«Д-104»
«Д-104»
В конце декабря 1990 г. на приеме в связи с очередной годовщиной советской разведки бывший мэр Москвы Г.Х.Попов по понятной мне причине задал за столом В.А.Крючкову вопрос о работе нелегальной разведки. В.А.Крючков положительно отозвался о ней и обратил внимание Г.Х.Попова на меня, сказав, что мне пришлось «побыть даже графом». «Графом» я не был, но в одной из наших долголетних операций сыграл роль барона Хоэнштайна, бывшего офицера вермахта, одного из руководителей неонацистской организации.
После приема я разыскал в своих бумагах записи той поры об этой операции, которую назвал «Скорпион». Как же все было?..
В 1961 г. в БНД был арестован наш известный разведчик Хайнц Фельфе, который в течение 10 лет обеспечивал нас ценнейшей информацией о деятельности западных разведок против нашей страны и стран Восточной Европы. По признанию Запада, в тот период русские знали о них все, или почти все. Это была большая потеря. Хайнц Фельфе написал о своей работе интереснейшую книгу «Мемуары разведчика», опубликованную в 1985 г. Прочтите ее. Мы 8 лет добивались его освобождения и все годы стремились восполнить эту утрату.
Операция «Скорпион» требовала тщательной подготовки. Исходя из взглядов прошлого, необходимо было осветить многое из того, что имело отношение к разведке, и особенно в Германии.
Польза и необходимость разведки сознавались мыслителями разных эпох.
В XVI столетии Макиавели писал по этому поводу следующее: «Чтобы разведать намерения противника и узнать его распоряжения, некоторые полководцы отправляли к нему послов, которых сопровождали ловкие офицеры, переодетые лакеями; пользуясь случаем, эти последние осматривали неприятельские войска, замечали их слабые и сильные стороны и таким путем изыскивали средства для одержания победы. Другие полководцы подвергали мнимому изгнанию доверенных лиц, которые искали убежища у неприятеля, раскрывали его намерения и передавали их своим военачальникам». В другом месте Макиавели выражается еще определеннее: «Отечество надо защищать честным или хотя бы бесчестным образом. Все средства хороши, лишь сохранена была бы целость его. Когда приходится обсуждать вопрос, от решения которого единственно зависит спасение государства, не следует останавливаться ни перед каким соображением справедливости или несправедливости, человечности или жестокости, славы или позора, но, отбросив всякие соображения, решиться на то, что спасает и поддерживает». (Государь и рассуждения на первые три книги Тита Ливия).
Король прусский Фридрих Великий также придавал большое значение заблаговременному сбору сведений о противнике через шпионов. В его труде «О военных учреждениях» говорится: «На войне приходится действовать то с отвагой льва, то с лукавством лисицы, где не берет сила, там возьмет хитрость. Поэтому безусловно необходимо пользоваться и той, и другой; это составляет один лишний шанс на успех. Часто сила не уступает силе, но часто также хитрость берет верх над силой».
Итак, Фридрих Великий понимал значение разведки и принял участие в этой «науке нечистой игры», положив конец шпионажу как развлечению или дворянской авантюре. Особенности Фридриха как военачальника проявились с наибольшей яркостью именно в умелом и систематическом использовании шпионов. Его даже прозвали отцом организованного военного шпионажа. Если он был отцом, то необходимость была матерью созданной им организации.
Известны слова Фридриха II о том, что на ратном поле важно иметь при себе одного повара и сотню шпионов. Своих агентов делил на четыре категории: а) обыкновенные агенты, вербуемые среди бедного населения, довольствующиеся небольшим вознаграждением; б) агенты-двойники, доносчики и ненадежные ренегаты, пригодные главным образом для дезинформации противника; в) высокопоставленные агенты-царедворцы, знать, штабные офицеры и тому подобные конспираторы, неизменно требующие крупного вознаграждения; г) лица, вынужденные заняться шпионажем против своей воли.
Фридрих занимался не только классификацией агентов, но и ввел правила вербовки и кодекс их использования с учетом особенностей, присущих каждой категории.
Классификация, установленная Фридрихом, не предусмотрела одного: появления современного шпиона-патриота. Этот пруссак был реалист, циник и монархсамодержец. Монархи его эпохи редко сталкивались с подлинным патриотизмом. Только Великой французской революции суждено было воспламенить Европу национальным энтузиазмом. Угрозы и подкупы, обещания повышений и крупных кушей лишь на этих побуждениях и умели играть вербовщики шпионов из школы Фридриха.
Нам же предстояло столкнуться с западногерманской спецслужбой второй половины ХХ века, созданной и подготовленной генералом Рейнхардом Геленом, имевшим богатый опыт использования агентуры против советских войск в годы Великой Отечественной войны и проникновения на советские объекты на территории ГДР после ее окончания. В Федеральной разведывательной службе (БНД) работало в разные годы от 4000 до 20000 сотрудников и агентов, около 300 из которых были в прошлом членами НСДАП, а примерно 250 — офицерами вермахта и других военизированных организаций. Сотрудники БНД и его агентура, по нашим наблюдениям, активно действовали в Восточной Европе, ряде стран Азии, Африки и Латинской Америки. На счету БНД и успешная операция по перехвату канала связи командования группы советских войск в Германии, наделавшая много шума в 30-х годах. ЦРУ располагало данными, согласно которым разведка Гелена имела возможность безошибочно предсказать ввод советских войск в Чехословакию в 1968 году и дату арабо-израильского конфликта в 1967 году. Рейнхард Гелен был первым, кто высказал предположение о том, что Мартин Борман был советским агентом.
