Вопрос о происхождении минората

Вопрос о происхождении минората

В таком виде представляется существование минората, или первенства младшего сына, в Европе. Спрашивается, каково происхождение столь странного, на наш взгляд, обычая? По этому вопросу было выдвинуто много теорий. Начнем с того мнения, которое высказал широко эрудированный и основательный Вильям Блэкстон в своих знаменитых «Комментариях» к английскому праву. Говоря о поземельном владении в так называемых boroughs, т. е. городах, пользовавшихся правом посылать депутатов в парламент, он противопоставляет этот род владения «воинскому держанию» (military tenure или tenure of knight-service) и рассматривает его как остаток древней «саксонской свободы», которую сохранили за собой лица, не потерявшие своего владения в пользу короля и не обменявшие его «на более почетное, по воззрениям того времени, но и более отяготительное воинское держание». Эта-то «саксонская свобода», по мнению Блэкстона, «объясняет также те разнообразные обычаи, действие которых распространялось на многих держателей городских участков. Главным и наиболее замечательным из этих обычаев был «Borough English», противопоставлявшийся норманнским обычаям и известный уже Глэнвилю и Литлтону; на основании этого обычая городские участки после смерти отца переходили по наследству к младшему сыну, а не к старшему. Литлтон объясняет происхождение обычая тем, что младший сын, по незрелости возраста, в отличие от остальных братьев, не может обойтись без посторонней помощи. Другие авторы приводили более оригинальное объяснение обычая: будто бы в старину феодальный лорд имел право конкубината с женой своего держателя в первую брачную ночь, отчего крестьянский участок переходил по наследству не к старшему, а к младшему сыну, которого с большей вероятностью можно было считать сыном держателя. Однако мне неизвестно, чтобы такой обычай когда-либо господствовал в Англии, хотя он, наверное, существовал в Шотландии (под именем mercheta или marcheta) до отмены его при Малькольме III. Возможно, что правильное объяснение мы должны искать (правда, на далеком от нас расстоянии) в обычном праве татар, у которых, по словам священника Дюгальда, также преобладает переход наследства к младшему сыну. Этот народ занимается всецело скотоводством, и старшие сыновья, как только становятся способны вести самостоятельную кочевую жизнь, получают от отца свою долю стада и уходят от него на новое кочевье. Младший сын, который дольше всех остается при отце, естественно, становится наследником его имущества, так как остальные уже имеют собственное хозяйство. Точно так же и у многих других северных народов существовал обычай, согласно которому все сыновья отделялись и уходили от отца, кроме одного, который становился его наследником. Не исключено, что такой обычай везде, где мы его встречаем, является пережитком древнего пастушеского быта наших предков – бриттов и германцев, описанного Цезарем и Тацитом».

Я не нашел у Дюгальда места, на которое ссылается Блэкстон, но приводимый им факт подтверждается современным историком, который говорит: «Еще более характерной чертой старого турецкого и монгольского права является обычай, проливающий яркий свет на историю этих народов, который я, за неимением более подходящего термина, назвал бы «усыновлением наоборот». Турецкий обычай устанавливает чрезвычайно оригинальный порядок наследования: постоянным наследником, привязанным в некотором смысле к родной земле, является младший сын. У монголов он называется ot-dzekinе, у турок – tйkiue, т. е. «хранитель очага». По свидетельству китайских летописцев и западных путешественников, к нему полностью переходит земельный участок, а старшие братья делят между собой движимое имущество, в особенности то, что составляет его главный предмет, т. е. весь крупный и мелкий скот». Кроме того, я обнаружил существование минората у группы монголоидных племен в юго-западном Китае и прилегающих частях Бирмы и Индии. Исследование их социального положения может осветить интересующий нас вопрос. Но предварительно я должен заметить, что, вопреки мнению Блэкстона, ни одно из этих племен не занимается скотоводством, а все они составляют земледельческое население и добывают средства к существованию почти исключительно землепашеством.