Александр Андреевич Проханов (Род. 1938)

Александр Андреевич Проханов

(Род. 1938)

Родился в Тбилиси в семье из старинного рода молокан и баптистов, которых Екатерина II сослала на Кавказ. Его дед, как утверждают биографы, И.С. Проханов, был известным религиозным деятелем и публицистом начала ХХ века. Так что его семья имела богатую интеллектуальную школу. Учился в школе, затем поступил и окончил в 1960 году Московский авиационный институт имени Орджоникидзе. Работал инженером-ракетчиком, изучал военное дело, увлекался космосом, писал стихи и прозу, всерьёз занимался русским фольклором. Ушёл с завода, стал лесником, сначала в Карелии, потом в Подмосковье, собирал бабочек. Его привлекали острые моменты в жизни общества. Бывал на острове Даманский, спорной для СССР и Китая территории, бывал в Никарагуа, в Анголе, в Эфиопии. Бывал повсюду, где возникали острые противоречия между народом и властью. Целый год провёл в Афганистане, то с пером, освещая военные действия, то с автоматом, помогая военным. Первые публикации – в «Литературной газете» и «Сельской жизни». К первой книге «Время полдень» написал ёмкое предисловие Юрий Трифонов. Человек страстный, по мнению А. Проханова, он мог бы во времена Б. Ельцина быть вместе с Г. Баклановым, а мог быть вместе с В. Максимовым. В это время Александр Проханов, член Союза писателей СССР с 1972 года, примыкал то к одному литературному кружку, то к другому. Человек яркий, интеллектуальный, он увлекался и политикой, и культурой, он рисовал, писал стихи, всерьёз занимался журналистикой, во всех сферах общественно-политической жизни хорошо разбирался. Порой его спрашивали, чем увлекли читателей его первые книги? Юрию Трифонову, отвечал А. Проханов, в первой его книге «понравилась экспрессия, понравились лексика, метафоризм, наивный и молодой пантеизм, он восторгался эстетикой, игрой со словом» (Бондаренко В. Живи опасно. М., 2006. С. 437). Но тот же Ю. Трифонов отнёсся к социальным повестям, к которым перешел А. Проханов, «скептически», гораздо «жёстче», охладел к его исканиям.

В это время, в начале 80-х годов, возник литературный кружок «сорокалетних», в него входили В. Маканин, В. Крупин, А. Ким, Р. Киреев, В. Гусев, А. Проханов, Ю. Мамлеев, В. Бондаренко, люди, которые в своих критических декларациях провозгласили новое направление в художественной литературе.

Как раз в это время А. Проханов опубликовал роман «Место действия» в журнале «Октябрь» (1979. № 3—5).

В ряде своих публичных выступлений Александр Проханов заявил, что новую действительность невозможно воплотить старыми изобразительными средствами, нужен новый язык, нужны новые художественные средства. Может, действительно роман «Место действия» представляет собой нечто новое в литературе, нечто новаторское, мимо чего читатели и критики прошли, так ничего нового и не заметили?

О праве на принципиальное новаторство, обновление слова не раз говорил Валентин Катаев, подтверждающий свои теоретические постулаты такими произведениями, как «Святой колодец», «Кубик», «Рог Оберона» и др. Новый эстетический строй нам предлагают разновеликие по своему дарованию Булат Окуджава, Андрей Вознесенский, Василий Аксёнов. И нам важно выяснить, что это за новаторство. В связи с этим вспоминаются слова Шолохова: «Я никогда не выступал как противник чего-то нового и обновляющего, хотя сам я чистокровный реалист. Однако недостаточно произнести магическое слово «модерн», чтобы произведение стало художественным, и темнота ещё не доказательство глубины».

Иными словами, мы за новое в литературе, если только под флагом «нового» нам не стараются предложить уродливое сращение реализма с модерном. Реализм враждебен модернизму и ведёт с ним длительную и непримиримую борьбу, в которой всякое соглашательство объективно служит чуждым нам целям. Тем более жаль, что среди современных критиков и литературоведов порою звучат голоса в пользу некоего «примирения» реализма и неких «промежуточных форм», якобы ему не враждебных.

