, замкнув таким образом треугольник своего маршрута протяженностью 1200 км. Пепеляев, по свидетельству современников, "был в эти дни бодр, строг к себе, внимателен к соратникам, голодал и пел со своими дружинниками, он даже писал стихи".

25.10 пал Владивосток, в декабре — Петропавловск-Камчатский. Дружина Пепеляева осталась одна, отрезанная от всего мира. Пути назад ей уже не было. Последний осколочек «белогвардейщины» в России. У нее не имелось даже плавсредств для эвакуации. И Пепеляев принял решение — наступать. Двигаться на Якутск. Поднять Якутию и идти на Иркутск. В случае удачи — возродить Белое Движение в Сибири, в случае неудачи — прорываться за границу. 26 декабря начался новый поход — зимой, через места, близкие к полюсу холода. На этот раз дружина шла, основательно подготовившись, с оленями и обозом продовольствия. Вскоре она снова заняла Нелькан.

Большевики не ожидали, что Пепеляев пойдет дальше в самые лютые морозы, когда "в тайге зверь не бежал, птица на лету застывала". Но он пошел. Его дружина преодолела тысячекилометровое ледяное пространство и ворвалась в центр Якутии. После подавления недавнего восстания красных войск здесь хватало. И вооружены они были получше, чем белогвардейцы, несшие только винтовки. Но силы большевиков разошлись по всему краю. В самом Якутске оставались артдивизион, отряд ЧОН, конный дивизион ГПУ и комендантская команда. Подступы к нему прикрывали гарнизоны в Павловске и Маинцах. Крупный отряд Курашева с 2 орудиями и несколькими пулеметами располагался в селе Чурапча, отряд Строда в 300 чел. и база снабжения — в с. Петропавловском, отряд Суторихина в 400 чел. — в слободе Амга. Через этот населенный пункт, занимавший центральное положение, осуществлялась связь между разбросанными по Якутии красными частями.

Пепеляев объявился внезапно. В освобождаемых селениях он объявлял, что несет избавление от большевизма, а не свой диктат. Якутам он говорил "Будущее Якутии — это вы сами. Править Якутией будете вы".

Какие-либо репрессии и насилия по отношению к местному населению строжайше воспрещались, даже к тем, кто сотрудничал с большевиками. Действовал Пепеляев решительно и дерзко. Авангардный батальон генерала Ракитина в 140 чел., громя и разгоняя красные гарнизоны, занял поселки Крест-Хальджай, Татту, Уолбу, Борогонцы. Затем часть своего отряда Ракитин повернул на с. Чурапчу, в виде заслона от отряда Курашева, часть — к Маинцам, выходя на подступы к Якутску. Другой батальон, полковника Рейнгардта, скрытно вышел к Амге. Несколькими днями раньше советские войска там уменьшились наполовину — часть отряда Суторихина большевики рассредоточили в окрестных населенных пунктах, чтобы предотвратить возможные волнения среди населения. Тем не менее в Амге оставалось вдвое больше сил, чем у Рейнгардта. Еще с прошлого года, со времени осады повстанцами, слобода была сильно укреплена. Белые пошли на штурм ночью с трех сторон. Внезапность, дерзкая атака во весь рост с винтовками наперевес решили исход боя. Слобода была взята, гарнизон частью перебит, частью пленен, частью разбежался, вымерзая в тайге. Вслед за этим ликвидировали и мелкие отряды в окрестных селениях.

Пепеляев с основными силами дружины занял городишки Усть-Маю, Усть-Миль и двигался к Амге вслед за авангардами. Выигрыш он получил значительный. Красные части оказались отрезанными друг от друга, путь на Якутск был открыт. Город объявлялся на военном положении, разделялся на 5 оборонительных районов. Большевики мобилизовали все трудоспособное население на строительство укреплений, срочно пытались обучать местных призывников и формировать из них новые войска, рассылали гонцов с требованиями ко всем своим частям спешить на выручку столицы края. Некоторых гонцов перехватили белогвардейцы, но отряд Строда, получив такой приказ, выступил из Петропавловского на Якутск.

Главные силы Сибирской Добровольческой дружины вошли в Амгу 11.02.23. И тут Пепеляев допустил первую ошибку. Вместо того чтобы немедленно, не позволяя врагу опомниться, наступать на Якутск, который он имел все шансы взять, он решил остановиться, дать передышку своим бойцам. Расчистить тылы и поднять якутов на восстание. Амгу он сделал своей временной «столицей», выдвинув в направлении Чурапчи весь батальон Ракитина, а на перехват Строда выслал якутский партизанский отряд Артемьева. Дальнейшее наступление он назначил на 17.02.

Расчеты оказались неверными. Поднять новое восстание не удалось. Сказался и недавний разгром прежнего, и последовавшие за этим репрессии. Кого расстреляли, кто разбежался по таежным глубинкам, а оставшиеся жители были запуганы и выжидали, чем дело кончится. Сказался и еще один фактор, пропагандистский. В январе 23-го, всего за месяц до прихода Пепеляева, состоялся Учредительный съезд советов Якутии, объявивший ее автономной республикой. У людей появилась надежда, что власть теперь будет другая — хоть и советская, но «своя». Об автономии мечтали и говорили представители нарождающейся якутской интеллигенции еще до революции. Не все из их слушателей понимали это слово, но с ним связывалось что-то хорошее, светлое. Теперь якуты «автономию» получили. Конечно, ничего не изменилось, но почувствовать этого они еще не успели. Мало того, под флагом защиты своей «автономии» большевики теперь вели их мобилизацию. Сколько-нибудь значительной поддержки Пепеляев не дождался, зато потерял фактор внезапности и инициативу. А вскоре завяз в боях.

