«Нам нужна справедливость, чтобы вернуть людям чувство нужности стране»
«Нам нужна справедливость, чтобы вернуть людям чувство нужности стране»
– Наталия Алексеевна, первые вопросы о конференции (конференция «Н.В. Устрялов в истории мировой политической мысли» прошла в Калуге в октябре 2007 года. – Прим. ред.). На мой взгляд, многие подобные мероприятия страдают «тусовочностью». Люди собираются не только для того, чтобы выступить и послушать, но может быть, в большей степени, встретиться с нужными людьми, завязать контакты, договориться о деловых вопросах. Эта конференция иная. Это идеологическая конференция?
– Это мировоззренческая конференция. Эта конференция задает определенный вектор в мировоззрении. Она имеет огромное значение и свидетельствует о том, что мы интуитивно поднимаемся в своем осмыслении нашей истории на тот уровень, когда мы ищем в ней действительно подлинных уроков, а не оправдания собственных поступков. И это вселяет надежду, потому что сейчас время собирать камни, а не стоять друг против друга и кричать: «Распни его, распни!» в то время, как остальной мир, потирая руки.
– …Смотрит за этой русской дракой?..
– …За этой русской дракой и прибирает к рукам все, что мы сдаем просто из-за неуверенности в себе и потери чувства самосохранения. И личность Устрялова, помимо того, что это действительно крупный русский ум, еще очень интересна поступками. Например, его политическое решение вернуться в советскую Россию, в то время как большинство интеллигенции, сопереживая тому, что происходит, не считало возможным это сделать.
– У него даже фраза такая есть: «Если для блага Родины потребуется моя «жертва», понадобятся мои «кости» – роптать не стану никогда». Трагическая фраза.
– Да. И поскольку его главная теория о том, что нация существует в современном мире в форме государства, – на том этапе, когда ничего нельзя изменить, нужно думать о тех вечных преемственных национальных интересах и том каркасе государства, которые послужат независимо от смены режима будущей силе России. То есть он в своих решениях, мне кажется, оценивал государство с точки зрения его некой крепости и устойчивости, и поэтому он смирился как с неизбежным злом с тем, что разрушено и что было.
Одновременно он понимал, что алчный и хищный мир съест Россию в любом ее обличии – коммунистическом или некоммунистическом, если в ней не будет промышленности, в ней не будет флота, не будет танков, если в ней не будет служб безопасности и т. д. И вот какую надо иметь мудрость, чтобы в ситуации, когда очень трудно отличить свою личную судьбу от судьбы государства, не отречься от своего Отечества!
Обсуждение таких неутилитарных тем говорит о том, что нация интуитивно понимает – без самоопределения в отношении собственной истории, в отношении целей и ценностей национального и государственного бытия, без такого самоопределения в отношении своего места в мировой истории невозможно достичь успеха ни в какой конкретной государственной программе.
Нас все время подталкивают. О, русский радикализм! Он свойственен нашей культуре в принципе, потому что мы пламенные, мы и марксизму отдались с той пламенностью, которой нет на Западе, который на счетах просчитывает, насколько дороги будут те или иные общественные телодвижения.
Так вот, будущее наше зависит и от того, насколько наш народ сумеет с уважением относиться к собственной истории, принять ее во всех ее проявлениях, во взлетах и в падениях, не отречься от нее и относиться к этому как нами сотворенному и нашему. Вот тогда только кончится гражданская война, когда мы сопричастно, сопереживая нашу общую беду и наш общий успех, будем относиться к нашей истории. 20-й век – он очень для России тяжелый, потому что и век и тысячелетие мы сейчас переступили, утратив итоги трудов многих поколений. Где сейчас Полтава, где Крым, где Севастополь, город русской славы, где обретения Петра Великого? Все эксперименты в своем подражании различным западным моделям нам стоили очень дорого. Но мы многому научились.
И то, что интеллектуальное сообщество, образованное сообщество Калуги уже давно, не первый год, занимается обсуждением идей Устрялова, это замечательно.
– Есть подвижники – Виктор Яковлевич Филимонов, его коллеги.
– Честь ему и хвала! Ведь для того, чтобы выбирать темы для обсуждения, нужна и смелость, и панорамный взгляд на историю. И этот панорамный взгляд, получается, идет из Центральной России, из нашего родового гнезда.