Александр Проханов пытается соединить реализм с эклектикой, если можно так выразиться. И в этом, пожалуй, наиболее характерная черта манеры писателя. Какие только влияния не испытывает автор романа «Место действия». Тут заметны и Андрей Белый, и Артём Весёлый, и Алексей Толстой, и ранний Фёдор Гладков. Начитанность Александра Проханова чувствуешь всё время, а прочитав роман, начинаешь жалеть зря потраченное время, никакой новизны здесь не ощущаешь. Возьмём для примера всего лишь один персонаж романа – Машу, рассмотрим её отношения с другими героями романа. Маша тоскует, надоела ей жизнь в этом маленьким захолустном городе, надоели разговоры, мелкие, скучные, одни и те же, сколько ж можно говорить об одном и том же… «Кончилась целая жизнь, не наша с тобой, а большая, до нас. Тянулась, тлела, и остался последний огарочек, чадный. Гаснущий этот фонарь. Это мы, про нас… Уедем, убежим! Надо сменить этот воздух, этот город и, если можно, сменить имена, обличья, оставить их здесь умирать, а самим убежать…» Муж её, художник Горшенин, убежать не может, он сторожит вздохи своей бабушки и матери, ради них он живёт здесь. «Что сторожишь-то, Алёша? Здесь всё уже умерло. Давным-давно! Всё прах и тлен…»

Художник Горшенин собирается запечатлеть эту отжившую жизнь. Поэтому уехать не может. «Думай, думай! Пока ты их воскресаешь, я-то у тебя погибаю. Я задыхаюсь. Ты хочешь дождаться, чтобы я умерла, а потом меня воскресить? Что умерло, то для тебя ценно. Ну, а живым, что делать, если они жить хотят, если им тошно, если они здесь места себе не находят? Кто их спасёт…» – «Маша, это пройдёт, это минута такая…»

Вспоминается в связи с этим «Ракета» Алексея Толстого, и прежде всего Даша, главная героиня пьесы. Даша тоже задыхается от той жизни, которую она ведёт: «Не могу так жить. Я завязла по уши… Кончится же это чем-нибудь. Мне душно даже от этой нитки…» Даша находит утешение в связи с Пушкарёвым, даже играть в театре стала лучше, талантливее. Даша обманывает мужа с актером Заносским, потом с Табардиным.

Даша наконец решает: никогда она не будет лгать. И вот во время праздничного ужина разоблачает и себя, и всех своих знакомых и друзей: «Я в тысячу раз ужаснее, грешнее, чем вы все. Я хочу всем сделать больно, обидеть, чтобы у вас даже мысли не было простить меня… Я по горло опротивела самой себе, а когда бабе тошно, надо бежать на улицу, голосить на весь народ, чтоб был срам и стыд и унижение… Если хоть раз сказать правду – взлетит на воздух весь дом…»

Посмотрим теперь, что происходит в романе Александра Проханова. Маша на новоселье Городкова, журналиста, получившего квартиру благодаря Пушкарёву, которому стал служить. На новоселье пришли главный режиссер театра Творогов, хранитель музея Голубовский и другие известные личности. Городков, Голубовский, Творогов на все лады расхваливали Пушкарёва. Обещали представить и Машу этому знаменитому Пушкарёву. Все знали, что Маша – любовница Пушкарёва, но делали вид, что не знают об этом. Вот при виде этого бессовестного лицемерия и взорвалась Маша: «Маша поднялась, улыбаясь, держа блестящую рюмку…» Высказала всё, что накопилось у неё на душе: «И последнее ещё сообщеньице!.. Представлять меня Пушкарёву не надо, я и без этого представлена. Я его любовница. Лю-бов-ни-ца…» Она ушла, «а они, обомлев, сидели».

Как видим, вроде бы не в чем упрекнуть Александра Проханова: разное время, разные характеры, разные слова говорят героини, по разным поводам. Но ситуация житейская абсолютно похожа. Даша тоскует, задыхается от захолустного житья-бытья. Маша в наше, советское время тоже задыхается от мещанского житья-бытья. Даша рвётся куда-то, в иную жизнь. Маша тоже. Наконец обе признаются в своих любовных грехах, попутно остро критикуя собравшихся, предавших свои прежние идеалы во имя ожидаемых материальных благ.

И уже нет открытия хотя бы житейского материала, нет новизны жизненной основы, которая прежде всего должна привлекать в подобного рода сочинениях, написанных как бы по горячим следам быстротекущей жизни. Да и другие сюжетные линии не производят впечатления художественного открытия. Всё что-то напоминает, где-то одно читал, где-то другое.