Чтобы успешно провести операцию по проникновению в БНД, изучив обстановку в ФРГ, Латинской Америке, деятельность неонацистских группировок, мы решили создать фиктивную заморскую неонацистскую организацию и, используя настроения среди сотрудников западногерманской разведки, внедриться в нее. Эта идея принадлежала ушедшему недавно из жизни Николаю Степановичу Носкову, который предложил применить такие активные методы воздействия на противника. Сначала «организация» появилась в Европе и ФРГ в лице одного из представителей «Uberlebenstager» (лиц — носителей прежних идей, переживших трагедию поражения) и их сторонников. Затем было дано знать о небольшой группе, передовом отряде, прибывшем из Латинской Америки. Когда мне пришлось включиться в эту операцию, «организация» уже «жила», ей верили в ФРГ и даже оказывали поддержку. Но для достоверности требовалось, чтобы появился ее руководитель. Эту роль поручили сыграть мне. Прежде всего пришлось восстановить язык, «подсевший» за годы работы в Центре и в Китае, и поехать на «место». Помню, я еще очень долго спорил: подходит ли для Германии мое сшитое в Китае пальто (ведь дело было зимой). Решили, что подходит… Взвесили также и целый ряд других обстоятельств, учли разнообразные атрибуты прошлой нацистской действительности.
На заключительном этапе активно действовавшая группа фиктивной организации состояла из «барона фон Хоэнштейна», начальника службы охраны и безопасности нелегала «В» (Ивана Дмитриевича, он же «старина Ганс»); и и нелегала Вальтера, поддерживавшего постоянный контакт с объектом вербовки.
Из Вены в Инсбрук, где была назначена встреча, меня «добросил» сотрудник нашей легальной резиндентуры Вадим. У вокзала мы с ним расстались, на одной из улиц я встретил Вальтера, и вот мы у цели. В беседе с новым агентом из числа сотрудников БНД (назовем его «Д-104») мне не пришлось прибегать к нажиму, шантажу или давлению. Это была беседа «единомышленников» — немецкого барона, бывшего офицера, живущего в изгнании и руководящего теми, кто остался верен идеалам Великой Германии, и молодого сотрудника БНД, придерживающегося тех же взглядов. Я поинтересовался, помнит ли он текст присяги, которую все «мы» давали фюреру. Он ответил утвердительно. Тогда я просто предложил повторить ее. «Перед лицом всемогущего Господа Бога! Я клянусь! Быть верным и смелым солдатом фюреру немецкого народа — Адольфу Гитлеру!«…Затем я задал последний вопрос: «А отец Ваш помнит об этом?» — «Отец готов сам принять участие в деятельности организации». Этого было достаточно.
«Д-104» работал в самом чувствительном для нас подразделении БНД. Мы отработали систему безопасности и связи друг с другом.
Встреча закончилась. Втроем мы уселись в «Вольво», которая легко взяла укатанный колесами машин снег горной дороги в направлении Инсбрука. Внизу, сквозь дымку зимнего австрийского тумана, еще оставались видны в долине огоньки гостеприимной виллы, где мы закрепили свой союз. Ехали сначала молча, потом заговорили оживленно, обсуждая суровость жизни, заставившей после поражения 1945 г. одних скрываться на чужбине, а других пойти на службу к победителям, и искать с обеих сторон путь навстречу друг другу.
Возле городского вокзала Вальтер и «Д-104» простились со мной. Я пожелал «Д-104» удачи в трудной работе в интересах организации, членом которой он стал, попросил передать привет отцу, свято хранящему верность присяге… фюреру и идеалам Великой Германии. «Вольво» скрылась в ночной темноте…
Недалеко от вокзала меня дожидался в машине Вадим. Мне хотелось скорее оказаться с ним рядом, услышать ровное урчание мотора его машины и посапывание в ответ на вопросы.
— Господин барон доволен? — шутя спросил он.
— Да, — несколько растянуто ответил я, — поехали. — Вадим засопел, развернул машину, и мы устремились по горной дороге к Вене.
Тепло машины слегка разморило меня. Я закрыл глаза и еще раз заставил свой мозг подвести итог встречи: операция «Скорпион», начатая несколько лет назад, удовлетворительно завершилась, в самом чувствительном подразделении Центрального аппарата БНД есть еще один агент, отработана надежная связь с ним, получен доступ к деликатной информации взаимодействующих спецслужб стран НАТО, параллельно завершены мероприятия по созданию защитной, отвлекающей от «Д-104», агентурной сети. Начинался новый этап противоборства с противником.
Машину слегла потряхивало. Мысли перескакивали с одного на другое. Я с огромной теплотой подумал о Николае Степановиче Носкове, о Вальтере, руководившем нелегальной группой, за идею создания этой «неонацистской организации». Реалии Латинской Америки легли в основу операции и были осуществлены. Мне выпало на долю сыграть роль одного из руководителей этой организации и включить в ее состав нового члена. Завтра с «Д-104» будет работать Иван Дмитриевич. «Старина Ганс» проверит, как в БНД вообще обстоит дело с безопасностью….Машина резко остановилась. Сквозь заснеженное лобовое стекло виднелась фигура полицейского. За ним — оседающее снежное облако.
— Если господа не спешат вниз с обрыва, прошу в объезд. Только что сошла лавина, под снегом несколько машин с людьми.
Мы поблагодарили полицейского и двинулись в объезд по дороге, прорытой снегоочистителями в глубоком снегу…
Утром мы были в Вене. Был февраль 1972 года. «Барон фон Хоэнштайн» улетел в Центр по своим настоящим документам.
«Д-104» подтвердил своими материалами, что цели спецслужб ФРГ и дружественных им стран, США, Англии и Франции, против СССР не изменились: Усиленная активная разведка военно-экономического потенциала СССР и группировки его войск в интересах НАТО и Бундесвера.
— Сбор данных о ведущей роли СССР в проведении социалистической экономической интеграции, в СЭВе и его органах.
— Советско-китайские экономические отношения.