Отряд Строда, обнаружив засаду Артемьева, сделал вид, что поворачивает назад, но обошел ее по другой дороге. Его движение засекли уже вблизи Амги, и Пепеляев допустил вторую ошибку. Вместо того чтобы раздавить врага крупными силами, послал лишь офицерскую роту под командованием генерала Вишневского. Расчет был на внезапность, нападения. Ночью 13.02 рота с партизанами Артемьева атаковала красных в аласе (зимовье) Сасыл-Сысы. Действительно, напасть удалось неожиданно. Строд был ранен, красные почти сломлены, оба их пулемета вышли из строя, схватка перешла в рукопашную. Большевики уже терпели поражение, но они захватили с собой из Петропавловского большой обоз боеприпасов, в котором оказалось много ручных гранат. Ими и отразили атаку Вишневского в ближнем бою. Обе стороны понесли большие потери. Лишь после этого подошел Пепеляев с главными силами дружины. И допустил следующую ошибку. Считая поражение красных очевидным и не желая лишнего кровопролития, затеял со Стродом переговоры о сдаче. Тот попросил время с 11 до 16 часов, якобы для совещания с отрядом. За этот срок красные возвели вокруг аласа полевые укрепления, исправили пулеметы и хорошо изготовились к бою. А еще одна ошибка, которую сделал Пепеляев, — не отступил от Сасыл-Сысы. Не оставил потрепанный Петропавловский отряд в своем тылу, сковав небольшими заслонами или даже дав ему выйти из удобного для обороны места, а связался боем со Стродом. Отчасти из-за того, что считал для себя, когда-то бравшего большие города, унизительным отступить от какого-то зимовья, отчасти желая заполучить богатый обоз боеприпасов. Предпринималось несколько штурмов, возобновлялись переговоры, день за днем гремела снайперская перестрелка, а положение оставалось прежним. Открытая поляна, пулеметы, густо рассыпаемые гранаты делали позицию красных неприступной. От отряда Строда мало что осталось, но несла потери и дружина, а в ней каждый человек был на счету. И терялось драгоценное время.

Обстановка начала меняться. Батальон Ракитина, действовавший против советских войск в Чурапче, потерпел поражение, попытавшись взять село Тюнгюлю, где укрепился гарнизон в 60 чел. Тотчас же красный отряд Курашева с артиллерией выступил из Чурапчи на Амгу. Пепеляев наконец-то оставил осажденные остатки Петропавловского отряда и с ядром дружины пошел Курашеву наперерез. Дважды устраивались засады, однако красные маневрировали, обходили их и 1.03 подступили к Амге. Завязался ожесточенный фронтальный бой. Несмотря на наличие пушек, одолеть дружину Курашев не мог. И красные, и белые несли потери, но не уступали друг другу. Однако в это время из Якутска подошел с войсками Байкалов. За две недели подаренной ему передышки он успел подготовить к бою свои части, пополнить их мобилизованными, собрать мелкие гарнизоны из ближайших к Якутску пунктов. 3.03.23 г. Сибирская Добровольческая дружина была разбита и оставила Амгу.

Пепеляев уходил на восток. Байкалов направил красные войска преследовать его и окончательно уничтожить белых. Но опять тысячекилометровый путь через зимнюю тайгу, горные хребты и морозы оказался под силу лишь измученному и обескровленному белому отряду. Большевики не смогли одолеть эту дорогу и прекратили погоню. На охотское побережье вернулась едва половина тех, кто начинал поход в Якутию. Потери, болезни, отсутствие боеприпасов лишали их возможности дальнейших активных действий. Они не могли даже спастись без посторонней помощи — а оказать ее было некому. Оставалось надеяться на случай. На то, что в здешние воды забредет какое-нибудь иностранное судно. Однако в 23 г. японцы и американцы, бывшие здесь когда-то частыми гостями, опасались соваться к беспокойным русским берегам. И первыми появились красные.

Находясь на побережье, Пепеляев был все еще опасен коммунистам. Его имя, наличие каких-то белых сил на территории России могли способствовать новым волнениям, порождая надежды на избавление. Едва открылась навигация, два батальона 2-й Приамурской дивизии, 800 персонально отобранных бойцов под командованием Вострецова, на двух пароходах были отправлены морем против Пепеляева. Даже имея большое численное превосходство, Вострецов действовал осторожно. В Аяне еще с русско-японской войны имелось несколько старых береговых орудий, поэтому экспедиция сначала взяла курс на Охотск, где базировались остатки батальона Ракитина. Недалеко от Охотска десант высадился и с суши внезапно атаковал городок. Батальон белых был разгромлен мгновенно. Кого перебили, кого взяли в плен. Дальше Вострецов двинулся на Аян — по берегу, откуда Пепеляев не ждал опасности. Скрытно подойдя к нему, красные ночью ворвались в город, сразу же нацелив главный удар на штаб командующего, окружив его и отрезав от подразделений дружины. Видя полную невозможность дальнейшего сопротивления, которое обернулось бы односторонней бойней, Пепеляев отдал приказ сложить оружие. 17 июня 1923 г. последний очаг «белогвардейщины» в России был ликвидирован. Пепеляева судили, приговорили к расстрелу. Затем помиловали, заменив приговор 10-летним сроком заключения. Так он и сгинул где-то в лагерях.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.