– Я процитирую ваше выступление на конференции. Вы говорили о том, что мы пережили много смут, различные переломы, и вопрос демографии, может быть, самый серьезный. Почему вы так считаете и не кажется ли вам, что настоящее время – это совсем другой перелом, чем те испытания, которые русский народ перенес в своей истории? Не являются ли нынешние испытания совсем другими, ведь подрубаются какие-то корни бытия, основы. Ведь Москва, например, не воспроизводит себя абсолютно, как и по населению, так и по любым другим параметрам.
– Ну, в Москве приезжий зеленщик ездит на «мерседесе», скупает недвижимость, а русский профессор на трамвае в стоптанных ботинках едет в торговые ряды, чтобы купить ряженку на два рубля дешевле, чем она стоит в соседнем магазине. И это я знаю как такой же доктор наук, который еще пять лет назад имел зарплату 2917 рублей, могу показать квиток.
– Но есть гранты, есть научно-исследовательская работа…
– Заграничные гранты, особенно в гуманитарных, общественных науках, даются только тем, кто дудит в одну и ту же дуду, что Россия – неудачница мировой истории, что она должна во всем подражать Западу, а если она смеет не подражать, а еще страшнее, если она смеет не хотеть даже быть похожей на Запад (О, какая дерзость!), – вот тогда это точно варварская страна. Мне это очень надоело, честно говоря. Кто за рубежом даст гранты для людей с моими взглядами! А я в 91-м году чуть ли не первая сказала на конференции через три дня после Беловежья, что нас обманули! Вот был шок! Сказала: «Туда ему и дорога, марксизму и обкомам, надоели нам, стали тормозить развитие, личность, но держава-то при чем? И судоходные реки, и незамерзающие порты одинаково нужны и монархиям 19-го века, и демократиям 21-го века». И западная политика доказывает это больше всего. Нам что, не нужен флот? Не нужна космическая наука? Затопим нашу, якобы, ненужную космическую станцию (я плакала), но ведь Америка-то не уничтожит свой флот и свою космическую науку, наоборот, ее флот войдет в те порты, где стоял наш флот! Что и произошло.
Что же касается демографии, я читала закрытые разработки американских ведомств, там написано черным по белому – складываются такие обстоятельства, что у России есть шанс вновь восстановить свой статус державы, но есть и факторы, которые могут ей помешать.
– То есть ресурсы есть, промышленность Россия восстановит.
– Да, да, но демографическая ситуация может ей помешать, и вообще мы можем нынешнюю территорию не удержать, потому что есть все-таки пропорции между населением и территорией. По всем оценкам профессиональных демографов, не только и не столько материальный упадок является фоном и первопричиной демографической катастрофы. В 92-м году пересеклись кривая смертности и рождаемости, это так называемый крест, демографический крест, который уже называют русским крестом. С тех пор смертность превышает рождаемость, убыль населения продолжается. Далеко не только материальные факторы влияют, главное – это изменение ценностных установок, ведь идеал многодетности перестал быть идеалом. И здесь виной очень много всего: и пропаганда отношения к жизни как к источнику наслаждений, – посмотрите любой рекламный ряд, вы там не увидите рекламу, которая бы косвенно, но создавала бы привлекательный, особенно для молодежи, образ семейности.
Здесь очень много факторов и, если мы не приложим все усилия, чтобы на всех уровнях, включая и материальный, стимулировать интерес к семейной жизни, к семейности, к детям, то мы эту проблему не решим только вложениями в материальное. Я очень приветствую идею материнского капитала, впервые хоть что-то сделано. Но меня, например, как женщину, как мать, интересует, как это может повлиять на жизнь семьи. И я была сама очень обескуражена, когда поняла, что, в общем-то, этим капиталом так сразу-то и не воспользуешься.
Что останавливает родителей, желающих иметь детей, отложить рождение ребенка и отказаться от рождения второго, третьего? Просто, с рождением ребенка, из среднестатистической по уровню жизни семьи она сразу опрокидывается в бедность. Так вот этот капитал должен помочь им остаться хотя бы на том же уровне, а это значит, что его можно потратить и на компьютер мужу, и, извините, на дубленку жене. Это что, предмет роскоши в стране, где вообще без теплой одежды нельзя выжить? Ясно, что такие деньги нельзя тратить на бриллиантовые кольца, на норковую шубу, на развлечения и т. д. Но для этого есть система, разработанные механизмы контроля. Я наблюдала, например, в Америке, как многодетные и низкооплачиваемые имеют дотацию от государства, которая, кстати, не монетизирована!..
– Как?! Это очень интересно!