«Д-104» прикрывала небольшая защитная (отвлекающая) агентурная сеть. От этой агентуры мы получили интересную информацию о сотрудничестве спецслужб стран НАТО и трениях между ними. Мы снова знали почти все.
«Организация» работала с «Д-104» около 5 лет. В 1976 г. после провала одного агента-женщины из защитной группы мы по соображениям безопасности, скрепя сердце, свернули деятельность этой организации.
Председатель КГБ Ю.В.Андропов внимательно следил за ходом этой операции, за каждой встречей с «Д-104». Как-то, заслушав наш отчет об очередной встрече, задумался, размышляя над полученной политической и оперативной информацией. «Каждый раз на острие ножа», — сказал он. — Каждый раз все может лопнуть, а ведь живет». На следующий раз он сказал, что эту операцию следует держать в строжайшем секрете, и пошутил, что после ухода на пенсию мы вдвоем напишем занимательный сценарий для приключенческого фильма.
21 августа 1995 года германский журнал «Фокус» (N 34, 21.08.1995) взбудоражил всю Германию ссылкой на главу о «Д-104» из «Нужной работы». Известные корреспонденты И.Хуфельшульте и К.Лудвиг поместили статью под громким заголовком «Руководство Пуллаха в смятении», с которой будет небезынтересно познакомиться читателю. Привожу ее текст в переводе с немецкого без сокращений:.
«Бывший генерал КГБ Юрий ДРОЗДОВ признает: «Наш ценный агент в Федеральной разведывательной службе до сих не разоблачен.» Крепкие рукопожатия, похлопывания по плечу, старая гвардия в узком кругу.
Мужчины, в преобладающем большинстве в возрасте за 70 лет, одеты строго по протоколу. В этот жаркий летний день на них строгие пиджаки и рубашки с галстуками. Гостей принимает Юрий Дроздов, генерал бывшей советской секретной службы КГБ, только некоторое время спустя за стопкой водки он позволит себе несколько ослабить узел галстука.
В служебном здании на улице Большая Полянка, в нескольких минутах езды на автомобиле от Кремля, собралось заговорщическое сообщество. Дроздов, возраст 69 лет, пригласил к себе ветеранов службы внешней разведки КГБ. Некоторые перелистывают страницы книги, которую написал Юрий Иванович и которая посвящена его соратникам по борьбе и нынешнему поколению российских разведчиков.
Опубликованная в Москве брошюра для внутреннего пользования с безобидным названием «Нужная работа» по содержанию очень бризантна.
Воспроизводя воспоминания Дроздова о его разведывательной деятельности в Австрии, Китае, Афганистане и США, книга описывает некоторые детали хорошо продуманной разведывательной операции, которая вызовет тревогу немецких спецслужб, занимающихся вопросами безопасности.
Детальные расследования журнала «Фокус» дали следующие результаты: КГБ, по всей вероятности, имел в составе Федеральной разведывательной службы (БНД) своего ценного высокопоставленного агента, который не разоблачен до сих пор. На прошлой неделе соответствующий запрос журнала «Фокус» вызвал смятение у руководства разведывательной службы в Пуллахе под Мюнхеном, которое уже начало поиски предполагаемого шпиона Москвы.
И такое возбуждение вполне понятно: возглавляемое Дроздовым подразделение, в соответствии с проведенным «Фокусом» собственным расследованием, по всей видимости, уже в 1972 году завербовало человека, который мог выдавать Москве рискованные операции БНД, которые она проводила в странах Восточного блока. И не только это: агент КГБ под псевдонимом «Д-104», по-видимому, действовал в самом сердце БНД, имел тесные контакты с представителями дружеских западных разведок и, возможно, также информировал Кремль об операциях американских, английских и французских агентов против Варшавского пакта.
Один из экспертов немецкой контрразведки так прокомментировал журналу «Фокус» это дело: «Это было бы абсолютным фиаско, небывало тяжелым случаем предательства для Германии и для всего НАТО. По сравнению с ним дело Гийома мелочь».
Дроздов, у которого «Фокус» еще в прошлом году взял интервью относительно его деятельности на посту руководителя нелегальной разведки («Фокус», N_27/1994), вел себя при новой встрече более сдержанно. Ознакомленный с анализом его книги и результатами расследования по материалам книги, проведенного «Фокусом», генерал КГБ сказал: «Да, «Д-104» был нашим ценным источником в БНД. Его сообщения докладывались даже Андропову» (шеф КГБ с 1967 до 1982 года примечание редакции).
На вопрос, не выявлен ли этот ценный агент, находившийся в центральном органе БНД, Дроздов с неохотой ответил: «Д-104» до сего времени не разоблачен». И затем с определенной долей озабоченности: «Ну, зачем же теперь писать об этом? Оставьте же его в покое».
Что это? — угрызения совести руководителя разведки, который в своего рода воспоминаниях, предназначенных для внутреннего использования в КГБ, невзначай подверг опасности ценного источника разведки? Или же Дроздов, в прошлом опытный агентурист, которого опасались западные разведки, хочет сознательно ввести их в заблуждение публикацией своей книги? Один из бывших восточных экспертов американской разведывательной службы ЦРУ, который знает Дроздова по временам «холодной войны» как жесткого противника, делает такое предположение: «Это может быть акт возмездия старой гвардии КГБ по отношению к БНД — попытка насыпать соль на старые раны. Или же они хотят намеренно ликвидировать какое-то определенное лицо в БНД. В любом случае, это очень сильный ход. И действительно, сам факт вербовки предполагаемого ценного источника уже мог бы служить основой для крутого шпионского боевика».
Первый_ шаг в этой шахматной партии был сделан в конце 60-х годов. В это время КГБ срочно ищет замену своему разоблаченному ценному агенту Хайнцу Фельфе, который на протяжении ряда лет снабжал Москву важной информацией из Пуллаха. Оперативный расчет Дроздова строился на прочности старых корпоративных связей.
