Освободительный поход

Освободительный поход

17 сентября в 5.00 штурмовые отряды советских армий и пограничных войск перешли границу и разгромили польскую пограничную охрану. Декларируемой целью Освободительного похода являлось оказание помощи украинцам и белорусам, которым в условиях распада польского государства грозила немецкая оккупация, избавление их от национального гнета и эксплуатации. На территорию Западной Белоруссии вступили войска Белорусского фронта под командованием командарма 2-го ранга М.П. Ковалева в составе 3, 11, 10, 4-й армий и конно-механизированной группы. Накануне бойцам и командирам зачитали боевой приказ № 01, в котором говорилось, что «белорусский, украинский и польский народы истекают кровью в войне, затеянной правящей помещичье-капиталистической кликой Польши с Германией. Рабочие и крестьяне Белоруссии, Украины и Польши восстали на борьбу со своими вековечными врагами — помещиками гд капиталистами… Армии Белорусского фронта переходят в наступление с задачей — содействовать восставшим рабочим и крестьянам Белоруссии и Польши в свержении ига помещиков и капиталистов и не допустить захвата территории Западной Белоруссии Германией».

Для польского руководства вмешательство СССР оказалось полной неожиданностью. На восточной границе, кроме батальонов пограничной стражи, других войск не имелось и взять их было неоткуда. Маршал Э. Рыдз-Смиглы отдал польской армии приказ: «С Советами боевых действий не вести, только в случае попытки с их стороны разоружения наших частей. Задача для Варшавы и Модлина, которые должны защищаться от немцев, без изменений. Части, к расположению которых подошли Советы, должны вести с ними переговоры с целью выхода гарнизонов в Румынию и Венгрию». Германское командование, получив сообщение о переходе Красной Армией польской границы, отдало своим войскам приказ остановиться на линии Сколе — Львов — Владимир-Волынский — Брест — Белосток.

«Встреча на Буге». Сентябрь 1939 г. 154

Советские армии продвигались, практически не встречая сопротивления. К исходу первого дня передовые части 4-й армии комбрига В.И. Чуйкова, действовавшей на южном фланге Белорусского фронта, вступили в Барановичи. Вечером 21 сентября командующий армией поставил командиру 29-й танковой бригады С.М. Кривошеину задачу не позднее 14.00 следующего дня занять Брест, который согласно советско-германскому протоколу о демаркационной линии отходил к СССР. Совершив 120-километровый бросок, бригада 22 сентября достигла города.

Генерал Г. Гудериан и комбриг С.М. Кривошеин перед началом совместного парада германских и советских войск. 22 сентября 1939 г.

Танкисты расположились на постой на восточной окраине, а комбриг прибыл в штаб генерала Г. Гудериана для координации последующих действий. Военачальники быстро нашли общий язык, так как оба владели французским. Стороны договорились о том, что все захваченные трофеи немцы передают Красной Армии.

После разрешения всех вопросов к взаимному удовольствию в 16.00 на улице Люблинской унии состоялся известный совместный парад победителей. Перед зданием воеводства были установлены импровизированные трибуны, украшенные нацистскими и советскими флагами. Мимо трибун, на которых стояли рядом генерал Г. Гудериан и комбриг С.М. Кривошеин в окружении штабных офицеров, под звуки оркестра промаршировали сначала немцы, затем советские подразделения. После чего в крепости торжественно был спущен нацистский флаг и водружен советский. Военачальники попрощались и расстались со словами «До встречи в Берлине!» и «До встречи в Москве!».

Парад «братьев по оружию» в Брест-Литовске.

Это прозвучало почти пророчески. Правда, Г. Гудериану в 1941 г. доехать до Москвы не хватило самой малости, зато С.М. Кривошеин в 1945-м дошел до Берлина, как обещал.

Германские войска начали отходить на запад. В Брест из Ивацевичей перебазировался штаб 4-й советской армии.

Парад «братьев по оружию». 157

Передача крепости представителям советского командования.

Но на этом не закончилась удивительная эпопея неукротимого капитана В. Радзишевского и солдат маршевого батальона 82-го полка. Ночью 17 сентября остатки батальона при одном орудии скрытно покинули позиции на Кобринском укреплении и, преодолев железнодорожное полотно, вновь заняли оборону в форту Сикорского. В течение двух суток немцы занимались очисткой крепости и, считая, что форт пуст, не обращали на него внимания.