– Есть такие купоны от государства для многодетных, для оплаты продуктов питания в магазине. Видела сама: покупатели везут в тележке помидоры, огурцы, свиные отбивные, пакеты молока, сока. И вот они достают эти так называемые food-stаmps, пищевые купоны, и расплачиваются ими. На них нельзя купить ни сигареты, естественно, ни спиртное, зато гарантировано, что даже если муж – пьяница или наркоман, все равно дети и семья будут иметь гарантированный минимум жиров, белков и углеводов. Никакой монетизации в этой области там нет!
Далее, жилищная проблема, на мой взгляд, даже серьезней. Если мы хотим говорить о многодетных семьях, о том, чтобы можно было жить счастливой жизнью человека 21-го века и иметь больше, чем двух детей, мы должны, конечно, думать о том, как эту проблему решить. Ведь дело не только в зарплатах. О какой многодетности можно думать, если, скажем, в Москве, а вслед за ней и во всей России, рынок недвижимости зашел просто в какие фантасмагорические параметры, и любой человек себя уже просто не чувствует гражданином города, потому что он может уже даже не мечтать за всю жизнь накопить на элементарную квартиру. Это что, нормально?
– Если квадратный метр жилья стоит как три новейших компьютера, на бетонном полу этого метра поставленные, это ненормально!
– Не три, а 23!!! Я вижу выход в массовом жилищном строительстве, особенно частных домов. Мне кажется, здорово бы было в каком-нибудь регионе, где есть возможность и условия, например, есть толковый губернатор, бизнес, желание людей, общественных организаций, церкви попробовать такой эксперимент – организовать массовое строительство недорогих индивидуальных домов.
– Такие очажки есть…
– Такие дома давали бы возможность людям жить современной жизнью – в них должна быть не одна комната, не две и не три, а больше. И чтобы был маленький садик, чтоб был подвал, чтоб был чердак, в конце концов. Вот там и дети – живая пенсия, там не страшно выйти на улицу, детей отпустить в этот садик, там старший смотрит за малым, там одно окружение природой делает тебя органической частью всего остального мира. И у тебя нет ощущения отчуждения, как в коробке в огромном городе, с воем и скрежетом тормозов вокруг и вонью бензина.
– Еще раз вернемся к вашему выступлению на конференции. В докладе вы подчеркнули, что СМИ – это сила…
– Это огромная сила, мы же живем в информационном обществе, где манипуляция сознанием – это главный инструмент политики.
– Если СМИ – это элемент государственной политики, то не могу поверить, что та мерзость, например на ТВ, которую мы видим, это отражение политики?
– Я иногда удивляюсь тому, как, скажем, из уст президента, из уст официальной России звучат одни речи – мобилизующие на национальное действо, а в то же время СМИ выпускают продукцию, которая несет абсолютно антигражданские ценности, подходы, учит, например, что наше государство, наша Россия – это так, какой-то механизм, который можно выбросить, как ненужные перчатки, не говоря уже о пропаганде антисоциального поведения.
Сейчас уже прошли 90-е годы, когда мы все пробовали, пробовали, осваивали «безумство гибельной свободы». Сейчас общество само поставило на повестку дня обсуждение неких фундаментальных основ бытия. Люди видят на экране телевизора «бери от жизни все», а сколько подростков не может ничего вообще себе позволить, и как это должно действовать на нестойкую детскую психику? Это может или сделать из человека хищника, который через трупы пойдет, но добьется чего-то, или – опрокинуть в социальную апатию, желание уйти в наркотики, куда угодно.
Сколько у нас сейчас, особенно в сельской местности, живет вдовых, или со спившимися мужьями, или с мужьями, которые сломались психологически, потому что мужчина должен чувствовать себя добытчиком, основателем рода, а здесь сплошные неурядицы, слом профессии и прочее. И о каком вообще демографическом взрыве мы можем говорить? Надо срочно этим заниматься. Что могут думать наши детки, которые смотрят телевизор и видят эту красивую жизнь, эту рекламу роскошных автомобилей, светские тусовки и прочее. Ведь все это происходит на таком низком уровне жизни, что грань между жизнью и выживанием – вот она, прямо ощутима.
Надо поднимать малые города России, надо использовать Стабилизационный фонд, я не безответственный человек, я не предлагаю взять его «раздать да поделить». Но почему будет инфляция, если построить в каждой области современный медицинский центр и не надо будет везти из Сибири в Москву в Центральный Институт травматологии и ортопедии с тяжелыми переломами, я их видела, когда маме 85 лет в прошлом году делали операцию после перелома шейки бедра! Им заново ломали и переделывали! Никакой инфляции не будет, если починить водопровод в детских домах, оборудовать районные больницы, отремонтировать теплосети, провести водопровод и газ в сельские дома! Позор для страны, снабжающей нефтью и газом пол-Европы, когда в 100 км от Москвы нет газа и воды в домах! А строительство дорог? Всегда оно было локомотивом экономики, который заставлял двигаться и развиваться сразу многие отрасли. Все кризисные программы в капиталистическом мире после войны, все начинались со строительства дорог, массового муниципального жилищного строительства.
