В тюрьме

В тюрьме

В первой половине шестидесятых годов Шамиль отправился в длительную зарубежную командировку. Он должен был не сразу ехать к месту назначения — в одно из государств Юго-Восточной Азии, а осесть на время в третьей стране, через какое-то время встретить радистку (по легенде его невесту), жениться и вместе с женой отправиться в дальнейший путь. По документам он был из семьи богатых уйгуров, давно покинувших Россию. Шамиль в совершенстве знал уйгурский, турецкий языки, хорошо разговаривал на английском и румынском, не считая, естественно, родного татарского и русского.

Вначале все шло хорошо. Документы у Шамиля были надежные. Он знал, что в этой чужой стране, в одном дальнем селе действительно родился в свое время Камиль Саид. У него был и соответствующий документ, выданный общиной.

Итак, Камиль Саид приехал в портовый город, устроился в гостиницу. Быстро завел деловые знакомства и через два дня перебрался в татарскую колонию. Еще через пару месяцев он был там уже своим человеком. Всегда готовый прийти на помощь, щедрый по натуре, внимательный и обходительный, Камиль пользовался расположением жителей колонии. Руководитель молельного дома, уезжая, хотел даже оставить Камиля вместо себя, но тот под благовидным предлогом отказался.

Именно там, у руководителя молельного дома, Камиль случайно познакомился с выходцем из татарской семьи, офицером контрразведки, занимавшим высокий пост. Потом они нередко встречались, говорили о татарской поэзии, событиях в мире. Офицер, между прочим, звал Камиля к себе на работу, но тот отшучивался: какой, мол, из бизнесмена контрразведчик? — Знаешь, — сказал ему однажды офицер, — если у тебя как у бизнесмена появятся какие-нибудь сложности с полицией, назови им пароль, который я запишу за тобой: «Юха-55».

— И Что же будет? — поинтересовался Камиль.

— Юха (демонический пероснаж. — В.Г.) защитит тебя, — засмеялся офицер.

Знал ли он о готовящемся аресте? Трудно сказать. Скорее всего, нет. Просто дал пароль из дружеского расположения.

Через три месяца после этого разговора двое крепких мужчин пришли ночью к Камилю и, предъявив ордер на арест, забрали с собой.

Камера была крошечная — три шага в длину и два в ширину. Камиль сразу мысленно окрестил ее «каменным ведром». У стены стояла узкая железная кровать, на ней — доски, покрытые циновкой. Ночь Камиль провел без сна. Он вновь и вновь «прокручивал» в голове различные ситуации, разговоры за последние полгода, пытаясь найти несоответствия в своем поведении, ошибки, анализировал каждый свой шаг… Но не находил ничего, что могло бы дать повод для ареста. «Ладно, посмотрим, что будет на первом допросе», — решил Камиль.

Утром, когда стало совсем светло, он сел на кровать и закурил. Тут же открылась дверь, и дюжий охранник с лицом гориллы ворвался в камеру. Он рывком поднял Камиля и мощным ударом в лицо обрушил его на цементный пол. Поднимаясь, Камиль ощутил кровь на губах и что-то твердое во рту. Держась за стену, выплюнул два зуба на пол. И тут же получил новый удар. «Если дело так пойдет дальше, мне нечем будет есть», — отрешенно, как о чем-то постороннем, подумал Камиль.

— Позови начальника, — прохрипел он, вновь медленно вставая с пола, — у меня для него есть важное сообщение.

Горилла свирепо посмотрел на Камиля, смачно плюнул ему под ноги и захлопнул дверь. Вскоре Камиля повели на допрос.

Следователь, заметив мимоходом, что курить в камере не разрешается, поинтересовался, что же намерен сообщить ему арестованный.

— Хотел бы прежде всего узнать, в чем меня обвиняют, — спросил Камиль.

Следователь был готов к этому вопросу: — Есть основания подозревать, что вы являетесь английским шпионом. Признаете ли вы это? И какие важные сведения хотели сообщить нам? — Чушь какая-то, — пожал плечами Камиль. — В селе, где я родился и провел детство меня могут вспомнить многие. Все это легко проверить. А то важное, что я хотел сообщить, заключается в одной фразе: Юха пятьдесят пять.

Следователь озадаченно посмотрел на него: — Откуда вы знаете эту фразу? Камиль равнодушно смотрел в окно. Его отправили обратно в камеру. Больше на допросы не вызывали, кормить стали лучше. Горилла рукам волю не давал, но и в разговор не вступал.

Камиль внешне был совершенно спокоен, но в душе нарастала тревога. Через две недели должна была приехать радистка, которую он обязан встречать на вокзале. Если его не отпустят, что она будет делать в чужом городе? Запасной связи у нее не было, это он знал точно…

Сколько времени продлится проверка? Повезут ли его в село или позвонят туда по телефону? Как прореагирует на арест знакомый офицер контрразведки? Конечно, будут наводить справки и в татарской колонии. Но там у него врагов вроде бы нет… То, что не вызывают на допрос, означает, что пароль возымел какое-то действие и проверку они, видимо, проводят. Но как долго все это продлится? Он понял, что появился луч надежды, когда горилла однажды швырнул ему пачку газет. «Я знал, что мы поладим», — миролюбиво сказал Камиль.

Через неделю его выпустили, объяснив арест ошибкой. До приезда «невесты» оставалось шесть дней. Все это время Камиль многократно и тщательно «проверялся», слежки за ним не было… О том, как произошла его встреча с Ириной, мы уже рассказывали. В их семейном альбоме и сейчас хранятся ее фотографии в свадебном наряде чужой страны. Этот брак оказался, к счастью, не фиктивным, а самым что ни на есть настоящим…

— Западная пресса время от времени сообщает о провалах наших разведчиков. Часто ли это бывает? Какова судьба тех, кто попал в тюрьму? — спросил я Полковника.

— Провалы? Бывают, конечно, но довольно редко. Все-таки не забывайте, контрразведка работает. А что касается судьбы наших разведчиков, оказавшихся в тюрьме, то мы делаем все, чтобы вызволить их оттуда.

— Каким образом? — Путь один — обмен.

— Всех ли удавалось «обменять» или кто-то остался…

— Всех до единого. Наши люди знают: мы не оставим их в беде.

— Сейчас никого из наших в их тюрьмах нет? — Никого.