19 сентября появился мотоциклетный патруль с парламентерами, предложившими полякам сдаться в связи с бессмысленностью дальнейшего сопротивления. Это предложение не было принято. Германские солдаты блокировали форт, установили несколько гаубиц и с утра 20 сентября начали систематический обстрел укреплений. Однако артиллерийский огонь фугасными снарядами среднего калибра не мог причинить гарнизону особых потерь, а пехота противника не атаковала. Форт находился на хорошо просматриваемой и простреливаемой с высоких валов открытой местности, и генерал Гудериан решил передать эту «занозу» русским.

Передача крепости представителям советского командования.

Вечером 22 сентября после мощного артиллерийского налета в форт попытались ворваться два советских бронеавтомобиля. Первый из них поляки подожгли выстрелом из пушки, второй свалился в ров. Затем в атаку трижды поднималась советская пехота и каждый раз была подбита с потерями. 23 сентября «братья по оружию» были заняты приемосдачей Бреста и крепости. 24-го и 25-го вновь были предприняты попытки овладеть фортом Сикорского атаками с разных направлений.

Наконец, 26 сентября советские военачальники подошли к делу серьезно: была применена тяжелая артиллерия и предпринят массированный штурм. Защитники форта в этот день понесли тяжелые потери, но снова удержали позиции. Вечером перед фортом появились советские парламентеры, выразившие «недоумение» по поводу сопротивления польских солдат, ведь Красная Армия пришла, чтобы помочь полякам, а потому они должны сложить оружие и сдаться. На это В. Радзишевский ответил, что если русские не являются врагами, то должны оставить в покое польский форт. Однако все ресурсы обороняющихся были исчерпаны. Ночью капитан собрал последних защитников, поблагодарил за службу и посоветовал всем способным передвигаться самостоятельно пробираться домой. К утру в форту остались только тяжелораненые. Капитан В. Радзишевский с небольшой группой добрался до деревни Мухавец. Здесь в доме местной жительницы они переоделись в гражданскую одежду, оставили документы и разошлись в разные стороны. Радзишевский направился в Брест, а затем в Кобрин, где должна была находиться его семья. Он нашел жену и дочь, но скоро по доносу был арестован, передан в НКВД и снова очутился в Брестской крепости, на этот раз в «Бригитках», где содержались польские офицеры.

Уходя из Бреста, немцы передали советскому командованию всех плененных солдат и офицеров. В их числе были защитники крепости и тяжелораненые, оставленные на Госпитальном острове. Пленных, отделив солдат от офицеров, содержали в городской тюрьме и крепостных казематах, используя на работах по расчистке развалин в Цитадели. После сортировки и проверки большинство рядовых, в первую очередь жителей Западной Белоруссии и Западной Украины, были отпущены по домам. Офицеров, полицейских, жандармов и раненых, отделив медперсонал, в течение октября — ноября под конвоем доставляли на железнодорожную станцию, грузили в вагоны и вывозили на Смоленщину в Катынские лагеря, где почти все они сгинули. Среди них был и герой обороны Брестской крепости 1939 года Вацлав Радзишевский.

До начала октября обе стороны разоружали оставшиеся польские части, а Москва и Берлин согласовывали вопрос о будущей границе, которая в конце концов пролегла по «линии Керзона». Не обошлось без накладок.

Мемориальное кладбище солдат польского гарнизона.

По соглашению от 2 октября граница должна была пройти по восточному берегу реки Буг, но на месте быстро выяснилось, что при таком раскладе Западный остров с Тереспольскими укреплениями и часть фортов Брестской крепости оказываются на немецкой территории. Поздним вечером того же дня командующий Белорусским фронтом Ковалев направил в Москву телеграмму: «Установленная граница по р. Буг у г. Брест-Литовска крайне невыгодна для нас по следующим причинам: город Брест границей делится на две части — западный обвод фортов достается немцам; при близости границы невозможно использовать полностью богатейший казарменный фонд в г. Бресте; железнодорожный узел и сам город будут находиться в сфере пулеметного огня; переправы на р. Буг не будут прикрыты необходимой территорией. Замечательный аэродром у Малашевичей достанется немцам. Командующий фронтом просит пересмотреть границу в районе Брест-Литовска, оставив за СССР часть территории на западном берегу реки».

Из Москвы пришел ответ, что изменить соглашение уже невозможно. Тогда, чтобы сохранить за собой всю Брестскую крепость, советские войска запрудили Буг и взорвали перемычки крепостного рва Тереспольского укрепления. В итоге вода пошла по обводному каналу, который советский представитель выдал немцам за русло Буга, по которому и была проведена граница (конечно, немцы не настолько были глупы, чтобы не разобраться в географии, но возражать не стали).