Но острое перо бытописателя многое подхватывает и доводит до нашего сведения, правдиво показывая некоторые черты и чёрточки в жизни строительного комбината. Правдиво показан эпизод смерти бабушки Горшенина, в этот день пришёл к Горшенину сварщик Семён за красками, но, узнав о похоронах, тут же взял лопату и отправился вместе с Горшениным рыть могилу… Правдиво дано и описание того, как естественно согласился Солдатов вытащить застрявшую во льдах Иртыша лошадь с санями. Живо, интересно, психологически точно автор рассказывает о том, как заинтересованные лица принимают здание гастронома. Чаще всего такие удачи возникают тогда, когда автор описывает то, что видал, воспринимая событие своими глазами. Стоит же ему взяться за описание внутреннего мира действующих лиц, за изображение сложных психологических переживаний и чувств, как то и дело возникают недоумённые вопросы к автору – настолько неудачны и небрежны эти молодые попытки.

В следующих произведениях Александр Проханов меньше допускал таких просчётов, его произведения становились неотъемлемой частью русской литературы.

В. Бондаренко спросил как-то у Александра Проханова, почему в кругу Валентина Распутина он не «свой» по художественным взглядам, но и в кругу Владимира Маканина он «не свой» по политическим и державным взглядам, ощущает ли он это «шекспировское раздвоение»? Александр Проханов ответил… Не время со всеми подробностями разбирать этот ответ, в котором были полемические неточности, в частности, «деревенщики индифферентны к проблемам государства», «они, скорее, антигосударственники», они – «полудиссиденты», они «всегда предпочтут Шишкина и Репина Филонову и Татлину», процитируем только то, что соответствует действительно взглядам А. Проханова: «Я понял постепенно, что государство, в частности советское государство, – это огромный мегамеханизм, который обладает чисто пластическими формами: зоны, льды, часовые пояса, пространства, обладает компонентами технотронными. Это огромное количество самых разных производств, из которых и состоит весь социум. Сюда входит и производство самых разных типов государственных людей, клонирование политических и социальных типов, которыми создавалось советское общество. Метафизически пережив существование такого огромного тела, как государство, такой планеты «Государство», я ощутил стремление зафиксировать его в литературе, в словах. Написать портрет государства. Не портрет дамы среди цветущей деревни – распутинский, на фоне индустриальной катастрофики, или портрет отдельно взятой войны, а портрет всего государства. Я взялся осуществить эту интереснейшую для художника задачу. Я не говорю, что эту задачу выполнил. Я её как мог осуществлял. Я делал, а фреска моя осыпалась, я писал, а стена, на которой фреска писалась, ибо считалась стеной твёрдой, прочной – начала крушиться… Я всё равно шёл на этот штурм и иду до сих пор…» (Бондаренко В. Живи опасно. С. 438—440).

В 1980-х годах выходили следующие романа Александра Проханова: «Дерево в центре Кабула» (Октябрь. 1982. № 1), «В островах охотник» (Новый мир. 1983. № 5), «Африканист» (Знамя. 1984. № 3, 4), «И вот приходит ветер» (Знамя. 1984. № 9, 10), «Седой солдат» (Знамя. 1985. № 2), «Рисунки Баталиста» (Москва. 1986. № 9, 10), «Шестьсот лет после битвы» (Октябрь. 1988. № 8, 9).

Как видим, Александр Проханов свои художественные и публицистические сочинения чуть ли не планомерно распределяет по разным журналам – «Октябрь», «Новый мир», «Знамя», «Москва», не подлаживаясь к литературно-эстетическим взглядам той или иной редакции, ему всё равно, он приходит в журнал со своей темой, со своей проблематикой, со своей эстетической и философской платформой. Некоторые критики видели в этих публикациях и неправду, и слащавость, но эти сочинения вносили в художественный мир информацию о чаще всего неведомых для читателей странах и народах.

Но как только начались события, грозящие государственным переворотом, он написал «Слово к народу», подписанное также Ю. Бондаревым, В. Распутиным, В. Беловым, со своими редакционными замечаниями, и напечатал «День» 15 июля 1991 года в газете, главным редактором и организатором которой он был. Далее «Слово к народу» было опубликовано в массовой газете «Советская Россия» и стало манифестом против государственного переворота, совершённого Б. Ельциным и его командой.