КГБ были известны, и не в последнюю очередь от Фельфе, старые сотрудники гитлеровских спецслужб — гестапо, службы безопасности и главного управления имперской безопасности, которые нашли приют в БНД. В Пуллахе в то время многие верили в Великую Германию.
В 1970 году Хайдрун Хофер, любвеобильная секретарша из БНД, познакомилась с очень привлекательным мужчиной. Он представился как Ханс Пушке, родившийся в Кенигсберге. Пушке, в действительности доверенный человек Дроздова, вербует молодую женщину на чужой флаг: по словам Пушке, он примкнул в Южной Америке к группе бывших офицеров вермахта, которые намерены создать в Германии организацию правоконсервативного толка. А для этого, как заявил новоявленный Ромео 30-летней секретарше из БНД, была бы очень полезна информация из центра БНД в Пуллахе.
Дочка капитана вермахта Хайдрун Хофер поставляет очень секретные данные из БНД относительно планов ФРГ в кризисный период и ракетных позиций, рассказывает о совершенно секретных планах НАТО. В 1967 году, незадолго до рождественских праздников, ее арестовывают. Во время допроса в Мюнхенском земельном ведомстве криминальной полиции она выпрыгивает с шестого этажа. В связи с тяжелыми травмами уголовное преследование ее так и не было начато, и в 1987 году дело было прекращено по истечении срока давности. Дело с материалами по ее разработке до сего времени является секретным.
В Пуллахе рады, что этот случай тяжкого предательства до сего времени не получил широкой огласки в Германии. Предполагали, что оперативное руководство Хофер осуществлялось службой государственной безопасности Восточного Берлина.
Однако в настоящее время эта версия не имеет под собой оснований. Секретарша из БНД — как свидетельствуют теперь мемуары Дроздова — была только жертвой пешки. «Сеть вокруг Хофер имела только одну цель — она служила для обеспечения безопасности нашего настоящего источника», _- заявил генерал КГБ журналу «Фокус».
В 1972 году, около двух лет спустя после первой встречи с Хофер агента КГБ Пушке, команда Дроздова вытаскивает на берег настоящую рыбу. Операция, которая протекала в период разрядки между Западом и Востоком, получила кодовое название «Скорпион».
Разведка Москвы к этому времени уже давно знает от Хайдрун Хофер, кого можно было вовлечь в правоконсервативную ячейку. В разговоре с «Фокусом» Дроздов так сказал о лице, которое было предметом оперативных устремлений разведки Москвы: «Это был молодой человек из хорошего дома, получивший строгое воспитание. Его отец был старшим офицером вермахта».
Юрий Иванович Дроздов, который для подготовки своей разведывательной деятельности даже учился на актерских курсах Макса Райнхардта и бегло говорил по-немецки, сыграл одну из своих любимых ролей: из умного сотрудника КГБ превращается в офицера вермахта барона фон Хоенштайна, который только что вернулся в Германию из своей южноамериканской ссылки.
Сотрудник БНД, которому тогда было около 35 лет, дал завлечь себя в феврале 1972 года в Инсбрук. Его сопровождает один из мнимых членов правоконсервативного офицерского клуба. Он называет себя Вальтером — а в действительности речь идет об агенте КГБ Николае Степановиче Н., который также в совершенстве говорит понемецки.
Секретная операция «Скорпион», как ее оценивает Дроздов сегодня, протекала по плану.
На городском вокзале Инсбрука барон фон Хоенштайн, жилистый мужчина, излучающий силу и авторитет, встречает разведчика из Пуллаха. Кандидат на вербовку, как вспоминает сегодня Дроздов, очевидно, гордился тем, что отныне он принадлежит к кружку заговорщиков. На конспиративной квартире КГБ барон фон Хоенштайн и сотрудник БНД, который с этого момента должен иметь псевдоним «Д104», обсуждают конспиративную систему связи для передачи Москве секретных материалов из Пуллаха. На прощание барон передает сердечный привет отцу нового агента. Пускай старик остается и дальше верным своей присяге фюреру и отечеству.
Неразоблаченный до сего времени источник КГБ «Д-104» с течением времени завоевал себе хорошее положение в Пуллахе. Дроздов говорит по этому поводу: «Мы совершенно точно знали, какой информацией БНД располагала о нашем военном и экономическом положении и какие операции они проводили против нас».
В каком отделе БНД тогда работал «Д-104», Дроздов сегодня никак не хочет говорить. В беседе с «Фокусом» он только цитирует один пассаж из своей книги: ««Д-104» работал в интересном для нас и важном для БНД подотделе».
На вопрос, был ли это реферат (подразделение), который занимался контршпионажем и перевербовкой агентуры, Дроздов отвечает молчанием и качает головой: «По этому поводу я ничего не скажу».
В декабре 1976 года подразделение КГБ, которым руководит Дроздов, терпит фиаско: по наводке одного перебежчика разоблачается Хофер. Но здесь вступает в действие стратегическая линия КГБ. Тогдашний президент БНД Герхард Вессель в циркуляре по поводу этой успешно проведенной контрразведывательной операции выразил свое удовлетворение, но никто в БНД не имеет никакого понятия о «Д-104». Вскоре после ареста Хофер КГБ по соображениям безопасности распускает конспиративный офицерский клуб. Но к тому времени «Д-104» уже давно знал, в какой союз он попал.
Дроздов рассказывает: «Тогда мы ему сказали, что он должен вести себя тихо, и тогда с ним ничего не случится». Очень смелый прогноз.
Мемуары генерала КГБ, которые первоначально предназначались для узкого круга читателей, возможно, в первый раз могут причинить «Д-104» действительные неприятности. В Пуллахе теперь начинается поиск «крота».