Этнические польские земли остались под оккупацией Германии. Западная Украина и Западная Белоруссия с населением 12 миллионов человек отходила Советскому Союзу. После этого «в порядке дружественного обоюдного согласия» началось освоение приобретенных территорий. Германия свою часть Польши объявила генерал-губернаторством. Политбюро ЦК ВКП(Б) приняло 1 октября программу советизации западных областей, которая стала неукоснительно осуществляться.

С приходом Красной Армии в Бресте было создано Временное управление — орган власти, который занимался политико-административными, хозяйственными и культурными вопросами. В его состав входили члены Коммунистической партии Западной Белоруссии, представители местного населения и военные. Однако решающую роль в новом аппарате управления играли уполномоченные, прибывшие из восточных районов. Избранное 22 октября Народное собрание Западной Белоруссии провозгласило советскую власть и обратилось с просьбой о включении ее в состав Советского Союза. 1–2 ноября Верховный Совет СССР просьбу удовлетворил.

4 декабря 1939 г. Брест стал одним из областных центров БССР. Одновременно были сформированы областные и городские органы исполнительной власти.

С первых недель установления советской власти в западных областях началась унификация государственного строя и управления, осуществляемая ударными темпами и жесткими командными методами. Были приняты законы о национализации крупной промышленности и банков, на практике допускавшие изъятие мелких ремесленных мастерских и частных домов. Помещичья земля была конфискована, ликвидированы осаднические хозяйства. Эти мероприятия вызывали различную, часто прямо противоположную реакцию, разных общественных слоев и национальностей. Например, раздел земли и национализация крупной промышленности получили одобрение значительной части белорусского населения. Грубые административные действия против церкви и духовенства провоцировали протесты.

Прибывшие вслед за войсками органы НКВД начали аресты крупных чиновников, капиталистов и земельной аристократии. Затем в соответствии с теорией классовой борьбы наступила очередь военных, полицейских, польских поселенцев, «кулаков», деятелей культуры. Одним из первых объектов на территории Брестской крепости, введенных в: строй и заработавших с полной нагрузкой, стали знаменитые «Бригитки». Весной 1940 г. репрессивными органами новой власти при поддержке местных активистов была начата операция по депортации осадников, бывших работников польской администрации, прочих «враждебных элементов» и их семей. По подсчетам современных историков, в 1939–1941 гг. в регионе было репрессировано 10 % населения всех национальностей. Последний эшелон с депортированным отправился из Бреста 21 июня 1941 г.

Армии Белорусского фронта образовали Белорусский военный округ, преобразованный И июля 1940 г. в Западный Особый военный округ. На границе встали 3, 10 и 4-я армии, получившие статус армий прикрытия. Их задачей, согласно военной доктрине, было, опираясь на укрепленные районы, не допустить вражеского вторжения на варшавско-минском направлении и обеспечить мобилизацию и развертывание главных сил Красной Армии. Для выполнения этой задачи нужно было провести огромные по объему работы по подготовке театра военных действий, созданию условий для боевой подготовки и обеспечению боевой готовности войск.

Осенью 1939 г. в округе и в Генеральном штабе разрабатывались варианты постройки укрепленных районов в приграничной зоне. Командование Белорусского округа предложило два варианта: первый — возвести линию укрепленных районов вдоль государственной границы; второй — по рубежу реки Неман, с включением в систему обороны фортификаций крепостей Гродно и Осовец. Второй вариант с чисто военной точки зрения давал ряд преимуществ: укрепленные районы строились вне поля зрения противника, 25–50-километровая полоса местности позволяла создать перед позициями мощное предполье, что обеспечивало задержку продвижения противника и выигрыш во времени для занятия войсками армий прикрытия основных рубежей оборбкы. Однако утвержден был вариант постройки УРов с передним краем по линии государственной границы. В советской историографии этот факт так и не получил вразумительного объяснения. По мнению бывшего начальника штаба армии M. Сандалова: «Решающее влияние на принятие решения о постройке укреплений вдоль новой государственной границы оказала господствовавшая в то время доктрина «ни одного вершка своей земли не отдадим никому», понимаемая высшими военными руководителями в буквальном смысле».