«Мой последний роман «Красно-коричневый» посвящён трагедии Дома Советов, расстрелу в октябре 1993 года, – рассказывает Александр Проханов в интервью Владимиру Бондаренко. – Герой романа – не песчинка, подхваченная ветром истории, не Клим Самгин, не персонаж из «унесённых ветром», а человек, сражающийся за свою Родину, за свою историю, за свой народ, за свою Державу. Это знаток государства, один из его волхвов. Я ведь не считаю, что одиночество в искусстве – это трагедия для художника. Неужели скульптор, который высекает памятник из скалы, гигантский памятник из гигантской скалы, чувствует себя одиноким? Перед ним горный хребет, а у него лишь молоток и долото, и он всю жизнь рубит свой памятник. Пока хватит сил. Он не чувствует себя одиноким…» (Бондаренко В. Живи опасно. С. 440—441).

Александр Проханов повернул своё перо и волю в дело русского самознания. Когда многие средства массовой информации после государственного переворота увлеклись критикой всего русского, в истории, в культуре, в языке, Александр Проханов встал на защиту русских ценностей, его газета «День» стала оплотом русского патриотизма. И напротив, публикация в газете «День» считалась позором, считалась чуть ли не проявлением антисемитизма. И поднялась литературная борьба за русскость, за трезвое самоосознание своих высот и своих действительных провалов как в истории, как в культуре, как в литературе и искусстве, так и в повседневности. И здесь Александр Проханов, после колебаний и поисков, оказался на высоте гражданских и литературных задач. Снова обратимся к многочисленным интервью В. Бондаренко, склонного к преувеличениям значения этого талантливого и мужественного человека, спросившего его, что ждёт Россию в третьем тысячелетии. Вот ответ Александра Проханова полностью:

«Первое. Россия должна быть огромной. Миссия русских – в освоении и стягивании воедино пространства Евразии. Русские поселились на этой плешине земли не случайно. Такова воля Бога. Только они эту гигантскую часть земли, а также часть космоса над ней могут освоить. Контролировать своими костями, родовыми могилами, крестами, железными дорогами и молитвами. Второе. В силу того, что она огромна и набита колоссальными противоречиями, в России всегда должно быть сильное государство. Централизм. Я не против любой независимости и любой демократии, но там – в уютной маленькой Европе. Нам не надо вмешиваться в их миниатюрные правила игры, но и им незачем у нас путаться под ногами. Русское централизованное государство, оснащённое идеологией, технологией, стабильным образом жизни, заповедью, – это не централизм убиения и разрушения, а централизм регулирования противоречий. Третье. Россия заселена множеством народов. Самый великий из них – русский народ. В него изящно инкрустировано множество малых народов. Поэтому Россия всегда будет полиэтнической страной. Ей суждено всегда быть империей. Поэтому русское национальное сознание всегда общечеловечно, не держится на этнократизме. Русскость – не только в способности переносить тяготы и мороз, не только в широте и терпеливости, не только в наших песнях, но и в нашей супероткрытости. Задача русских – интегрирование всего в себя. Это такое внутреннее богатство, которого нет ни в одном другом этнически зацикленном народе. Даже пули, разрывающие мир, останавливаются перед таким богатством

Четвёртое. Россия должна быть справедливой. Россия всегда будет строить Рай, стремиться не к личной, а к мировой справедливости для всех. Она будет умирать на кострах, будет гибнуть под пулями, но она не может быть другой. Русские и Россия так устроены, так задуманы Господом, чтобы они всегда тянулись к построению Рая, выполняли идею Рая.

Пятое. Россия будет жить не только серпом и молотом, кувалдой, автоматом Калашникова, Интернетом, генной инженерией, водородной энергетикой. Её главной ценностью будет сверхпознание. Сверхвера. В силу уникальности задачи Россия и будет Богопознающей страной! Должна стремиться к высшему проявлению человеческого духа.

В сочетании этих пяти компонентов появятся вновь и люди, и культура, и смелое воинство, и границы. Так будет!» (Там же. С. 447—448).

В последние годы ХХ века и в начале ХХI об Александре Проханове всё чаще говорят, что иные его предсказания звучат как пророческие, возможно, что это так, по-прежнему прекрасно звучат в нашем обществе его передовые статьи в газете «Завтра». Так хотелось бы, чтобы его предсказания осуществились в третьем тысячелетии!

Проханов А.А. Собр. соч.: В 15 т. М., 2010.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.