Вслед за немцами, подготовившими деловую и взвешенную публикацию, включились в беспокойный хор и российские журналисты. Если немцы стали искать «Д-104» у себя в БНД, то российские журналисты, присоединившиеся в ним, к сожалению, не воспользовались возможностью поговорить с автором книги.
Их статьи, кроме одной, из Бонна, Парижа, Гамбурга больше содержали собственных предположений, броских заголовков. Это побудило руководителя прессбюро СВР РФ Ю.Кобаладзе дать по радио «Эхо Москвы» сообщение следующего содержания:.
«07.09.95
РОССИЯ-ГЕРМАНИЯ-РАЗВЕДКА
«Юрий Дроздов человек опытный, и я не сомневаюсь, что он никогда не рассказал бы корреспондентам о том, что противоречило бы правилам игры или могло нанести ущерб разведке», — заявил в интервью радиостанции «Эхо Москвы» руководитель пресс-бюро службы внешней разведки России Юрий Кобаладзе.
Напомним, более года назад в своей книге «Нужная работа» бывший генерал КГБ Юрий Дроздов, долгое время руководивший управлением нелегальных операций, писал об агенте «Д-104», который действовал в самом центре германской разведки БНД. Позже Дроздов в интервью немецкому журналу «Фокус» сообщил, что работа с агентом была прекращена в 1977 году и «Д-104» был законсервирован. По мнению немецких спецслужб, это означает, что за 20 лет агент наверняка занял весьма высокие посты. Один из экспертов немецкой разведки в интервью «Фокусу» отметил, что эта информация, если она правдива, — грандиозное фиаско не только для Германии, но и для всего НАТО.
По его словам, когда те или иные ветераны разведки пишут книги, они «согласовывают их с ними и хотя бывают случаи нарушения, но Дроздов все сделал правильно и никаких претензий к нему нет».
Читателю уже известно, что впервые «барон фон Хоэнштейн» возник в начале 1993 года в опубликванной газетой We/Мы статье Б.Иванова «Барон фон Хоэнштейн» дает урок маркетинга». Там вкратце рассказывалось об этой операции. Ни у нас, ни в США, ни в ФРГ тогда, если это и заметили, каких-либо комментариев не последовало.
В жизни всегда так: чем больше правды, тем меньше веры.
К осени 1993 года книга «Нужная работа» была написана. Первыми, естественно, ее прочитали у нас в разведке. Читали долго, взвешивали все в целом и каждое слово в отдельности. Один из руководителей назвал ее серьезной и весьма нужной. С октября 1993 года по апрель 1994 года предпринимались попытки к ее изданию через издательства «ДЭМ» и «Международные отношения», однако из-за «некоторых материальных затруднений у них» это не удалось. В апреле 1994 года небольшое частное издательство ВлаДар взялось за издание книги, которая, несмотря на определенные трения, все же смогла увидеть свет в канун нового 1995 года.
В январе 1995 года книга, изданная тиражом в 5000 экземпляров, практически не появившись в открытой продаже, быстро разошлась среди сотрудников внешней разведки, журналистов, членов политических движений, партий, депутатов Государственной Думы и Совета Федерации. О выходе книги были широко информированы страны СНГ, иностранные журналисты и представительства. По мотивам книги был снят документальный фильм, на презентации которого в начале августа, наряду с представителями российской и иностранной прессы, присутствовали и бывшие советские разведчики.
Присутствовали и корреспонденты журнала «Фокус», которые и сообщили после об озабоченности в БНД. Автор попросил их оставить «Д-104» в покое. Холодная война закончилась, все ушло в прошлое или осталось в памяти участников событий более чем двадцатилетней давности. Не надо будоражить всю страну и БНД.
«Д-104» до этой публикации в «Фокусе» вряд ли предполагал, что работал на нашу разведку. Об этом он мог узнать только сейчас, если согласится принять на свой счет псевдоним, данный ему в воспоминаниях. В моей памяти он останется одним из хорошо подготовленных, высоко дисциплинированных разведчиков — членов организации «Uberlebenstrager», раскрыть которых, как показывают наши наблюдения, не под силу соответствующим спецслужбам.
Недавно мне удалось узнать, что «Д-104» продолжает держать БНД в напряжении.
В течение 1995–1998 годов в БНД не прекращается поиск законсервированного «Д-104». В федеральной разведывательной службе Германии произошла смена руководства. Ее возглавил Ханс-Йорг Гайгер. Он пришел к управлению в трудное время — БНД в опале, даже не получил поздравления в день своего сорокалетия, служба на пороге реорганизации, чистки и перестановок кадров.
Германская и российская пресса периодически окрашивалась громкими заголовками («Немецкий журнал обнаружил очередную порцию русских шпионов» «Фокус», События преступления не было» — «Фокус», «Где зарылся «крот»? «Московский железнодорожник», «Германия идет по следу русского супершпиона» «Коммерсант», «Скандал убойной силы» — «Новые известия», «Охота на «крота» «Московские новости»). Все корреспонденты, российские и германские, пытались убедить своих читателей, что «Д-104» якобы выявлен.
Знакомые корреспонденты из «Фокуса» позвонили мне в Москву и с удовлетворением сообщили об этом, назвав фамилию разведчика БНД, подчеркнув, что это — «прямое попадание» (Folltreffer). Мне ничего не оставалось, как заметить, что они ошиблись, «мимо» (Fehlschuss).
Так что же было? 30 марта с.г. журнал «Шпигель» поместил статью «Человек Москвы в Пуллахе», в которой идет речь о подозрении в шпионаже руководителя 5 отдела БНД Фолькера Ферча.