Поскольку в Западной Белоруссии никогда не было такого количества войск, первое время места дислокации советских частей определялись прежде всего наличием казарм и подсобных помещений. В районе Бреста с его «богатейшим казарменным фондом» находились основные силы 4-й армии под командованием комкора В.И. Чуйкова в составе трех стрелковых дивизий и одной танковой бригады. Непосредственно в городе и крепости разместились 6-я Орловская Краснознаменная и 55-я стрелковые дивизии. Зимой 1939/40 г. войска армии главным образом налаживали размещение личного состава и создавали условия для боевой подготовки, т. е. строили конюшни, склады, аэродромы, артиллерийские полигоны, стрельбища, танкодромы и т. п.

Летом 1940 г. началось строительство 62-го Брестского укрепленного района, для чего были привлечены все саперные части 4-й армии и 33-й инженерный полк окружного подчинения. Руководство работами осуществляло 74-е управление начальника строительства. Строительные материалы привозились из Слуцкого и Барановического (бывшего польского) укрепленных районов.

Вынос знамени 125-го стрелкового полка. Осень 1940 г. 165

Долговременные сооружения возводились по восточному берегу Западного Буга непосредственно вдоль границы на виду у немецких пограничных застав. Бетонированные точки и дзоты первой позиции просматривались с немецких наблюдательных пунктов. Причем взаимное расположение укрепленных районов и районов дислокации войск не обеспечивало в случае внезапного нападения противника своевременного занятия укреплений не только полевыми частями, но и специальными уровскими подразделениями. Полоса предполья, вследствие того что сооружения строились по берегу реки, не создавалась. Глупо звучит, но подобное расположение дотов не позволяло даже произвести пристрелку или учебную стрельбу из смонтированных в них орудий. Все вкупе придавало «линии Молотова» бутафорский характер.

Первый секретарь Компартии Белоруссии П.К. Пономаренко в докладной записке на имя И.В. Сталина давал разгромную характеристику состоянию оборонительных сооружений в Белорусском особом военном округе. В частности, в ней отмечалось:

«В округе не существует генерального плана системы укреплений погранполосы, как его, между прочим, не существовало никогда. И сейчас вопрос создания оборонительной системы понимается упрощенно, в виде той же нити капитальных сооружений на границе без какой-либо системы искусственных препятствий и вспомогательных сооружений по глубине и фронту.

Следует отметить, что никаких серьезных, длительных инспекционных поездок, глубоких рекогносцировок пограничной полосы, серьезного изучения характера местности, рельефа, подходов и т. д. не производится, хотя вообще выездов коротких и бесполезных совершается множество.

Надо сказать, что Генеральный штаб и управление РККА почти не проявляли внимания к тому, что будет возведено, где будет возведено, насколько то или иное сооружение будет эффективным в той или иной местности…

У нас виднейшие специалисты — военные инженеры занимают кафедры, читают лекции по фортификации, но никакого практического участия в разработке и строительстве сооружений не принимают».

Особенно интенсивные работы развернулись весной 1941 г. В марте — апреле к строительству Брестского укрепленного района было привлечено до 10 тысяч человек местного населения с 4 тысячами подвод. С мая на строительстве оборонительных сооружений работали по одному батальону от каждого стрелкового полка. Всего к 21 июня было забетонировано 128 долговременных огневых точек.

ДОТы представляли собой двухэтажные коробки, размещенные в земле по самые амбразуры. Верхний каземат делился перегородкой на два капонира. На двух уровнях идентичной планировки размещались: галерея, специальный тамбур, отводящий от броневой двери взрывную волну, газовый шлюз, хранилища боезапаса, казарма на несколько коек, загородки для рации, артезианского колодца, туалета. В одном из отсеков были энергоагрегаты и фильтрационные установки. Наверху в капонирах устанавливались казематные пушки с укороченными стволами или пулеметы.

Построенные ДОТы были в основном одно- или двух-амбразурные, пулеметные, артиллерийско-пулеметные и артиллерийские. На ключевых позициях ставили доты в три, четыре и пять амбразур. Толщина стен составляла 1,5–1,8 м. Толщина перекрытия достигала 2,5 м, оно было рассчитано на прямое попадание 250-килограммовой авиационной бомбы. Вооружение варьировалось. В некоторых дотах было по одной 76-мм пушке и по два станковых пулемета, в других — 45-мм пушка, спаренная с пулеметом ДС. Гарнизоны состояли из 8–9 и 16–18 человек.

К началу войны в боевой готовности было только 23 долговременные огневые точки, из них восемь в районе Брестской крепости и севернее и три южнее города.

ДОТ 62-го укрепленного района около д. Козловими.