– Есть мнение, что американские индейцы массово вымерли не только из-за того, что их заражали болезнями, уничтожали, а потому что они потеряли смысл своей жизни при столкновении с протестантской цивилизацией.
– Протестантская цивилизация, кстати, имеет неукротимую страсть к расширению и, как писал британский историк Арнольд Тойнби, «овладению всем, что есть в воздухе, на земле и в воде». Всех потребить и заставить работать на прибыль. Русскому, конечно, это не свойственно, но не надо ханжествовать, русский человек хочет, может и достоин нормальной жизни. Я буду откровенна. Я не думаю, что в наших широтах можно построить вот такую же потребительскую цивилизацию, «витринную», как на Западе. Но нормальную достойную жизнь, чтобы было всем сыто, тепло и хорошо, безусловно, мы можем сделать.
– …С сохранением смысла жизни?
– Безусловно, мы можем и просто обязаны. И не нужно забывать, что мы в долгу перед тем поколением, на плодах чьего труда мы до сих пор живем. Ведь каркас экономический создан не нами, мы же еще по промышленному производству не достигли даже 89 % уровня 90-го года! А по машиностроению – 40 % до сих пор! Реформы привели к деиндустриализации и демодернизации страны! Поэтому мы в долгу перед пенсионерами, перед учителями, вообще перед тем поколением. Но если мы говорим о необходимых вещах, которые нам нужны, чтобы продолжить себя, это, конечно, демография и справедливость в выравнивании уровня жизни. Русская душа бунтует и будет бунтовать против несправедливости, стандарты жизни должны быть справедливыми.
– Я хотел бы поговорить о православной культуре, ее роли в нашем обществе.
– Буду откровенна, я безусловная сторонница того, чтобы наш народ, оторванный в течение многих десятилетий от собственной мировоззренческой культуры, все-таки имел возможность ее восстановить. Я знаю, что существует огромное противодействие этому. Как депутат могу сказать, что в законодательстве нет никаких препятствий, например, для преподавания основ православной культуры в школе. Причем при желании родителей она должна преподаваться за счет школьной сетки часов, а не как дополнительный предмет. Такие же принципы действуют во многих демократических странах.
– А кто у нас препятствует этому?
– Как правило, препятствуют этому наши страшные, отъявленные либералы, которые на самом деле действительно боятся, что восстановление некой духовной общей скрепы, которая в свое время создала из разрозненных племен нацию, укрепит внутренние, духовные основы нашей государственности. Россия укрепится в своей истории, и задача «мутации русского духа», как в свое время сказал Марк Дейч на радио «Свобода», окажется окончательно невыполнимой. Но я хочу заверить Марка Дейча и иже с ними, что их задача может быть ими снята! Никакой мутации нет, наоборот, народ сам тянется к своим корням.
То, что идет противодействие, есть богоборчество – это остатки большевизма, который парадоксально перешел в руки наших либералов! Кстати, Церковь – это единственное место, где есть полное равенство, где и губернатор, и депутат, и учитель, и самый маленький служащий, студент, и безработный – как ранее и царь, градоначальник, и крестьянин, и нищий абсолютно равны, и ни один не имеет больше другого шанса на Спасение. Только судить сильного будут еще строже. Чем выше вознесен промыслом человек, тем больше с него спросится. Господь с калеки не спросит, почему тот не бросился в горящий дом и не спас ребенка, а с сильного как раз спросит. И общее представление о добре и зле, что есть грех, что есть добродетель – как раз и делает из разрозненных индивидов некий общий организм, который движим общими целями, и земля становится уже государством, державой, а не просто территорией с полезными ископаемыми. Именно православная вера в свое время помогла осознать смысл личной и национальной жизни для русского народа. Это факт.
Прежде всего, нам нужна справедливость, чтобы вернуть людям чувство нужности и сопричастности стране, государству, правительству! Нужно поддержать так, как это делается на «свободном Западе», сельское хозяйство – там государство участвует до 40 процентов, а в Швейцарии, столь любимой нашими олигархами за лыжные курорты – их замечательное сельское хозяйство поддерживается государством на 75 %! Там поэтому не дорожает молоко сразу на 30 процентов! Затем промышленность на базе инноваций, значит, наука! Или наши стратеги забыли, что мы живем давно в эпоху научно-технической революции, когда наука стала непосредственной производительной силой общества!