«Федеральная разыедывательная служба (БНД) ищет «крупного» шпиона в собственных рядах. Под подозрением находится руководитель отдела безопасности Фолькер Ферч. Генеральный прокурор проводит разбирательство: идет ли речь о шпионаже, дезинформации или интриге.
63-летний Фолькер Ферч посвятил более 30 лет службы борьбе с коммунизмом. В БНД считается ведущим специалистом Пуллаха по восточным спецслужбам, в особенности по бывшему советскому КГБ и его преемникам.
Вскоре после распада Советского Союза в 1991 году Ферч оставил пост руководителя оперативного отдела разведки. Бонн назначил отмеченного наградами специалиста руководителем 5 отдела (безопасность/контрразведка). Ферч должен был выявлять и обезвреживать агентуру противника в БНД.
Теперь он сам стал объектом охоты. Генеральный прокурор ведет разбирательство в отношении руководящего работника Пуллаха по подозрению его в агентурной деятельности в пользу иностранных спецслужб. Подозрение шаткое, а потому ответственные лица в Бонне и Пуллахе демонстрируют уверенность, что оно вскоре будет снято с Ферча. До пятницы прошедшей недели БНД даже не отстранила его от службы.
Генеральная прокуратура также видит только «незначительное подозрение в начальной фазе». После первых допросов и изучения секретного досье следователями прекращение дела кажется возможным уже на этой неделе. Координатор спецслужб в ведомстве Федерального канцлера, государственный министр Бернд Шмидбауэр (ХДС), напротив, считает, что изучение материалов может занять несколько недель. Ферч резко отрицает обвинения. Он отказался от комментариев «Шпигелю» по этому делу: «Сейчас я ничего не скажу, это бессмысленно».
В политическом Бонне царит тревожное настроение. Утром прошедшей пятницы на чрезвычайное заседание была срочно созвана парламентская контрольная комиссия (ПКК), контролирующая деятельность разведслужб. Генеральный прокурор НЕМ, президент БНД Гайгер и координатор спецслужб Шмидбауэр доложили депутатам о состоянии дела. Тем не менее, оно представляется неясным.
Очевидно в руки российской Службы внешней разведки попала серьезнейшая служебная информация (возможно, даже фамилии и данные агентов Пуллаха), отмечает «Шпигель». БНД и ВФК отреагировали на это с ужасом. Есть подозрение, что Москва имеет в Пуллахе крупного шпиона. Но, как принято говорить у «ясновидящих», его зовут, конечно, не Ферч, это может быть кто-то другой.
Генеральный прокурор уже ведет разбирательство в отношении неизвестного лица.
В Ведомстве Федерального канцлера не исключают, что все дело — всего лиши искусно сфабрикованная дезинформация коллег с Востока или интрига в самой БНД с целью отстранить Ферча от дел. «Мы еще не знаем, что происходит на самом деле», — признает один советник канцлера. — Возможно, мы введены в заблуждение».
Однажды тень подозрения уже коснулась Ферча. В 1995 году Юрий Дроздов, бывший шеф нелегальной разведки КГБ, распространил слух, что агенту КГБ, кодовый номер Д-104, удалось проникнуть в высшее руководство в Пуллахе. Сын высокопоставленного офицера Вермахта якобы работал в конрразведке. Под эти данные подходил Ферч. Назначенное после этого служебное расследование постепенно сошло на «нет», генеральный прокурор не взял дело в производство, так как все было слишком хрупко.
Почему Ферч теперь оказался в поле зрения следователей в Карлсруэ, остается загадкой. Ясно одно: если человека Москвы в БНД действительно зовут Ферч, то у службы, и без того потрясаемой скандалами, будет «супер-провал». На прошлой неделе американцы уже предусмотрительно наводили справки, что в этом деле соответствует действительности.
Бывший сотрудник ЦРУ, который долгие годы работал с Ферчем, считает: «если бы выдвинутое подозрение оправдалось, это было бы гигантским уроном для БНД, настоящей катастрофой». Данное утверждение соответствует реалиям, поскольку Ферч все еще является «серым кардиналом» немецкой внешней разведки, человеком, имеющим большую власть, чья карьера началась еще при первом президенте службы Гелене. Бывший шеф отдела «Иностранные армии Востока» в гитлеровском Генштабе принял еще молодого Ферча в свой штаб в шестидесятых годах. При этом помогли семейные связи Ферча. Его дядя, Фридрих Ферч, был генеральным инспектором бундесвера.
Операции московского КГБ с самого начала увлекли Ферча, который работал под служебным псевдонимом «Флемминг». Протеже Гелена стал самым молодым руководителем, когда принял руководство рефератом «Иностранные службы», 1-А2 контрразведка. после некоторого периода работы в качествуе руководителя подотдела он занял пост руководителя разведподразделения по советскому блоку (UAL-12) и в конце концов стал начальником всего оперативного отдела. До сегодняшнего дня с его именем связана «заботливо» держащаяся в тайне удача. В 1970 году БНД завербовала в Австрии молодого русского офицера КГБ. Источник «Виктор» 15 лет поставлял Пуллаху секретные материалы, среди прочего — имена депутатов бундестага, которые якобы работали на Восток. Чтобы защитить источника, многие секреты БНД сохраняла для себя. В середине 80-х годов шпион, к тому времени полковник, был тайно вывезен из Москвы.
С тех пор в Пуллахе завистниками снова и снова распространялось подозрение, что успех человеку-легенде БНД создала Москва.
У Ферча в Пуллахе есть не только друзья, — и в этом отчасти виноват он сам. Считается, что у него, в соответствии с профессией, «характер хамелеона». Человек с «собачьим» взглядом, который на совещаниях ведет себя рассудительно и разумно, может, если он недоволен, быть беспощадным. Без предупреждения и с унизительной бесцеремонностью он в один день меняет подчиненных ему руководителей подразделений.
В вопросе своих политических позиций Ферч никогда не допускал неясности: для него враг — на Востоке.