С апреля 1940 г. количество советских войск в приграничных округах неуклонно увеличивалось. Через год в состав 4-й армии, командование которой принял генерал-майор A.A. Коробков, входили четыре стрелковые, две танковые и одна механизированная дивизии, три пулеметно-артиллерийских батальона 62-го укрепрайона, три полка корпусной артиллерии. В них насчитывалось 71 349 бойцов и командиров, 1657 орудий и минометов, около 600 танков и бронеавтомобилей. Воздушное прикрытие армии обеспечивала 10-я смешанная авиадивизия, имевшая 241 самолет, полки которой базировались на аэродромах в Кобрине, Пружанах, Высоком и Пинске. К июню 1941 г. почти все соединения, входившие в состав армии, были укомплектованы личным составом и техникой до штатных норм.

В Брестской крепости и возле нее размещались части 6-й и 42-й стрелковых дивизий 28-го стрелкового корпуса генерал-майора B.C. Попова, а также окружного подчинения.

Амбразура ДОТа.

В кольцевой казарме Цитадели находились подразделения 84, 44, 455-го стрелковых полков, 33-го отдельного инженерного полка, 37-го отдельного батальона связи, 31-го отдельного автомобильного батальона, 44-го отдельного автохлебозавода, 132-го отдельного батальона конвойных войск НКВД. Около Тереспольских ворот, поперек центрального двора, стояли два двухэтажных здания. В одном из них помещались 9-я пограничная застава, 3-я погранкомендатура и квартиры командиров, в другом, бывшем арсенале, казармы — 333-го стрелкового полка. Белый дворец занимал 75-й отдельный разведывательный батальон, здание Инженерного управления — штаб разведбатальона, бронерота и оружейная мастерская. В восточной части острова, у развилки Мухавца, располагался автобронетанковый парк, где на открытой площадке стояли танкетки и бронеавтомобили. Костел Святого Казимира еще осенью 1940 г. был переоборудован под красноармейский клуб 84-го полка, а дом ксендза — под командирскую столовую.

Польские казармы на Северном острове занял 125-й стрелковый полк. В офицерских домах поселились семьи советского начсостава. Тюрьму «Бригитки» заняли следователи, конвоиры НКВД и их «подопечные». В Восточном форту находился 393-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион, в казематах у Северных ворот — подразделения 44-го стрелкового полка, в восточной части вала Кобринского укрепления — 98-й отдельный противотанковый артиллерийский дивизион.

На Волынском укреплении размещались армейский и корпусной военные госпитали, а также школа младших командиров имени Коминтерна. Здесь же проживали семьи начсостава, вольнонаемные.

Западный (при поляках Авиационный, а ныне Пограничный) остров заняли транспортная рота Брестского погранотряда и курсы шоферов Белорусского пограничного округа.

Штаб и штабные подразделения 131-го артиллерийского полка 6-й стрелковой дивизии, его полковая школа, 1-й и 3-й дивизионы, конюшни располагались рядом с крепостью за валами Кобринского укрепления на берегу Буга.

В форту «Граф Берг» размещался 2-й дивизион 131-го артиллерийского полка. В форту V — 3-й стрелковый батальон 44-го полка, в форту VIII — 1-й батальон 455-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии.

К крепости по берегу реки Западный Буг примыкали ДОТы 62-го укрепрайона. В 30-километровой полосе южнее и севернее города в построенных и частично переоборудованных домах располагались роты отдельного 18-го пулеметного батальона.

Непосредственно в Бресте находились штабные и специальные подразделения корпусного, армейского и окружного подчинения, 60-й железнодорожный полк НКВД.

В Северном городке, в бывших казармах имени Пилсудского, располагались 111-й саперный батальон, 246-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион, 84-й отдельный разведывательный дивизион, 18-й отдельный батальон связи и 17-й гаубичный артполк 42-й стрелковой дивизии, 447-й корпусной артиллерийский полк, окружные курсы младших политруков. В Южном городке, бывшем Траугуттово, дислоцировалась 22-я танковая дивизия, входившая в состав 14-го механизированного корпуса. Здесь же находился 40-й автомобильный полк корпусного подчинения.

Форт V. Галерея казармы личного состава.

Брестская крепость как фортификационное сооружение давно утратила свое значение. Ее постройки использовались для размещения войск и складов в мирное время. Оборона крепости не предусматривалась. В случае начала военных действий гарнизон должен был выходить в районы сосредоточения и занимать оборону на подготавливаемых позициях в Брестском укрепленном районе. Этот план имел один недостаток: в условиях внезапного нападения он был нереальным. Только на вывод войск и штабов из крепости без противодействия противника требовалось не менее трех часов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.