Мы должны развивать именно Центральную Россию, и потому что она – наше родовое гнездо, и потому что она – средоточие нашей жизни. Она достаточно развита, имеет колоссальный интеллектуальный и духовный потенциал и при этом не удалена от современных коммуникаций с миром! Все здесь есть вместе и для сохранения себя, и для модернизации! И не только в Москву должно стекаться все. Она же ведь как пылесос притягивает все – и энергию, и плохое и хорошее. Уже этакий болезненный лихорадочный румянец у нее на щеках. Но для того, чтобы так было, для того, чтобы нация не утратила при этом высший смысл своей жизни, нужно, чтобы люди спокойно и уверенно оставались русскими, просто надо быть уверенным в себе и в своей истории. Если же нации внушать, что она неудачник мировой истории, что апофеоз свободы – это гей-парад, что патриотом может быть только негодяй, и что только какой-то ненормальный человек может вообще любить народную обыкновенную простую жизнь, то тогда миллионы людей, которые живут именно так, как они должны себя чувствовать?
– Так можем ли мы жить так, как на Западе?
– Вообще, если нас перевести на западные стандарты рентабельности жизни, то жизнь на территории России нерентабельна, невыгодна. Значит, что, плевать на народ, пусть будет несколько Гонконгов по границам с выкачиванием нефти? Я против этого. И поэтому нам необходимо держать внутренние низкие цены на энергоресурсы, потому что иначе конец нашей промышленности, которая в наших широтах может развиваться только при наших внутренних ценах, и пусть они нам извне не указывают. Эти цены на электричество и тепло и есть главная причина подорожания издержек производства – это причина роста цен и инфляции! Вино во Франции стоит копейки, и пусть себе напиваются, а у нас нефть и газ должны стоить недорого, потому что мы их производим.
Без сомнения, и отдельные элементы можно поставить на рыночные рельсы, но в целом эта базовая система продиктована нашими условиями. И нужно просто признать это открыто и говорить, что не надо никому извне учительствовать в этих областях, мы имеем свой опыт жизни в стране с глубиной промерзания в два метра.
С другой стороны, чтобы компенсировать наши климатические условия, страшную протяженность нашей территории, разнесенность потребления и производства, Господь нам подарил ресурсы. Это всегда будет фактором, уравновешивающим наши конкурентные способности. Это очень важно. На самом деле те идеи ренты, с которыми выступала еще «Родина», все же потихонечку внедряются. И это правильно. Все хорошее предлагается для того, чтобы, в конце концов, было реализовано.
– И последний вопрос: как вы пришли в политику?
– Когда случились Беловежские соглашения, я, несмотря на то что страстно желала перемен, была так убита горем, что вживую рыдала, особенно от ерничаний наших тогдашних тележурналистов, которые буквально с какой-то плотоядной радостью издевались над этим крушением нашей истории. Я села в ту ночь за пишущую машинку и написала свою первую статью, которая шла из глубины души.
Мне казалось ясным: как можно в «уплату» за «тоталитаризм» отдавать 300 лет русской истории, разрушать собственное государство, держава-то тут при чем? В Великой Отечественной войне люди гибли именно за то, чтобы этого никогда не случилось, чтобы не отняли у нас ни результаты Полтавы, ни петровских обретений. А вот эта подмена, которая на моих глазах тогда совершилась, когда вместо преображения, избавления от того, что мешало нашему государству, мы фактически начали расправляться с самим государством, меня потрясла.
Я очень активно участвовала во всех общественных акциях против расчленения СССР, где прямо говорила – марксизма мне не жалко, я без сожаления с ним расстаюсь, но державу буду защищать. Сначала я вместе с «Родиной» пошла в Думу, сейчас вот со «Справедливой Россией». Потому что справедливость – это центральный стержень русской картины мира, и протест против несправедливостей и грехов жизни возникал всегда в лучших сердцах. Надо воспринять уроки ХХ века, освободиться от богоборчества, не соблазняться ни бесами принудительного коллективизма, ни демонами индивидуализма, а соединить справедливость с модернизацией и христианской солидарностью, Ведь Господь наградил праведных за то, что те обули, одели и помогли ближнему!
Социальное государство – это веление времени, и социальная ответственность власти вытекает не из марксизма, а из 25 главы Евангелия от Матфея. Вот и все!
Александр Сказочкин, «Калуга и калужане», 2007 г.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.