После распада Советского Союза Ферч оказался в Москве лицом к лицу с возлюбленным противником. Вместе с координатором спецслужб Шмидбауэром он вел в Москве переговоры по соглашению о сотрудничестве между БНД и СВР.
В то время как на официальном уровне демонстрировалась гармония, Ферч толкал своих людей на отчаянную операцию. Агенты БНД выкрали высокие технологии и секретные документы из контингента Советской армии в бывшей ГДР («Шпигель» N 40/1997).
При этом «мошенничестве» многое провалилось. Тогдашний президент БНД Конрад Порцнер потребовал от Шмидбауэра отставки Ферча. Основание: недостаточная организация служебного контроля. Ведомство Федерального канцлера отклонило требование, и Порцнер в знак протеста ушел со своего поста.
Повезет ли Ферчу на этот раз, никто в Бонне и Пуллахе не решается предсказать. Только его жена кажется уверенной. Когда в прошедшую пятницу одна знакомая семьи сообщила ей, что она не может в это поверить, жена Ферча ответила: «Мы тоже не можем».
Мои коллеги в Мюнхене моим ответом корреспондентам «Фокуса» были разочарованы. На этот раз «точку» в очередном раунде шпиономании в ФРГ опять поставил руководитель пресс-службы СВР Юрий Каболадзе, заявивший, что»… материалы, связанные с фигурой Ферча — это внутреннее дело немецкой разведки, которое нам комментировать неуместно и нетактично. Что касается попытки связать дело Ферча с заявлениями Юрия Дроздова, то я знаю последнего как опытного разведчика и ответственного человека, который никогда бы не стал спекулировать информацией, оказавшейся в его распоряжении, тем более если она способна скомпрометивать наши источники».
Но российские газеты продолжали комментировать скандал в ФРГ. Успокоение наступило лишь после передачи сообщения агентства «Интерфакс», озоглавленного «ОТСТАВНОЙ ГЕНЕРАЛ КГБ ПРИЗЫВАЕТ НЕ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ИСТОРИЮ С «ЗАКОНСЕРВИРОВАННЫМ» В БНД СОВЕТСКИМ АГЕНТОМ ДЛЯ ОСЛОЖНЕНИЯ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ РОССИЕЙ И ФРГ».
В сообщении говорилось: «Служба внешней разведки (СВР) РФ отказалась комментировать появившиеся в СМИ ФРГ утверждения о том, что высокопоставленный сотрудник германской разведки BND Фертш якобы является русским шпионом.
«Разведка никогда не комментирует сообщения о причастности того или иного лица к своей деятельности», — заявила в интервью «Интерфаксу» в среду пресссекретарь директора СВР Татьяна Самолис.
Между тем, эксперты, близкие к СВР, напомнили, что в германской печати уже не первый раз нагнетаются шпионские страсти вокруг фигуры Фертша — крупного специалиста по разведкам Восточной Европы, занимающего ныне пост начальника отдела безопасности BND, который призван выявлять среди сотрудников разведки агентов иностранных спецслужб.
Причем, как правило, в немецкой печати Фертша напрямую связывают с агентом КГБ под кодовым именем Д-104, действовавшим в штаб-квартире BND в Пуллахе. Об этом агенте подробно рассказал в своей книге «Нужная работа» отставной генерал КГБ Юрий Дроздов, долгое время руководивший управлением нелегальных операций. Эксперты напомнили, что после выхода в свет книги в 1995 году возникли подозрения, что этим агентом как раз и может быть Фертш. Однако после проведенного прокуратурой ФРГ расследования все подозрения с него были сняты.
Сам Ю.Дроздов в интервью «Интерфаксу» в среду высказал мнение, что история вокруг Фертша и агента Д-104 раскручивается в ФРГ «в целях внутриполитической борьбы, а также для того, чтобы осложнить российско-германские отношения в интересах третьей стороны».
Отставной генерал сообщил, что работа с агентом была прекращена в 1977 году.
«Этот человек законсервирован надежно, и никто, кроме меня, на связь с ним выйти не может. такой был у нас уговор — и с ним, и с нашим руководством, в то время, когда мы прекращали эти отношения», — подчеркнул Ю.Дроздов.
По его словам, «на Западе, в Германии, в США должны, наконец, понять, что на нашей стороне были такие успехи, о которых мы еще молчим и которым они могут позавидовать».
«Поэтому пускай перестанут терзать самих себя и не дают возможности третьим силам использовать в своих интересах некоторые проблемы из деятельности разведки», — подчеркнул Ю.Дроздов.».
Волнения в ФРГ, США, Англии и Франции по поводу «Д-104» вполне понятны. В период «холодной войны» в противоборстве разведок бывали моменты и посложнее.
Еще несколько слов — о боевых делах одного из разведчиков-нелегалов. Его судьба сложилась весьма необычно: пять лет подготовки и всего столько же боевой работы. Мало, но это прозвучало в современной летописи нелегальной разведки как первая дерзкая весенняя песня соловья.
Я не могу назвать его имени, псевдонима, страны, где он работал. Пусть для читателя он будет просто «БС».
Уже с начала 70-х годов Комитет Госбезопасности беспокоило положение наших ядерных энергетических объектов — все ли там в порядке, правильно ли мы идем в развитии ядерных установок, как обеспечивается их безопасность, не отстаем ли от других стран, совершенствующих ядерную энергетику. Решение ряда таких задач выпало и на долю нелегальной разведки.
Справиться с ними предстояло в короткие сроки. «БС» должен был проникнуть на соответствующие объекты в ряде зарубежных стран, добыть необходимую информацию по обширному комплексу вопросов.
