Позитивный отклик и благотворная обратная связь

Позитивный отклик и благотворная обратная связь

Инклюзивные политические и экономические институты не появляются из ниоткуда. Часто они возникают на фоне серьезного конфликта тех, кто поддерживает экономический рост, и тех, кто на тот момент обладает политической властью. Инклюзивные институты зарождаются при наступлении исторических точек перелома, таких как Славная революция в Англии или основание колонии Джеймстаун в Северной Америке, — то есть тогда, когда определенные факторы приводят к ослаблению правящих кругов и усилению оппозиции, и в результате возникают стимулы для построения более плюралистического общества. Исход политического конфликта невозможно предвидеть. Когда мы всматриваемся в прошлое, нам кажется, что множество исторических событий были неизбежными, но на самом деле путь истории не предопределен. И тем не менее мы можем сказать, что, когда инклюзивные политические и экономические институты уже выстроены, они запускают процесс благотворной обратной связи, который чем дальше, тем больше повышает вероятность их укрепления и даже расширения.

Благотворная обратная связь работает благодаря нескольким механизмам. Во-первых, логика плюралистических политических институтов делает узурпацию власти диктатором, партией или даже законно избранным президентом гораздо более сложным делом. Это пришлось обнаружить Франклину Рузвельту, когда он попытался преодолеть ограничения, которые наложил на власть президента Верховный суд. В свое время с этим же столкнулся и сэр Роберт Уолпол, попытавшийся в упрощенном порядке применить Черный акт. В обоих случаях слишком большая концентрация власти в руках одного человека или узкой группы людей начала бы подрывать устои плюралистических политических институтов, и главная особенность плюрализма — это как раз его способность противостоять подобным попыткам.

Плюрализм также поддерживает концепцию верховенства закона, то есть принцип, согласно которому законодательные нормы должны применяться одним и тем же образом ко всем гражданам, — это совершенно невозможно при абсолютной монархии. Но принцип верховенства закона, кроме того, предусматривает, что никакой закон не может применяться одной группой для нарушения прав другой группы. Что еще важнее, этот принцип открывает возможности более широкого участия населения в политическом процессе и создает все бо?льшую инклюзивность, поскольку способствует продвижению идеи, что люди должны быть равны не только перед законом, но и в рамках политической системы. Концепция верховенства закона — один из тех принципов, которые в Британии XIX века ослабили сопротивление политической элиты и сделали возможным постепенное распространение избирательного права на всех взрослых граждан.

Во-вторых, как мы ранее уже несколько раз отмечали, инклюзивные политические институты поддерживают аналогичные институты экономические и сами в свою очередь получают от последних поддержку. Этот процесс запускает еще один механизм благотворной обратной связи. Инклюзивные экономические институты устраняют наиболее одиозные экстрактивные черты в экономике, такие как рабство или крепостное право, борются с монополиями и придают динамизм экономике в целом, и все это минимизирует те гипотетические выгоды, которые кто-либо мог бы получить — по крайней мере в краткосрочной перспективе — от узурпации политической власти. Так как экономические институты к XVIII веку уже были в Британии в достаточной степени инклюзивными, то элита, решись она бороться за неограниченную власть, получила бы меньше выгод и, в сущности, больше потеряла бы при проведении крупномасштабных репрессий против сторонников демократии. Эта особенность благотворной обратной связи сделала постепенный процесс продвижения демократии в Британии XIX века и менее тревожным для элиты, и более успешным.

Совсем иначе дела обстояли в странах с абсолютистскими режимами, таких как Австро-Венгрия и Россия, где экономические институты все еще сохраняли высокую степень экстрактивности и где ответом на требования более широкого политического представительства в конце XIX — начале XX века стали репрессии — ведь элита слишком много теряла, если бы лишилась власти.

И наконец, инклюзивные политические институты поощряют расцвет свободных СМИ, а свободные СМИ предоставляют информацию и мобилизуют силы, противостоящие любой угрозе для институтов, — как это случилось в последней четверти XIX и первой четверти XX века, когда растущее могущество «баронов-разбойников» стало представлять угрозу самой сути инклюзивных экономических институтов в США.

Хотя исход постоянных конфликтов продолжает оставаться неопределенным, благотворная обратная связь, приводимая в действие всеми этими механизмами, задает мощное направление движения, в рамках которого инклюзивные институты остаются устойчивыми, способными противостоять разнообразным угрозам и продолжают развиваться, как это было в Британии и США. К сожалению, как мы увидим в следующей главе, экстрактивные институты могут запускать столь же мощный процесс, способствующий их устойчивости, — порочный круг.