Мы думали, что самым трудным будет непосредственно период выполнения задания. Мы ошиблись. Самым трудным оказался период подготовки, документирования и легализации. Как бы то ни было, но в совершенстве было изучено два иностранных языка с таким редким профессиональным уклоном, обеспечена «железная» документация, выдерживающая любую проверку, найдены настоящие родственники и… требуемое место работы.
Попробуйте представить, какого это стоило труда, тем более в стране со сложной обстановкой и на объекте повышенной секретности с усиленным контролем за работающим персоналом.
В Центре каждый раз с напряжением ожидали выхода «БС» на связь. Каждая операция обеспечивалась с особой тщательностью. Провалиться мы не имели права. И так все пять лет, и за каждой операцией заботливо следил Ю.В.Андропов. Но беда все же пришла со стороны предателя, который имел косвенное отношение к делу «БС». Нам пришлось свернуть работу.
«БС» не понимал, что заставляет Центр отзывать его, выражал свое недовольство, сопротивлялся, ведь непосредственно вокруг него пока еще все было спокойно, хотя его уже искали по косвенным признакам, названным предателем.
Он прибыл в Центр и впервые за все годы нашей совместной службы с возмущением говорил о трусости работников Центра, перестраховщиках и многое другое. Он требовал, чтобы его вернули в страну, где он оставил полезную для Родины работу и ставшего близким ему человека, прикрывавшего его и не знавшего, что он разведчик.
Мы рассказали, что его выдал предатель и что его ожидал скорый арест. «БС» долго не мог успокоиться, допустить саму возможность предательства со стороны другого разведчика. В конце концов он согласился с Центром. Я предложил «БС» вместе с его куратором написать и отправить знакомым в стране письмо о его якобы гибели во время ракетного удара американской авиации по Триполи в 1986 году.
По улицам Москвы и сегодня ходит скромный, иногда застенчивый, в меру обидчивый, требовательный к себе и другим человек среднего роста, совершенно не привлекающий внимания посторонних. Он никому не скажет, кроме «своих», кем он был и за что на его груди несколько боевых орденов и знак «Почетного сотрудника органов государственной безопасности».
Все, что добывал «БС» за рубежом, сразу же направлялось в соответствующее ведомство. Если бы результаты его труда были правильно там использованы, учтены, то может быть, Чернобыльской катастрофы бы не было…
Как-то в Кабуле в конце 80-х годов жаркой ночью, сидя в плетеном кресле возле бассейна, глядя в небо и считая пролетающие звездочки спутников, Председатель КГБ СССР В.А.Крючков, возвращаясь в разговоре к результатам работы одного из нелегалов, спросил: «А сколько вообще нужно иметь агентуры, чтобы знать, что происходит в мире?» «Не так уж много, — ответил я, назвав несколько имен, — пять-шесть человек, а вся остальная агентурная сеть должна обеспечивать их, отвлекать от них внимание».
Свое Отечество нелегалы любят каждый по-своему.
Один из них — видный, осанистый, весьма представительной внешности, периодически приезжая домой в отпуск, отдыхал в глуши, в нашей нечерноземной полосе. Он усаживался с семьей в свою автомашину и забирался в забытую всеми глубинку Псковщины, куда и добраться можно было только по сухопутью, а выбраться во время осенних дождей только с помощью трактора. Он ловил рыбу, собирал грибы, скорбел у заброшенных солдатских могил, скрипел зубами от злости посреди брошенных русских деревень, стонал от бессилия и душевной боли. Как-то он высказал все и эту боль в беседе с одним секретарем парткома КГБ. Тот его не понял. А этот нелегал там, в этом захолустье и разореньи, черпал силы и вдохновение для своей нужной работы за рубежом.
Мне знакомо это чувство. На берегу Оки, близ полузаброшенной деревушки Ташинка, что лежит в гору по проселку после паромной переправы через Оку у г. _Касимова, мы с женой провели как-то дней десять, поставив палатку под развесистым кустом. Хозяин находившегося рядом дома — солдат-инвалид, попавший в плен к немцам в 1941 году и вернувшийся только в 1956 домой, _- настрадавшись, вспоминая свою и вообще «заграницу», сказал: «Судьба… Вот пересади червяка из горькой редьки в сладкую свеклу — не выдержит, подохнет… Нда, мы такие, нам без России нельзя!».
Молодые разведчики-нелегалы внимательно изучали опыт ветеранов и относились к нему с огромным уважением. Вернувшись на отдых на Родину, они спешили встретиться с нелегалом-тренером, чтобы поблагодарить его за «напутствия на боевую работу, за полезный товарищеский совет».
Некоторые даже свою признательность выражали в стихах:
Ветеранам службы
По шумному проспекту лишь пять минут ходьбы
К воротам Александровского сада.
Здесь в строгой тишине так много от судьбы
Команды Зорге, Абеля и Радо.
И вот ты здесь стоишь, к ним голову склонив.
Ведь это их сердец огонь остался.
И ныне, и вовек, пока последний жив,
Не разорвать цепи, как ни пытайся.
Как много подарили тепла они тебе,
Усталые, уверенные люди,
Но права не имели мы их узнать в толпе,
Пусть даже в праздники, не говоря про будни.
Ты больше не пойдешь по этим адресам,
Тепло знакомых рук тебя не встретит.
И только, если ты им не изменишь сам,
Огонь сердец их путь тебе осветит.
Ты снова здесь стоишь, к ним голову склонив,
Ведь это их сердец огонь остался.
И ныне, и вовек, пока последний жив,
Не разорвать цепи, как ни пытайся.
Это стихотворение в нарушение всех законов разведки пришло в тайнописи. Молодые нелегалы, ушедшие недавно на работу за кордоном, в своем письме просили не журить их за это. В этом стихотворении, написанном молодыми разведчиками, _все: любовь к Родине, клятва в верности и отрешение от сомнений в правильности выбранного пути в наше трудное время.